Деструктивная практика

Содержание

 

Введение 3

Деструктивная практика ведения  юридического диалога 4

Заключение 10

Список использованной литературы 11

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Этические требования к логике ведения юридического диалога достаточно прозрачны и ясны. Это – контроль над предметностью и значимостью разговора, компетентностью и логической культурой общения собеседника, ясность, лаконичность, точность собственных формулировок, суждений и вопросов, логическая конкретность используемой терминологии. Важно в юридическом диалоге умение внимательно слушать собеседника, понять и принять его доводы, способ аргументации, суть излагаемой информации.

Общие этические принципы корректной логики юридического диалога  требуют доказательной аргументации собственной версии и конструктивной логической критики мнения оппонента, неукоснительного соблюдения логических требований, предъявляемых к элементам доказывания и опровержения: к тезису и контртезису, к введенным в обсуждение юридическим доказательствам и контрдоказательствам, к формам демонстрации и критики. Следует помнить, что именно в споре со слабым конфликтом, в конструктивной дискуссии проявляется жесткая связь между логикой и этикой обсуждения. Игнорирование логических принципов ведения доказательной аргументации в процессе юридического диалога влечет нарушение его нравственных норм и требований, являя собой пример деструктивности.

 

 

 

 

 

Деструктивная практика ведения  юридического диалога

 

«Хамских спор». Прежде всего, он отличается открытым неуважением или пренебрежением к мнению и аргументации оппонента. Если собеседник допускает некорректность и бестактность, аморальные приемы и средства, направленные на срыв спора, если он допускает презрительный тон, хохот, захлопывание, глумление и издевательство над доводами своего оппонента, если он опускается до сведения личных счетов, до речи, близкой к брани, –это все особенности той манеры спорить, которую называют «хамской»¹. И чем больше проявляется при этом апломба и наглости, тем элемент хамского бескультурия, бестактности и безнравственности ярче и отвратительней. Спорить с оппонентом, который придерживается этой манеры разговора, без необходимости не следует: сам запачкаешься.

«Чичиковский спор». Манера, при которой имеется только видимость спора, но нет серьезного обсуждения проблемы. Беспредметный спор, «спор не о чем» – распространенная форма принятия решения, когда авторитарное мнение формально закрепляется публичным постановлением без делового обсуждения. Бездумное единодушие является результатом манипулирования сознанием, слепой верой поклонения авторитету, безоговорочного, безоглядного одобрения и следования навязываемого образа мышления и действия. Другая разновидность «чичиковской» манеры спора – это «спор ради спора» или «салонная беседа». В этом случае цель сводится лишь к внешней демонстрации умения собеседников тактично вести разговор, квазикультуры общения, независимо от тематики и актуальности обсуждаемых вопросов. Манерность и выспренность такой формы ведения диалога не могут эмоционально вызвать ничего, кроме улыбки, а иногда и досады за потерянное время.

Одна из прекрасных человеческих черт – гибкость ума, если она направляется на то, чтобы с помощью обманных методов и уловок выдавать ложное за истинное, неправое за справедливое, становиться нравственным препятствием на пути научного и социального познания. Проблема этической корректности ведения диалога охватывает не только логические уловки – софизмы, о которых речь шла выше, но и прагматические некорректности и средства обмана оппонента, вводимые в обсуждение в процессе оперативно-тактического построения спора. Эти приемы и средства довольно разнообразны, но сущность их одна – выдать недостоверное, а порой и заведомо ложное за истинное и заслуживающее доверия; победить в споре любой ценой не считаясь с нравственными принципами в выборе средств, необходимых для достижения победной цели. Приведем здесь некоторые наиболее распространенные этически некорректные приемы, методы и средства, используемые в сфере прагматики диалога².

Формальная победа. Некорректная стратегическая цель, определяющая всю  тактику поведения участника спора. В соответствии с ней предполагается достижение победы на основе исключительно выигрыша во внешней форме ведения обсуждения: в красноречии, превосходстве над противником в ораторском мастерстве; в создании и использовании неравных состязательных условий в споре; в сознательном следовании приоритету целесообразности над справедливостью, истинностью. Формальная победа является достаточно распространенной стратегической целью ведения юридического спора в условиях неправовой государственности, когда следование букве и духу закона подменяется привходящими внешними обстоятельствами и интересами: оказанием политического давления на органы правосудия, игнорированием роли адвокатуры в судебном процессе, организацией «кампаний» по борьбе с преступностью.

Аргумент-гипербола. Некорректный прием, связанный с преувеличением социальной или иной значимости исследуемого явления, общественной опасности совершенного обвиняемым деяния – в судебном споре; или, наоборот, преуменьшение важности и актуальности обсуждаемой проблемы с целью снять ее с повестки обсуждения. В юридической практике аргумент-гипербола имеет свои наиболее крайние выражения, когда, скажем, в судебном процессе доказательное выяснение обстоятельств дела подменяется полностью или частично аргументами к внешним для дела социальным условиям. В парламентских дебатах такой аргумент очень накаляет напряжение обсуждения³.

Аргумент к авторитету. Любая проблема имеет свои теоретические источники и традиции разрешения, поэтому соблюдение принципа преемственности в ее обсуждении, обращение к компетентным в ней авторитетам является обязательной чертой любого диалога, влияет на его эффективность и плодотворность. Другое дело, когда в споре все основные доводы участника сводятся к ссылкам на авторитетное мнение, когда в подтверждении своей позиции он высказывает точку зрения лица, с которым оппонент просто не смеет спорить, даже если он и не согласен с ней, наконец, когда весь процесс обсуждения проблемы превращается в голое цитирование и комментирование приведенных авторитетных цитат. В таком случае речь уже идет не только о нравственном бескультурии спорящего, но и о нарушении им этики научного спора.

В недавнем прошлом от увлечений аргументацией к авторитетам серьезным образом пострадали наши общественно-политические науки, в том числе и теория государства и права. Смысл научной деформации в этой области знания заключается в том, что пространные комментарии текстов идеологических классиков, к которым, по существу, и сводилась аналитическая деятельность, могли лишь каким-то образом объяснить социальную реальность и, главное, оправдать ее целесообразность и правомерность, какой бы ирреальной она не была по своей сути. Прогнозирующий эффект общественно-политических наук при таком подходе к исследованию был утрачен. Кроме того, некритическое следование идеологическим авторитетам породило в общественном сознании безнравственную позицию соглашательской политики и бездумного единодушия в решении проблем социального выбора⁴.

Аргумент к массам. Этот аргумент представляет собой некорректную попытку взволновать широкие  массы народа, играя, например, на национальных или расовых чувствах, предлагая  пустые, реально ничем не подкрепленные  обещания. Этот аргумент в политике имеет свое название – популизм; в национальных отношениях – национализм. Он часто применяется некоторыми политическими деятелями в предвыборных кампаниях. Другая форма аргументации к массам – это так называемое «обращение к народу», когда официальный или неофициальный государственный или политический лидер пытается решать проблему в свою пользу непосредственным обращением к населению, минуя усыновленные законом формы решения, игнорируя сложившиеся в обществе реалии. Легитимность права на обращение к народу, на аргументацию к массам в правовом государстве должна обязательно закрепляться законом и реализоваться в законных формах.

Аргумент к аудитории. Некорректный софистический прием убеждения заключается в том, что вместо обоснования истинности тезиса или опровержения мнения оппонента участник спора пытается ограничить доказательство апелляцией к мнению, чувствам и сомнениям аудитории слушателей. Таким образом, он обращается не к непосредственному оппоненту спора, а к его косвенным участникам и слушателям, стремясь привлечь их на свою сторону, опираясь на их эмоции, а не взывая к их разуму, затрудняя им возможность составить объективное и беспристрастное мнение о предмете обсуждения. Если аргументация к аудитории сопровождается параллельным доказыванием собственной позиции, она не оценивается как неэтичная. В такой форме этот аргумент часто используется юристами в судах присяжных. Другое дело, когда все доводы сводятся к ней.

Аргумент к личности. Некорректный прием убеждения, заключающийся в том, что один из участников спора содержательную аргументацию собственной позиции проблематического диалога подменяет попытками приписать своему оппоненту реальные или мнимые положительные или отрицательные характеристики, которые возвеличивают или порочат репутацию собеседника. Безусловно, что этот аргумент сам по себе этически некорректен, поскольку меняет плоскость обсуждения. К подобной аргументации можно отнести достаточно обычные случаи адвокатской практики, когда опровержение обвинения строится исключительно на анализе положительных качеств личности обвиняемого⁵.

Аргумент к силе. Некорректное средство ведения спора, сходное  с аргументом к авторитету. Такой  аргумент представляет собой угрозу неприятностями оппоненту последствиями его упорства в доказывании собственной позиции. Аргумент нашел широкое распространение в период «административно-нажимного» стиля руководства государством. По своей сути в социально-политических дебатах он отстаивает приоритет целесообразности результата диалога над истинностью и справедливостью.

Аргумент к невежеству. Некорректный прием трагматики спора, заключающийся в том, что один участников ссылается на неосведомленность или некомпетентность своего оппонента в обсуждении троблем, затрагиваемых в споре: использует аргументацию и упоминает в ходе спора о таких доводах и положениях, которые никто из участников обсуждения не знает и не может подвергнуть проверке. В политической полемике и парламентских прениях этот тип аргументации достаточно распространен, когда для обоснования собственной позиции ссылаются на малоизвестные или трудно проверяемые факты, скажем, зарубежного опыта.

Аргумент к тщеславию. Является частным случаем аргумента к личности. Он сводится к тому, что один из спорящих проявляет подчеркнутую и чрезмерную любезность по отношению к своему оппоненту, арбитру или аудитории, проявляет угодливость, расточает непомерные похвалы и высокие оценки деятельности. Расчет на то, что под влиянием комплиментов другие участники обсуждения станут более покладистыми к его мнению и доводам. Аргумент к тщеславию широко распространен во взаимоотношениях начальника и подчиненного в бюрократии.

Аргумент к жалости. Является частным случаем аргумента к аудитории или личности. Его смысл заключается в попытке обратиться к чувствам слушателей или оппонента, возбудить в них сочувствие, сострадание к сложной ситуации, в которой находится или оказался данный участник. Этот прием часто используется в процессе допроса подозреваемым или обвиняемым, пытающимся уклониться от ответственности за совершенное деяние. К нему также прибегают неудачливые спорщики в публичных дискуссиях, когда их основные доводы и аргументы оказываются разбитыми⁶.

Аргумент к скромности. Жесткое пресечение аргументации оппонента замечаниями о, якобы, проявляемой им нескромности, начальственный окрик, одергивание «зарвавшегося» в полемике оппонента. Проявление бюрократического бескультурья и бестактности в общении с подчиненными или зависимыми лицами.

 

 

 

 

Заключение

 

Спор в режиме деструктивного юридического диалога, конечно, имеет состязательную форму. Но это – не борьба за установление истины по рассматриваемому делу, а утверждение позиции, мнения или авторитета лица. В таком споре важно лишь то, что нелогично, неразумно и недоказательно. Логическая культура мышления, речи и общения в такого диалога не является приоритетной в определении нравственных канонов проблематического диалога. Здесь ценность приобретают и нелогическая ясность, нелаконичность суждений, и нелогическая точность формулировок, терминологии, и, наконец, неуважительное внимание к логической критике, проводимой оппонирующей стороной.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

1. Авдушев П.П. Культура публичного выступления. – СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2011.
2. Емельянова С.Ю. Официально-деловой стиль речи. – М.: МГУ, 2010.
3. Кравченко Е.Б. Культура речи юриста. – М.: Пегас, 2011.
4. Любимов С.Ю. Ораторское искусство. – М.: РГГУ, 2009.
5. Ольшанский В.В. Функционально-смысловые типы речи. – СПб.: КАРО, 2011.

¹ Кравченко Е.Б. Культура речи юриста. – М.: Пегас, 2011. С. 83.

² Емельянова С.Ю. Официально-деловой стиль речи. – М.: МГУ, 2010. С. 77.

³ Любимов С.Ю. Ораторское искусство. – М.: РГГУ, 2009.

⁴ Кравченко Е.Б. Культура речи юриста. – М.: Пегас, 2011. С. 87.

⁵ Емельянова С.Ю. Официально-деловой стиль речи. – М.: МГУ, 2010. С. 79.

⁶ Кравченко Е.Б. Культура речи юриста. – М.: Пегас, 2011. С. 89.