Европейский Союз

        Современный этап развития ЕС характеризуется рядом проблем связанных с расширением Союза. Основные трудности в финансовой сфере. В целом суть проблем состоит в следующем. Весь механизм ЕС с самого начала существования этой группировки нацелен на подтягивание менее развитых стран и регионов к уровню более развитых, недопущение новых проявлений «экономической дивергенции», или напротив, на обеспечение «экономической конвергенции». Поэтому все страны -члены ЕС со сравнительно низким ВВП на душу населения, являются нетто-реципиентами ЕС. К ним сейчас относится Греция, Португалия, Испания, Ирландия, в ограниченных масштабах Финляндия, которая, по всей видимости в ближайшей перспективе покинет группу стран-реципиентов. 
И наоборот, показатели ВВП на душу населения выше среднего уровня по Союзу ,являются нетто-спонсорами ЕС, т.е. вносят в бюджет ЕС  больше финансовых средств, чем получают оттуда. Еще большие трудности сопряжены с нынешнем состоянием рынка труда ЕС. В большинстве стран — членов ЕС доля безработных по официальным данным, составляет 10—12%, что создает большие проблемы в финансировании фондов страхования по безработице. Общее число безработных в ЕС, по официальным данным, составляет около 18 млн.

         Таким образом, по меньшей мере на первых шагах расширение ЕС несет его странам-членам больше проблем, чем выгод. Хотя, политически, расширение ЕС привело бы к укреплению молодых демократий (как это было с Грецией, Испанией и Португалией при их переходе от диктатуры к демократии) и общей стабилизации положения на континенте. Ни одна из стран — членов ЕС не имеет заинтересованности в том, чтобы иметь рядом со своими границами страны с нестабильными режимами. В этой связи вполне понятно, что наиболее последовательными поборниками расширения ЕС выступают Германия , Австрия10. Решение Союза об официальном признании 11 государств кандидатами первой и второй очереди было принято исключительно по политическим причинам и соображениям.

         Итак, говоря об этой ситуации, не следует полагать, что при сближении, европейские государства руководствовались только меркантильными интересами и экономическими соображениями. Естественно, они играют не последнюю роль, но в основе европейского единения лежит также , общая идеология, система ценностей и присущее всем европейским политическим системам уважение прав и свобод человека. Именно положение индивида в обществе, его роль в политическом процессе, внимание, уделяемое правительством нуждам отдельного человека, видятся одним из положительных стимулов к объединению.

 

РАЗДЕЛ II.     ПОЛОЖЕНИЕ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА В МИРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ

 

         Исторически, Европа была колыбелью промышленной и технической цивилизации и первой “мастерской мира”. Во многом, она сохраняет такой свой статус и в наши дни. Однако, процессы неравномерного развития и глобализации постоянно вносят в международную расстановку сил свои поправки. Названная в своё время “Старым Светом”, Европа всё более становится таковой, хотя и к сожалению, не только географически, но и экономически отстаёт от ряда других конкурирующих регионов.

Конечно, и сейчас на долю Евросоюза приходится около 1/5 ВВП и 1/3 оборота мировой торговли. Но при темпах менее 3% за длительный период ЕС начинает отставать от США и, особенно, мегарегиона АТР. Именно этот последний становиться ныне локомотивом мирового развития и то же относится к Бразилии, Индии и ряду других стран БСВ.

В основе этого отставания лежит комбинация природных, экономических и человеческих факторов.

          Так, при нынешнем развитом хозяйственном потенциале и комфортно живущем населении ЕС хуже всех обеспечен собственным сырьём, особенно энергоносителями, а это базис развития. К 2030 г. импорт здесь будет покрывать до 70% энергоснабжения. Не удаётся Брюсселю и выйти на “энергетический крест”, то есть обеспечивать рост при сокращении абсолютных объёмов энергопотребления. Конечно, у ЕС есть, что продемонстрировать в сфере энергоэффективности, но и её дальнейшие резервы не безграничны и равны всего 20% от общего ожидаемого потребления энергии11.

Экономически, Евросоюз сам приговорил себя к медленному росту через своё недавнее поспешное расширение. В него втянулись менее развитые ЕС – 12, которые ещё на долгое время останутся балластом. Цену этого демонстрируют, например, восточные земли Германии.

          Главное же, ЕС отстаёт в накоплении и воспроизводстве человеческого капитала. Расходы на НИОКР здесь равны всего 1,8% ВВП (в США – 2,62, Японии – 3,39 %). КНР уже сейчас тратит на науку больше, чем ФРГ и Франция вместе взятые. Конечно, и здесь есть проекты мировой значимости – “Аэробус”, система “Галилео”, сети мобильной связи. Но основу европейского промышленного экспорта составляют в наши дни товары средней технологичности, уязвимые к ценовой конкуренции12. Например, на острие прогресса находятся сейчас информационные технологии. Но из двадцати наиболее передовых стран в этой сфере фигурируют всего 7 (Дания, Швеция, Финляндия, Нидерланды, Эстония, Чехия, Венгрия) – отнюдь не “гранды” ЕС, а на долю каждой из них приходится не более 1% такой мировой высокотехнологичной продукции. Между тем, в экспорте Индии в ЕС её 31%. В целом, доля ЕС в мировом промышленном экспорте с учётом внутриевропейского обмена равна 45%. Но во вне, в конкурентных условиях рынка, путь к потребителю находят всего 15%. Как говорят, почувствуйте разницу13.

         Декларируя отход от импортной энергозависимости, Брюссель активно субсидирует освоение альтернативных (возобновляемых) источников энергии (ВИЭ). ЕС первенствует здесь, например, по ветровой и гелиоэнергии и энергии Океана. Но по геотермальной энергии Евросоюз уступает США, Японии, Мексике, Филиппинам и Новой Зеландии, по малым ГЭС – Канаде, США, Бразилии, КНР, по моторному биотопливу – США и Бразилии. На 80% в ЕС ВИЭ – это биомасса, то есть, грубо говоря, растительная клетчатка, включая дрова.

         Конечно, ЕС хорошо выручает аутсорсинг. На его долю приходится 55% такого технологического кооперирования в мире против 35% в США, а в стоимости “Аэробуса” аутсорсинга в 1,5 раза больше, чем в “Боинге”. Но и здесь активность субподрядчиков из АТР и Латинской Америки растёт на глазах.

          Другими словами, Евросоюз пока проигрывает конкурентную битву за человеческий капитал. В США едут учиться вдвое больше европейских студентов, чем американских в Европу. Ещё больше их остаётся в США, формируя там 1/3 контингента Нобелевских лауреатов за счёт учёных европейского происхождения. В саму же Европу рвутся малограмотные афроазиатские иммигранты, снижающие качество рабочей силы в ЕС и претендующие не столько на рабочие места, сколько на иждивенческую благотворительность. Но даже и внутри ЕС 63% англичан, 75% немцев, 80% французов, 87 % итальянцев и 92% поляков не говорят профессионально ни на одном языке, кроме родного. Это единый внутренний рынок или пока ещё Вавилон? Немало имеется и “евроскептиков до конца” вроде, например, Перри Андерсона и его последней книги “Новый Старый Свет”, недавно отрецензированной в журнале “Экономист”14.

        Конечно же, немало недостатков и недоработок можно найти и в России, в том числе в связи с модернизацией. Но о месте России в мире рядом с ЕС будут говорить мои коллеги.

        Здесь же важно разобраться в том, какого партнёра мы ныне имеем в лице ЕС в глобальном контексте и как далеко Россия может зайти в своей ориентации на евроцентризм. Конечно же, нас объединяют география, история, цивилизационная общность, экономическая взаимодополняемость15. Более половины нашего экспорта, около 2/3 иностранных инвестиций, 85 % внешнеторговой инфраструктуры России приходится сейчас именно на долю ЕС. Русскоязычная диаспора в Евросоюзе достигает 10 млн чел и ей впору уже создавать собственную фракцию в Европарламенте. Но не зашли ли мы слишком далеко на Запад, особенно если учесть, что на европейском энергорынке и в инвестициях нас ограничивают, к месту и к не месту афишируется различие в наших ценностных установках, что, наконец, Лиссабонский договор составлялся без проекции на Россию и, по принципу “солидарности” (прописанной в его тексте аж более двадцати раз), один провинциальный антироссийский хвост вполне может, на базе положений лиссабонского документа, крутить всей европейской собакой?

         Дело здесь не в эмоциях, а в чистом и общепризнанном коммерческом интересе. Из ЕС только 1% инвестиций идёт в российское машиностроение. Эти инвестиции крайне редко передаются нам с передовыми технологиями. Основные потоки капитала на наши биржи остаются спекулятивными. В сфере российского машинного импорта, то есть в импорте для модернизации (позиции 84–90 Стандартной международной товарной классификации) только по позициям 84, 89 и 90 лидируют отдельные страны ЕС, тогда как по позиции 85 – КНР, 86 – Украина, 87 – Япония16. Наконец, чем теснее мы связываем себя с евроцентризмом, тем медленнее развиваются наши Сибирь и Дальний Восток, откуда в ЕС поступают весьма слабые сигналы к росту, если поступают вообще.

          Поэтому как держава мирового калибра мы, конечно же, должны вести свою активную торговую политику по всем азимутам. Нас, в частности, ждёт соседний громадный рынок АТР и мы готовим соответствующие инициативы к Саммиту 2012 г. во Владивостоке. Во всех случаях планка объёма и глубины сотрудничества здесь должна быть не ниже, чем у России с ЕС17. Реальностью стал Таможенный союз как ядро хозяйственной реинтеграции на постсоветском пространстве. Мы слишком рано ушли из Африки и Латинской Америки, но туда вернёмся. Идёт перезагрузка в отношениях с США. Всё это создаёт для России и ситуацию выбора, и немалые перспективы для операций вне ЕС.

Конечно же, все сказанное не призывает ни к антиевропейскому нигилизму, ни к нашим собственным неподготовленным увлечениям на мировом рынке.    Поэтому, наша страна, безусловно, должна достичь разумного максимума в сотрудничестве с ЕС, ничего при этом зря не отвергая. Мы вполне можем взаимно усиливать друг друга. В числе авторов нашей последней инициативы в этом направлении (Валдайский форум) фигурирует и моя фамилия. Однако, свои максимы нам можно и нужно сделать, в интересах страны и прежде всего с опорой на её модернизируемый внутренний рынок, и на других направлениях торговли и инвестиций18.

        Итогом сценария при доведении его до успешного логического завершения стало бы создание по-настоящему сильного, легитимного и активного государства, способного поддерживать территориальную целостность большой многообразной страны, эффективно обеспечивать общественные блага и корректировать рыночные дисбалансы. В то же время в условиях открытости для внешнего мира это должно быть государство, ограниченное четкими правилами и рамками.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

РАЗДЕЛ III.        РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ И ЕВРОПЕЙСКОЕ

СООБЩЕСТВО: СОВРЕМЕННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ И

ПЕРСПЕКТИВЫ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПАРТНЕРСТВА

 

         Сегодня Россия и ЕС - это стратегические партнеры, и это не пустые слова. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве вступило в силу 1 декабря 1997 года. Их объединяет не только географическая близость, общность исторических судеб и культурного наследия. Экономика России и стран–участниц ЕС являются взаимодополняемыми, однако Россию и не может удовлетворять ее роль как производителя топливно-энергетических и сырьевых товаров в нынешней европейской системе разделения труда. ЕС— один из наиболее перспективных экономических партнеров России.

           В 1998 г. на страны — члены ЕС пришлось 32,6% экспорта и 36,1 % импорта РФ, причем сальдо торговли с ЕС товарами в форме материального продукта во все пореформенные годы неизменно является положительным. Это во многом объясняется тем, что ЕС предоставляет для России крупнейший рынок сбыта ее энергоносителей. Так, на ЕС приходится более 40% российского экспорта нефти в Дальнее зарубежье19.

Правда, доля России во внешней торговле ЕС несравнима с долей ЕС во внешней торговле России. Даже в товарообороте Германии доля России составляет лишь около 1,5%

          Перспективы дальнейшего развития экономических связей РФ — ЕС на ближайшие несколько лет можно оценить как умеренно оптимистические, причем по всем направлениям. Трудно ожидать заметного роста российского экспорта в ЕС, ибо в ближайшие годы ожидается неблагоприятная для России динамика цен на основные товары ее экспорта (нефть, газ, черные и цветные металлы). В области экспорта готовой продукции, в особенности в машинно-технической (здесь реальной целью может быть лишь внедрение в отдельные «ниши») вероятен лишь ограниченный прогресс. Отсутствие больших приростов экспорта и необходимость обслуживать внешний долг, будут сдерживать наращивание российского импорта из стран — членов ЕС. Таким образом, товарооборот РФ — ЕС, вероятно, вырастет не на много20.

         Также ,вполне возможно (при активных усилиях обеих сторон) заметное улучшение ситуации в области движения знаний и капитала.

В экономическом отношении расширение границ единой Европы сделало европейские рынки недоступными (или в ряде случаев менее доступными) для российских товаров, в следствии чего Россия лишилась финансовых ресурсов, так необходимых для технологического переоснащения промышленности. В политическом плане интеграция центрально- и восточноевропейских государств к общей внешней политике и политике безопасности Евросоюза лишила российскую сторону дипломатического лавирования при принятии решений международного уровня21.

          Основными проблемами взаимоотношений России и Евросоюза в настоящее время, продолжают оставаться:

- согласование целей для  развития сотрудничества в сфере  внешней безопасности (борьба с  организованной преступной деятельностью, распространением оружия массового  уничтожения и проявлений терроризма);

- повышение эффективности  деятельности международных организаций;

- сотрудничество в сфере  регулирования миграции и правил  предоставления политического убежища;

- укрепление сотрудничества  в энергетической сфере и торгово-экономических  отношениях.

          Главной проблемой развития экономических отношений РФ — ЕС является дальнейшая либерализация взаимной торговли (попутно отметим, что в торговле услугами со странами — членами Союза РФ неизменно имеет дефицит). По этому вопросу непрерывно ведется переговорный процесс22.

Для России весьма важен вопрос о признании ЕС ее рыночного статуса. Пока же Союз признал только такой статус РФ лишь условно. Это прежде всего касается антидемпинговых процедур против российских экспортеров со стороны ЕС в случае подозрения их в демпинге, т.е. продаже продукции по заниженным для продвижения ее сбыта на внешнем рынке. В конце апреля 1998 г. Совет министров иностранных дел ЕС принял решение о том, что бы исключить РФ из списка стран с нерыночной экономикой, но безоговорочно не признал ее страной с рыночным хозяйством. С одной стороны, такое решение для России является полезным, особенно в области антидемпинговых процедур и санкций со стороны ЕС. Так, если до недавнего времени какой-либо российский экспортер, к примеру, химический комбинат, был заподозрен и уличен в демпинге минеральных удобрений, то антидемпинговые процедуры и санкции (штрафы, аресты и др.) автоматически применялись ко всем соответствующим российским производителям (экспортерам) как экономическим субъектам страны с нерыночной экономикой. Теперь, Комиссия ЕС при помощи своих экспертов сначала должна сделать заключение, имеется ли в этой отрасли российской экономики рыночная или нерыночная ситуация. В первом случае санкциям подвергнется только данный химический комбинат, во втором случае — вся отрасль. Положительным сдвигом для России является и то условие, что теперь выявление демпинга ведется не на основе сопоставления цен предложения обвиняемого в демпинге российского экспортера с надуманной «условной нормальной ценой» рынка ЕС, намного превышающей соответствующую внутрироссийскую цену, а как раз с ценой на российском внутреннем рынке23.