Проблема войны и любви в романе Э. Хемингуэя "Прощай, оружие!"

Глава 1. Эрнест Хемингуэй  как крупнейший представитель американской литературы первой половины XX века

1.1 Литература «потерянного поколения» : причины, история возникновения  термина.

После первой мировой  войны (1914- 1918) к такому социально- психологическому феномену как потерянное поколение относили молодых фронтовиков, которые были настолько тяжко травмированы войной, что не смогли найти себя в жизни, пережив это страшное время. Данное определение, а на тот момент скорее просто высказывание, принадлежит неизвестному французу- владельцу гаража, который как-то сказал своему молодому помощнику: «ничего вы не умеете, вы- потерянное поколение». Эти слова услышала законодательница литературных мод 20-х годов Гертруда Стайн, американская писательница, жившая в ту пору в Париже. Этими же словами она как-то обмолвилась в разговоре с Хемингуэем, которого считала свои учеником. В последствии вы видим эту фразу как эпиграф к роману «Фиеста». В результате высказывание утратило свое первоначальное содержание и утвердилось в качестве универсального обозначения времени и людей того периода.

Многими писателями ощущалась тема «ненужности» войны  в их произведениях. Это было скорей внутреннее убеждение. Прослеживается та самая душевная близость людей, которые стояли по разные стороны баррикад. Примером могут служить герои романов Эриха Марии Ремарка ( «На Западном фронте без перемен», «Возвращение», «Три товарища») и персонажами английского писателя Ричарда Олдингтона («Все люди враги»).

Люди, вернувшиеся домой  после войны, были изувечены не только физически, но и зверски сломлены морально. Все идеи гуманизма, культуры, разума, все идеалы молодых американцев, отправившихся защищать Европу, рассыпались, как карточный домик. Все мечты о независимости, моральной чистоте и свободе личности, заложенные в их светлые головы, обернулись пустотой. Решиться обрести новую мечту, новые идеалы было крайне тяжело.

Разговоры, наполненные  цинизмом, иронией и глубоким разочарованием среди людей, испытавших один и тот  же жизненный опыт, не всегда являлись подлинными. Для одних это была истинная трагедия, а для других лишь манера поведения.

В ту пору в Европу приезжали многие американские интеллигенты в поисках  красивой жизни, одни в силу моды другие из-за нехватки денежных средств на соответствующий образ жизни на родине, который был возможен в охваченной инфляцией Европе.

Таких людей можно было встретить  в кафе, сидящими за столиками и  беседующими о литературе и живописи с крайне усталым видом. Хемингуэй  в своем очерке «Американская  богема в Париже» писал: «Почти все они- бездельники, и ту энергию, которые художники вкладывают в свой труд, они тратят на разговоры о том, что собираются делать, и на обсуждение того, что создали художники, уже получившие какое-то признание. В разговорах об искусстве они находят такое же удовлетворение, какое подлинный художник получает от самого творчества.»1

Но были и другие, стремившиеся найти духовные ценности. Они искренне страдали от разлада современного мира, испытывали отчужденность из-за утраты, казалось бы, нерушимых идеалов. Но они не собирались растрачиваться на жизни в попойках и неустанно толковать о своем душевном состоянии. К числу таких людей принадлежал и Эрнест Хемингуэй.

______________________

(Источник: Э. Хемингуэй. Репортажи, 1920-1924 // Э. Хемингуэй. Репортажи. Издательство Московского университета, 1969. Автор предисловия Я. Н. 3асурский. Перевод с английского Т. С. Тихменевой. )

1.2. Проблема «потерянного поколения»  в творчестве Эрнеста Хемингуэя  1920-х годов.

Крепкий характер и душа Хемингуэя поражали своей стойкостью. В 20-е годы Хемингуэй работал в качестве корреспондента канадской газеты «Торонто дейли стар». Он был свидетелем многих важнейших политических событий: подписание мирного договора между Турцией и Германией, Генуэзской и потом на Лозаннской конференции. Именно тогда он впервые столкнулся с фашизмом, набиравшим силу в Италии.

В возрасте 19 лет он был  тяжело ранен на австро-итальянском  фронте. Будучи очень впечатлительным, он остро переживал ранение и  расценивал его как смерть. Он переживал это мгновение вновь и вновь и мы можем наблюдать его в описании в романе «Прощай, оружие!». «Я попытался вздохнуть, но дыхания не было, и я почувствовал, что весь вырвался из самого себя и лечу, и лечу, и лечу, подхваченный вихрем. Я вылетел быстро, весь как есть, я знал, что я мертв…» (источник)

Тема насильственной смерти с тех пор занимает огромное место в его мироощущении. Как  уже говорилось выше о военном  опыте молодых фронтовиков, произошел  разгром всех идеалов, установленных  ранее, это не обошло стороной и самого Хемингуэя. Прослеживается недоверие к возвышенным и незыблемым вещам. Это прослеживается в размышлениях Фредерика Генри в романе «Прощай, оружие!»: «Меня всегда приводят в смущение слова священный, славный, жертва…Мы слышали их иногда, стоя под дождем, на таком расстоянии, что только отдельные выкрики долетали до нас…но ничего священного я не видел, и то, что считалось славным, не заслуживало славы, и жертва очень напоминали чикагские бойни, только мясо здесь просто зарывали в землю».

По мнению большинства  критиков, в наиболее завершенной форме восприятие «потерянного поколения» сложилось в романе «Фиеста».

Роман восприняли далеко не таким образом, как предполагал  сам Хемингуэй, что весьма огорчило его: «Написать такую трагическую книгу, как эта, и чтобы они восприняли ее как поверхностную джазовую историю». Но такое восприятие была далеко не беспочвенно. В романе изображен мир американской богемы в Париже, ловля форелей на реке Рати, сама фиеста; стиль произведения прозрачный, не отягченный тем, с чем мы уже сталкивались в «Прощай, оружие!»- внутренние монологи, повторы и т.д. Читатели книги восприняли ее как апологию богемы, из-за красочного описания ночных баров, кафе, самого стиля жизни богатых бездельников- американцев в Европе. Т.е. в «Фиесте» совсем не показана война, да и вспоминают о ней нечасто… Однако весь социально-психологический мир героев неотделим от военного опыта. В книге много горечи и отчаяния.

Можно выделить три периода  истории жизни героя Хемингуэя: война, возвращение солдата и его дальнейшая жизнь в послевоенном мире. Но изложил Хемингуэй ее с явным нарушением в хронологии. Раньше всего он написал о возвращении солдата (рассказ «Дома», сборник «Наше время»), затем о его жизни в послевоенном мире («Фиеста») и в самую последнюю очередь о пребывании на войне («Прощай, оружие!»).

После двух лет на фронте главный герой рассказа «Дома» Кребс не чувствует себя дома в родной семье. Все привычные ему ранее вещи- застольные молитвы, планы родителей женить его на девушке из хорошей семьи- вызывает у Кребса отчуждение и досаду.

«- Бог всем велит работать,- сказала мать,- в царстве божием не должно быть ленивых.

- Я не в царстве  божием,- ответил Кребс». (источник)

Это первый отказ от прежних идеалов  хемингуэевского героя.

Я считаю, что именно в романе «Прощай, оружие!» Хемингуэй наиболее четко  и существенно выражает свое отношение  к войне, т.к. концепция жизни Фредерика  Генри (главного героя романа) является и характеристикой  взгляда самого Хемингуэя на жизнь вообще, и мы можем наблюдать неделимость «героя и автора».

Отсюда вырастают моральные  поиски молодого Хемингуэя. В одном  из своих интервью он упоминает, что  переписывал концовку «Прощай, оружие!» 39 раз, до того момента, пока она его  полностью не устроила. Творчество Хемингуэя ставит целью найти себя в условиях трагической действительности.

Мужество и стойкость перед  тяжестями судьбы определяет огромную роль физической и моральной отваги в поступках его героев. Мы наблюдаем  подлинное удовлетворение писателя, когда он изображает силу человека, что является доказательством крепкости характера самого автора.

Герои романа «Фиеста»- почти все  бывшие фронтовики. Они ведут разгульный образ жизни, и находятся в постоянном поиске развлечений, ибо каждый из них боится надолго остаться наедине с самим собой.