Космология в античной науке

Космология в античной науке.

Древние греки, а вслед  за ними и римляне, высоко оценивали  достижения древневосточной цивилизации, и многое переняли у астрономов древнего Вавилона и Египта. Тем не менее, античная астрономия приобрела качественно  новые черты.

 Во-первых, в древней Греции впервые  попытались объяснить происхождение  небесных явлений, не прибегая к помощи мудрых богов, не связывая их с жизнью бога-солнца, бога-луны и т.д.

Фалес Милетский (625-546 г. до н.э.)

Т.е. античная космология носила, в основном, нерелигиозный характер. Вторая особенность связанна с первой: наблюдение за звездами велись не жрецами, а философами. Одним из первых греческих  астрономов был Фалес, предсказавший  солнечное затмение 28 мая 585 г. до н.э. Его ученик Анаксимандр исследовал вопросы, связанные с размерами  небесных светил и их движением.

В V до н.э. греки заимствовали у вавилонян результаты наблюдения за планетами и разработали на их основе правильную концепцию расположения планет относительно друг друга.

Пифагореец Филолай объяснил причину  смены дня и ночи. Предположительно Платон, а затем Гераклит Понтийский выдвинули идею о вращении Земли. Гиппарх из Вифинии получил более  точные результаты аномалий движения Солнца. Евдокс разработал первую теорию планетных движений и вычислил отношение  расстояний до Луны и Солнца (1: 12).

Система мира по Птолемею

Птолемей в своем труде "Альмагест" дал такое же точное описание кинематики планет, которое позже было сделано Кеплером.

Им была открыта одна из многих аномалий движения Луны. В "Альмагесте" содержится описаниеастролябии - одного из важнейших астрономических инстументов.

Плодотворное развитие греческой  астрономии было продолжено восемнадцать столетий спустяНиколаем Коперником, рассматривавшим свой труд как прямое продолжение заложенных в "Альмагесте" идей.

Античная философия

Космология и  космогония

Космология атомистов  и их космогония в своих различных  частях соответствуют разным уровням  развития античной науки и потому в отдельных своих учениях  далеко не равноценны. В некоторых  космологических идеях атомисты надолго опередили свое время, в  других остались примерно на том уровне, которого достигла милетская школа  в лице своего последнего представителя  — Анаксимена.

Новыми достижениями атомистов были их учения: 1) о бесконечности  вселенной и 2) о бесчисленности миров, одновременно существующих в бесконечном  мировом пространстве.

Учение Левкиппа и Демокрита о бесконечности  вселенной прямо вытекает из их представления  о бесконечности пустого пространства и из представления о бесконечном  числе атомов, движущихся в пустоте. Оба положения хорошо засвидетельствованы в античной литературе об атомистах. Мы знаем, например, от Ипполита, не только тезис Демокрита, согласно которому миры бесчисленны и различны по величине, но даже такие детали, как учение Демокрита о том, что расстояния между отдельными мирами неравны: между некоторыми — большие, между другими — меньшие. Поразительна по близости к современным научным данным догадка Демокрита, согласно которой различные миры, одновременно существующие во вселенной, находятся в различных стадиях своей «жизни»: одни еще растут, другие находятся уже в расцвете, третьи разрушаются.

Воззрения эти резко  расходились с господствовавшими  в 5 в. до н. э. представлениями. Мысль о бесконечности вселенной и об одновременном существовании в ней бесчисленного множества миров с трудом прокладывала себе пути в сознание. Против атомистов в этом вопросе резко и высокомерно выступил идеалист Платон. Играя греческим словом «апейрос», означающим как «беспредельный», так и «несведущий», Платон утверждал [см. 41, ч. VI, с. 432–433], будто понятие беспредельного числа миров «есть мнение подлинно безграничного невежества». А Цицерон впоследствии отмечал, что теория бесчисленного множества миров принадлежала к тем учениям, которые наиболее осмеивались в платоновской Академии.

Понятие Демокрита  о вечности вселенной не следует  отождествлять или смешивать  с понятием о вечности миров. Только вселенная как совокупность всех вечных атомов вечна; напротив, отдельные  миры, по Демокриту, не вечны: они рождаются, некоторое время существуют, но затем  рассеиваются, разделяются на атомы.

Процесс образования  бесконечного числа миров в бесконечном  пространстве атомисты представляли, судя по сообщению Диогена Лаерция, который прямо ссылается на Левкиппа, следующим образом: «выделяясь из беспредельного», несется множество разнообразных  по формам тел «в великую пустоту»; и вот они, собравшись, производят единый вихрь, в котором, наталкиваясь друг на друга и всячески кружась, они разделяются, причем подобные отходят  к подобным. Имеющие же одинаковый вес, вследствие большого скопления, уже  не в состоянии более кружиться… Таким образом, тонкие тельца отступают  в наружные части пустоты, словно как бы отлетая к периферии. Прочие же «остаются вместе» и, сплетаясь  между собой, движутся вместе и образуют прежде всего некоторое шарообразное соединение.

Это шарообразное соединение отделяет от себя как бы оболочку, объемлющую в себе разнообразные тела. На периферии  вихря из постоянно стекавшихся  сплошных масс образовалась тонкая оболочка. Причиной ее образования было вращение тел и сопротивление центра. Таким  способом возникла Земля: снесенные  к центру массы стали держаться  вместе.

На этом процесс  не остановился. Образовавшаяся на периферии  оболочка продолжала увеличиваться; увлекаемая вихрем, периферия присоединяла все, чего бы она ни касалась. В результате некоторые конфигурации тел образовали соединения. Когда эти тела, первоначально  влажные, высохли, они стали кружиться  вместе с мировым вихрем. Впоследствии, воспламенившись, они стали небесными  светилами.

Ближе всего к  Земле — круг Луны, самый удаленный  — круг Солнца. Между этими крайними кругами расположились круги  всех прочих светил.

Космогония эта  возбуждает естественный вопрос. Как  согласовать учение Левкиппа о бесконечности  миров в бесконечном пространстве с его же учением о шаровидности и, стало быть, конечности нашего мира с находящейся в его центре Землей и с находящимся на его периферии Солнцем?

Объяснение просто. Когда Левкипп говорит о шаровидности соединения частиц или тел, возникшего в центре, и о выделившейся из этого соединения оболочке, он описывает  процесс образования только одного из бесчисленных миров — того, в  котором возникла наша Земля, Солнце и движущиеся между Землей и периферией нашего мира светила. Но мир, таким образом  возникший; по Левкиппу, еще не исчерпывает  собой вселенной. Это только один из бесконечного числа образующихся и погибающих миров.

Важным подтверждением сказанного является свидетельство  Ипполита. Он сообщает, что, по учению Демокрита, в некоторых мирах нет ни Солнца, ни Луны, в некоторых — Солнце и Луна больше наших по размерам и в некоторых — их больше по числу. Из сказанного видно, что учение атомистов о шаровидности нашего мира и об его конечности не стояло ни в каком противоречии ни с их учением о бесконечности вселенной, ни с их учением о бесконечном  множестве миров, населяющих вселенную.

Историческое значение космологии атомистов двойственно. С одной стороны, Левкипп и  Демокрит гениально положили начало учению о бесконечности миров, не только сменяющих друг друга во времени, но и существующих одновременно. Они  продолжали развивать догадку Анаксагора о чисто физическом происхождении  и чисто физической, а не божественной природе светил и всех явлений, наблюдаемых  на небесном своде. Они примкнули  к Анаксагору и в его замечательной  догадке о звездной природе Млечного пути.

Но в представлениях о порядке расположения светил в  пространстве по отношению к Земле, а также о форме светил атомисты вернулись к устаревшим и уже  отвергнутым греческой наукой взглядам. Они помещают все светила между  Луной и Солнцем, в котором  видят крайнее светило нашего мира. Они возвращаются также ко взглядам Анаксимена, учившего о плоской  форме светил и Земли. К слабым сторонам во взглядах атомистов на мировой процесс следует причислить также и то, что они в какой-то степени разделяли распространенное в древнейшей греческой философии 6 в, до н. э. (пифагорейцы, Гераклит) представление о вечном периодическом возвращении мира к уже пройденному состоянию или о вечной повторяемости всех ситуаций и событий, происходящих в мире.

Не все в этом учении достаточно ясно. Есть свидетельства, в которых говорится только то, что во вселенной существуют миры, абсолютно ничем не отличающиеся друг от друга. Но есть свидетельства, из которых видно, что у Демокрита  кроме этого учения о сосуществовании  многих совершенно тождественных миров  было также и учение о процессе возвращения миров к прежнему их состоянию.

Признание вечного  возвращения мира к исходному  состоянию мы находим уже у  Анаксимандра, затем у Гераклита, позже у Эмпедокла. В чрезвычайно  выпуклой форме это учение выступило  у пифагорейцев. Именно в его пифагорейском  истолковании учение это казалось особенно парадоксальным. «Если же поверить пифагорейцам, — писал Эвдем, ученик Аристотеля, — то снова повторится все то же самое нумерически, и я вновь с палочкой в руке буду рассказывать вам, сидящим так передо мной, и все остальное вновь придет в такое же состояние…» [37, т. III, с. 80].

В ошибочной теории вечного возврата было и зерно  плодотворной мысли. Здесь нашла  одно из первых выражений мысль о  закономерности мирового процесса. К  этой мысли вели фантазия недисциплинированного  ума. Но к ней вели также неверно  истолкованные вековые наблюдения над повторяемостью явлений — конфигураций светил, видимых на небесном своде. Уже у Гераклита идея вечного возвращения была связана с его понятием о «мировом годе», которое, по-видимому, уходит в астрономические наблюдения, накопленные в странах Востока. Особенно большое значение для возникновения учения о — вечном возвращении получили систематические наблюдения вавилонских астрономов. Они установили правильно повторяющееся возвращение светил к тем же самым положениям и конфигурациям на небесном своде. Результаты вавилонских наблюдений нашли отражение в индийской и греческой науке.

Однако между  идеей о закономерной периодичности  мировых процессов и идеей  абсолютной их повторяемости нет  необходимой связи. Поэтому уже  в древности теория вечного возвращения  подвергалась критике со стороны  ученых, которые признавали закономерность и периодичность мирового процесса, но отвергали его абсолютную повторяемость. Как видно из сообщений Цицерона и Симплиция, Левкипп и Демокрит в этом вопросе придерживались крайней  точки зрения сторонников учения об абсолютной повторяемости мирового процесса.

космология

Эпоха Возрождения

Новаторский характер носит  космология Николая Кузанского, изложенная в трактате Об учёном незнании. Он предполагал материальное единство Вселенной и считал Землю одной из планет, также совершающей движение; небесные тела населены, как и наша Земля, причём каждый наблюдатель во Вселенной с равным основанием может считать себя неподвижным. По его мнению, Вселенная безгранична, но конечна, поскольку бесконечность может быть свойственна одному только Богу. Вместе с тем, у Кузанца сохраняются многие элементы средневековой космологии, в том числе вера в существование небесных сфер, включая внешнюю из них — сферу неподвижных звёзд. Однако эти «сферы» не являются абсолютно круглыми, их вращение не является равномерным, оси вращения не занимают фиксированного положения в пространстве. Вследствие этого у мира нет абсолютного центра и чёткой границы (вероятно, именно в этом смысле нужно понимать тезис Кузанца о безграничности Вселенной).

Первая половина XVI века отмечена появлением новой, гелиоцентрической системы мира Николая Коперника. В центр мира Коперник поместил Солнце, вокруг которого вращались планеты (в числе которых и Земля, совершавшая к тому же ещё и вращение вокруг оси). Вселенную Коперник по-прежнему считал ограниченной сферой неподвижных звёзд; по-видимому, сохранялась у него и вера в существование небесных сфер.

Модификацией системы  Коперника была система Томаса Диггеса, в которой звёзды располагаются не на одной сфере, а на различных расстояниях от Земли до бесконечности. Некоторые философы (Франческо Патрици, Ян Ессенский) заимствовали только один элемент учения Коперника — вращение Земли вокруг оси, также считая звёзды разбросанными во Вселенной до бесконечности. Воззрения этих мыслителей несут на себе следы влияния герметизма, поскольку область Вселенной за пределами Солнечной системы считалась ими нематериальным миром, местом обитания Бога и ангелов.

Решительный шаг от гелиоцентризма к бесконечной Вселенной, равномерно заполненной звёздами, сделал итальянский философ Джордано Бруно. Согласно Бруно, при наблюдении из всех точек Вселенная должна выглядеть примерно одинаково. Из всех мыслителей Нового времени он первым предположил, что звёзды — это далёкие солнца и что физические законы во всем бесконечном и безграничном пространстве одинаковы^[8]. В конце XVI века бесконечность Вселенной отстаивал и Уильям Гильберт. В середине — второй половине XVII века эти взгляды поддержали Рене Декарт, Отто фон Герике и Христиан Гюйгенс.

космогония  в эпоху  Возрождения.????