Государственная культурная политика

Эксперты при всех достоинствах этой модели указывают на ее уязвимость в силу того, что технический прогресс может не только способствовать культурно-цивилизационному развитию, но также радикально ухудшать образ жизни людей, девальвировать систему культурных традиций. На этой базовой основе произрастает идеология «экономикоцентризма», в которой экономика признается ведущей сферой, детерминирующей все остальные. Результаты внедрения этой схемы в 90-х гг. ХХ в. просматриваются в кризисных трендах духовности в стране и поныне. «Экономикоцентристская» ориентация все чаще подвергается критике, как эксплуатирующая ресурсы культуры, но не оценивающая ее вклад в общественное развитие, игнорирующая влияние культуры на макроэкономические показатели, связанные с творчеством, эффективностью и социальной справедливостью. Выстраивание ценностно-смыслового ряда в экономическом ракурсе не учитывает возможности культуры в повышении именно экономической составляющей производственной деятельности (принятие решений, гибкое поведение персонала), в развитии социальной ответственности, в закреплении нематериальных целей, связанных с качеством жизни⁵.

В отличие от экономической в  «культурной модели» развития центральной задачей выступает достижение духовности, которая должна базироваться на гармонии материального и духовного. Первоосновой этой модели является культура, поэтому культурная политика «произрастает» благодаря интегративным процессам в сфере экономической и социальной жизни. Ее цель – сохранить культурные традиции в рамках современности, привлечь население к активному участию в создании новых культурных ценностей, сохранить этнокультурное многообразие отдельных сообществ. Именно такая культурная политика России, на наш взгляд, направлена на поддержку и сохранение самобытности народов и представляется наиболее плодотворной по сравнению с другими моделями.

Однако концептуальные основания  современной культурной политики государства  не могут выстраиваться без учета  принципов системной модернизации России, изложенных в статье Д.А. Медведева «Россия, вперед!» и затем конкретизированных в задачи в Послании Президента Федеральному собранию Российской Федерации 12 ноября 2009 г. Среди них проблемы, связанные с необходимостью закрепления в национальной культуре нравственных установок и моделей поведения, которые предопределяют успешное развитие личности и нации в целом. Речь идет о сбережении единого культурного пространства страны во всем его многообразии. Актуальными в условиях модернизации России видятся проблемы развития и совершенствования программ обучения русскому языку; воспитания молодежи в духе интеллектуальной свободы и гражданской ответственности, а также воспитания в гражданах нетерпимости к любым формам проявления коррупции, роста гражданского самосознания и развития институтов гражданского общества.

По существу, эти задачи отражают круг проблем, содержащихся в результатах социологических опросов и в статистических показателях. Анализ ситуации подтверждает, что упускать из виду цивилизационные отставания от мировых тенденций, как и не замечать расширения разрывов между показателями уровня жизни населения разных регионов и серьезными расхождениями по индикаторам качества жизни населения, не менее опасно и может привести к снижению общего уровня культуры в обществе. Отсутствие интегративной культурной политики приводит к усилению детерминации культуры со стороны экономики.

Среди многих причин, мешающих сбалансировать культурный спрос, культурные предложения и культурные интересы и потребности, исследователи на первый план чаще всего выносят уровень  благосостояния населения страны. Естественно, что существующая дифференциация населения по экономическим показателям сохраняет и различия по уровню доступности культурных благ и услуг.

Не вступая в дискуссию  относительно установившейся иерархии экономических потребностей, замечу, что связь между тенденциями увеличения числа потенциальных потребителей, то есть доли тех, кто хотел бы приобщиться к культуре, но не имеет для этого реальной возможности, и динамикой культурных потребностей той части населения, к кому это имеет прямое или косвенное отношение, существует.

Проведем сравнительный  анализ показателей за прошедшее  пятилетие, основываясь на данных социологических  исследований^*. Так, в 2008 году фактор отсутствия средств, которые можно было бы потратить на посещение театров, покупку книг, дисков и т.д., имел существенное значение для 67,3% респондентов. Более того, в силу экономических причин для 30,0% потенциальных читателей хорошая книга была «не по карману», а для 27,1% респондентов круг культурных благ был очень ограничен. Думается, что в определенной степени это привело к снижению уровня духовной культуры населения.

Согласно официальной статистике, за прошедшее пятилетие произошли  стабилизация экономики и повышение  уровня жизни населения. Изменилось и соотношение потребностей современных российских потребителей культурных услуг с возможностями для их удовлетворения, предоставляемыми государством через учреждения культуры, а также обеспечиваемыми уровнем личного материального благосостояния (качества жизни). Однако назвать ситуацию удовлетворительной можно с большой натяжкой. Так, на вопрос, обращенный к молодежи, «Как часто Вы посещаете следующие учреждения культуры?» 59,8% респондентов ответили, что вообще не бывают на выставках и вернисажах, 59,0% – во дворцах и домах культуры, 53,7% – в концертных залах, 46,8% – театрах, 45% – музеях. Более трети от числа опрошенных не ходят даже в культурно-развлекательные центры, клубы и на дискотеки. И это несмотря на то, что в инфраструктуре российских городов и сел эти учреждения культуры есть; однако состояние и уровень предлагаемых услуг не вызывает особого интереса. На наш взгляд, без кардинального обновления инфраструктуры культуры в нашей провинции, позволяющей достичь современного уровня культурной среды; без развития творческих индустрий как формы соединения возможностей креативной культурной деятельности и экономики, способствующих не только формированию «точек роста» в культурных ландшафтах российских территорий, но и решению социальных проблем (занятости, рекреации, воспитания и др.), в стране в ближайшее время позитивных перемен не произойдет⁶.

Думается, что наступило  время пересмотра стратегии культурной политики России, в которой необходимость выравнивания социальных возможностей на пользование культурными благами и услугами будет рассматриваться в широкой перспективе – как проблема «культурного выравнивания» регионов, возможностей городских и сельских жителей на реализацию прав человека в культуре.

3. Стратегии региональной культурной политики

Неравномерность социокультурного развития российских территорий предопределяет обращение к разработке новых правовых и организационно-экономических механизмов, регулирующих развитие культуры. Собственно говоря, вопрос о формировании отношения к культуре как ресурсу социального и экономического развития в большей или меньшей степени «всплывает» в последнее десятилетие с завидной периодичностью. Много пишут и говорят о перспективах культурно-познавательного туризма, о использовании культурного наследия как ресурса устойчивого развития, о создании информационно-культурных центров, о поддержке творческих индустрий. В целом, идет активный поиск форм включенности населения в процессы социокультурного развития территорий как механизма инновационной стратегии культурной политики, основанной на согласовании интересов политики, экономики и культуры, который направлен на закрепление новых приоритетов в региональных концепциях. Это вполне оправдано, поскольку социокультурное развитие страны не может не «дополняться пространственным аспектом системного освоения инноваций»⁷. И главное здесь – исходить из того, что переход на инновационный путь развития связан прежде всего с масштабными инвестициями в человеческий капитал, так как «развитие человека – это и основная цель, и необходимое условие прогресса современного общества. Это и сегодня, и в долгосрочной перспективе наш абсолютный приоритет»⁸.

В региональных политиках концептуально значимая идея о развитии человеческого капитала должна быть вписана в конкретную культуротворческую деятельность. Так возникает пространство социальных коммуникаций, где осуществляется поиск согласований культурных стратегий различных субъектов. Поскольку существует принципиальное отличие рационально взвешенной и последовательно проводимой культурной политики от поддержки отдельных акций креативных групп и индивидуальных решений с привлечением ресурсов культуры в пространстве конкретных территорий, как региональных, так и локальных, то здесь возникает множество противоречий. Прежде всего, тех, которые связаны с отождествлением культурной политики с планом региональных мероприятий с привлечением ресурсов культуры. Как показывает практика, такой механизм культурной политики наиболее распространен. В ряде случаев он работает на формирование региональной идентичности, превосходя ожидаемые эффекты. Тем не менее, культурная политика – это инструмент формирования ценностных оснований социума, своего рода философия позитивных изменений, концентрация и концептуализация идей социокультурного развития, на основе которых базируется стратегическое и оперативное управление по развитию территорий, создаются условия для самоорганизации граждан.

Общественная значимость публично обсуждаемых идей относительно здорового образа жизни, качества жизни  и достойной жизни, включающая многообразие культурных потребностей, общение власти с гражданским обществом, мобильность, открытость законодательной деятельности для гражданской экспертизы, является неотъемлемой частью культурной политики. При таком подходе ее стратегической целью становится целостное развитие общества и культуры, поддержка традиций и стимулирование создания новых культуротворческих феноменов, тенденций, социальных паттернов и образцов, а также регулирование всех тех сфер, которые традиционно относятся к узковедомственному регулированию (художественно-культурная практика, кинематография, культурно-досуговое обслуживание и пр.). Кроме того, культурная политика включает в себя деятельность, связанную с разработкой общесоциальных и локальных целей инновационного развития, направленных на поддержание, стимулирование, распространение культурного потенциала. Подобная трактовка культурной политики в широком практическом диапазоне ориентирована на преодоление межведомственных барьеров, на взаимодействие государства и общества при решении проблем культурного развития.

Как вписать  в прокрустово ложе понятия «культура», используемого в современных  документах, содержание культурной политики – управленческой деятельности широкого масштаба и диапазона? Какой орган  власти и какой субъект такой  культурной политики способен взять на себя ответственность за постановку и реализацию задач, учитывающих социокультурный срез разных видов и форм деятельности людей?

На мой взгляд, с одной стороны, требует рассмотрения законопроект «О культуре», который уже на протяжении длительного времени находится в работе. Однако вполне очевидно, что недостаточно будет лишь включить в него широкое понимание культуры, ведь даже только изменение понятийного аппарата повлечет за собой необходимость пересмотра всего действующего пласта нормативно-правовой базы культуры. С другой стороны, среди основных целей культурной политики – и изменение отношения к культуре в обществе. А это не происходит механически, то есть не тогда, когда уже появится новая строка в законе. Что нужно сделать для того, чтобы, не претендуя на структурно-организационные преимущества и надотраслевые функции, культурная политика приобрела свои «законные» социокультурные масштабы, а культура стала частью любого вида государственного или регионального управления? Ведь когда с учетом культурного фактора будут разрабатываться различные способы обновления социума, тогда и модернизационные преобразования станут более очевидными и эффективными. Изменяющиеся социальные условия влияют на смысловое наполнение культуры, но именно культура через свои параметры порядка способна либо усиливать интегрирующее и мобилизующее начало в обществе, либо, напротив, тормозить реформирование социальных отношений. Ценности и идеалы культуры, а также господствующие в обществе культурные коды и стандарты (как содержательное наполнение общих параметров порядка) во многом определяют и направление социокультурного развития. От переменных, которые «задает» культура социуму, зависит качественное наполнение реального социокультурного пространства⁹.

Новый профиль культурной политики основан на широкой трактовке культуры (наукой, образованием, коммуникациями), на признании необходимости развития культурного сектора, а также на включенности культуры во все стратегии развития.

Заключение

Поддерживая идеи модернизации культурной среды в современной России, необходимо признать существование множества проблем, которые можно отнести к рискам социокультурной модернизации. Определяющими из них являются: а) низкое качество жизни и неравномерность социально-экономического и культурного развития в российских территориях; б) медиатизация среды и массовизация общества. Независимо от того, что первая проблема в большей степени связана с низко эффективной социально-экономической политикой, а вторая – слабой культурной и информационной политикой, обе они оказывают деструктивное влияние на социальные практики и модели поведения, формируют поколение россиян с низким уровнем общей культуры, людей, свободных от ответственности за личный выбор образа жизни. Современная система образования и культура не в состоянии противостоять навязываемому СМИ ценностно-смысловому дискурсу, остановить поток норм и образцов поведения, воспроизводство которых в обществе угрожает духовной безопасности России, мешает укреплению российской идентичности.

При этом модернизация культурной среды может и должна производиться, в том числе, и за счет экстенсивных (недопустимые в других сферах) методов расширения и укрепления инфраструктуры сферы культуры. Пока же попытки перенесения организационно-экономических моделей из производственных сфер в сферу культуры («автономные учреждения», оценка результативности услуг, введение жестких стандартов и пр.) носят в силу низкой адаптированности моделей и не готовности управленческих кадров к этим нововведениям, в большей степени насильственный характер. Это делает их малоэффективными. Инновационные разработки в данном направлении насчитываются единицами, что вполне соответствует минимальной поддержке не «прорывных» для экономики страны гуманитарных научно-исследовательских направлений.

Список использованной литературы

2. Аванесова Г.А. Социальное развитие российских регионов: механизмы самоорганизации и культурная политика / Г.А. Аванесова, О.Н., Астафьева. – М., 2009.
3. Гринберг А. О стратегии инновационного развития // Альманах. Форум – 2008: Новое в междисциплинарных исследованиях и дебатах. – М.: ИНИОН РАН, 2008.
4. Есаков В.А. Характер, цели, задачи и методы управления отраслью культуры в современных условиях / В.А. Есаков // Общественные науки и современность. – 2010. - № 3. С. 12-16.
5. Павлович А.А. Культурная политика современной России / А.А. Павлович // Отечественные записки. – 2011. - № 4. С. 35-36.
6. Путин В.В. Выступление на расширенном заседании Госсовета (февраль 2011 г.).
7. «Духовная культура современного российского общества: состояние и тенденции формирования» // Социология власти. М.: Изд-во РАГС, 2008. № 1. С. 44-49.
8. Тросби Д. Роль культуры в экономическом развитии // Государственная служба за рубежом: Управление культурой. Реферативный бюллетень. № 5(55). – М.: Изд-во РАГС, 2010. С.39-43.
9. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. – М.: Академический проект, 2009.
10. Ярошевская Т.Л. Культурная политика современной России // Электронный ресурс. Режим доступа:[ http://www.ibl.ru/konf/031209/120.html]