Лирика эпохи военных лет

[Введите текст]

 

 

 

 

 

 

 

 

Лирика эпохи  военных лет

 

 

 

                                                               

 

 

 

 

 

                                                             Доклад выполнили

                                                             Белозёрцева Марина,

                                                             Белозёрцева Виктория,

                                                                ученицы 9 класса ГБОУ СОШ №858

                                                             Руководитель

                                                             Черноусова Татьяна Михайловна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва, 2013 

                                                                                                        Вот уж даль дневную

                                                                                                        Окрасил вечерний свет...

                                                                                                        Что же меня волнуют

                                                                                                        Песни военных лет?

                                                                                                        Что-то для нас святое

                                                                                                        Скрыто в их глубине,

                                                                                                        Строки, какие стоя

                                                                                                        Хочется слушать мне.

                                                                                                                     Михаил Матусовский

 

 

Говорят, что, когда грохочут пушки, музы молчат. Но от первого до последнего дня войны не умолкал  голос поэтов. И пушечная канонада не могла заглушить их мысли. И  никогда читатели так чутко не прислушивались к голосу поэтов. Поэзия была самым популярным жанром военных  лет. Именно поэзия немало сделала для  того, чтобы пробудить у людей  чувство ответственности, мужество.

1941-1945 год. Черточка между  этими двумя датами заключает  сравнительно небольшой исторический  срок: 4 года жизни страны. Но это  были годы страшных испытаний,  когда каждый из них по выстраданному,  пережитому, утраченному мог быть приравнен к десятилетию.

С первых дней войны писатели и поэты вместе со всем народом  встали на защиту Родины. Они остро  чувствовали свою ответственность. 941 из них ушел на фронт, 417 - не вернулись.

На фронте они были не только военными корреспондентами, они  были рабочими войны: артиллеристами, пехотинцами, летчиками, танкистами. Их оружием были и винтовка, и пулемет, и слово...

24 июня 1941 г. в газете «Известия» была опубликована песня Вас. Лебедева-Кумача «Священная война». На следующий день композитор А. В. Александров написал к ней музыку. Еще через день она была исполнена Ансамблем песни и пляски Красной Армии на Белорусском вокзале Москвы при проводах бойцов на фронт. Ни одно литературное произведение периода Великой Отечественной войны не обретало столь мгновенной и общенародной любви, как эта песня, родившаяся, можно сказать, в первые же минуты исторической битвы. Она сопровождала советский народ на всем протяжении его мужественного пути к победе.                    А. В. Александров в статье «Как вошла в мою жизнь композитора Отечественная война» писал: «... «Священная война» вошла в быт армии и всего народа как гимн мести и проклятия гитлеризму. Когда группа Краснознаменного ансамбля выступала на вокзалах и в других местах перед бойцами, идущими непосредственно на фронт, то эту песню всегда слушали стоя, с каким-то особым порывом, святым настроением, и не только бойцы, но и мы — исполнители – нередко плакали». Советское радио все годы войны начинало свои передачи в 6 часов утра первыми тактами этой песни, ставшими музыкальными позывными воюющей страны.

                                              Пусть ярость благородная

                                              Вскипает, как волна —

                                              Идет война народная,

                                              Священная война!

Военная действительность начальной  поры потребовала от литературы, в  особенности в первые месяцы, в  основном агитационно-плакатных слов — ударных, открытых, целенаправленных. Люди, которым адресовались стихи, постоянно встречались со смертью — им было нужно слово сердечное и правдивое. «Война нас научила, — замечал М. Шолохов, — говорить очень прямо».

Литература, в том числе  и поэзия, очень долго работала почти исключительно, так сказать, на двух красках: белой и черной, без полутонов, потому что лишь два  чувства владели тогда поэтом — любовь и ненависть. В соответствии с этим душевным (и эстетическим) настроением сформировался призывно-агитационный стиль, названный впоследствии «стилем 1941 года». Стихотворения публицистико-призывного характера, носившие поначалу несколько общий характер чисто агитационно-пропагандистского свойства, начали постепенно по ходу войны и накопления живых наблюдений все интенсивнее вбирать в себя конкретные факты, дольше и подробнее останавливаться на героических событиях войны, на отдельных характерах и т.д.

Лирика рождалась не без  трудностей. Возникло убеждение, захватившее  какую-то часть поэтов, что на войне, среди горя, страданий и пожарищ не может быть лирики, а тем более лирики сердца. Мир для большинства, если не для всех, окрашивался первоначально лишь в два цвета: ненависти и любви, и эти два цвета, два чувства какое-то время действительно не знали оттенков.

В стихотворении с «лирическим» названием «Соловьи» Антон Пришелец говорил:

                                          Нет, не нам соловьями петь,

                                          Нашей песне звенеть,

                                          Как медь,

                                         Орудийной пальбой греметь…

О том же писали и другие.

                                          Пока от крови, как от ржави,

                                          Рыжеет снег или трава,

                                          Я не хочу, и я не вправе

                                          Шептать любовные слова.

                                          Вселилось в сердце чувство мести,

                                          Все остальное заслоня.

                                         Пойми и жди меня – как в песне! –

                                         И я пройду среди огня...,-

утверждал Павел Железнов.

Книжная романтика, свойственная многим молодым поэтам, приходила  в резкое противоречие с жестокими  буднями войны, а реалистическое слово рождалось затрудненно. «Мы  понимали войну несколько иначе, — вспоминал о своем поколении  К. Ваншенкин, — мы не знали, что война  — это, прежде всего, тяжелый труд, что это тысячи километров, пройденных тобой по шестьдесят-семьдесят в  сутки, да еще с двадцатикилограммовым  грузом на плечах, да еще в плохой обуви, натирающей ноги, что это руки, набрякшие кровью, что это сотни  кубов земли, выброшенные малой  саперной или большой штыковой лопатой. Потом мы познали все это...»

                                      Война ж совсем не фейерверк,

                                      а просто трудная работа,

                                      когда, черная от пота,

                                      вверх скользит по пахоте пехота…

                                                                                         (М. Кульчицкий)

Первое, что открывалось  глазам поэтов войны, — была Родина, родная страна, ее вековечные просторы, земли и небеса, реки и перелески, уходившие в страшный сорок первый год назад, на запад, в полон, на муку и разорение. Лирика рождалась из чувства горькой сыновней вины, любви и гордости. Наряду с плакатными стихами уже в первые недели и месяцы войны появились многочисленные пейзажные стихотворения, взывающие к самым сокровенным национальным чувствам. Среди: такого рода произведений широкую известность приобрело стихотворение К. Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...». Словом и сердцем поэт прикоснулся в нем к истоку существования нации — к безбрежному крестьянскому морю, далеким прадедам, кормильцам и защитникам Руси.

                              ... Нас пули с тобою пока еще милуют.

                             Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,

                             Я все-таки горд был за самую милую,

                             За горькую землю, где я родился.

                             За то, что на ней умереть мне завещано,

                             Что русская мать нас на свет родила.

                             Что в бой провожая нас, русская женщина

                             По-русски три раза меня обняла.

Эту же поэтическую идею развивал во многих своих произведениях  Павел Шубин. В стихотворении  «Изба у дороги» он рисует трогательно  щемящую, удивительную по своей поэтической  красочности и проникновенности картину осенней русской природы  — время сбора урожая и традиционных крестьянских праздников. Поэт останавливается  возле избы — ему хочется увидеть  ее полной осеннего богатства и оживления, хочется услышать, как

                              Укропом и солодом пахнут подвалы,

                              Брусникой и медом — дубовые кадки.

                              Как будто откроется праздник с утра нам

                              Застольем торжественным, словно причастье.

                              И ляжет на стол караваем румяным

                              Большое, как мир, деревенское счастье...

Но, рассказывает дальше поэт:

                              Здесь словно застыла с той боли, с той ночи

                              Проклятая злоба врага-иноверца,

                              Оскалом проломов над ними гогочет,

                              Копытом тупым наступает на сердце...

Так, несмотря на боязнь лирики, свойственную некоторым поэтам, лирика успешно пробивала себе путь и  занимала в поэзии все большее  и большее место — в произведениях              М. Исаковского, А. Твардовского, К. Симонова, А. Суркова, С. Щипачева, А. Фатьянова,                  О. Берггольц, С. Маршака, Н, Рыленкова, Д. Кедрина, С. Наровчатова, М. Львова... Отныне не только ораторское гражданское красноречие, но и многое другое, жившее в душе солдата, оказалось важным и необходимым для поэта Великой Отечественной войны.

Когда сегодня речь заходит  о лучших произведениях военных  лет, мы говорим о стихотворениях Константина Симонова «Жди меня»  и Алексея Суркова «В землянке». Именно эти стихотворения – «души  откровенный дневник». Поэзия связывала воюющих и оставшихся в тылу. Связь с домом, уверенность, что ты защищаешь Родину, а тебя любят и ждут, давала силы воевать и верить в победу.

Неожиданно любовная лирика заняла в поэзии большое место. «Бой идёт святой и правый... Бой идёт не ради славы - Ради жизни на Земле», - говорил Твардовский. А что такое жизнь? Это простые чувства, дружба, любовь...

Произведения узников  концлагерей стали в большинстве  своем известны (конечно, только какая-то их часть) лишь после окончания войны. Стихотворения Мусы Джалиля передал в Советский Союз его друг-антифашист, другие произведения были найдены в разобранных стенах казематов, под развалинами концлагерей, иные оказались кем-то в свое время записанными и случайно сохранились. Они, эти произведения, являют собою неотъемлемую и гордую страницу в истории поэзии Великой Отечественной войны. В стихотворных строчках, чудом спасшихся от огня, от забвения и небытия, запечатлелось величие человеческого духа. Их авторы в большинстве своем погибли, а другие — за редким исключением — остались неизвестными, но поэты-узники поражают воображение уже тем, что находили в себе силу высекать искру поэзии рядом с адским пламенем газовых печей и бережно хранить ее в смутной надежде на будущее. Один из таких поэтов А. С. Криворучко, оставшийся в живых и имевший счастье вновь оказаться в рядах Советской Армии, писал: «Мне хотелось бы представить вашему вниманию несколько своих стихотворений, написанных в страшные дни фашистской неволи. Не мне судить о их достоинствах и недостатках. Скажу одно — я не мог не писать. Писались они не за письменным столом, писались, когда в глазах мутилось, ноги подкашивались от слабости, а голод тянул желудок канатом, когда каждую минуту пуля, штык, дубина могли прервать жизнь...»

Стихи узников концлагерей  не разнообразны по своей тематике, что и понятно, но они удивительно целеустремленны: «одной лишь думы власть» владела их авторами — любовь к Родине. Широко известным среди заключенных было и прекрасное стихотворение, написанное в Заксенхаузене:

                                            Я вернусь еще к тебе, Россия,

                                            Чтоб услышать шум твоих лесов,

                                            Чтоб увидеть реки голубые,

                                            Чтоб идти тропой моих отцов.

                                            Я, как сын, люблю тебя, Россия,

                                            Я люблю тебя еще сильней,

                                            Милые просторы голубые

                                            И безбрежность всех твоих морей!

                                            Я вернусь еще к тебе, Россия,

                                            Чтоб услышать шум твоих лесов,

                                            Чтоб увидеть реки голубые,

                                            Чтоб идти тропой моих отцов.