Пересечение творческих и жизненных путей А.Блока и А.Ахматовой

Результатом одного из таких романов  стала беременность Менделеевой  от провинциального актера. Ребенок  прожил всего 9 дней. Блок пишет пронзительное  стихотворение «На смерть младенца». Жизнь продолжает течь в том же русле.

С началом первой мировой войны  Менделеева уезжает на фронт санитаркой. Блок безумно тоскует по жене. И  когда та возвращается, отказывается отпускать ее от себя даже на шаг. Его  романам на стороне приходит конец. Вплоть до кончины Блока они, наконец, будут счастливы вместе. Позади все  измены, недоразумения и метания. Они научились понимать друг друга. Блок просит у жены прощения, осознавая  сколько они упустили за эти годы. Ему было даровано счастье глубокой, длинной, семейной гармонии, и это счастье он обрел лишь в конце жизни.

После смерти мужа Любовь Дмитриевна прожила еще 18 лет. Она привела  в порядок свой дневник, в котором  не осталось и страницы, без упоминания об Александре Блоке.

 

 

 

                              -Что ж , - сказала Анна Андреевна,-

                                я ничего тут не вижу. И Пушкин                                                                                                                                               так всегда делал. Всегда.

Брал у всех, все, что  ему нравилось.

И делал навеки своим.

(№14, стр. 104)

 

 

Известным литературоведом  В.М. Жирмунским                                                                                                                                                                                           было  проведено крупное исследование , посвященное теме "блоковского текста" в творчестве Анны Ахматовой. Многие исследователи затрагивают в своих работах эту проблему: Чуковская Л.К., Тименчик Р.Д. , Цивьян Т.В. , а также Топоров В.Н. , посвятивший этому вопросу многие статьи.

Но все же пока еще сложно, да и рано подводить итоги поэтической  перекличке двух поэтов. Очень много  противоречивых фактов и мнений связаны  с этой темой. Настоящая работа также  не может  претендовать на то, чтобы  исчерпать этот вопрос, но в ней, в частности, предпринимается попытка  обратиться к новому кругу источников, скрытых, однако, в тех же самых текстах (ахматовских), которые давно известны исследователям.

Понятие легенды неоднозначно. Термин  "легенда" применительно  к истории своих отношений  к Блоку употребляла  сама Ахматова.   "Вторая легенда", с которой  я прошу моих читателей распроститься  навсегда ,- писала она в поздних автобиографических заметках, - относится к моему так называемому "роману" с Блоком...", "  Из чего была состряпана легенда о романе, просто ума не приложу , но что она нравилась и ее хотели, это несомненно". ( № 3  стр. 189 )  Понятие "легенда" употреблено здесь Ахматовой в очень узком , чисто биографическом и резко отрицательному смысле, как синоним "сплетни", "нелепого вымысла". С этой "легендой" Ахматова в поздние годы жизни, по мнению многих исследователей, считала необходимым бороться, опровержению этой "легенды"  ( также по мнению некоторых литературоведов)     в значительной степени посвящены ее "Воспоминания об Александре Блоке".

В ином, значительно более  широком смысле, применительно к  творчеству Блока и его облику в сознании современников, употребил  понятие  "легенда" Ю.М. Тынянов. В статье "Блок", написанной вскоре после смерти поэта, Тынянов писал: "Блок- самая большая лирическая тема Блока.(...) Об этом лирическом герое и говорят сейчас. Он был необходим, его окружает легенда, и не только теперь - она окружала его с самого  начала, казалось даже, что она предшествовала самой поэзии Блока..." (№ 12, стр. 94).

В своей работе мы пользуемся понятием "Блоковская легенда" в широком смысле, близком к пониманию Ю. Н. Тынянова, имея ввиду восприятие современниками и , в частности, Ахматовой поэтического образа Блока, его литературной личности, его лирического героя, его лирической темы.

 

В рабочих тетрадях Ахматовой  сохранилось                 большое число отрывков мемуарного характера, относящиеся к Блоку. Все они, как и печатные "Воспоминания", по шутливому определению самой писательницы, в сущности, написаны на тему: "О том, как у меня не было романа с Блоком". Все мои воспоминания о Блоке,- сообщает Ахматова в своих записях,- могут уместиться на странице обычного формата, и среди них интересна только его фраза о Льве Толстом".

В черновых планах статьи перечислены  все встречи Ахматовой с поэтом, они даже пронумерованы (девять номеров, однако список не доведен до конца).

Однако при всем поверхностном  и мимолетном характере этих встреч "на людях", в литературных салонах  и литературных вечерах, нельзя не заметить, что для Ахматовой они всегда были чем-то очень важным что она  на всю жизнь запомнила, казалось бы внешне незначительные, но для нее по-особенному знаменательные слова своего собеседника. Это относится, например, к упомянутым выше словам Блока о Л.Н. Толстом.  В разговоре с Блоком Ахматова передала ему замечание молодого поэта Бенедикта Лившица, "что он, Блок, одним своим существованием мешает писать стихи". "Блок не засмеялся, а ответил вполне серьезно: "Я понимаю это. Мне мешает писать Лев Толстой". В другой раз, на одном литературном вечере, где они выступали вдвоем, Ахматова сказала: "Александр Александрович, я не могу читать после вас". Он- с упреком в ответ- "Анна Андреевна, мы не тенора". Сравнение это, надолго запечатлевшееся в памяти, было, может быть подхвачено через много лет в стихотворении, где Блок предстает как "трагический тенор эпохи" (1960). Ахматова рассказывает дальше: "Блок посоветовал мне прочесть "Все мы бражники здесь". Я стала отказываться: "Когда я читаю "Я надела узкую юбку", смеются". Он ответил: "Когда я читаю: "И пьяницы с глазами кроликов"- тоже смеются". ( №4, стр. 21).

Но наиболее впечатляющей была неожиданная встреча Ахматовой  с Блоком в поезде на  глухом полустанке между географически близкими Шахматовым (усадьбой Бекетовых) и Слепневым (имением Гумилевых), скорее напоминающая не бытовую реальность, а эпизод из неправдоподобного любовного романа: "Летом 1914 года я была у мамы в Дарнице, под Киевом. В начале июля я поехала к себе домой, в деревню Слепнево, через Москву. Где-то, у какой-то пустой платформы, поезд тормозит, бросают мешок с письмами. Перед моим изумленным взором неожиданно вырастает Блок. Я вскрикиваю: "Александр Александрович!". Он оглядывается и, так как  он был не только великим поэтом, но и мастером тактичных вопросов, спрашивает: "С кем вы едете?". Я успеваю ответить: "Одна". Поезд трогается".  И этот рассказ подтверждается свидетельством записных книжек Блока.   Ахматова продолжает: Сегодня, через 51 год, открываю Записную книжку  Блока и под ( 9 июля 1914 года читаю : " Мы с мамой ездили осматривать санаторию за Подсолнечной.- Меня бес дразнит.- Анна Ахматова в почтовом поезде". (№ 7, стр. 325).

В своих мемуарных записях   Ахматова уделила немало места опровержению "легенды" о ее "так называемом романе с Блоком", или, как она  пишет в другом месте, "чудовищных слухов  о ее "безнадежной страсти к А. Блоку, которая почему-то до сих пор всех весьма устраивает. (...) Однако теперь, когда она грозит перекосить мои стихи и даже биографию, я считаю нужным остановиться на этом  вопросе". (№10, стр. 325).

Сплетня эта -"провинциального происхождения", она " возникла в 20-х годах, после смерти Блока", " уже одно опубликование архива А.А. Блока должно было прекратить  эти слухи". (  №10, стр. 325).

Гораздо существеннее для  современного читателя восприятие Ахматовой  поэтической личности Блока и  те творческие связи  между ними, о которых ниже пойдет речь. Ахматова писала в своих заметках: "Блока  я считаю не только величайшим поэтом первой четверти  Двадцатого  века (первоначально стояло: "одним из величайших", - В. Жирмунский - № 10 , стр. 325) , но и человеком-эпохой, т.е. самым характерным представителем своего времени..."

В самом деле, А. Ахматова и ее старший современник  А. Блок  были знакомы друг с другом гораздо  меньше,  чем это многим представляется. " Анна Андреевна говорила мне,- пишет  Д. Максимов  что встречалась с Блоком редко, за всю жизнь - не более 10-ти раз и подолгу с ним не разговаривала, Эти встречи происходили на людях, иногда при совместных выступлениях. У Анны  Андреевны Блок ни разу не был. А она к нему зашла лишь 1 раз - в конце декабря1913 года, когда он жил на Офицерской. Да и тогда она торопилась к себе в Царское село и просидела недолго, "минут сорок".(№11, стр. 188) . Легенду о романе с Блоком Ахматова решительно отрицала, и не случайно, читая Д. Максимову свои воспоминания, в шутку назвала их так: "О том, как у меня не было романа   Блоком".  "Как человек-эпоха Блок попал в мою поэму "Триптих" (Демон сам с улыбкой Тамары"...), однако из этого не следует, что он занимал в моей жизни какое-то особенное место. А что он занимал особенное место в жизни всего предреволюционного   поколения, доказывать не приходится". ( №11 , стр. 189). Оригинал заметки - в Рукописном отделе Ленинградской публичной библиотеки).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Поэзия Анны Ахматовой  не исчерпывается теми немногими  чертами, которые мы отметили в своей  работе. Конечно, было бы рискованным  и едва ли целесообразным настаивать на достоверности всех приведенных в этой работе соответствий или именно на той степени достоверности отдельных сопоставлений, которые кажутся наиболее естественными автору.

Лирика поэтов-символистов  родится из духа музыки, он напевна, мелодична, ее двойственность заключается  в музыкальной значительности. Слова  убеждают не как понятия, не логическим своим содержанием, а создают  настроение, соответствующее их музыкально ценности. Кажется, раньше слов звучит в воображении поэта напев, мелодия, из которой рождаются слова. В  противоположность этому стихи  Ахматовой не мелодичны, не напевны; при чтении они не поются  и  не легко было бы положить их на музыку. Конечно, это не значит, что в них отсутствует элемент музыкальный, но он не преобладает, не предопределяет собой всего словесного строения стихотворения. и он носит иной характер, чет в лирики Блока. Там - певучесть песни, мелодичность, здесь - нечто сходное по впечатлению с прозрачными и живописными гармониями у Дебюсси.

Необходимо подчеркнуть, что "блоковский" текст Ахматовой начал складываться до того времени, как личные отношения поэтов стали особенно значимыми,  и не  распался бесследно, когда эти отношения утратили свое прежнее значение и даже , когда умер Блок, Уже одиночестве, до самого конца своей жизни,  Ахматова продолжала вести свою партию, диалогизируя ее и тем самым - как свои ранние, так и блоковские стихи; претворяя факты обычного мира в элементы поэтического текста. Из убеждения в том, что этот  диалог есть бывшая реальность, следует признание наличия "блоковского" текста в поэзии Ахматовой и признание возможности на основании этого текста реконструировать "поэтическую биографию" (№ 13, стр. 69) , которая оказывается то шире, то уже, но всегда глубже, чем так называемая "интимная" биография.

Явные, тайные и даже мнимые переклички между поэтическими текстами Ахматовой и Блока, собственно, и  создавали эту основу, на которой  возникла , а ,возникнув, доказывалась "легенда о романе", в которой "сознание читателя соединило образы обоих поэтов-мифов серебряного века русской поэзии по тем же, в сущности , законам, что управляют порождением сюжета в любом фольклорном тексте."( Мейлах М.Б. "Об именах Ахматовой," стр. 35).

Даже если эти переклички и их интерпретации не свидетельствуют  ни о чем другом и лишь оформляют  сферу  "легендарного " , то и в этом случае они исключительно важны как любопытная страница совместного читательского восприятия  двух поэтов

   Глубинное отношение  Ахматовой к творчеству Блока  проявилось не в ее воспоминаниях,  а в ее поэзии, во всей ее  художественной системе. По своему  духу и поэтике Ахматова, особенно  в ранний период, была далека  от Блока и шла собственным  путем.  Поэзию  Ахматовой соединяла  с поэзией Блока не столь  явная преемственность, творческая  эстафета, сколько "диалектическая  связь - зависимость, проявляющаяся  в отталкивании и преодолении"(№11, стр.189)  Однако важным свидетельством  о восприятии  Ахматовой Блока  в разные периоды ее жизни  является также прямое содержание  ее стихотворений, относящихся  к поэту.