Взаимоотношения культуры и природы

Таким образом, продолжая  мысль Гумилёва, можно сказать, что  не только характер живущих в данном ландшафте племен, но и особенности  самого ландшафта принуждали людей  к тому или иному виду деятельности. Так, в Египте, начиная с древнего царства (IV тыс. до н. э.), знали только две земли: Черную, плодородную, в долине единственной реки, Нила, и Красную – горячую землю пустыни. И вся деятельность живущих на Черной земле людей была связана с Нилом и циклами разлива и засухи. Так возникла необходимость решения сложнейшей задачи – строительства системы для отвода лишней воды в периоды разлива и удерживания ее во время засухи, что было возможно лишь с созданием централизованного государства, способного организовать такое строительство. Из-за отсутствия железорудных месторождений египтяне пользовались каменными и медными орудиями труда, а дорогостоящее железо было доступно только очень состоятельным людям: они заказывали из него украшения и даже покрывали их золотом, которого здесь было в избытке.

Другими словами, природная  среда является условием для появления  многих культурных процессов: она определяет основные виды деятельности, ремесла  и профессии. Так, на Руси особенно ярко развилось деревянное зодчество: изобилие природного материала, легкость его  обработки вызвали к жизни  не только характерные особенности  архитектуры, но развили мастерство резьбы по дереву, равную которой вряд ли можно найти в других культурах. Интересно проследить, например, какую  роль сыграли природные особенности  в возникновении письменности: в  Египте использовали для письма папирус, заросли которого на берегах Нила были практически неисчерпаемы, в  Междуречье – самый естественный для этих мест материал – глина, на Руси – береста, в Китае использовалась природная шелковая нить бабочки-шелкопряда, и лишь гораздо позже изобрели бумагу.

Естественный ландшафт не только "предлагал" живущему в  его условиях народу свои возможности  для материальной деятельности, он был той основой, на которой складывалось образное мышление, развивалась фантазия, возникали верования. Если мы обратим внимание на сохранившиеся древние произведения искусства, то отметим, что их характерные особенности во многом продиктованы средой обитания породивших их народов. Это изображения животных, естественно существовавших в той или иной местности.

Любопытно, что бродячие, а затем и кочевые племена  гораздо реже рисовали животных, а  впоследствии у народов, чьими предками были кочевники, например, арабов, более  поздняя их религия – ислам  – запрещала предметное изображение  животного мира. Священные животные – тотемы – у каждого народа различны: например, у жителей Египта никогда не было среди тотемов кролика, лошади или тигра, зато, напротив, были антилопа, жираф, гиппопотам, цапля, крокодил и даже насекомые – жук скарабей, скорпион и другие. У многих народов священным животным был медведь, но никогда он не становился таковым в тех местах, где это животное не водилось.

Божества, которым поклонялись  древние народы, чаще всего были персонифицированными силами природы, и здесь действовал тот же принцип: у египтян, где практически не бывало дождей, не было и бога дождя (только в очень поздний период, познакомившись с греческой мифологией, египтяне почитали бога бури, тьмы, ветра  и грозы – Махеса). И наоборот, в природных условиях Греции, языческой Руси главным божеством становились Зевс-громовержец, Перун – бог грозы.

Да и в целом картина  мира, созданная тем или иным народом, явственно вытекает из природных  условий, в которых осуществляется весь процесс жизнедеятельности  людей. Если мы проследим, как рисуют себе различные племена и народы происхождение мира, то кроме общего для всех представления о первоначальном хаосе и последующем упорядочении мира, в остальном будут существенные различия: от возникновения мира из водной стихии до супружеской близости верховных божеств.

Очевидно, что не следует  связывать все культурные особенности  народа только с природными данными, как это делал Монтескьë. В возникновении и развитии культуры участвуют различные факторы, находящиеся в самых сложных взаимодействиях.

Можно было бы отметить и  то, что именно природные условия  Египта – природный ритм реки, необходимость  создания сложных мелиоративных  сооружений для осуществления земледелия, единственного способа выживания  в этих условиях – существенно  повлияли на создание централизованного  государства. Но не следует абсолютизировать этого, так как и там, где отсутствовали  подобные условия, например, в Китае, тоже сложилось централизованное государство, но по иным причинам, не природного характера. Тем не менее, Греция именно благодаря  природным условиям создала полисную систему, поскольку расселение племен в долинах между гор обеспечило им определенную автономность. Огромные пространства древней Руси позволили  долгое время существовать независимым  княжествам.

В соответствии с этим, мы можем сказать, что различные  причины могут приводить к  сходным последствиям. Но существенно  в этом вопросе именно то, что  в основании сходных или различных  тенденций могут лежать природные  факторы. Следует обратить внимание на то, что эти факторы могут  каждый раз вызывать различные реакции, и это, как отмечал Гумилёв, обусловлено  и особенностями характера народа.

Отношения природы и культуры не ограничиваются зависимостью некоторых  сторон культуры от природы. В гораздо  большей степени культура воздействует на природу, поэтому даже неспециалисту  заметно, что в мире различаются  как восприятие природы, так и  сам характер отношений с ней  в восточной и западной культурах.

2. Природа и восточная  культура

Все, кто изучают восточные  культуры, отмечают, что центральное  место в них занимает представление  о космической целостности всех сторон и явлений мира. Это единство затрагивает не только различные  природные феномены, но и человека, и все проявления его как материального, так и духовного свойства. Все  в мире оказывается накрепко связанным  причинно-следственными связями, ни один поступок не случаен, он входит в  общую систему законов и взаимодействий, и ни один человек не может безнаказанно нарушить эту систему.

Так, для Индии характерно представление о том, что космическими силами предопределены не только каждое земное явление природы, но и судьбы людей, начиная от рождения их в какой-либо социальной среде (варне) и заканчивая их личной судьбой как земной, так и посмертной. Предопределено и поведение человека, оно становится условием целой цепи дальнейших перерождений либо в более высоком сословии, либо в виде какой-либо природной твари. Поэтому весь мир – явление живое, каждый природный феномен может оказаться некогда жившим человеком. При таких взглядах не может возникнуть и сама идея преобразования природы, вмешательства в ее естественное бытие. Конечно, природа Индии и сама настолько изобильна, что в основном не нуждается в слишком активном ее изменении. Современный индийский философ С. Радхакришнан в двухтомном труде об индийской философии пишет, что местоположение Индии там, где природа отличается обильностью, полна даров. Природа обеспечивала богатым выбором пищи, и человеку не нужно было бороться за существование. Так, индийцы никогда не воспринимали мир, как поле битвы, на котором следует сражаться за достаток и власть.

Но даже и в других регионах Востока, где люди воевали за богатство  и власть, целостность представлений  о мире требовала принимать и  понимать природу как нечто священное, исходное, требующее почтительного  отношения, исключающего навязывание  природе своей воли и не допускающего изменений в ней по своему усмотрению. В Китае считали, что одновременно и частью природы и высшим моральным  законом было Небо. Оно накажет  за любое вмешательство в некий  общий космический закон, который  великий китайский мыслитель  Лао-цзы назвал емким понятием "Дао". Люди верили, что Небо давало право на власть и жестоко карало за злоупотребление этой властью. Прежде чем творить в мире, считали в древнем Китае, нужно познать свое собственное дао, так же, как и дао вселенной. В этом невмешательстве в общий миропорядок заключалась для китайцев высшая мудрость.

Японское представление  о том, что мир это результат  любви высших божеств, во многом лежит  в основе эстетического отношения  к природе. А так как природа  всегда прекрасна, то излишнее вмешательство  в нее лишь разрушает красоту, созданную природой. Поэтому и  здесь сохраняется принцип единства человека с природой, и буддистские  взгляды, преобразовавшись в японской культуре, предлагают человеку преодолевать природные катаклизмы, которых достаточно в маленькой Японии, меняя себя, свое отношение к миру, но ни в  коем случае не сам мир.

Таким образом, восточная  культура в своих отношениях с  природой создала представление  о нерушимости порядка Вселенной. Этот взгляд стал основой восточного мировоззрения и, принимает каждое явление как равноценную и  значимую часть Вселенной, не провоцирует  активного вмешательства в природную  среду.

Совсем иное отношение  к природе являет собой западная культура.

3. Природа  и западная культура

Традиция взаимодействия западной культуры и природы берет  свое начало в египетской культуре и культуре Междуречья. Именно здесь  сами природные условия потребовали, чтобы для выживания общества люди трудились, коренным образом изменяя  природу. Строительство каналов  изменяло ландшафт, способствовало процветанию  и уверенности в том, что природа  может покориться воле человека. Именно в Междуречье были созданы искусственные  сады – знаменитые сады Семирамиды.

Греческая цивилизация, многие мыслители которой учились у  египтян и на Востоке, восприняла идею противостояния природе, идею борьбы и победы над нею. Даже греческие  хтонические боги (греч. chtonos "земля") – боги земли и подземного мира, от которых зависело развитие растений (Деметра, Гея, Дионис и др.), были, во-первых, частью повседневной жизнедеятельности, а во-вторых, с ними можно было вступать в различные отношения. Одни из них были благоприятны для людей (Деметра), другие могли порождать враждебные силы и стихии (Гея), с которыми в мифах соперничали герои. Почти все боги в греческой мифологии вступали в брачные отношения с людьми. Например, на праздниках весенних дионисии (в честь возрождения виноградной лозы) всегда происходила церемония вступления в брак Диониса с женой архонта (одного из высших должностных лиц в Афинах). Герои греческой мифологии постоянно вступают в противостояние богам и часто побеждают в этом противостоянии.

Во всех многообразиях  мифологических сюжетов постоянно  прослеживается мысль о том, что  человек может быть гораздо сильнее  могущественных сил, имеющих космическую  природу. Кроме того, природные условия  и климат Греции оставляли желать лучшего, и земледельцам, и скотоводам приходилось постоянно прилагать  множество усилий для получения  желательного результата. Такой деятельностью  были не только различного рода культы или магические действия, но и упорная  практическая деятельность, активно  изменяющая природные условия.

Очевидно, что эта практическая деятельность не всегда была процессом, улучшающим или хотя бы не разрушающим  природную среду. Дикие варварские племена, поселяясь на каком-то участке, истребляли всё, что каким-либо образом  могло поддерживать их существование, и затем переходили на другое место, чтобы опустошить и его. Так, лесная зона Европы была истреблена уже к  средним векам, и природа уже  не смогла возобновить себя.

В период Возрождения природа  считалась неисчерпаемой, воспринималась как источник всяческих благ и  чудес, и это отношение не только поэтизировалось искусством, восхищавшимся  богатством форм, красок и неповторимостью  каждого явления, но и расходовалась, растрачивалась, потреблялась без оглядки. Эта просвещенная эпоха даже и  не представляла себе возможных последствий  потребительского отношения к окружающей среде. Вещественная деятельность человека вызывала восторг, а природа по христианской традиции считалась творением Божьего  промысла, данным человеку на вечное пользование.

В свое время Монтескьë заметил, что природа всегда действует неторопливо, а если же ее принуждают, она оставшуюся силу направляет на самосохранение и теряет при этом способность производить и всю свою творческую мощь. Это высказывание стало пророческим. Монкескьё, современник рождения промышленного производства, предвидел глобальные последствия разрушительной деятельности человека, который забыл о своем единстве с природной средой.

Только к середине XX века, пережив бурное промышленное развитие, две мировые войны, ставшие во многом роковыми, новейшие научные  открытия, человечество пришло в ужас от преступлений, совершенных им в  борьбе с природой за материальные блага.

Слишком поздно люди поняли, сколь опасными для будущего были претворяемые в жизнь "человеколюбивые" принципы европейской культуры:

- рационализм, который  превращал живую природу в  мертвый объект познания, анализа,  эксперимента и практического  использования;

- разделение природного  и социального начал, когда  в результате социальное начало  заранее получает приоритетное  значение, а природное обрекается  на поражение в неравной битве  с человеком.

Римский клуб в 1970 году поручил  Дж. Форрестеру, ученому в сфере теории управления, разработать модель глобального развития мира. На основании этой модели доклад Д. Медоуза "Пределы роста" (1972) вскрыл "открыл проблему глобальной катастрофы, если человечество не поменяет характер своего воздействия". Этот и другие доклады обнаружили крайне пессимистический взгляд на будущее человечества, и в связи с этим начались поиски выхода из фатального тупика, в который завела человечество его безоглядная потребительская практика. Еще в 1989 году приводились следующие цифры, современное производство, использует только 3-4% взятых из природы единиц вещества, а остальные 96% в виде отравляющих природу веществ и отходов возвращаются в нее". Такова мера истребления природы в том случае, когда природа воспринимается как нечто мертвое и не связанное с человеческими интересами, когда культура отношений с природой опускается на уровень маргинальной.