Первобытная культура

Важнейшая функция мифического времени и самого мифа – создание примера, модели, образа. Оставляя образцы для подражания и воспроизведения, мифическое время и мифические герои одновременно источают магические духовные силы, которые продолжают поддерживать установленный порядок в природе и обществе; поддержание такого порядка также было важной функцией мифа. Эта функция осуществляется с помощью ритуалов, которые часто прямо инсценируют события мифического времени. В ритуалах мифическое время и его герои не только изображаются, но и как бы возрождаются с их магической силой, события повторяются. Ритуалы обеспечивают их «вечное возвращение» и магическое влияние, гарантирующее непрерывность природных и жизненных циклов, сохранение некогда установленного порядка.

Мифология – это самое древнее, архаическое идеологическое образование, имеющее единый, неделимый характер. В мифе переплетены зародышевые элементы религии, философии, науки, искусства.Миф, и особенно ритуал, имел прямое отношение к религии.

МИФ И ЛИТЕРАТУРА

Миф стоит у истоков словесного искусства, мифологические представления и сюжеты занимают значительное место в устной фольклорной традиции различных народов. Мифологические мотивы сыграли большую роль в возникновении литературных сюжетов: мифологические темы, образы, персонажи используются и переосмысливаются в литературе почти на всём протяжении её истории.

Непосредственно из мифов выросли сказки о животных и волшебные сказки с их фантастикой. В отличие от мифа, в котором, прежде всего, отражаются ритуалы инициации, в сказке отражены многие элементы брачных обрядов. Волшебная сказка своим излюбленным героем выбирает обездоленного. Герой часто наделяется чертами первопредка и культурного героя, добывающего некоторые природные и культурные объекты и потом уже очищающего землю от чудовищ. В образах эпических героев колдовские способности ещё часто преобладают над чисто богатырскими, воинскими. В ранних эпосах имеются и следы образов трикстеров. Такой архаичный характер имеют карело-финские руны, скандинавские песни «Старшая Эдда», северокавказский эпос о героях-нартах, отчётливые отголоски архаики можно обнаружить в «Гильгамеше», «Одиссее», «Рамаяне» и др.На классической стадии истории эпоса воинские сила и храбрость, неистовый, героический характер полностью заслоняют волшебство и магию. Историческое предание постепенно оттесняет миф, мифическое раннее время преобразуется в славную эпоху ранней могучей государственности. Отдельные черты мифа могут сохраняться и в самых развитых эпосах.Мифы служили источниками литературных сюжетов в средневековье, эпохи Возрождения и Просвещения и в более позднее время. В соответствии с представлениями людей об окружающем мире в мифологические сюжеты вкладывалось совершенно новое философское содержание. В мифологии средневековья преобладала мифология христианства, ориентированная на моральные ценности евангельского учения. В период Возрождения, когда в обществе с особой силой появилось влечение к возрождению классической древности, источником литературных произведений стали античные мифы, где боги, спускаясь с недоступного Олимпа, жили среди людей, вступали в битвы и заключали браки с простыми смертными. Вместе с тем в литературу начинают проникать сюжеты народной демонологии, основанной на средневековых суевериях. За многовековую историю своего существования мировая литература впитала в себя мощный мифологический пласт и продолжает подпитываться из этого богатейшего источника.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

АРХИТЕКТУРА

Слово «архитектура» в переводе с греческого означает «строительство». Это один из древнейших видов человеческой деятельности. Сохранившиеся остатки поселений человека указывают на существование различных укладов жизни людей в разных районах земного шара и на разных этапах развития человечества. Древнейшие из дошедших до нас монументальных сооружений относятся к каменному веку и называются мегалитическими. Название произошло от греческих слов «мегас»- большой и «литос»- камень, то есть сооружения из больших камней. Они встречаются в самых разных странах Европы, Северной Африки, Малой Азии, в Индии, Японии и других уголках мира. Называются такие постройки менгирами, дольменами, и кромлехами. Самое простое из мегалитических сооружений – менгир, огромный, грубо обработанный камень, вертикально установленный на поверхности земли. «Менгир»- кельтское слово. Наибольшее количество этих памятников сохранилось на севере Франции, в Бретани, где некогда жили племена кельтов. Самый высокий из известных менгиров имеет высоту 20,5 метра. Можно только догадываться о том, какого титанического труда стоила древним транспортировка и установка менгира и какое колоссальное воздействие оказывало на них это сооружение.Назначение менгиров до конца не ясно. Предполагается, что они воздвигались в честь памятных событий, выдающихся лиц, первобытных божеств.

Более сложное мегалитическое сооружение – дольмен: два вертикальных камня, на которых покоится третий. Лежащий горизонтально. Ещё далеко до атлантов и кариатид, но именно здесь начало пути архитектуры как вида искусства: разделение элементов сооружения на несущие и несомые, опоры и перекрытия.Постепенно конструкция дольмена усложнялась, вертикальных опор становилось всё больше. Смыкаясь друг с другом. Они образовали стены погребальной камеры, перекрытием которой служила лежащая на них погребальная плита. Засыпанный снаружи искусственным холмом земли – курганом, дольмен становился местом захоронения, гробницей, своего рода монументальным домом умерших – знатного лица или целого рода.Со временем размеры погребальных камер увеличивались, перекрытия научились делать в несколько слоёв каменной кладки, напуская, их друг над другом, пока они не сомкнутся посредине. Такая конструкция получила название ложного свода, потому что она передаёт всю нагрузку на опоры вертикально, без бокового распора. Ещё один шаг – и возникает первый купол, наиболее совершенная в конструктивном отношении форма покрытия гробницы-дольмена.Самым сложным и загадочным из всех типов мегалитических сооружений можно считать кромлех. Учёные думают, что это святилище, служащее местом жертвоприношений и ритуальных торжеств, связанных с захоронением мёртвых. Некоторые особенности ориентации самого значительного из дошедших до нас кромлехов – в Стоунхендже (Англия)- наводят на мысль о том. Что он отражает первичные астрономические познания доисторического человека и, в частности, связан с культом солнца. Есть и такая версия, что концентрические круговые «дорожки» Стоунхенджа, образованные равномерно расставленными вокруг святилища камнями, могли служить для проведения конских состязаний. Ведь кромлех – самое «молодое» из мегалитических сооружений. Если менгиры датируются 5000-2000 гг. до н.э., то Стоунхендж относят всего к 1600 г. до н.э. в это время на территории Европы уже активно шло разложение родового строя, и лошадь приобрела особо важное значение для привилегированных слоёв населения. Если эти догадки справедливы, то выходит, что кромлех – первое в мире многофункциональное сооружение, да ещё какое – и собор, и зал для собраний, и стадион, и даже обсерватория в одно и то же время.Однако для чего бы ни служил кромлех нашим далёким предкам, несомненно, одно – ко времени его создания они научились значительно лучше обрабатывать каменные глыбы, придавая им правильные, относительно прямоугольные формы. Установленные по внешнему периметру Стоунхенджа массивные каменные блоки образуют правильный круг и связаны воедино общей горизонтальной линией каменных перемычек. Регулярная повторяемость однотипных пролётов стала вполне осознанным строительным приёмом. Наружная ограда Стоунхенджа ясно показывает разделение конструкции на стойки и балки и в этом смысле может быть названа прототипом колоннады.Разве не удивительно, что всё, кажется, безграничное разнообразие форм мировой архитектуры, включая и самые современные её достижения, всего лишь на разные лады воспроизводит эти извечные начала, заложенные ещё безымянными зодчими каменного века! Металлические сооружения выступали в роли общественных построек, однако человеку издревле требовалось жильё. Вряд ли кто-нибудь в состоянии узнать, где и когда человек построил свой первый дом. В неолите в одних местах строят жилища из дерева, тростника, прутьев и глины. В других – возводят постройки на сваях и так называемые общинные дома. Своеобразный характер имели поселения, найденные в Северной Италии (приблизительно 1800 г. до н.э.). На столбах устраивались расположенные по кругу площадки, на которых размещались хижины. Вокруг посёлка возводилась деревянная изгородь, и выкапывался ров, наполняемый водой.

В результате исследований в Анатолии (Турция) обнаружено древнее укреплённое поселение, относящееся к 6 тысячелетию до н.э. Но, пожалуй, самое древнее жилище человека описано в книге В. Глазычева «Зарождение зодчества». Реконструированный учёными дом был построен 11 тысяч лет тому назад в долине Вади-эн-Натуф (верхнее течение реки Иордан) и выглядел следующим образом: круглое углубление в каменном основании, гибкие жерди, вставленные в заранее выдолбленные отверстия и сходящиеся наверху. Затем жерди переплетались более тонкими прутьями и обмазывались глиной. В середине основания этого круглого дома – место очага, над ним отверстие. Впереди ещё долгие тысячелетия, открытия и разочарования, величие египетских пирамид и совершенство афинского Акрополя, монументальность Рима и неистовый порыв готики, но там, в далёком Вади-эн-Натуфе, уже сделан решающий шаг, уже ведёт отчёт времени великое ремесло архитектуры. Кров над головой, защиту от непогоды и опасности, тепло и прохладу человек находит не под деревом и не в пещере, а в специально построенном постоянном доме.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗОБРАЗИТЕЛНОЕ ИСКУССТВО

Когда и почему началось изобразительное искусство?Точный и простой ответ на этот вопрос невозможен. Оно не началось в строго определённый исторический момент – нон постепенно вырастало из человеческой деятельности, формировалось и видоизменялось вместе с создающим его человеком.В изучении его древнейших форм историки изобразительного искусства находятся в более благоприятном положении, чем историки искусства слова, музыки, театра. Последние могут судить о первобытных песнях и зрелищах только по косвенным данным, по аналогии с творчеством ныне живущих народов, задержавшихся на стадии первобытно-общинного строя вплоть до 19 и даже 20 в. Однако эти аналогии приблизительны: каким бы ни был архаическим общественный строй народов, оттеснённых с магистральных путей истории, всё же прошедшие тысячелетия не могли оставаться для них временем без движения, без развития. И современное искусство коренных австралийцев или африканцев всё же совсем иное, чем у людей каменного века.Люди каменного века придавали художественный облик предметам повседневного обихода, хотя в этом не было практической необходимости. Зачем они так поступали? Одной из причин возникновения искусства считают человеческую потребность в красоте и радости творчества, другой – верования того времени. С поверьями связывают прекрасные памятники каменного века, написанные красками или высеченные на камне изображения, которыми покрывали стены и потолки подземных пещер, скальные утёсы. Первобытные художники очень хорошо знали животных, от которых зависело существование людей. Лёгкой и гибкой линией они передавали позы и движения зверя. Красочные аккорды – чёрное, красное, белое, жёлтое – минеральных красителей, смешанных с водой, животным жиром, соком растений, сделали цвет пещерных росписей особенно ярким.В сентябре 1940 г. близ местечка Монтиньяк на юго-западе Франции четыре школьника старших классов отправились в задуманную ими археологическую экспедицию. На месте уже давно вырванного с корнем дерева в земле зияла дыра, которая, по слухам, была входом в подземелье, ведущая в соседний средневековый замок. Внутри оказалась ещё одна дыра, меньших размеров. Один из ребят бросил в неё камень и по шуму падения заключил, что глубина порядочная. Он расширил отверстие, вполз внутрь, зажёг фонарик, ахнул и позвал друзей. Со стен пещеры, в которой они очутились, смотрели на них какие-то огромные звери, исполненные такой уверенной силы, подчас, казалось, готовой перейти в ярость, что ребятам стало жутко. И в то же время сила этих рисунков была так величественна и убедительна, что школьникам почудилось, что они попали в волшебное царство.Так была открыта пещера Ласко, вскоре прозванная «Сикстинской капеллой первобытной живописи»: это сравнение со знаменитыми фресками Микеланджело не преувеличено, ибо живопись пещеры полностью выражает духовные устремления и творческую волю людей, создавших собственное, поражающее нас до сих пор изобразительное искусство. Живопись эта столь выразительна, что кое-кто даже усомнился в её подлинности, высказав предложение, что рисунки – творения современных живописцев, пожелавших посмеяться над легковерной толпой. Однако это утверждение было опровергнуто научной экспертизой.Сотни фигур, обведённых тёмными контурами, жёлтых, красных, коричневых, написанных охрой, сажей и мергелей, украшают стены пещеры Ласко: головы оленей, образующие поразительно изящные декоративные фризы, козлы, лошади, быки, бизоны, носороги - все почти в натуральную величину.Чуть не во всех концах земли обнаружены очаги материальной культуры древнейших времён. На многих стоянках первобытного человека были найдены предметы, которые можно назвать художественными произведениями.В скалистых пещерах случалось обнаруживать целые «музеи» первобытной культуры – живописи и скульптуры. Каменные изваяния срастаются там с массивом скалы: какой-нибудь выступ скалы, уже отчасти напоминающий тело зверя, его голову или хребет, обтёсан и доведён до полного сходства с кабаном или медведем. На стенах и потолках пещер – многочисленные изображения, большие и маленькие, частью вырезанные, а частью исполненные минеральными красками. Это также изображения животных – оленей, бизонов, кабанов, диких лошадей, длинношёрстных мамонтов, саблезубых тигров. Лишь изредка попадаются абрисы человеческих фигур и голов, вернее ритуальных масок.Самые ранние изображения, в которых преобладают «портреты» животных, относятся к верхнему палеолиту. К этому же периоду относится и появление удивительных каменных статуэток, получивших название «палеолитических Венер», о значении в жизни и верованиях наших далёких предков до сих пор спорят учёные. В большинстве случаев лица на статуэтках лишь намечены, зато отдельные части тела очень конкретны и резко преувеличены. Не грацию и стройность женского тела хотел передать первобытный художник, а с помощью строгих геометрических линий и объёмов силу, грузную, животворящую силу родоначальницы и охранительницы очага.По данным современной науки, человек верхнего палеолита был homo sapiens, то есть по физическим данным вполне подобен современному человеку. Он владел членораздельной речью и умел изготовлять довольно сложные оружия из камня, кости, дерева, рога. Родовые коллективы жили охотой на крупного зверя. Казалось бы, у этого примитивного человеческого общества, которое даже не возделывало землю и не приручало животных, не должно быть никакого искусства. Между тем оно было – доказательство налицо. Оно старше, чем государство и собственность, старше всех тех сложных взаимоотношений и чувств, в том числе чувства личности, индивидуальности, которые складывались позже в развитом человеческом коллективе. Это искусство старше земледелия, скотоводства и обработки металлов.Можно предположить, что искусство было крайне примитивно. Но возьмём, к примеру, рисунок на потолке Альтамирской пещеры в Испании, одно из изображений бизона: экономными, смелыми, уверенными штрихами в сочетании с большими сочетаниями краски предана монолитная, мощная фигура зверя с удивительно точным ощущением его анатомии и пропорций. Изображение не только контурное, но и объёмное: как осязателен крутой хребет бизона и все выпуклости его тела. Рисунок полон жизни, в нём чувствуется трепет напрягающихся мускулов, упругость коротких, крепких ног, ощущается готовность зверя бросится вперёд, выставить рога и глядя исподлобья налитыми кровью глазами. Рисующий, вероятно, живо воссоздавал в своём воображении тяжёлый бег бизона, его бешеный рёв и воинские крики преследующей его толпы охотников. Это не примитивный рисунок. Рука мастера стала уже мудрой. Кроме этого, была необходима и острая наблюдательность, развитая правда, в определённом, узком направлении – во всём, что касалось повадок зверя. Зверь являлся источником жизни, средоточием помыслов, врагом и другом, жертвой и божеством.Искусность руки, познавшей уже великую школу труда, и меткость глаза дали возможность создавать великолепные, мастерские изображения. Но сказать, что они были мастерскими во всём, невозможно. Примитивность сказывается, например, в отсутствии чувства общей композиции, согласованности. На потолке Альтамирской пещеры нарисовано около двух десятков бизонов, лошадей и кабанов. Каждое изображение в отдельности – превосходно, но как они расположены?! В их соотношении между собой царит беспорядок и хаос: некоторые нарисованы вверх ногами, многие изображения накладываются одно на другое… и никакого намёка на среду, обстановку… видимо, само мышление первобытного человека, очень натренированное в одном отношении, беспомощно и примитивно в другом – в осознании связей. Он пристально вглядывается в отдельные явления, но не понимает их причинных связей, взаимозависимости. А если не понимает, то и не видит. Поэтому композиционный дар первобытного художника находился в зачатке. Но главным образом примитивность сознания проявляется в чрезвычайной ограниченности сферы его внимания. В основном он изображает только животных, причём только тех, на которых охотились его соплеменники. Появление керамики в неолите имело большое значение в развитии у человека того неосознанного чувства, которое, выделившись из других, стало впоследствии называться эстетическим. Украшая прихотливым узором изготовленные им сосуды, человек совершенствовал искусство орнамента, отмеченное всё большей геометрической стройностью, ритмом красок и линий.Изобразительное искусство неолита также очень отличается от палеолитического. Реалистический пафос, точно фиксирующий образ зверя, как мишень, как заветную цель, сменяется стремлением к новому гармоническому общению, стилизации и, главное, к передаче движения, к динамизму. И действительно, некоторые сцены загонных охот с лучниками в росписях Восточной Испании и Северной Африки как бы воплощение самого движения, доведённого буквально до предела и сконцентрированного в бурном своём вихре, подобно энергии, готовой вырваться.Бронзовый и железный века – новые величественные ступени в развитии человечества. Металл совершенствует способы производства. Искусство приобретает новые формы. Каждое совершенной творение искусства представляет для последующих поколений бесценное художественное наследие.На самом закате родового строя искусству первобытного общества суждено было явить миру новое свидетельство своей великой творческой силы. Искусство бронзового века, отмеченное высокими достижениями у разных народов земли, необычайно ярко проявилось в Скифии. Расцвет скифского искусства относится к 7-6 вв. до н.э. типичные памятники скифской культуры – могильные курганы вождей. Шедевры греческого искусства, на которых изображены скифы Северного Причерноморья, дают яркое представление об их облике: бородатые. В длинных кафтанах, в мягких кожаных сапогах и войлочных шапках. Культура скифов – это культура огромного мира преимущественно кочевых и полукочевых племён, живших в 1 тысячелетии до н.э. в Северном Причерноморье, на Кубани, Алтае и в Южной Сибири, то есть на территории, простиравшейся от Дуная до Великой Китайской стены. Культура, на юге и юго-западе соприкасавшаяся с эллинской и с культурой Передней Азии, на западе с культурой Средней Азии Китая. Люди этой культуры жили напряжённой жизнью, где беспощадные враждебные силы вторгались в человеческую судьбу и где человек должен был постоянно нападать и побеждать, чтобы самому не быть побеждённым.В каком же роде искусства преуспели эти кочевники-скотоводы, эти воины, вероятно никогда не расстававшиеся с оружием? Идеал красоты, быть может не вполне осознанный, сочетался у них со стремлением создавать такие предметы, которые символически обладали бы некой магической властью над таинственными силами природы. Сам образ жизни кочевников не располагал их к запечатлеванию этих символов в монументальной живописи или скульптуре, они постоянно передвигались, следовательно, произведения искусства могли служить лишь украшением их оружия и снаряжения. Без сомнения, декоративный эффект этих изделий – одно из самых замечательных достижений мирового декоративного искусства.Основной стиль скифского искусства – так называемый «звериный стиль». Корни его уходят как в творчество неведомых древних племён, обитавших в этих местах в предыдущую эпоху, так и в искусство Передней Азии, особенно Ирана.Один из прославленных шедевров скифского искусства – золотая фигура оленя из кургана станицы Костромской (Прикубанье, 6 в. до н.э.). Образ оленя был связан у скифов с представлением о солнце, свете. Вся фигура оленя подчинена какому-то особенному, напряжённому ритму. В ней нет ничего лишнего, случайного. Законченная, продуманная композиция. Гармоническое сочетание чудесной в мягком изгибе шеи оленя с его тонкой мордой, над которой величественно возвышаются завитки откинутых назад огромных рогов, каких нет в природе и которые торжественно стелются вдоль всей его спины. Всё в этой фигуре условно и в то же время предельно правдиво, а значит, реалистично.

 

 

МУЗЫКА

Посторонних свидетелей поражает странное противоречие музыкального творчества «отсталых» народов. С одной стороны, кажется, очевидной примитивность их танцев и инструментов, и особенно их песен. С другой стороны, не менее очевидна та истовая серьёзность, строгость и торжественность, с которой они занимаются своей музыкой. Объяснением этого противоречия может быть лишь то обстоятельство, что музыка была неотъемлемой и крайне важной частью всех видов деятельности первобытного человека.Охота, несомненно, тоже влияла на возникновение музыки – в основном опытом изучения животных, их движений и привычек. Воспроизводя в танце характер и облик животного, первобытный человек передавал не только ритмы его поведения. Не менее важной была с самого начала задача вокального подражания звукам, издаваемым животными. Вместе с тембровыми красками воспроизводились интервалы и интонации, присущие их голосам. Но и другие силы природы были живыми для первобытного человека: вода и земля, ветер и огонь, гроза и зной, цветы и деревья, горы, небо, солнце. Они должны быть укрощены и умилостивлены. Разве ветер не разговаривает с человеком на языке флейты? А барабан – на языке грома и грозы? Может быть, для укрощения ветра надо поиграть на флейте, а чтобы вызвать дождь – ударить во все барабаны? И вот с первобытных времён до современных крестных ходов люди обращались к вещам, надеясь, договорится с богами. Флейта и барабан – это предметы, полные музыки. Но и своя музыка есть и у других предметов: у спущенного лука, стучащего топора, бренчащего ожерелья и падающего камня, льющейся воды и ласкающего света. Своя музыка у каждого времени дня, каждого состояния природы и человека. Кто хочет понять вещи, растения, животных, силы и времена природы, тот должен понять их голоса, услышать и разгадать их таинственные имена. Здесь корни первобытной магии имени и слова.В этом пространстве – от элементарного подражания голосам природы до отражения их в названии и имени – происходит медленное восхождение от смутной эмоции до прочного её закрепления в человеческом голосе и слове. Музыка с самого начала и до сих пор соединяет оба этих полюса, в одних случаях расплываясь в эмоциональной неопределённости, в других – вступая в неразрывный союз с ясным и конкретным словом. Таким образом, как и все другие искусства, музыка изначально вплетена и в отражение мира человеком и в человеческую психику, формируемую всей совокупностью отношений человека к миру.Важнейшей особенностью первобытной музыки стала её повседневность. Но это не бессистемная мешанина непрерывного звучания. Повседневность первобытной музыки имеет чётко организованный и приуроченный характер. Существовала музыка, сопровождающая праздники и собрания, обряды, состязания и детские игры, ухаживание и убаюкивание детей. Вся музыка привязывалась к определённым делам и действиям, носила прикладной характер, не теряя при этом своей главной задачи – формирование единого мироотношения.Формирование единого мироотношения – функция мировоззренческая или воспитательная – была сердцевиной, ядром всех других функций музыки. При этом музыка способствовала тому, чтобы мировоззрение усваивалось, не как совокупность понятий и слов, а как совокупность реальных переживаний, неизгладимых из памяти эмоций, как мощный заряд волевой энергии. Волевой элемент стал определяющим и организующим воспитательное воздействие музыки на первобытного человека. С этим и связывалось господство ритма, направленность эмоционального возбуждения, элемент внушения и даже гипноза, отмечаемый в первобытной музыке. Вовлекая всех в единое музыкальное действие, музыка устанавливала между людьми устойчивую связь.Это связь, строго организованная в пространстве и во времени.В пространстве – так как речь шла не о совместном прослушивании или параллельном движении в танце под одну и ту же музыку, а о совместном музицировании, подлинном сотворчестве, не знающем пассивных наблюдателей и изолированных мелких групп.Во времени – ибо это сложившиеся в совместном музицировании единство людей не распалось, а развивалось.В первобытном хоре за художественно-творческим единством ощущалось и мировоззренческое, и трудовое, и племенное, родовое единство. Поэтому пение в таком хоре было всеобщей школой нравственности. Духовно объединяя, совместное творчество в то же время дисциплинировало, внутренняя потребность совпадала с долгом, индивидуальное – с родовым. Не игнорируя индивидуальности, первобытное искусство ставило ей жёсткие рамки, определяемые интересами общности. В своей повседневной жизни человек зависел не только от многочисленных природных стихий, но и от установленных обычаев, которые нужно было соблюдать, как бы они ни расходовались с вновь приобретаемыми привычками и опытом. Песня, танец, игра на музыкальных инструментах позволяли слабому компенсировать свои физические недостатки, неудачнику – вернуть интерес женской половины племени, восстановить свой родовой авторитет. Компенсацией за слабость перед природными силами становилась магия звуков или телодвижений. Огромную роль играла сама возможность «выпеть» горе и неудачи, «выплясать» накопившееся раздражение, расслабиться и душевно освободится.

При взгляде со стороны может показаться, что первобытный человек наслаждался каким-то диким шумом, который рано называть музыкой. При взгляде изнутри картина совершенно иная. Этот человек наслаждался в совместном музыкальном действии переживанием общности своего мироотношения коллективного, племенного, духовным единением, высвобождением и разрядкой психологического напряжения.В музыкально-танцевальном «представлении», приуроченном к главным праздникам племени, как бы проигрывался заново весь жизненный процесс от прошлого до будущего и от труда до интимных отношений.Знакомясь с ранними ступенями музыкальной жизни, наивно было бы отнестись к ним свысока. За видимой простотой форм этой музыки скрывалось столь сложное мировоззренческое ядро, такой комплекс реализуемых жизненных функций, которому стоит позавидовать.Чуткое внимание к ближайшей звуковой среде соединялось в этой музыке с космическим порядком природных явлений. И совершалось это соединение в каждой песне и в каждом танце.Колыбельные у таких народов – детская энциклопедия окружающей жизни, матери пели в них и о заботах племени, и о трудностях собственной жизни, о прошлом и будущем, о растениях и животных, о самом простом и таинственно-непостижимом.По звуку голоса взрослого и крику ребёнка, по тембру и ритму речи эти люди были способны поставить диагноз и назначить лечение музыкой.Для мифологического сознания расстройства тела и души порождаются расхождением ритмов отдельной жизни с ритмами Вселенной. Поэтому «правильная» музыка всегда способна устранить разлад между человеком и природой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ литературы

 

1.  Лисичкина  О.Б. Мировая художественная культура. Часть 1. Древний мир. «СпецЛит». - Санкт-Петербург. 1999 г.

2. Под  редакцией Марковой А.Н. Культурология. Учебное пособие. «Юнити». - Москва.

3. Тайлор  Э.Б. Первобытная культура: Пер. с  англ. Издательство политической  литературы. - Москва. 1989 г.

4.   Кармин А.С. Культурология. «Лань». - Санкт-Петербург. 2001 г.