Кому на Руси жить хорошо

 Н.А.Некрасов написал замечательную  поэму “Кому на Руси жить хорошо”. Ее написание было начато в 1863 году – через два года после отмены крепостного права в России, именно это событие и стоит в центре поэмы..Cоздавалась она тринадцать лет и была закончена в 1876 году.

  В начале поэмы семеро мужиков  из разных деревень собираются, чтобы решить насущный для  них вопрос: кому же на Руси  жить хорошо? Свои беды, нищету, тяготы  жизни они связывают с безбедным,  счастливым существованием паразитирующих  господствующих верхов, которые  наживаются на страданиях простого  народа:  
Работаешь один, А чуть работа кончена, Гляди, стоят три дольщика: Бог, царь и господин!  
Больше всего крестьянам достается от их непосредственных угнетателей — помещиков: жадных, самодовольных, жестоких, бесхозяйственных, не умеющих вести дела, но ведущих паразитический образ жизни, вымещающих все зло на бедных крестьянах. Именно поэтому В споре мужиков о том, «кому живется весело, вольготно на Руси», первым претендентом на право называть себя счастливым был объявлен помещик. Однако Некрасов значительно расширил сюжетные рамки, вследствие чего образ помещика появляется в поэме лишь в пятой главе, которая так и называется - «Помещик».

Впервые помещик предстает перед читателем  таким, каким его увидели крестьяне: «Какой-то барин кругленький, усатенький, пузатенький, с сигаркою во рту». С  помощью уменьшительных форм Некрасов передает снисходительное, презрительное  отношение мужиков к бывшему  владельцу живых душ.

В основе сатирического образа Оболдуева лежит разительный контраст между значительностью жизни, благородством, ученостью и патриотизмом, которые он с «достоинством» приписывает себе, и действительной ничтожностью существования, крайним невежеством, пустотой помыслов, низостью чувств. Печалясь о милом его сердцу дореформенном времени, со «всякой роскошью», бесконечными праздниками, охотой и пьяным разгулом, Оболт-Оболдуев становится в нелепую позу сына отечества, отца крестьянства, радеющего о будущем России.

При всей своей комичности Оболт-Оболдуев не так уж безобидно смешон. В прошлом убежденный крепостник, он и после реформы надеется, как и прежде, «жить чужим трудом», в чем он видит назначение своей жизни.

Но  все же времена таких помещиков  прошли. Это чувствуют и сами крепостники, и крестьяне. Хотя Оболт-Оболдуев разговаривает с мужиками снисходительно-покровительственным тоном, однако приходится ему стерпеть недвусмысленные крестьянские издевки.

Но  если об Оболт-Оболдуеве Некрасов говорит с иронией, то образ еще одного помещика в поэме - князя Утятина - обрисован в главе «Последыш» с явным сарказмом.

Символично  само название главы, в которой автор, резко саркастически используя в какой-то мере прием гиперболизации, рассказывает историю самодура - «последыша», не желающего расставаться с крепостническими порядками помещичьей Руси.

Если  Оболт-Оболдуев все же чувствует, что к старому возврата нет, то выживший из ума старик Утятин, даже в облике которого осталось мало человеческого, за годы барства и деспотической власти настолько проникся убеждением, что он «божеской милостью» господин, которому «на роду написано блюсти крестьянство глупое», что крестьянская реформа представляется этому деспоту чем-то противоестественным. Именно поэтому родственникам не стоило особого труда уверить его в том, что «мужиков помещикам велели воротить».

Рассказывая о диких выходках «последыша» - последнего крепостника Утятина (которые кажутся особенно дикими в изменившихся условиях), Некрасов предупреждает о необходимости решительного и окончательного искоренения всех пережитков крепостничества. Ведь именно они, сохранившиеся в сознании не только бывших рабов, в конечном счете погубили «непокладистого» мужика Агапа Петрова.

В главе «Савелий - богатырь Святорусский»  Некрасов показал еще одного помещика-крепостника - Шалашникова и его способ выколачивания оброка с помощью жестокой порки крестьян. С одной стороны, по сравнению с ежедневными издевательствами Оболдуевых и Утятиных отношения Шалашникова с крепостными мужиками могут показаться относительно простыми и естественными, а с другой стороны, всех помещиков роднит их паразитизм, жестокость, глубокая враждебность народу.

Другой современник Шалашникова – Христиан Христианович Фогель – был более хитрым и дальновидным. Вначале он жил скромно, крестьян не обременял налогами. Но после осуществления его замысла у крестьян “настала каторга”. Немец разжился, стал состоятельным 

В поэме убедительно доказано: старая Русь меняет облик, но крепостники  остались теми же, они продолжают  вести праздный образ жизни, нисколько не заботясь о крестьянах. К счастью, постепенно начинают меняться их рабы.