Сюжет и композиция

Главный герой приведенной  сказки «иронический удачник» Иванушка-дурачок  не так уж и глуп: он сумел отомстить  обижавшим его братьям, руками братьев  утопил действительно глупого барина. Иванушке свойственны чувства гуманизма  и сострадания (он отдает всю «еству» голодным воронам, спасает лесные пни от возможного замерзания). М. Горький о нем говорил: «Герой фольклора — «дурак», презираемый даже отцом и братьями, всегда оказывается умнее их, всегда — победитель всех житейских невзгод...» [14] Слово «дурак» в приведенном высказывании Горький взял в кавычки. Любимый народом сказочный герой в своей сути, конечно, никакой не дурак. Он совершает различные глупости лишь по чисто художественным соображениям сказочного жанра в целях достижения занимательности, создания удивительных, веселых сюжетных ситуаций.

Отмеченная нами специфика  сказочного сюжета (его невероятность  и занимательность) особенно ярко проявляется  в волшебных сказках, где развитию необыкновенного сюжета способствуют необыкновенные герои и чудесные существа.

В отличие от рассмотренных  выше сказок о животных и бытовых, в волшебных сказках кроме  людей простого звания (мужика, солдата  и т. п.) героями являются цари и  царевичи, короли и королевичи. Эти  сказки нередко начинаются словами: «В некотором царстве, в некотором  государстве жил-был царь с царицею» (Аф., т. 1, 278). Или: «Жил-был царь, у него было три дочери» (Аф., т. 1, 244) и т. п. Уже одно такое начало сразу говорит о том, что речь пойдет в сказке не об обычном, а о чем-то необыкновенном.

Часто главным героем волшебной  сказки является простой человек (солдат, крестьянский сын и проч.), совершающий  что-то особенное.

В волшебной сказке разработана  специальная поэтика создания такого необыкновенного героя. Одним из приемов этой поэтики является рассказ  о необычном, чудесном рождении будущего героя. Так, например, сказка «Терешечка» начинается с сообщения о том, что жили-были бездетные старик и старуха. «Вот сделали они колодочку, завернули ее в пеленочку, положили в люлечку, стали качать да прибаюкивать — и вместо колодочки стал рость в пеленочках сынок Терешечка, настоящая ягодка» (Аф., т. 1, 183).

Чудесное происхождение  имеют и такие герои волшебных  сказок, как Иван Коровий сын (Аф., 1, 268), Иван Быкович (Аф., 1, 278), Зорька, Вечорка, Полуночка (Аф., 1, 299) и многие другие. Но, независимо от того, чудесно или обычно рождение героя волшебной сказки, его всегда отличают необыкновенные качества: он проявляет невиданную выдержку, бесстрашие и совершает буквально чудеса.

Необычно в волшебной  сказке и место действия героев. В отличие от бытовых сказок, события  которых происходят в привычной крестьянину обстановке, действие волшебных сказок, как правило, начинается в незнакомом для крестьянина царском дворце, а затем переносится уже в совершенно фантастический мир — за моря и океаны, в тридевятое царство и тридесятое государство, в страшное подземелье и т. п.

Здесь наш герой встречается  с такими фантастическими существами, как Баба Яга, Кощей Бессмертный, Змей (трех-, шести-, девяти- или двенадцатиглавый), Идолище поганое, Лихо одноглазое и т. д. Все эти персонажи обладают невероятной силой и имеют очень страшный вид. Так, о Бабе Яге говорится, что у нее «морда жилиная, нога глиняная» (Аф., 6, 185). В сказке «Иван Быкович» рисуется портрет страшного великана — мужа ведьмы, который так огромен, что, когда он просыпается, то его ресницы поднимают вилами двенадцать могучих богатырей (Аф., 1, 283).

В волшебном сказочном  мире нередко рисуются страшные, просто жуткие картины. Например, в сказке «Василиса Прекрасная» так описывается  дом людоедки Бабы Яги, в который  должен непременно войти герой сказки: «Забор вокруг избы из человеческих костей, на заборе торчат черепа людские, с  глазами; вместо дверей у ворот —  ноги человечьи, вместо запоров —  руки, вместо замка — рот с  открытыми зубами» (Аф., 1, 161).

Все эти страшные чудовища похищают людей, держат их в подземельях, пожирают. И вот в этом страшном мире с его невероятными чудовищами приходится сражаться герою волшебной  сказки, проявляя необыкновенную силу, храбрость и выдержку. Но, к счастью, он не одинок в борьбе. Ему помогают самые различные существа и предметы. В качестве таких помощников положительного героя в волшебных сказках  выступают мудрые старики и старухи, фантастические существа Объедало и Опивало, богатыри Горыня, Дубыня, Усыня и др. Все эти образы необычны и удивительны. Так, встретившись с Усыней-богатырем, герой сказки Ивашко-Медведко был поражен такой картиной: «На берегу стоит человек, спер руку ртом, рыбу ловит усом, на языке вертит да кушает» (Аф., 1, 304).

Помощниками положительных  героев в волшебной сказке выступают  всевозможные животные, звери и птицы: добрый конь «сивка-бурка», «утка с  золотым яйцом», «чудесная курица», собака, кот, кошка, волк, сокол, орел, ворон, щука и др. В отличие от сказок о животных в волшебных сказках  все эти животные обладают чудодейственной  силой. Именно они нередко управляют  ходом событий. Ярким примером может  служить сказка «Емеля-дурак», где такой силой обладает щука, которую поймал и потом выпустил в реку Емеля. После слов Емели: «По щучьему веленью, а по моему прошенью» — ведра с водой шли сами домой, топор сам рубил дрова, а они шли в избу и укладывались в печь, сани без лошади ездили в лес за дровами, дубинки избили офицера и солдат, которых король прислал за Емелей, печь везет его к королю в город. Емеля превращается в красавца и женится на королевской дочери (Аф., 1, с. 401-408).

Кроме живых существ героям сказки оказывают помощь в самую  трудную минуту и различные предметы: скатерть-самобранка, сапоги-скороходы, ковер-самолет, гусли-самогуды, дубинка-самобой, топор-саморуб, гудок, рожок, золотое колечко, перстень, зеркальце, гребенка, щетка, полотенце, живая и мертвая вода и т. п. Все эти предметы в волшебных сказках обладают чудодейственной силой.

Таким образом, волшебная  сказка очень привлекательна своим  необыкновенным миром. Этот чудесный мир, его фантастические образы и картины, удивляют и поражают.

Однако следует отметить, что самым действенным средством  создания удивительного в волшебной  сказке является ее сюжет. Определяя  специфику волшебной сказки, Ю. М. Соколов справедливо писал: «Как ни характерны для сказки ее герои  и предметы, живые и оживотворенные носители сказочного действия, все  же самым важным и характерным  для сказки как жанра является само действие. Для чудесной сказки эти действия определяют собой волшебно-приключенческий  характер чудесной сказки как особого  повествовательного жанра» [15].

Иногда волшебная сказка открывается «присказкой», предшествующей завязке. Цель такой присказки —  настроить слушателя на сказочный  лад, приготовить его к восприятию удивительного мира, занимательного сказочного сюжета. Вот, например, присказка  к сказке «Иван Царевич и богатырка  Синеглазка». «Было это дело на море, на океане; на острове Кидане стоит древо золотые маковки, по этому дереву ходит кот Баюн, — вверх идет песню поет, а вниз идет сказки сказывает. Вот было бы любопытно и занятно посмотреть. Это не сказка, а еще присказка идет, а сказка вся впереди» (Соколовы, 249). А впереди, действительно, была сказка, в которой рассказывалось о том, как царь посылает вначале своего старшего сына Федора, затем среднего — Василия и, наконец, младшего -Ивана «за тридевять земель, в десятое царство» к девке Синеглазке, чтобы привезти от нее живой воды. Братья испытывают различные приключения, в которых по-разному проявляются их характеры, отношения между ними. Как и следовало ожидать, героем сказки становится младший сын царя — Иван-царевич.

Однако присказки не часто  встречаются в сказках. Как правило, сюжет волшебной сказки начинается с интригующей завязки, с необычайного события, в котором главную роль играет какое-нибудь волшебное существо, обладающее чудодейственной силой. Так, например, «Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и сером волке» начинается с сообщения о том, что в  царский сад стала ночью прилетать  жар-птица и срывать с яблони золотые яблоки (Аф., 1, 415). Сказка «Три царства» открывается эпизодом, в котором рассказывается о том, как однажды вихрь «схватил царицу и унес ее неведомо куда» (Аф., 1, 231). Сказка «Никита Кожемяка» начинается не только удивительно, но и страшно. Вот первая фраза ее: «Около Киева появился змей, брал он с народа поборы немалые: с каждого двора по красной девке; возьмет девку да и съест ее. Пришел черед идти к этому змею царской дочери» (Аф., 1, 327).

Назначение приведенных  зачинов-завязок очевидно. Они сразу  же говорят о том, что в сказке пойдет речь о чудесном.

Сюжет в каждой волшебной  сказке развивается своим неповторимым путем и занимателен по-своему. Однако для всех волшебных сказок является закономерностью то, что  ее герои рано или поздно в открытой или скрытой форме обязательно  вступят в определенные взаимоотношения  с волшебными, чудесными силами. Это дает почву для развития необыкновенного, фантастического сюжета. В этом главный  интерес волшебной сказки.

Отличительная черта сюжета волшебной сказки — многособытийность. В ней нередко раскрывается довольно продолжительный период в жизни героя, в высшей мере напряженной и драматичной. Как правило, герой сказки должен пройти через ряд испытаний. В волшебной сказке в связи с этим разработан специальный поэтический прием заданий, который выполняет большую роль в создании образов героев, усилении драматизма сказки, повышении ее психологического напряжения. Драматизм волшебной сказки особенно усиливается от того, что этих заданий у героя иногда бывает несколько. Не успеет герой выполнить одно, как ему сразу дают другое, третье. Причем каждое последующее задание обязательно значительно труднее предыдущего. Приведем пример из сказки «Царевна-лягушка». Так по-сказочному сложилось, что старший сын царя женится на княжеской дочери, средний — на генеральской дочери, а младший — на лягушке. Уже в самом начале повествования главной героине сказки царевне-лягушке приходится пройти три испытания, из которых она выходит победительницей.

В сказке «Царевна-лягушка» все трудные задания помогает героине выполнять ее лягушачья  шкура. Вообще следует сказать, что  герой волшебной сказки различные  трудные задания, как правило, выполняет  посредством вмешательства друзей-помощников (конь, старичок, старуха) и чудесных предметов (топор-саморуб, дубинка-самобивка и т. д.). Иногда вся сказка почти целиком построена на их действиях. Это, к примеру, такие сказки, как «Конь, скатерть и рожок» (Аф., 2, 30-31), «Двое из сумы» (Аф., 2, с. 32-34), «Петух и жерновцы» (Аф., 2, с. 35-36).

Нечего и говорить, что  наличие в волшебных сказках  всевозможных чудесных животных и предметов  значительно повышает и без того их заостренную сюжетную занимательность.

Как известно, в волшебных  сказках широко применяется прием  всевозможных превращений. Так, мы узнаем, что в необходимой сюжетной ситуации Иван-крестьянский сын «оборотился котом» (Аф., 1, 289), царевна превращается в булавку (Аф., 1, 221), царская дочь — в звезду (Аф., 1, 285) и т. д. Нередко в сказках наблюдается также превращение животных и предметов в людей: в одной сказке звезда «обернулась царицею» (Аф., 1, 285), в другой сокол, орел и ворон превращались в молодцев (Аф., 1, 376-377) и т. д.

Превращения героев мы наблюдаем  в тех случаях, когда они в  своем обычном облике (образе) не могут выполнить ту или иную задачу. Например, в сказке «Морской царь и  Василиса Премудрая» говорится о  погоне за Василисой и царевичем  гонцов водяного царя. Чтобы не быть узнанными погоней, Василиса «оборотила коней колодезем, себя — ковшиком, а царевича — старым старичком» (Аф., 2, 176). Но сказка продолжается далее. «Услыхала Василиса Премудрая новую погоню; оборотила царевича старым попом, а сама сделалась ветхой церковью; еле стены держатся, кругом мохом обросли» (Аф., 2, 176). Прием превращений еще более усиливает занимательность волшебной сказки.

В итоге можно заключить, что специфическая черта сказочного сюжета — его нарочитая вымышленность, постоянное стремление к необычному и невероятному. В. Я. Пропп писал: «В русской сказке нет ни одногоправдоподобного сюжета» [16].

Однако этот общий признак  сказочного сюжета, как мы видим, в  разных жанровых разновидностях сказки проявляется по-своему, довольно специфично. Это обусловлено своеобразием содержания и назначения той или иной сказочной  разновидности. В этой связи В. П. Аникин пишет: «В сказках о животных функциональность вымысла основана преимущественно на передаче критической  мысли: в юмористических или сатирических целях животным придаются людские  черты» [17]. Иная основа вымышленного в волшебных сказках. «В волшебных сказках невероятность воспроизводимого основана на передаче преодоления жизненных препятствий посредством чуда» [18]. Совершенно другие принципы создания удивительного в бытовых сказках. «Бытовая новеллистическая сказка воспроизводит реальность в утрированных формах нарочитого нарушения реальности. Вымысел здесь основан на несоответствии воспроизводимых явлений нормам здравого смысла. Фантастический вымысел и в этом случае составляет основу всего повествования» [19].

Однако из сказанного не следует делать вывод, будто бы в  сказке все вымышлено и неправдоподобно. В. И. Ленин писал: «Во всякой сказке есть элементы действительности...» [20]. Нет буквально ни одной сказки, где бы не было тех или иных примет реальной действительности.

Каковы же эти приметы  реального, «элементы действительности», которые можно заметить в народных сказках? На этот вопрос можно со всей определенностью ответить, что связь народных сказок с реальной действительностью очень многообразна. Мы уже говорили выше о том, что героями бытовой сказки являются взятые из реальной жизни крестьянин, солдат, поп, купец, помещик и т. д. Действие бытовых сказок развертывается в обычных жизненных условиях.