Золотой век римской культуры

 

 

 

 

 

 

Реферат

 

 

На тему:

«Золотой век  римской культуры»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Золотой век римской  культуры

 

Древнеримская культура имела  свои золотые века в различных  сферах - политике, поэзии, науке, архитектуре  и скульптуре и пр. Римляне, которые  любили подмечать и иногда сочинять аналогии между своей и греческой  историей, вздыхали о своем золотом  веке. По мнению Саллюстия, "римский  народ имел наилучшие нравы и  жил в величайшем согласии, между  второй и последней войной с Карфагеном", т.е. период между 200 и 146 годами до н. э. Данное утверждение вполне обосновано: во II в. до н. э. Рим переживал эпоху  расцвета рабовладельческих хозяйств, столетие наибольшей устойчивости общества и государства, время крупнейших завоеваний и великих героев гражданской и военной истории.

Во втором веке до нашей  эры Рим приобрел размеры и  значение крупнейшей державы Средиземноморья  за счет завоевания Македонии и Ахайи (Греция), Ближней и Дальней Исландии, регионов Африки и Азии. Роскошная  добыча триумфаторов, рассказы солдат, проникновение состоятельных людей  в новоприобретенные провинции  привели к революции на уровне бытовой культуры: менялись представления  о богатстве, возникали новые  материальные и духовные потребности, рождались новые нравы. Массовое увлечение восточной роскошью началось после азиатских триумфов Л. Корнелия Сципиона и Гн. Манлия Вольсона. Быстро распространилась мода на атталитические (пергамские) одеяния, чеканное серебро, коринфскую бронзу, инкрустированные ложа. Творения художников и скульпторов, ранее помещавшиеся только в храмах, впервые украсили частные особняки. "Статуи богов держат дома, словно утварь", - сетовал Катон Цензор. Немного раньше иноземной роскоши  в Рим вторглись новые нравы, преимущественно к ним относились соблазнительные пороки эллинистической  цивилизации: за куртизанку платили  цену имения, за редкую рыбу отдавали стоимость  пахотного вола. Все это породило несколько законов против обжорства и мотовства.

Сложной и противоречивой предстает перед нами культурная ситуация II века, и прежде всего русский  читатель, знакомый с отечественной  историей XVIII-начала XIX., может прочувствовать ее особенности. С начала «золотого  века» эллинистическая образованность завоевала "мужицкий Рим", как  европейская культура - русское общество послепетровской эпохи. В 90-80-е годы римская знать говорила по-гречески так же свободно и охотно, как  наши вельможи изъяснялись по-французски. Педагоги-иностранцы водворялись в  аристократические семьи и дома среднего достатка, в середине 50-х  годов столичная молодежь слушала  лекции трех приезжих философов- греков без переводчика. В обществе и  литературе (комедии Плавта и др. ) появились два новых комических типа: нелепые грекоманы -аналогия щеголям  и жеманницам XVIII в.- и суровые  гонители греческих наук, высмеянные маской комедийного старика Зета. 
  Во многих семьях иноземная образованность сочеталась со староримскими традициями и патриотическим гонором так же своеобразно, как причудливо соединялись европейский и отечественный дух в среде дворянства екатерининской эпохи. В просвещенных домах учили не только греческому языку, но и правильной, изящной латыни, которая переживала стадию становления литературного языка. С середины II века до н. э. латинское начало набирало силу: прозаики перешли на родной язык (ранние римские прозаики писали по-гречески), под пером Луцилия родился новый, чисто римский жанр - сатира. Столичный плебс говорил на прекрасном языка Плавта - на латыни, не засоренной притоком иноземщины, как выражался спустя сто лет Цицерон, угнетаемый грубьм акцентом вольно-отпущенников и восточных эмигрантов, наводнявших улицы позднереспубликанского Рима. Вспоминая речь знатных пожилых .дам времени своего детства, сохранявших разговорную традицию II в. до н. э., горюя об ушедшей поре чисто латинского юмора, этот образованнейший филэллин (поклонник греческой культуры) и патриот римской культуры, не раз поминал эпоху Сципиона и Лелия (60-30-е годы II в. до н.э.) как «золотой век» латинского языка и духа. Времена Цицерона приходятся на падение Римской республики и возникновение могущественной мировой империи.

Римская империя представляла собою самое большое государство, кое мир знал тогда, если измерять его не только обширностью земель, но и прежде всего культурными  ценностями входящих в него стран  Европы, Африки и Азии. Так называемый "римский мир" - время затишья  в социальной борьбе, наступившее  в начале принципата Августа, - стимулировал высокий расцвет искусства, рост строительства. Античные историки характеризуют  период правления Августа (27 г. до н. э.-14 г. н. э.) и век Антонинов (II в.) как золотой век римской культуры. С ним связаны прославленные  имена архитектора Витрувия, историка Тита Ливия, поэтов Вергилия и Горация, математика, астронома и географа Клавдия Птолемея, анатома и физиолога  Галена, философов Сенеки и Эпиктета и др. Римские художники, писатели, поэты, философы ориентируются на гениев классической культуры Греции, однако естественность греческой классики сменяется рассудочностью, сдержанностью и самодисциплиной.

Одной из характерных черт имперского золотого века был всеобщий интерес к философии, увлечение  ею стало массовым, что вызвано  морально-политической атмосферой того времени. Во всех слоях общества росла  зависимость низших от высших и недоверие, с которым последние относились к любой неординарной личности. Господин не доверял знающим рабам; императоры боялись, как бы образованные, популярные сенаторы не стали их соперниками; поведение  простых людей характеризовалось  ходячим афоризмом: "Опасно низкопоставленному превосходить других в искусствах".

Никто не был уверен в  завтрашнем дне - немилость императора, патрона, господина, тяжба, донос могли  сразу лишить человека всего, чего он достиг. Модной стала лесть, искали милости высших, скрывали свои мысли, что ранее было только уделом рабов. Все это порождало у людей, не мирившихся с создавшимся положением, стремление сохранить хотя бы духовную свободу, внутреннюю независимость. Ответов  искали в философии, в первую очередь  в стоицизме, виднейшими представителями  которого были Сенека и бывший раб  Эпиктет. Стоицизм, развившийся при  монархических режимах эллинизма, теперь стал более близок римлянам, чем прежде. От греческих философов  классических времен, включавших в  философию теорию мироздания, логику, диалектику, политику, римских стоиков  эпохи империи отличала ориентация отчасти на политику в форме разработки теорий о том, каким должен быть совершенный  монарх, и, главным образом, на этику, т.е. учение о том, как должен жить человек в условиях, когда существует вечная, как космос, Римская империя.

Близкие к стоическим идеалы отречения от материальных благ, жизни  в согласии с природой провозглашали  тогда также киники, обращавшиеся к городским низам на понятном им языке. Фигура нищего бродячего проповедника-киника по-прежнему характерна для улиц Рима, но теперь к поучениям киников  все чаще прислушиваются и образованные люди. В самые жестокие времена  Калигулы, Нерона, Домициана немало было уличных философов-киников, которые  своей жизнью подтверждали то, чему учили.

Деятельностью стоиков и  киников картина развития философии  золотого века не исчерпывается. Среди  авторов, писавших на моральные темы, больше всех известен, хотя и не как  философ, а как создатель знаменитых параллельных жизнеописаний великих  греков и римлян, Плутарх из Херонеи (он общался с многими выдающимися  людьми, в том числе с императорами Траяном и Адрианом). Близкий к  платоновской Академии, он в своих  многочисленных моралистических трактатах, философских диалогах и посланиях, написанных, прекрасным, полным живости  языком, часто спорит со стоиками и  эпикурейцами, проверяя их учения своим  природным здравым смыслом, жизнелюбием  и терпимостью. К императорской  власти он относится положительно и  вместе с тем требовательно, называя  правителей «слугами бога, помогающими  ему в заботах о благополучии людей, дабы те блага, которые бог  предназначил для людей, они отчасти  раздавали, отчасти же берегли». Стоит  также отметить, что и император  Марк Аврелий был философом; он сделался одним из наиболее выдающихся представителей поздней эклектической Стои. Этот император-философ призывал бескорыстно  любить людей и заниматься нравственным самосовершенствованием, счастье достигается, по его мнению, путем познания правящего  миром естественного закона и  верой в его разумность, поскольку  же человеческий разум божественного  происхождения, поскольку все люди равны. Не случайно его произведение «Наедине с собой» долгое время пользовалось большой популярностью.

Золотому веку императорского Рима присуще не столько умножение  знаний, сколько энциклопедизм, стремление освоить и систематически представить  уже накопленные достижения. Естественнонаучные теории греков в эклектической, как  бы усредненной форме принимались  как раз и навсегда данные, без  обсуждения. Сенека написал труд «Вопросы природы» о некоторых явлениях (землетрясениях, грозах и т.п.) и нередко повторял, что изучать природу гораздо  полезнее, чем воспевать «разбои  Филиппа и Александра», однако в  целом уделял науке мало внимания.

Наряду с этим сохранялся интерес к научному, рациональному  познанию природы, появилась целая  плеяда выдающихся творческих умов, замечательных  ученых. Плиний Старший на основе двух тысяч трудов греческих и римских  авторов составил энциклопедическую  «Естественную историю», включавшую все области тогдашней науки - от строения космоса до фауны и  флоры, от описания стран и народов  до минералогии. Одержимый жаждой знания, он отправился к извергавшемуся Везувию и погиб там.

Во II в. н. э. жили такие корифеи  античной науки, как Птолемей, создавший  всемирно известную геоцентрическую  систему, труды по оптике, математике, географии, составивший каталог  более 1600 звезд, врач Гален, ставивший  опыты на животных и вплотную подошедший к открытию значения нервов для двигательных рефлексов и кровообращения. Развивалась  строительная техника, позволившая создать Колизей Флавиев, полуторакилометровый мост через Дунай при Траяне и пр. Усовершенствовались механика, использовались грузоподъемные механизмы. По словам Сенеки, "презренные рабы" каждый раз изобретали что-то новое: трубы, по которым шел пар для нагревания помещений, особую полировку мрамора, зеркальные черепицы. Распространяется искусство мозаики; даже в домах на Рейне в окна вставляется стекло.

Оригинальный вклад внес в область права выдающийся законовед  эпохи Адриана Сальвий Юлиан, который просмотрел все существующие преторские эдикты (преторы осуществляли верховную судебную власть), отобрал  из них все, что соответствовало  новым условиям жизни, привел их в  систему, а затем превратил их в единых преторский эдикт. Таким  образом был учтен весь ценный опыт в предшествующих судебных решениях. Существовали и другое школы законоведов, соперничающие между собой.

Больших успехов достигла в императорском золотом веке риторика, оказавшая сильное влияние  и на философию, и на историографию, и на .литературу. Искусство красноречия  преподавалось в публичных школах, где учителя получали жалованье  от государства. Самым известным  ритором был Марк Фабий Квинтилиан, написавший большой трактат «Воспитание  оратора» в 12 книгах. Подражая греческим  софистам V в. до н. э., продолжая их традиции, многие греческие риторы сами начали называть себя софистами. Расцвет "второй софистики" приходится на II в. н. э., когда  блистали такие прославленные в  то время ораторы, как Полемон, Герод  Аттик, Фаворин из Арелата, Элий Аристид. К деятелям "второй софистики" принадлежал также ритор и  философ, а затем язвительный  сатирик Лукиан из Самосаты. В комических и сатирических диалогах он обличает суеверия и религиозное шарлатанство, насмехается над философами всех известных в мире школ и подверженных мелким страстям и предрассудкам. Недаром  его называют "Вольтером античности".

В достаточно трудных условиях находилась историография, ибо писать историю с независимых, объективных  позиций стало опасно уже при  первых римских императорах. Великий  римский историк Тацит в своих  книгах "История" и "Анналы" показывает трагедию общества, состоящую  в несовместимости императорской  власти и свободы граждан, принцепса  и сената. И хотя горизонт его  ограничен рамками императорского двора, сената, верхушкой армии, однако литературный талант историка, его  глубокий и тонкий психологизм, умение передать потаенные и противоречивые душевные движения исторических персонажей, искусная драматизация событий, меткость суждений делают Тацита едва ли не лучшим из римских историков.

Век Августа был золотым  веком римской поэзии, когда творили  Вергилий, Гораций и Овидий, чьи  поэмы и элегии стали вершиной римской эротической поэзии. Самым  знаменитым является Вергилий - его  поэма "Энеида" принесла ему мировую  славу. Она посвящена странствованиям  Энея, его любви к царице Карфагена  Дидоне, его разрыву с нею по приказу Юпитера, предназначившего ему стать предком основателей  Рима, его прибытию в Италию, войне  с племенами Италии в брак с  дочерью царя Латина Лавинией. В "Энеиде" сочетались любовь автора к древним  верованиям, обычаям, преданиям Италии с греческими философскими теориями о строении космоса, с учением  о мировой душе и бессмертии человеческой души, о посмертной судьбе душ, о награде в полях "блаженных" тем, кто служил родине делом и словом, и каре предателям, нарушителям римской верности, тиранам. Но главным в поэме было соединение "римского мифа" с рождавшимся "мифом Августа". Ведь Эней спускается в царство мертвых с помощью пророчицы Сивиллы и узнает от своего отца, что он будет иметь потомков, которые заложат Рим, предназначенный править всеми народами, причем завершит миссию Рима великий Август. "Энеида" является самым популярным памятником римской литературы.

Совершенно новый облик  получает Рим, необходимый для престижа мировой столицы: умножается число  общественных зданий, строятся форумы, мосты, акведуки, возрастает богатство  архитектурного убранства. По словам историка Светония, Август так Рим "украсил, что по справедливости мог хвастаться, что принял его кирпичным, оставляет  его мраморным". Впечатляет гигантской зрелищное сооружение - Колизей Флавиев  высотой около 49 м. По грандиозности  замысла и широте пространственного  решения с Колизеем соперничает  храм Пантеон (архитектор Аполлодор  Дамасский), пленяющий своей свободной  гармонией. Рим поражал современников  необозримостью площади - ни с одной  стороны он не имел четких границ. Его  предместья терялись в роскошных  виллах Кампаньи. Великолепные здания, колонные портики, сводчатые и украшенные фронтонами крыши, богато декорированные бассейны и фонтаны чередовались с зеленью рощ и аллей.

Немаловажное место занимает и скульптура: исторические рельефы  прославляют подвиги римского оружия, мудрость правителей, они украшают триумфальные арки. Двухсотметровая  лента рельефов триумфальной колонны  Траяна подробно и бесстрастно повествует о походе римских войск против даков. Однако ведущее место в. римской  скульптуре занимает портрет. В век  Августа резко меняется характер образа: в нем проступает идеал  классической красоты и тип нового человека, которого не знал республиканский  Рим. Появляются парадные портреты в  рост, исполненные спокойной сдержанности и величия (например, мраморная статуя Августа из Прима Порта типичный образец). При Антонинах (II в.) в римском  портрете появляются черты одухотворенности, самоуглубления и вместе с тем  отпечаток утонченности, усталости, характеризующих умирающую эпоху. Достаточно вспомнить конную статую Марка Аврелия, о которой немецкий историк искусств Винкельман писал: "Прекраснее и умнее головы коня .Марка Аврелия нельзя найти в  природе". 
  В римском искусстве портрет получает широкое распространение и в живописи, но живописных портретов сохранилось немного. Об их характере в известной мере дают представление фаюмские портреты, названные по месту нахождения оазиса Эль-Фаюм в римской провинции - Египет. Этим портретам присуща индивидуальность и гармония красок. В целом же можно сказать, что римское искусство завершает античную художественную культуру и что оно возрождается в эпоху Ренессанса.