Городская культура средневековой Европы

Тема 7.  Городская культура средневековой Европы

План

1.      Зарождение городской культуры. Ее суть.

2.      Городская культура.

3.      Творчество жонглеров и зарождение театрального искусства.

Вопрос 1

Освещая этот вопрос, уделите внимание тому, где и когда зародилась городская культура. Предположите, с чем было связано ее появление. В чем заключалась суть городской культуры?

В X-XI вв. в Западной Европе начинают расти старые города и возникают новые. В городах зарождался новый образ жизни, новое видение мира, новый тип людей. На основе возникновения города оформляются новые социальные слои средневекового общества - горожане, цеховые ремесленники и купцы. Они объединяются в гильдии и цехи, защищающие интересы своих членов. С возникновением городов усложняется само ремесло, оно требует уже специальной подготовки. В городах формируются новые социальные отношения - ремесленник лично свободен, защищен от произвола цехом. Постепенно крупным городам, как правило, удавалось свергнуть власть сеньора, в таких городах возникало городское самоуправление. Города были центрами торговли, в том числе внешней, что способствовало большей информированности горожан, расширению их кругозора. Горожанин, независимый от любой иной власти, кроме магистрата, видел мир по-иному, чем крестьянин. Стремящийся к успеху, он стал новым типом личности.

Формирование новых социальных слоев общества оказало огромное влияние на дальнейшее развитие средневековой культуры, нации, становление системы образования.

Городская культура зародилась во Франции в XI-XII вв.

Суть городской культуры сводилась к постоянному усилению светских элементов во всех сферах человеческого бытия.

            XIV-XV вв. - период расцвета городской  гражданской архитектуры. Богатые  горожане строят большие, красивые  дома. Феодальные замки постепенно  превращаются в загородные дома, утрачивая функцию военных крепостей. Растет производство предметов  роскоши, более богатой и яркой  становится одежда знатных горожан. По мере роста значения капитала  сословные различия между аристократами  и бюргерами начинают постепенно  стираться. В то же время претерпевает  изменения и социальное положение  третьего сословия. Средневековая  социальная структура общества  все более разрушается. Все это  отражает глубокий кризис средневековья. Постепенно наступает закат средневековой  культуры.

Раннее Средневековье было ознаменовано господством натурального хозяйства и независимостью товарно-денежных отношений. 
Все, что нужно было феодалу, производилось в его поместье. Если возникала необходимость в других продуктах, то по возможности производился равноценный обмен. 
У каждого феодала были талантливые ремесленники, которые могли произвести конкурентоспособный товар. Синьор стремился побыстрее «закрепостить» таких людей. Единственным шансом сохранить свободу было уйти в поисках лучшей жизни. 
Убегали всеми неправдами. Беглецы старались селиться поближе к королевской семье, чтобы найти защиту. Короли не выдавали беглецов бывшим хозяевам, охраняя их свободу. Монархи остро нуждались в деньгах для борьбы с неверными вассалами. А горожане-ремесленники в обмен на поддержку откупались от монаршей особы. 
Другим вариантом для городских поселений стали выигрышные места с соответствующим ландшафтом. 
Прогрессивно настроенные феодалы, не желая ни в чем уступать королю как «первому среди равных», стали помогать горожанам. Но симбиоз городов и королевской власти оказался более устойчивым и более удачным. 
Постепенно в городах стали формироваться органы самоуправления. На практике это означало полную экономическую и, частично, политическую свободу. Самые богатые горожане избирали главу города. Заседания проходили в торжественной атмосфере в здании городской ратуши.

Вопрос 2

Расскажите об излюбленных жанрах городской литературы, ее характере, основных темах. Кто был ее главным героем? Подумайте, чем она отличалась от народной поэзии.

С XII в. в Западной Европе наблюдается активный рост средневекового города, на базе которого формируется своя идеология, свое представление о человеке, о смысле жизни.

Городская литература, достигшая высокого расцвета а XIII— XIV вв„ имела свое неповторимое лицо. Если сравнить эту литературу с литературой рыцарской, то все здесь по-иному. Материалом городской литературы был не идеальный, далекий от реальности мир рыцарства, а повседневный быт, обычно неприкрашенно-грубый. Героем этой литературы были не безупречный рыцарь и его прекрасная дама, а купец, школяр, ремесленник, клирик, вор, бродяга. Рыцарь был озабочен обретением духовных ценностей, горожанин — материального достатка. Бороться горожанину приходилось не с великанами и чудовищами, а с понятными всем житейскими невзгодами. И одерживал новый человек победу, полагаясь не на силу и мужество, а на хитрость, сметливость, предприимчивость. Городская литература ярко отражает разногласие средневекового города: в ней сосуществуют рассудительность; и дурачество, резкий смех и суровое назидание. Многоцветие тонов средневековой городской литературы находит отражение в многообразии ее жанровой палитры.

Интересно отметить, что в городской литературе, столь открыто обращенной к реальным ценностям мира, очень большое значение имел язык аллегории. Традиции аллегорической поэзии уходят к истокам средневековой литературы и связаны с именем христианского поэта Аврелия Пруденция (348 — после 405 гг.). В поэме "Психомахия", завоевавшей большую популярность в средневековье, Пруденций изображал борьбу за душу человека в отвлеченных аллегорических фигурах Добродетелей и Пороков. В период Зрелого средневековья популярными стали диалогические аллегории — эклога и дебат, в которых вступали в спор противоположные силы: душа и тело, ангел и дьявол и т. д. Были созданы и объемные аллегорические поэмы. Таков французский "Роман о Розе". Неповторима эта книга уже тем, что рождена она двумя авторами разной художественной ориентации: в 30-е гг. XIII в. ее начал поэт Гильом де Лоррис, связанный с культурой рыцарства, спустя сорок лет завершил роман горожанин Жан Клопинель (или Жан де Мен). В той части книги, что была написана Гильомом де Лоррисом, представлена концепция высокой любви. Здесь рассказывается о том, как юный поэт, впавший в чудесный сон, видит в источнике любви образ прекрасной Розы. Раненный стрелой Амура, поэт отныне призван служить Розе. Но на пути к ней множество преград. Помогает влюбленному Дружба, Искренность, Приветливость, а враги его — Злосчастие, Стыд, Страх, Отказ. Роза оставалась для поэта недостижимой мечтой, и служение ей составляло смысл его жизни.

Жан де Мен заметно снижает высокую поэтику повествования. Амур поэта-горожанина не признает платонической любви. Этот бог не признает и целомудрия, заявляя, что в аду окажутся те, кто не служил Любви и Природе. Теперь Стыдливость, Страх позорно обращаются в бегство. Культ служения заменяется культом обладания; в финале влюбленный срывает Розу. Характерно, что Жан де Мен смело пересматривает сословные взгляды на человека: благородство определяется не происхождением, а добрыми поступками: "Все благородство — в поведении, а знатное происхождение не стоит ровно ничего". Высшие законы дает Природа, она справедлива, щедра, добра к человеку. Следовать велениям Природы — значит правильно жить. "Все от природы благородны, и все по естеству свободны и разумом наделены".

Другая очень популярная аллегорическая поэма создана английским поэтом Вильямом Ленглендом (1332—ок. 1400 гг.) Крестьянский сын, а затем лондонский бедняк, Вильям Ленгленд хорошо знал суровую изнанку жизни и в своей поэме "Видение о Петре Пахаре" ярко отразил чаяния простых людей о лучшем мироустройстве. В поэме, состоящей из 11 видений, рассказывается о том, как люди самых разных званий и сословий хотели найти Правду. Но дорогу к ней никто не знает. И лишь труженик-крестьянин Петр Пахарь способен эту дорогу указать. А путь к Правде очень прост — нужно трудиться, и если все будут следовать этому правилу, наступит великое Царство Правды. Героями поэмы Ленгленда являются отвлеченные понятия, воплощенные в аллегорических фигурах Любви, Мудрости, Совести, Гнева, Чревоугодия... Иносказательный язык аллегорической литературы был наполнен для средневекового человека конкретным жизненным содержанием: за единичным открывалось высшее и вечное. Поэму Ленгленда любили читать и слушать, и она дошла до нашего времени более чем в 50 списках. Возникли и переделки, и подражания, среди них выделяются два анонимных произведения: "Символ веры Петра Пахаря" (ок. 1394 г.) и "Жалобы Петра Пахаря" (конец XIV в.).

В период Зрелого средневековья высокого расцвета достигла городская лирика. Поэты-горожане объединялись в корпорации наподобие ремесленных цехов: здесь был свой устав, свой председатель, свои правила проведения состязаний. При цехах существовали школы, где учили сочинять стихи и исполнять их под музыку. В Германии цеховые объединения поэтов назывались мейстерзингеры (мастер песни). Старейшей немецкой школой поэтов была Майнская (XII—ХIV вв.). Еще раньше, в XII в., подобная школа возникла во Франции. Местом ее образования был Пюи-Нотр-Дам. Отсюда и название всех других школ — "пюи". Поэты-горожане опирались на опыт рыцарской лирики, однако очень скоро обнаружилась их собственная самобытность; сказалось это в интерпретации уже известных тем, и в разработке специфических жанровых форм: рондо, вирелэ, сказ, баллада, жалоба, завещание.

Одним из самых крупных поэтов-горожан был парижанин Рютбёф (вторая половина XIII в.). Разносторонний писатель, он сочинял аллегорические поэмы, религиозные драмы, жития святых. В лирике Рютбёфа много личного, о чем говорят уже названия его стихотворений: "Женитьба Рютбёфа'', "Бедность Рютбёфа'', "Болезнь Рютбёфа". Поэт, однако, не всматривается в свой внутренний мир: все его внимание сосредоточено на внешних событиях жизни, невзгодах и трудностях, которые, очевидно, были его постоянными спутниками. Взгляд на жизнь Рютбёфа трезвый и горький; он решительный противник идеальных чувств; тема любви отсутствует в его лирике.

Совершенно своеобразное место в литературе XII—ХШ вв. занимает лирика вагантов ("бродячие люди"). Основную массу вагантов составляли школяры или лица, получившие духовное образование, но нигде не служившие, а часто и не имевшие постоянного места жительства. Ваганты писали стихи на латыни, их отечеством была Европа, так что встретить их можно было на дорогах Германии, Фракции, Англии, Италии. И стиль жизни вагантов, и их поэтическое слово были дерзким вызовом строго регламентированному порядку средневекового мира, где за каждым человеком было закреплено определенное место, дело, социальная функция.

Вагантам до всего было дело. Они осмеивали средневековую школу, церковь, поряди в государстве, нравы и пороки своих современников. Известный поэт-вагант Вальтер Шатильонский (ок. 1135—1200гг.) свое стихотворение "Обличение Рима" начинал словами: "Обличать намерен я лжи породу волчью". Пародировали ваганты библейские тексты. Сочиняли вариации на известные литературные сюжеты.

Особое место занимали в лирике вагантов темы вина и любви. Но идею служения даме ваганты не признавали. Их героиней обычно была молоденькая девушка, и воспевали поэты радость чувственной любви, радость обладания. Замечено, что в лирике вагантов часто говорится не о том, что они пережили, а о том, что им хотелось бы пережить. Традиции, на которые опирались ваганты, восходили к любовной лирике Овидия и народным весенним песням, не лишенным эротических мотивов.

Век поэзии вагантов был недолгим. Уже в XIII в. а их среде появилось много эпигонов, а к XIV в. эта лирика себя исчерпывает.

Самым популярным видом городской литературы было небольшое по объему стихотворное (реже прозаическое) повествовательное произведение комического, поучительного содержания с острой неожиданной концовкой. Во французской литературе подобные произведения назывались фаблио (история, рассказ), в немецкой — шванк (шутка, выходка), в итальянской — новеллино (новость). Художественная база средневековой новеллистики богата и многообразна: народный сельский и городской фольклор, анекдоты, притчи, христианские легенды, примеры, басни, рыцарские романы. Герои этой литературы не характеры — это типы, носители суммы общих качеств, присущих лицу определенного общественного статуса, сословия, профессии. Поэтому герой и не нуждался в имени, это был просто купец, школяр, клирик, рыцарь, муж, девица, старик... при этом каждый должен исполнять в обществе свою роль, придерживаться определенного этикета. Ситуация же сводилась к тому, что герой отклонялся от предписанной ему нормы поведения (монах — грешит, школяр — не учится, жена — нарушает супружескую верность). Средневековая новеллистика находила у человека множество пороков: вожделение, гордость, сластолюбие, зависть, трусость, чревоугодие... Беспощадно осмеивала эта литература людей бестолковых, неумелых, ленивых, безынициативных, простофиль. Ловкий, находчивый, плутоватый герой всегда одерживал победу, жестоко потешаясь и издеваясь над проигравшими.

Городская новеллистика — литература здравого смысла, ей решительно чужды эфемерные куртуазные идеалы, культ служения даме. Напротив, женщины здесь обычно выступают в качестве отрицательных персонажей: они болтливы, любопытны, сварливы, лживы; они нарушители семейного мира. Широко был известен рассказ о том, как придумывали казнь отъявленному злодею. Предлагалось многое: живьем сжечь, содрать кожу — но приговор суда оказался страшнее: преступнику было назначено жить с дурной женой.

Шванк, фаблио, новеллино содержат один эпизод, получающий свое разрешение в финале и венчающийся моральной сентенцией. В этом отношении структура новеллы совершенно завершена. Но та же самая новелла имеет внутренний импульс к циклизации. Цикл составляет определенный сборник, который, в свою очередь, содержит предпосылки для трансформации в законченную романную композицию.

Принципы, на основе которых новеллы объединялись в единую книгу, были разными. Простейший из них: наличие краткого пролога, в котором сообщалось о том, что объединяет новеллы. Так построен итальянский сборник "Новеллино" (конец XIII в.). Здесь в прологе объясняется, что общее в книге — "полузабавное слово", "учтивый и остроумный ответ". Цементирующим началом сборника часто является центральный персонаж; таков знаменитый французский "Роман о Лисе" (XIII в.). Книга состоит из множества отдельных новелл, через которые проходит одна коллизия — вражда и соперничество лиса Ренара и волка Изенгрина. Подобного же типа и немецкая книга "Поп Амис" (XIII в.). В центре ее ловкий, предприимчивый, деятельный поп Амис, который откровенно потешается над недалекими горожанами, извлекая из их глупости немалую пользу для себя. Из серии рассказов, связанных с именем одного героя, составилась и знаменитая книга "Тиль Эйленшпигель" (XV в.). Наиболее зрелые композиции строились по принципу "романа обрамления". В этих книгах была обрамляющая часть — ее действующими лицами были рассказчики, и часть основная — истории, которые излагали эти рассказчики. Такова испанская "Книга примеров графа Луканора и Патронио" (сер. XIV в.). Граф Луканор обращается с вопросами к своему советнику Патронию. В ответ следует моральная сентенция, убедительно подтвержденная красочным рассказом-примером. Житейская мудрость, которую преподносит учитель своему ученику, ясна и понята: "Ум лучше, чем счастье, богатство и знатное происхождение", "истинное могущество нуждается в великих знаниях", "держись здравого смысла"... По принципу "романа обрамления" построена английская книга Джеффри Чосера "Кентерберийские рассказы" (вторая пол. XIV в.). Действующие лица обрамления — двадцать девять паломников, которые отправляются к святым местам и решают, что каждый должен рассказать по четыре новеллы (две, следуя к месту назначения, и две — на обратном пути). Задуманная Чосером книга должна была стать объемным произведением, содержащим более сотни новелл. Замысел, однако, не был осуществлен. Чосер написал только двадцать четыре рассказа.