Любовная лирика Н,А. Некрасова

    В 1849 году Авдотья и Н.А. Некрасов ждали ребенка и, окрыленные, все девять месяцев писали совместный роман «Три стороны света». Сын родился слабеньким и умер через несколько часов. В одной из церковных метрических книге Петербурга в отделе «Об умерших 27 марта 1855 г.» записано: «Отставного дворянина коллежского секретаря Ивана Ивановича Панаева сын Иоан, полтора месяца». Речь идет о маленьком Иване Панаеве, сыне Н.А. Некрасова. А.Я. Панаева окаменела от горя. Ей срочно нужно было привести нервы в порядок, и она отправилась на лечение за границу.

    А Н.А. Некрасов сбегает в Рим, в Париж, в Вену. Видеть опостылевшую своей «покорной грустью» Авдотью не может. Но, не выдержав ее отсутствия, зовет к себе. И думает: «Нет, сердцу нельзя и не должно воевать против женщины, с которой столько изжито. Что мне делать из себя, куда, кому я нужен? Хорошо и то, что хоть для нее нужен». Но вновь бежит от своей мучительной привязанности. И исповедуется в письмах к другу В.П. Боткину: «Сказать тебе по секрету - но чур, по секрету! - я, кажется, сделал глупость, воротившись к ней. Нет, раз погасшая сигара - не вкусна, закуренная снова!.»

    А.Я. Панаева вместе с поэтом написала большой - чтобы заполнить страницы изуродованного цензурой «Современника» - роман «Три страны света», под которым стояли две подписи: Николай Некрасов и Н. Станицкий (псевдоним А.Я. Панаевой). Произведений, написанных двумя авторами, в русской литературе тогда еще практически не было. Несмотря на самые противоречивые отзывы, роман тем не менее пользовался успехом и выдержал несколько изданий. Вместе с Н.А. Некрасовым в 1851 году А.Я. Панаева написала еще один роман - «Мертвое озеро», после которого поместила в «Современнике» немало злободневных произведений. Например, в романе «Семейство Тальниковых» описала свое нерадостное детство и попыталась выразить протест против тогдашней системы воспитания. Цензура до неузнаваемости исказила роман и в конце концов запретила его.

     Приступы яростной ревности и сокрушительной страсти сменялись у Н.А. Некрасова холодным отчуждением. Одолеваемый черной хандрой, он мог страшно оскорбить, нередко - в присутствии посторонних. А.Я. Панаева страдала и терпела. Он поэт, у него сложная натура. Но он ее любит, любит, хотя порой видеть не может. И крутит такие постыдные интрижки, что всем друзьям за него совестно и обидно за нее.

    Она устала. Ее красота, пылавшая 40 лет, начала увядать. Сошел румянец, поблекли глаза. В марте 1862 года от порока сердца умер И.И. Панаев у нее на руках, успев испросить прощения за те мучения, что доставлял. Казалось бы, настало время Н.А. Некрасову и Авдотье Яковлевне узаконить свои супружеские отношения, но было уже поздно: дело шло к окончательному разрыву, который и произошел в 1863 году.

     Со временем нервы Николая Алексеевича совсем сдали, и он теперь частенько выходил из себя по малейшим пустякам. После одной из ссор в его записной книжке осталось признание А.Я. Панаевой: «Без клятв и без общественного принуждения я все сделала во имя любви, что только в силах сделать любящая женщина».

     Вспоминая о размолвках с Авдотьей Яковлевной, Н.А. Некрасов позже напишет:

Мы с тобой бестолковые люди:

Что минута, то вспышка готова!

Облегченье взволнованной груди,

Неразумное, резкое слово…

Если проза в любви неизбежна,

Так возьмем и с нее долю счастья:

После ссоры так полно, так нежно

Возвращенье любви и участья…

    После 15 лет жизни с Н.А. Некрасовым она еще 15 прожила вне его существования, изредка прислушиваясь к грому некрасовской поэзии и отголоскам слухов о часто меняющихся в его сердце женщинах. И еще 15 лет - после его смерти, влача бедное существование и зарабатывая на пропитание литературными трудами.

     А Н.А. Некрасов, после разрыва отданный другим страстям, конечно, жил неспокойно. И все-таки тужил по ней, Авдотье, до смерти не забытой:

Безумец! Для чего тревожишь

Ты сердце бедное свое?

Простить не можешь ты ее -

И не любить ее не можешь!.

Мы разошлись на полпути,

Мы разлучились до разлуки…

     В 1863 году Авдотья Яковлевна, к тому времени давно вдова И.И. Панаева, вышла замуж за литератора Головачева. В браке родилась дочь, и все пошло так, как давно мечталось и хотелось. Увы, счастье им выпало недолгое, и вскоре Авдотья Яковлевна вновь носила траур по супругу.

    Но если на долю А.Я. Панаевой выпало хотя бы короткое супружеское счастье, то Н.А. Некрасова еще долго бросало по волнам житейских бурь.

    «Люди с темпераментом Некрасова редко бывают склонны к тихим радостям семейной жизни, - свидетельствовал историк и литературный критик А.М. Скабичевский. - Они пользуются большим успехом среди женского пола, бывают счастливыми любовниками или донжуанами, но из них не выходит примерных мужей и отцов. Понятно, что и Некрасов, принадлежа к этому типу, не оставил после себя потомства. Только под старость, когда страсти начали угасать в нем, он оказался способным к прочной привязанности к женщине, на которой и женился на смертном уже одре».

    Умерла Авдотья Яковлевна 30 марта 1893 года, на семьдесят третьем году жизни, в бедности. Похоронили ее на Волковом кладбище в Петербурге. Она прожила дольше многих из тех, о ком писала, оставив в истории российской литературы свое пусть и не очень громкое, но не затерявшееся среди прочих имя.

    3.2 Зинаида Николаевна Некрасова

    Она была молода, хороша собой, добра и жизнерадостна. Н.А. Некрасову в это время уже далеко за сорок. Он прославленный поэт и зрелый человек. За плечами тяжёлые годы невзгод и лишений, борьбы и страданий. И всё чаще на его лицо тенью ложится усталость, в прекрасных умных глазах мелькает затаённая боль. Этот союз был во многих отношениях неравный. Родственники не принимали увлечения Н.А. Некрасова всерьёз. Но Зинаида Николаевна прочно вошла с этих пор в жизнь поэта. Её настоящее имя было Фёкла Анисимовна Викторова. Н.А. Некрасов стал звать её по-своему - Зина, Зиночка. И даже отчество прибавил от своего имени - Николаевна. Знакомые и друзья поэта звали её уважительно - Зинаида Николаевна.

    Сойдясь, они уже почти не расставались. Вместе бывали у друзей, вместе выезжали на дачу в Чудово, вместе ездили в Ялту, бывали за границей. Зина Николаевна всегда была рядом. И в ярославские края на отдых, в Карабиху, они также выезжали вместе. Впервые они приехали в Карабиху летом 1870 года, сразу же после знакомства. Очевидно, Н.А. Некрасову не терпелось представить Зиночку своим родственникам в Карабихе.

     21 мая, накануне приезда, Н.А. Некрасов пишет брату Фёдору: «Я думаю приехать через неделю в Карабиху. Пожалуйста, распорядись, чтобы моё помещение было в порядке, ибо приеду не один».

     Это лето в Карабихе было особенно счастливым и плодотворным. Он был окружён теплом и заботой, рядом с ним было любящее и преданное сердце Зины.

     Всего лишь за 10 дней написал он в Карабихе поэму «Дедушка» и посвятил её Зинаиде Николаевне. Она была напечатана в том же году в журнале «Отечественные записки» с посвящением «З-Н-Ч-Е», т.е. Зиночке.

     Вернувшись в Петербург, Н.А. Некрасов писал брату, что два месяца в Карабихе провёл «очень спокойно и приятно». И в последующие годы Н.А. Некрасов приезжал в Карабиху вместе с Зинаидой Николаевной. Правда, Карабихской родне Н.А. Некрасова она не пришлась по душе. Они вспоминают о ней скупо. Но сыну Фёдора Алексеевича - мальчику Саше Зинаида Николаевна запомнилась. Впоследствии Александр Фёдорович писал: «Я помню отлично Зинаиду Николаевну, ту голубоглазую блондинку с очаровательным цветом лица, красиво очерченным ртом и жемчужными зубами. Она была стройна, ловка, находчива, хорошо стреляла, ездила верхом, так что Н.А. Некрасов брал её иногда на охоту». Зинаида Николаевна действительно была хорошей наездницей и умела стрелять. Вместе с Н.А. Некрасовым они часто выезжали на охоту в Чудовскую под Петербургом, охотились и в других местах. В жизнь Н.А. Некрасова, человека не молодого, много пережившего «Зиночка», несомненно, вписала немало светлых и прекрасных минут. «Зина была его радостью, бодростью, второй его молодостью», - писал так справедливо, хорошо знавший её Н.М. Архангельский. Молодой и цветущей женщине выпала учесть разделить с Н.А. Некрасовым самое тяжёлое время и страдальческие предсмертные дни его жизни. Вот когда раскрылся преданный и бескорыстный характер Зинаиды Николаевны. Предчувствуя свою кончину, Н.А. Некрасов решил узаконить отношения с Зинаидой церковным обрядом. Она стала для него незаменимым человеком. Словно сестра милосердия, она была для Н.А. Некрасова сиделкой и почти не отходила от постели больного, терпеливо ухаживала за умирающим.

Двести уж дней,

Двести ночей

Муки мои продолжаются.

Ночью и днём в сердце твоём

Стоны мои отзываются.

Двести уж дней

Двести ночей

Тёмные зимние дни

Ясные зимние ночи!

Зина! Усни!

Зина! Закрой утомлённые очи!

    В искренности этих строк сомневаться не приходится. Когда-то в простой и скромной девушке Н.А. Некрасов сумел разглядеть черты незаурядного человека. И Зинаида Николаевна оказалась достойной его имени. Она на много лет пережила Н.А. Некрасова, но осталась верна его памяти.

    Бережно хранила Зинаида Николаевна до конца дней своих как бесценную реликвию томик стихотворений Некрасова с надписью: «Милому и единственному другу моему, Зине». В одном из стихотворений, обращённых к Зине, поэт писал:

Ты на жизнь имеешь право.

Быстро я иду к  закату дней.

Я умру - моя померкнет  слава.

Не дивись и не тужи о ней!

    Слава Н.А. Некрасова не померкла. И в жемчужинах его лирической поэзии прекрасные строки посвящены жене и другу - Зинаиде Николаевне Некрасовой.

     Зимой 1914 года здоровье Зинаиды Николаевны резко ухудшилось. Утром 27 января 1915 года читатели «Саратовского вестника» увидели некролог: «Зинаида Николаевна Некрасова, вдова поэта Н.А. Некрасова, скончалась в воскресение 25 января в 4 часа 30 минут утра. Вынос тела из квартиры (Малая Царицынская, дом №70, квартира Озолиной) сегодня 27 января в 9 часов утра на Воскресенское кладбище».

     Отходив всю жизнь в черном, она завещала похоронить себя в белом.

               4. Новаторство любовной лирики Н.А. Некрасова

    4.1 «Проза любви» в лирике Н.А. Некрасова

    Тема любви решена в лирике Н.А. Некрасова весьма своеобразно. Именно здесь в полной мере проявилось его художественное новаторство. В его стихах рядом с любящим героем появился образ независимой героини, подчас своенравной и независимой («Я не люблю иронии твоей…»). А потому и отношения между любящими стали в лирике Некрасова более сложными: духовная близость сменяется размолвкой и ссорой («Да, наша жизнь текла мятежно…»). Такое непонимание вызвано иногда разным воспитанием, разными условиями жизни героев. В стихотворении «Застенчивость» робкий, неуверенный в себе разночинец сталкивается с надменной светской красавицей. В «Маше» супруги не могут понять друг друга, так как получили разное воспитание, имеют разное представление о главном и второстепенном в жизни. В «Гадающей невесте» - горькое предчувствие будущей драмы: наивной девушке нравится в избраннике внешнее изящество манер, модная одежда. А ведь за этим наружным блеском чаще всего скрывается пустота. Наконец, очень часто личные драмы героев являются продолжением социальных драм. Некрасов предвосхищает образ Сонечки Мармеладовой Достоевского в стихах «Еду ли ночью по улице темной…». И хотя в «Записках из подполья» Достоевский иронизирует над наивной верой в «прекрасное и высокое» лирического героя стихов Некрасова «Когда из мрака заблужденья…», эта ирония, даже полемика не отменяет сочувственного отношения писателя к благородным порывам человека, стремящегося «выпрямить» и спасти «падшую душу». «Спаситель» в стихах Некрасова хорошо знает психологию «падшей души», ее затаенные комплексы. Сам поднявшись над болезненным состоянием унижаемого человека, он старается избавить от него и героиню. Он знает, что ей нужно жить самой собой, а не чужим мнением о себе, приводящим героиню к тайным сомнениям, гнетущим мыслям, болезненно-пугливому состоянию души: «Зачем же тайному сомненью / Ты ежечасно предана? / Толпы бессмысленному мнению / Ужель и ты покорена?».

     По сути, перед нами женский вариант драмы «маленького человека», униженной и обиженной, а потому и болезненно-гордой души, напоминающей будущую Настасью Филипповну из «Идиота» Достоевского, тоже пригревшую «змею на груди». А лирический герой Некрасова своим активным и пронзительным состраданием напоминает князя Мышкина.

     Основное внимание хотелось бы уделить «панаевскому циклу». Авдотья Яковлевна Панаева - главный адресат интимной лирики Н.А. Некрасова. Отношения с А.Я. Панаевой стали темой многих стихотворений Н.А. Некрасова, создававшихся на протяжении почти десяти лет. Это настоящий роман в стихах, в котором нашли отражение различные моменты в жизни лирических героев. Именно лирических, так как, хотя цикл и имеет реальную биографическую основу, образы лирических героев нельзя отождествлять с их литературными прототипами. Сам Н.А. Некрасов видел в своих стихотворениях не просто обращение к определённой женщине, а придавал им гораздо большее значение. Он печатал эти произведения в журналах, а значит, сознательно делал их предметом поэзии, общим достоянием. «Панаевский цикл» - пример того, как личное, интимное в лирике становится общечеловеческим. В нём мы почти не найдём социальных мотивов, присущих всей лирике Н.А. Некрасова. Можно сказать, что стихотворения цикла намеренно асоциальны, лишены каких-то конкретных деталей и намёков. На первом плане здесь психологическая мотивировка, изображение чувств и переживаний героев, как и у Ф.И. Тютчева, «поединок роковой».

    Что можно сказать об этих двоих? Он человек рефлектирующий, склонный к мнительности, подозрениям, унынию, озлоблению. Впрочем, о нём мало что известно. В центре «панаевского цикла» - она. И именно в создании характера героини проявилось новаторство Н.А. Некрасова. Это характер совсем новый, и кроме того, он, по словам Николая Скатова, «дан в развитии, в разных, неожиданных даже, его проявлениях, самоотверженный и жестокий, любящий и ревнивый, страдающий и заставляющий страдать». [6]

     Основные мотивы «панаевского цикла»: мотивы ссоры («Если, мучимый страстью мятежной…», «Мы с тобой бестолковые люди…»); расставания, разлуки («Так это шутка? Милая моя…», «Прощание») или их предчувствия («Я не люблю иронии твоей…»); воспоминания («Да, наша жизнь текла мятежно…», «Давно - отвергнутый тобою…»); писем («Сожжённые письма») и др. «Панаевским» стихам присуща некоторая парность (ср., например, «Тяжёлый год - сломил меня недуг…» и «Тяжёлый крест достался мне на долю…», «Прости» и «Прощание»).

     Таким образом, стихотворения цикла объединяют не только общность содержания, но и художественные особенности: сквозные образы и детали; «нервность» интонации, передающая почти «достоевские» страсти; фрагментарность, обозначаемая на письме многоточиями, которыми кончаются многие стихотворения.