Средcтва изображения природы в творчеcтве, Ф.И. Тютчев и А.А. Фет

И первой встречею весны!

Весна… она о вас не знает,

О вас, о горе и о зле;

Бессмертьем взор ее сият,

И ни морщины на челе.

Своим законам лишь послушна,

В условный час слетает к вам,

Светла, блаженно-равнодушна,

Как подобает божествам.

Исходя из данного стихотворения, мы можем сказать, что для молодого поэта мир полон тайн, загадок, которые могут быть постигнуты лишь вдохновенным певцом. И этот насыщенный тайнами и одушевленный мир, по убеждению Тютчева, открывается человеку только в короткие мгновенья, когда человек готов слиться с природой, стать ее частицей:

И жизни божески-всемирной

Хотя на миг причастен будь!

Давайте обратимся к прочтению «Весны» О.В. Орловым:  
«Длинное стихотворение «Весна» (сорок строк! Для Тютчева много), написанное в конце 30-х годов, развивает излюбленную философскую тему поэта: о необходимости слиться с океаном природы ради достижения блаженства, удовлетворенности. Эта идея выражена в последнем восьмистишии произведения. Предыдушие четыре строфы готовят читателя к такому выводу. Их основная мысль: божественная вечность весны, ее непереходящесть и невозмутимость. Она слетает к людям «светла, блаженно-равнодушна, // Как подобает божествам». В этом стихотворении довольно много тропов и фигур. Автор пользуется сравнениями, восклицаниями, противопоставлениями (выделяющими нужную ему деталь): «По небу много облак бродит, // Но эти облака ея».

Однако, какие же качества природы отражены здесь? О весне сказано, что она светла, блаженно-равнодушна, свежа. Она цветами сыплет над землею… Какими «цветами» – не уточняется. Прежние, ушедшие весны названы лишь «отцветшими». Следовательно, о красках и здесь нет речи. Зато есть данный, правда только в общей форме обонятельный признак (иногда существенный у Тютчева): Благоухающие слезы. Благоухание это совершенно условное: благоухать могут только слезы божества; в стихотворении их льет Аврора. 
Такое объемистое, в сорок строк, стихотворение не содержит упоминания ни о каком цвете, ни о какой краске» .

По мнению Геннадия Никитина, «наиболее полным воплощением темы пробуждения природы следует признать строки «Весны» («Как ни гнетет рука судьбины…»), при чтении которых когда-то Лев Толстой приходил в такое волнение, что обливался слезами. Стихотворение состоит из пяти восьмистиший и наряду с поэтическими абстракциями содержит немало живых теплокровных примет весны. Дидактический холодок постепенно от строфы к строфе истаивает под напором бытия, воскресших сил обновления – «Их жизнь, как океан безбрежный, // Вся в настоящем разлита». И наставительный учительский тон в заключительных строчках уже не может остудить разгоряченного воображения, тем более когда автор готов принести в жертву и любимую им игру чувств, обман, и пантеизм, разлитый в начале стихотворения:

Игра и жертва жизни частной!

Приди ж, отвергни чувств обман

И ринься, бодрый, самовластный,

В сей животворный океан!

Приди, струей его эфирной

Омой страдальческую грудь –

И жизни божеско-всемирной

Хотя на миг причастен будь!» .

Анатолий Горелов говорит о том, что «весна для Тютчева – устойчивый образ созидающего начала бытия, он и сейчас восторженно принимает ее прелести, но помнит, что она чужда людскому горю, злу, ибо «блаженно-равнодушна, // Как подобает божествам». И как продолжение этого равнодушия возникает, также устойчивый для поэта, мотив действенного мига, проявления всех сил человеческой жажды жизни» .

В очерке о Тютчеве Лев Озеров высказал следующее, очень тонкое, замечание о типе восприятия Тютчевым явлений природы: «Обращаясь к ней, Тютчев решает все важнейшие политические, философские, психологические вопросы. Образы природы создают не только фон, а самую основу всей его лирики». И далее: «Он не украшает природу, он, наоборот, срывает с нее «покров, накинутый над бездной». И делает это с тою же решительностью, с какой другие русские писатели срывали маски с общественных явлений».  
Образы природы для Тютчева не только объекты любования, но и формы проявления таинств бытия. Его отношения с природой активны, он хочет вырвать ее тайны, восторг перед ее красотой совмещается в нем с сомнениями и бунтом» .

В стихотворении «Зима недаром злится...» поэт показывает последнюю схватку уходящей зимы с весной:

Зима недаром злится,

Прошла ее пора –

Весна в окно стучится

И гонит со двора.

Зима еще хлопочет

И на Весну ворчит.

Та ей в глаза хохочет

И пуще лишь шумит...

Эта схватка изображена в виде ссоры старой ведьмы – зимы и молодой, веселой, озорной девушки – весны. По мнению Геннадия Никитина, данное стихотворение написано в том же ключе, что и «Весенние воды», но разница в том, что последнее «значительно сложнее в конструктивном плане, …однако набор изобразительных приемов тот же» .

«Прием выдвижения субстантивированных признаков, действий, состояний на грамматически господствующее в синтагме место является у Тютчева существенным элементом, определяющим импрессионистский характер его лирики. В. Шор так определяет принципиальный подход к изображаемому миру, который получил название «импрессионистического»: «Объект должен воспроизводиться таким же, каким он воспринимается при непосредственном чувственном столкновении с ним. Т.е. со всеми теми случайными, переходящими чертами, которые были ему присущи в момент наблюдения. Нужно уметь запечатлевать его изменчивость, движение. Любое явление должно схватываться в абсолютно мгновенном аспекте» . 
Поэзия Федора Ивановича Тютчева полна лиризма, внутреннего напряжения и драматизма. Перед читателем открываются не просто прекрасные картины природы, а он видит «концентрированную жизнь». Тютчев, как никто, умел передать цвета, запахи, звуки окружающего мира.  
«Природы праздный соглядатай» – так сам Фет полуиронически определил свое отношение к одной из главных тем своего творчества. Именно так – как один из тончайших мастеров пейзажной лирики, Фет вошел в хрестоматии и многочисленные стихотворные сборники «поэтов природы» наряду с Тютчевым, Майковым, Полонским.

А. Фет, как и Ф. Тютчев, достиг в пейзажной лирике блистательных художественных высот, став признанным певцом природы. Здесь проявились его удивительная острота зрения, любовное, трепетное внимание к мельчайшим подробностям родных пейзажей, их своеобразное, индивидуальное восприятие. Л.Н. Толстой очень тонко уловил неповторимое фетовское качество – способность передать природные ощущения в их органическом единстве, когда «запах переходит в цвет перламутра, в сияние светляка, а лунный свет или луч утренней зари переливаются в звук» . Чувство природы у Фета универсально, ибо он обладает богатейшими возможностями поэтического «слуха» и «зрения». Фет расширил возможности поэтического изображения действительности, показав внутреннюю связь мира природы и мира человека, одухотворяя природу, создавая пейзажные картины, отражающие во всей полноте состояние души человека. И это было новым словом в русской поэзии. 
«Фет стремится к фиксации изменений в природе. Наблюдения в его стихах постоянно группируются и воспринимаются как фенологические приметы. Пейзажи Фета не просто весенние, летние, осенние или зимние. Фет изображает более частные, более короткие и тем самым более конкретные отрезки сезонов» .

«Эта точность и четкость делает пейзажи Фета строго локальными: как правило, это пейзажи центральных областей России. 
Фет любит описывать точно определимое время суток, приметы той или иной погоды, начало того или иного явления в природе (например, дождя в стихотворении «Весенний дождь»).

Прав С.Я. Маршак в своем восхищении «свежестью, непосредственностью и остротой фетовского восприятия природы», «чудесными строками о весеннем дожде, о полете бабочки», «проникновенными пейзажами», – прав, когда говорит о стихах Фета: «Его стихи вошли в русскую природу, стали ее неотъемлемой частью». 
Но тут же Маршак замечает: «Природа у него – точно в первый день творения: кущи дерев, светлая лента реки, соловьиный покой, журчащий сладко ключ… Если назойливая современность и вторгается иной раз в этот замкнутый мир, то она сразу же утрачивает свой практический смысл и приобретает характер декоративный».

Фетовский эстетизм, «преклонение перед чистой красотой», порою ведет поэта к нарочитой красивости, даже банальности. Можно отметить постоянное употребление таких эпитетов, как «волшебный», «нежный», «сладостный», «чудный», «ласкательный» и т.п. Этот узкий круг условно-поэтических эпитетов прилагается к широкому кругу явлений действительности. Вообще эпитеты и сравнения Фета иногда страдают некоторой слащавостью: девушка – «кроткий серафим», глаза ее – «как цветы волшебной сказки», георгины – «как живые одалиски», небеса – «нетленные как рай» и т.п.» .

«Конечно, не только конкретностью и детальностью сильны стихи Фета о природе. Их обаяние прежде всего – в их эмоциональности. Конкретность наблюдений сочетается у Фета со свободой метафорических преобразований слова, со смелым полетом ассоциаий» .

«Импрессионизм на той первой его стадии, к которой только и можно отнести творчество Фета, обогащал возможности и утончал приемы реалистического письма. Поэт зорко вглядывается во внешний мир и показывает его таким, каким он предстал его восприятию, каким кажется ему в данный момент. Его интересует не столько предмет, сколько впечатление, произведенное предметом. Фет так и говорит: «Для художника впечатление, вызвавшее произведение, дороже самой вещи, вызвавшей это впечатление» . 
«Фет изображает внешний мир в том виде, какой ему придало настроение поэта. При всей правдивости и конкретности описания природы оно прежде всего служит средством выражения лирического чувства» . 
«Фет очень дорожит мигом. Уже давно его назвали поэтом мгновенья. «… Он уловляет только один момент чувства или страсти, он весь в настоящем… Каждая песня Фета относится к одной точке бытия…» – отмечал Николай Страхов. Сам Фет писал:

Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук

Хватает на лету и закрепляет вдруг

И темный бред души и трав неясный запах;

Так, для безбрежного покинув скудный дол,

Летит за облака Юпитера орел,

Сноп молнии неся мгновенный в верных лапах.

Вот это закрепление «вдруг» важно для поэта, ценящего и выражающего полноту органичного бытия, непроизвольных его состояний. Фет – поэт состояний сосредоточенных, концентрированных.

Такой метод требовал необычайно обостренного вглядывания в действительность, тончайшей, дотошнейшей верности натуре, когда напряжены все чувства: глаз, ухо, осязание. Природа у Фета поражает нас правдой жизни» – так охарактеризовал пейзажную лирику Фета Н.Н. Страхов. И далее: «Фетовская поэзия состояний сиюмитных, мгновенных, непроизвольных жила за счет непосредственных картин бытия, реальных, окружающих. Именно поэтому он поэт очень русский, очень органично вобравший и выразивший русскую природу» .

Многие произведения Фета посвящены теме весны. В них, как и всегда у поэта, образы природы сопоставлены с переживаниями, психологическим настроем человека. Весна вызывает душевный подъем, состояние восторженности, влюбленности в жизнь, поэтому лирический герой стремится «остановить мгновенье», выразить невыразимое, поделиться с миром своими «живыми снами»:

Это утро, радость эта,

Эта мощь и дня и света,

Этот синий свод,

Этот крик и вереницы,

Эти стаи, эти птицы,

Этот говор вод...

В монологе рассказчика нет ни одного глагола - излюбленный прием Фета, но здесь также нет ни одного определяющего слова, кроме местоименного прилагательного «это» («эти», «этот»), повторенного восемнадцать раз! Отказываясь от эпитетов, автор словно признается в бессилии слов.

Лирический сюжет этого короткого стихотворения основан на движении глаз рассказчика от небесного свода – к земле, от природы – к жилищу человека. Сначала мы видим синеву неба и птичьи стаи, затем звучащую и цветущую весеннюю землю – ивы и березы, покрытые нежной листвой («Этот пух – не лист...»), горы и долы. Наконец, звучат слова о человеке («...вздох ночной селенья»). В последних строках взгляд лирического героя обращен внутрь себя, в свои ощущения («мгла и жар постели», «ночь без сна»). 
Для человека весна связана с мечтой о любви. В эту пору в нем пробуждаются творческие силы, позволяющие «парить» над природой, сознавать и ощущать единство всего сущего.

1.2. Особенности отображения времен года в rпроизведениях Ф.И. Тютчева и А.А. Фета

 

Ф. И. Тютчев - гениальныѝ лирик, тонкиѝ rпcихолог, глубокиѝ филоcоф. Одноѝ из главных тем его творчеcтва вcегда была rприрода, но не только rкак rоболочка видимого нами мира, но и rприрода rкак rкоcмоc. И cоединением этих двух начал rприроды cтановитcя rчередование времен года, волшебная таѝна, rпривлекавшая rпоэтов издревле.

Одна из rпривлекающих его загадок rприроды - rпоcтоянная cмена и единcтво rпротивоположноcтеѝ. Лето и зима, rоcень и веcна, cон и бодрcтвование, rпробуждение и заcыпание. Еcли cмотреть глазами Ф. И. Тютчева, это rпроиcходит rоттого, rчто в rприроде rпоcтоянно борютcя и cоcущеcтвуют две cилы: хаоc и гармония. В избытке и торжеcтве жизни rпроглядывает cмерть, за днем cледует ночь. Природа в воcприятии Ф. И. Тютчева непрерывно двоитcя, не cлучаѝно излюбленныѝ rприем rпоэта - антитеза: «дольныѝ мир» rпротивоcтоит «выcям ледяным», туcклая земля - блиcтающему грозоѝ небу, cвет - тени, «юг блаженныѝ» - «cеверу rроковому».

При этом Ф. И. Тютчев cтремитcя запечатлеть момент rпревращения rодноѝ rкартины в другую. Например, в cтихотворении «Тени cизые cмеcилиcь...» мы видим, rкак rпоcтепенно cгущаютcя cумерки и наcтупает ночь. Быcтрую cмену cоcтояниѝ rприроды rпоэт rпередает rпри rпомощи беccоюзных rконcтрукциѝ, rоднородных rчленов rпредложения. Динамизм rпоэтичеcкоѝ rкартине rпридают глаголы: «cмеcилиcь», «уcнул», «поблекнул», «разрешилиcь». Слово «движение» воcпринимаетcя rкак rконтекcтуальныѝ cиноним жизни. У А.А. Фета на первый план выходят краски природы, которые автор передает при помощи эпитетов.   В его cтихах rпредcтает rперед нами rруccкая веcна — c rпушиcтыми вербами, c rпервым ландышем, rпроcящим cолнечных лучеѝ, c rполупрозрачными лиcтьями rраcпуcтившихcя берез, c rпчелами, вползающими «в rкаждыѝ гвоздик душиcтоѝ cирени», c журавлями, rкричащими в cтепи. И rруccкое лето cо cверкающим жгучим воздухом, c cиним, rподернутым дымкоѝ небом, c золотыми rпереливами зреющеѝ rржи rпод ветром, c лиловым дымом заката, c ароматом cкошенных цветов над меркнущеѝ cтепью. И rруccкая rоcень c rпеcтрыми леcными rкоcогорами, c rптицами, rпотянувшими вдаль или rпорхающими в безлиcтвенных rкуcтах, cо cтадами на вытоптанных жнивьях. И rруccкая зима c бегом далеких cанеѝ на блеcтящем cнегу, c игроѝ зари на занеcенноѝ cнегом березе, c узорами мороза на двоѝном rоконном cтекле.