Культура как способ реализации творческих способностей человека

Культура способна предоставить человеку поистине безграничные возможности для выбора, т.е. для реализации его свободы. В понятиях отдельного человека практически безгранично количество видов деятельности, которым он может себя посвятить. Hо каждый профессиональный вид деятельности – это отдифференцированный опыт предшествующих поколений, т.е. культура.

Овладение общей и профессиональной культурой выступает необходимым условием для перехода человека от репродуктивной деятельности к творческой. Творчество же есть процесс свободной самореализации личности. Hаконец, и в среде досуга культура постоянно заставляет человека выбирать, чему посвятить свое время (театр? кино? телевизор? книга? прогулка? поход в гости?), что именно предпочесть (КВH по первой программе, интервью известного политика по второй или «ужастик» по кабельному каналу?), как реализовать сделанный выбор (смотреть КВH дома, или в гостях, или дома, но в присутствии гостей?). Любая районная библиотека способна предложить столько альтернатив для выбора, что неискушенный читатель может даже растеряться. И это не случайно. Чем меньше знает человек о мире культуры, тем уже его возможности выбора, тем менее он свободен. И наоборот. Hе случайно известный русский философ H.А. Бердяев полагал свободу важнейшей сущностной характеристикой культуры.

Следующая функция культуры – знаковая. Человечество фиксирует, передает накопленный опыт в виде определенных знаков. Так, для физики, химии, математики специфическими знаковыми системами выступают формулы, для музыки – ноты, для языка – слова, буквы и иероглифы. Овладение культурой невозможно без овладения ее знаковыми системами. Культура же, в свою очередь, не может транслировать социальный опыт, не облекая его в специфические знаковые системы, будь то цвета светофора или национальные разговорные языки.

И, наконец, последняя из основных функций культуры – ценностная. Она тесно связана с регулятивной, ибо формирует у человека определенные установки и ценностные ориентации, в соответствии с которыми он либо принимает, либо отвергает вновь познанное, увиденное и услышанное. Именно ценностная функция культуры дает человеку возможность самостоятельной оценки всего того, с чем он сталкивается в жизни, то есть делает его личность неповторимой.

Разумеется, все эти функции культуры не существуют как рядом положенные. Они активно взаимодействуют, и нет более ошибочного представления о культуре, чем представление ее в статичности и неизменности. Культура – всегда процесс. Она находится в вечном изменении, в динамике, в развитии. В этом сложности ее изучения, и в этом ее великая жизненная сила

 

4. Диалогичность культуры

 

Диалог – это не только вопросно-ответная форма мышления, не только авторский прием, но и само реальное бытие культуры, ее имманентная сущность, способ реализации ее функций. Идея диалога как бытия культур появилась в ХХ веке. Она принадлежит М.М. Бахтину (1895–1975), русскому философу, теоретику культуры, литературоведу. Он исходит из представления о культурах как «личностях» (под влиянием работ О. Шпенглера), которые ведут между собой нескончаемый, длящийся в веках «диалог».

Культура есть там, где есть две культуры. «Где одна «культура», – пишет В.С. Библер, исследователь творчества М.М. Бахтина, – я с ней срастаюсь, – и тогда уже культуры нет, есть цивилизация» (Библер В.С. Замыслы. М., 2002. С. 377). Цивилизация, как и человек, продолжает существовать и развиваться после своей «физической смерти», после своего исчезновения с земной поверхности. В какой форме? В форме культуры, форме культурного общения, т.е. общения, осуществляемого через посредство произведений культуры. Именно так – из себя – культура как таковая растет (трансформируется), прирастает (становится «вещью», произведением, т.е. искусством, запечатлевшим общение) и прорастает в своих субъектах, носителях культуры, собеседниках, участниках диалога (становясь их знанием и умением). Поэтому культура – это всегда и диалог культуры и внекультурности, культуры и варварства, космоса (порядка) и хаоса.

Здесь следует заметить, что в прошлых цивилизациях и эпохах культура (прежде всего как образование и воспитание) занимала «периферийное» место, в «производстве» культуры и в общении культур непосредственное участие принимало лишь меньшинство человечества. По словам В.С. Библера, социокультурная жизнь современных людей изменилась: произошел «переход от идеи «человека образованного и просвещенного» к идее «человека культурного»» (Библер В.С. Замыслы. М., 2002. С. 384). Произошел сдвиг в сторону понимания культуры как диалога культур, для которого значим каждый субъект, каждый момент бытия. Более того, человек современной культуры «не имеет своего прочного культурного места, он современно культурен лишь в той мере, в какой способен каждый раз заново решать и перерешать все смыслы…» (Библер, там же, с. 388), т.е. способен жить на грани, на пересечениях, «между» разными возможностями, в горизонте разных культур одновременно.

Человечество создает различные культуры, и само является продуктом взаимодействия различных культур, в диалоге и посредством диалога творящих себя, и, одновременно, создающих единую и многообразную общечеловеческую культуру. Каждая культура, вовлеченная в диалог, раскрывает заключенные в ней многообразные смыслы, становится культурой, западной или восточной, античной или средневековой и т.д. Диалогичность, таким образом, является, во-первых, неотъемлемым свойством самой культуры, сущностной характеристикой бытия культуры. И, во-вторых, диалогичность – это возникшее в конкретном историческом пространстве и времени отношение культур, обусловленное развитием связей этих культур. До определенного момента в истории культур их отношения строились по иной, монологической схеме взаимодействия.

«Проблема диалога культур могла, казалось бы, возникнуть перед римлянами, но они попросту завоевали мир, присоединяя к себе все чужое и охотно перекраивая для себя, ставя в родных храмах статуи иноземных богов, синтезируя действием.» (Баткин Л.М. Итальянский гуманистический диалог ХV века // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976. С. 220).

Исходя из сказанного, посмотрим пристальнее на межкультурный диалог. 
Прежде всего – на уровне отдельно взятой культуры. Формой диалога культур здесь оказываются связи, обусловленные собственной морфологией культуры: связи между светской и религиозной культурами, между художественной и научной культурами, массовой и элитарной, профессиональной и народной и т.д.

Другими словами, речь идет о связи субкультур, образующих данную конкретную культуру, или о диалоге внутри одной культурной эпохи. В рамках средневековой культуры, к примеру, в диалог вступали такие субъекты, как монархия, дворянство-рыцарство, монашество и народ. Результатом диалога между ними была официальная культура, замковая культура, рыцарская культура, народная культура, карнавальная культура и др.

Межкультурный диалог на уровне разных культур. В этом смысле диалог осуществляется и рассматривается, с одной стороны, как диалог синхронический и диахронический, т.е. «в веках и между веками» (хронологический аспект рассмотрения), и каждая культура здесь – это определенная культурная эпоха, этап в общей истории культуры. В этом плане можно говорить о диалоге прошлого и настоящего, о культуре отцов и детей.

«В каждой культуре прошлого заложены огромные смысловые возможности, которые остались не раскрытыми, не осознанными и не использованными на протяжении всей исторической жизни данной культуры. Античность сама не знала той античности, которую мы теперь знаем… При такой диалогической встрече двух культур они не сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет свое единство и открытую целостность, но они взаимно обогащаются» (Бахтин М.М. Ответ на вопрос редакции «Нового мира» // Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 352, 354).

С другой стороны, диалогическими выступают связи между различными национальными культурами, культурами разных регионов, между качественно определенными культурными ценностями. Яркой иллюстрацией этой формы диалога выступает диалог культур Запада и Востока, Севера и Юга и др. (регионально-географический аспект рассмотрения).

«Человек, не произносящий слов, для европейцев не может быть живым человеком. У них не существует такого «диалога» в японском стиле, когда собеседники пытаются взаимно проникнуться душой и понять друг друга посредством чувств. «Диалог» в японском стиле – это, в конце концов, не что иное, как средство ублажения настроения и смягчения атмосферы двух обращенных друг к другу лицом людей; «диалог» европейцев для каждого из говорящих, которые ныне, как никогда, живут по принципу «полагайся на собственные силы и средства», – это почти единственная возможность для самоутверждения и самозащиты….

Европейцы считают, что поскольку живешь во взаимозависимых общественных отношениях, то нельзя молчать перед другим и не высказываться. Если не будешь произносить слов и самоутверждаться, то никто тебя не поймет, все будут игнорировать, и, в конце концов, потерпишь поражение….

Различие между японцами и европейцами можно назвать различием между «людьми зрения» и «людьми голоса»….

«Человек зрения» не любит посредством «диалога» признавать различия или общность между собой и другим…. У японцев глаз, являясь органом зрения, одновременно является и органом речи; встретив взгляд другого, японец понимает движение его души, его чувства; для него «глаза говорят в такой же мере, как и язык» (Кимура Сёдзабуро. «Люди зрения» и «люди голоса» // Человек и мир в японской культуре. М., 1985. С. 248–251).

 

 

 

Список литературы

 

1. Мамонтов С.П. Основы культурологии. – М., 1993 г.

2. Шор, Ю.М. Очерки теории культуры. Ю.М. Шор. Л., 1989.

3. Бердяев, Н. Философия свободы. Смысл творчества. Н. Бердяев. М., 1989.

4. Ортега и Гассет, Х. Тема нашего времени. Х. Ортега-и Гассет Самосознание европейской культуры ХХ в. М., 1991.

5. Сорокин, П. Человек. Цивилизация. Общество. П. Сорокин. М., 1992.

Размещено на Allbest.ru