Адресаты любовной лирики А.С.Пушкина

 
Вырвавшись в Петербург из царскосельской “кельи”, юный поэт стал театралом. “Под сенью кулис” Пушкин был очарован знаменитой актрисой романтического театра – балета, “царствующей” Авдотьей Истоминой. 
 
 
 
Это увлечение нашло отзвук в его стихах. 
«Блистательна, полувоздушна, 
Смычку волшебному послушна, 
Толпою нимф окружена, 
Стоит Истомина; она, 
Одной ногой, касаясь пола, 
Другою медленно кружит, 
И вдруг прыжок, и вдруг летит, 
Летит, как пух, из уст Эола; 
То стан совьет, то разовьет, 
И быстрой ножкой ножку бьет.»

 
Пушкинский гимн Истоминой, как называли эти строки поклонники яркого дарования балерины, широко распространился среди петербургской публики. 
Не имея соперниц на сцене, “русская Терпсихора” вскоре нашла соперницу в сердце Пушкина. Ею стала “причудница большого света” княгиня Евдокия Ивановна Голицына, известная современникам под именем принцесса. 
В 1817 – 1819 годах Пушкин был самым желанным гостем в изысканном салоне этой прелестной, блиставшей своей красотой, прекрасно образованной женщины, которая почти на 20 лет была старше поэта и, по воспоминаниям князя Вяземского, поэта и друга Пушкина, “был приворожен ею”. Портрет работы Егорова: 
О глубоком уважении Пушкина к Евдокии Ивановне, живо интересовавшейся политическими событиями, математикой, свидетельствует и то, что он делился с нею своими творческими замыслами.  
Известны два стихотворения Александра Сергеевича, обращённые к княгине Голицыной. 
 
«К ***» : 
 
Не спрашивай, зачем унылой думой 
Среди любви я часто омрачен, 
Зачем на все подъемлю взор угрюмый, 
Зачем не мил мне сладкой жизни сон; 
Не спрашивай, зачем душой остылой 
Я разлюбил веселую любовь 
И никого не называю милой: 
Кто раз любил, уж не полюбит вновь; 
Кто счастье знал, тот не узнает счастья, 
На краткий миг блаженство нам дано: 
От юности, от нег и сладострастья 
Останется уныние одно. 
 
Второе было приложено к оде «Вольность» в 1819 году: 
 
Простой воспитанник природы,  
Так я, бывало, воспевал 
Мечту прекрасную свободы 
И ею сладостно дышал. 
Но вас я вижу, вам внимаю, 
И что же? .. слабый человек!.. 
Свободу потеряв навек, 
Неволю сердцем обожаю. 
 
В 1823 году Пушкина перевели в шумную Одессу. Поэт провел в ссылке всего 1 год, но и здесь за столь короткий срок он покорил сердца двух красавиц, которые оставили прекрасный след и в его душе, и в лирике, - это Амалия Ризнич и Елизавета Ксаверьевна Воронцова. 
Первой его “жертвой” оказалась Амалия Ризнич – жена богатого коммерсанта. Дом Ивана Ризнича постоянно был полон гостей. На одном из таких приемов Пушкин и познакомился с Амалией. Полунемка, полуитальянка, с некоторой примесью еврейской крови, высокая, стройная, с необычайно красивыми горящими глазами, удивительно белой и изящной шеей, высоким бюстом и с черною косою более двух аршин длиною, эксцентричность манер, оригинальность одежды (Амалия любила щеголять в костюме для верховой езды), неутомимость в развлечениях в сочетании с яркой красотой и редким обаянием привлекли к очаровательной сирене целый сонм поклонников. А предпочтение она отдала поэту. 
Недолгое, но яркое увлечение вдохновило Пушкина на многие лирические произведения. 
 
 
Мечтая о близости этой женщины, он пишет трогающее нежностью, романтическое стихотворение “Ночь”. 
 
Мой голос для тебя и ласковый и томный 
Тревожит позднее молчанье ночи темной. 
Близ ложа моего печальная свеча 
Горит; мои стихи, сливаясь и журча, 
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою. 
Во тьме твои глаза блистают предо мною, 
Мне улыбаются, и звуки слышу я: 
Мой друг, мой нежный друг …люблю… твоя… твоя!..  
 
Счастливые встречи двух влюбленных длились недолго. Муж узнал об их связи и тут же отправил неверную жену в Италию, лишив материальной поддержки. В этом же году Амалия заболела чахоткой, а через год скончалась. Поэт тяжело пережил разлуку. Тень умершей возлюбленной еще долго будет витать над ним. 
1830 году А.С.Пушкин написал стихотворение, посвященное Амалии, "Для берегов отчизны дальней..."

Однако вскоре Пушкин утешился, обратив свой взор на Елизавету Ксаверьевну Воронцову. Поэта не пугала игра с огнем - предметом его нового обожания стала жена всесильного и грозного генерал-губернатора графа Воронцова. Большая и длительная сердечная привязанность поэта запечатлена во многих стихах, а воспоминания и свидетельства современников повествуют о скандалах, которые даже светские приличия не могли затушевать. Молодые люди таились, скрывали от людских глаз свою связь, но графу все стало известно о неверности жены, и он предписал Пушкину немедленно выехать в Херсонский уезд и собрать там материалы о ходе работ по истреблению саранчи. Поэт счел такой Приказ оскорбительным и написал прошение об отставке. Уезжая из Одессы “в далекий северный уезд”, Пушкин получил от возлюбленной перстень-талисман, которым очень дорожил, и написал стихотворение “Талисман”. 
Запутавшись в своих любовных связях, озлобленный на себя, уволенный со службы, Пушкин приехал в родовое именье Михайловское. Первые месяцы он жил мыслями об Одессе, оставленной там Елизавете Ксаверьевне, много сочинял. От любимой женщины изредка приходили письма с заветной печатью, письма, которые он должен был сжигать, оберегая честь графини. В стихотворении “Сожженное письмо” удивительно точно, поэтично рассказано, как превращаются в пепел листы, принесшие столько радости одинокому поэту. 
И лишь осенью 1830 года, готовясь к браку, он навсегда простился с графиней, посвятив ей стихотворение “Прощание”.  
Со временем тоска прошла, душевная боль утихла, и поэта вновь потянуло в общество женщин, благо, что они были рядом - всего в нескольких верстах от дома. В соседнем селе Тригорское жила с семьей Прасковья Александровна Осипова, по первому мужу Вульф. Вместе с ней на лоне природы отдыхали дочери от первого брака, Анна и Евпраксия, падчерица Александра Ивановна и племянница Анна Ивановна. Пушкин зачастил к соседкам, где его с нетерпением ждали. Молодежь вместе проводила целые дни, девицы постоянно кокетничали с молодым человеком. Боясь кого-либо обидеть, он ко всем относился с одинаковой симпатией, дарил им стишки в альбомы. Но вскоре цветущая, пышущая здоровьем хозяйка имения стала любовницей поэта. Она была на пятнадцать лет старше своего избранника. А он уже поглядывал на 15-летнюю Евпраксию, которую шутливо звал Зизи, глаз не сводившую со своего кумира, буквально обожествлявшую его. 
 
Признание 
 
Я вас люблю, хоть я бешусь, 
Хоть это труд и стыд напрасный, 
И в этой глупости несчастной 
У ваших ног я признаюсь! 
Мне не к лицу и не по летам… 
Пора, пора мне быть умней! 
Но узнаю по всем приметам 
Болезнь любви в душе моей: 
Без вас мне скучно, - я зеваю; 
При вас мне грустно, - я терплю; 
И мочи нет, сказать желаю, 
Мой ангел, как я вас люблю!.. 
 
 
 
И, конечно, в один из вечеров, когда они остались одни, она без колебаний отдалась властителю своих дум. Связь Пушкина с Зизи стала известна обитателям Тригорского, и заговорили о предстоящей свадьбе. Может быть, так бы и случилось, если бы в это время не приехала погостить к своим родственникам Анна Керн. 
 
Пушкин когда-то встречался с Керн в Петербурге, в доме Олениных, и нашел ее очень милой. После этого молодые люди не виделись шесть лет. Увидев вновь Анну, поэт потерял покой. Внезапно вспыхнувшая любовь всецело поглотила его. Перед отъездом Анны в Ригу Пушкин протянул ей сложенный вчетверо листок почтовой бумаги. Она развернула его и прочла: “Я помню чудное мгновенье”. 
 
Пушкин писал Керн письма, где призывал ее бросить все, в том числе мужа, генерала Керна, и приехать к нему, может быть, в Псков. Пушкин писал: "Вы скажете: "А огласка, а скандал?" Черт возьми! Когда бросают мужа, это уже полный скандал, дальнейшее ничего не значит или значит очень мало... Если вы приедете, я обещаю вам быть любезным до чрезвычайности - в понедельник я буду весел, во вторник восторжен, в среду нежен, в четверг игрив, в пятницу, субботу и воскресенье буду чем вам угодно, и всю неделю у ваших ног". 
И она сбежала от своего мужа! Однако вскоре женщина обнаружила, что осталась почти без средств к существованию, поскольку обманутый муж отказался содержать ее. Анна, чтобы заработать себе на кусок хлеба, вычитывала корректуры, переводила с французского. Она ждала Пушкина с тайной надеждой. Теперь она была свободна, и они могут встречаться без помех. Однако, вернувшийся в 1826 году из Михайловского поэт был любезен с ней, но не искал встреч наедине. Анна Керн часто перечитывала письма Пушкина из Михайловского, пока не продала их по пятерке за штуку. Чтобы не умереть с голоду. 
Зимой 1826 года Пушкин тепло был принят в просвещенной семье президента Академии художеств и директора Публичной библиотеки Алексея Николаевича Оленина, где царила живая и обаятельная Аннет. 
По свидетельству современников, Анна Алексеевна в то время была назначена фрейлиной к императрицам; при дворе считалась одной из выдающихся красавиц, выделялась, кроме того, блистательным и игривым умом и особенно любовью ко всему изящному. Пушкин увлекся ею бурно и мучительно, о чем свидетельствуют прекрасные стихи: “Ты и вы”, “Не пой, красавица при мне …”, “Ее глаза” и др. 
О любви к Аннет свидетельствуют и рисунки ее профиля на полях рукописи поэмы “Полтава” и надписи: “А.О., Аннет Оленина” и даже “Аннет Пушкиной” недвусмысленно свидетельствующие о желании Пушкина связать с ней свою судьбу. Но предложение поэта было отклонено матерью невесты. Сыграли свою роль и равнодушие самолюбивой, избалованной девушки, и репутация Пушкина как политического ссыльного или политически неблагонадежного человека, и, наконец, мнение семьи Олениных: “Он был вертопрах, не имел никакого положения в обществе и не был богат”. 
Прощание с уходящей любовью нашло отражение в знаменитой элегии “Я вас любил…”, выделяющейся высотой нравственного чувства, взлетом его души, его любви, стоящей на грани самоотречения. В стихотворении выражено удивительное по чистоте и подлинной человечности чувство. Неразделенная любовь поэта лишена всякого эгоизма. Он по-настоящему любит эту женщину, заботится о ней, не хочет тревожить и печалить ее своими признаниями, желает, чтобы любовь к ней ее будущего избранника была такой же искренней и нежной, как любовь поэта  
От плена изящной Олениной поэта избавила юная 16-летняя Наталья Николаевна Гончарова, поразившая Пушкина царственной, гармоничной и одухотворенной красотой. Она только недавно начала выезжать, но о ней уже говорили в свете, называли ее одной из первых московских красавиц. Очарованный поэт вскоре сделал ей предложение и получил неопределенный ответ - полуотказ, полусогласие. Но он не отступил: слишком сильна была его влюбленность; мечта о счастье с этой девочкой, такой не похожей на него, такой спокойной, нежной, умиротворяющей, кружила ему голову. Около двух лет тянулась история пушкинского сватовства. 
Неувядаемого очарования полно кавказское стихотворение “На холмах Грузии”, навеянное вспыхнувшей любовью к Натальи Гончаровой. 
И вот, наконец, в апреле 1830 года согласие было получено. "Участь моя решена. Я женюсь... (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь). Та, которую любил я целые два года, которую везде первую отыскивали глаза мои, с которой встреча казалась мне блаженством - Боже мой - она... почти моя... Я готов удвоить жизнь и без того неполную. Я никогда не хлопотал о счастье, я мог обойтись без него. Теперь мне нужно на двоих, а где мне взять его?" Так писал Пушкин весной 1830 года, сразу после помолвки. С этого времени Пушкин постоянно возвращается к мысли о возможности счастья для него, бездомного, гонимого поэта с зыбким и туманным будущим ..." 
Свадьба беспрестанно откладывалась. Пушкин настаивал, чтобы поскорее их обвенчали. Но Наталья Ивановна напрямик ему объявила, что у нее нет денег. Тогда Пушкин заложил именье, привез денег и просил шить приданое. 
Какой заботливостью, сдержанной нежностью, восхищением дышат его письма к жене и детям: 
 
“Тебя, мой ангел, люблю так, что выразить не могу!” 
 
“Не можешь вообразить, какая тоска без тебя!”  
 
“Что с вами? Здорова ли ты? Здоровы ли дети? Сердце замирает, как подумаешь!” 
 
“Гляделась ли ты в зеркало и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете – а душу твою я люблю еще более твоего лица”. 
 
В письмах и лирике Пушкина тонко вырисовывается портрет горячо любимой жены. 
 
“Мадонна” 
 
Не множеством картин старинных мастеров 
Украсить я всегда желал свою обитель, 
Чтоб суеверно им дивился посетитель, 
Внимая важному сужденью знатоков. 
В простом углу моем, средь медленных прудов, 
Одной картины я желал быть вечно зритель, 
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков, 
Пречистая и наш божественный спаситель – 
Она с величием, он с разумом в очах – 
Взирали, кроткие, во славе и в лучах, 
Одни, без ангелов под пальмою Сиона. 
Исполнились мои желания. Творец 
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна, 
Чистейшей прелести чистейший образец.  
 
К жене обращено и одно из последних пушкинских стихотворений, сокровенное и горькое признание: Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит – 
 
Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит – 
Летят за днями дни, и каждый час уносит 
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем 
Предполагаем жить, и глядь – как раз умрем. 
На свете счастья нет, но есть покой и воля. 
Давно завидная мечтается мне доля – 
Давно, усталый раб, замыслил я побег 
В обитель дальнюю трудов и чистых нег.