Законы XII таблиц как источник Римского права

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4.Обязательственное право

В древнейший период при  неразвитости товарно-денежных отношений  договоры (контракты) были еще немногочисленными  и отличались ярко выраженным формализмом. Именно внешняя оболочка, а не содержание, определяла природу того или иного  контракта, в форме которого могли  быть выражены самые различные обязательственные  отношения.

Другая черта древнейших договоров - их односторонний характер. Правом требования наделялась в договоре лишь одна сторона (кредитор), на другую сторону (должник) возлагались только обязанности.

В числе контрактов, наиболее ярко отражавших черты раннерабовладельческого  права, был самозаклада (nexum ) в форме которого выражались самые различные обязательственные отношения с манципируемыми вещами. Нексум - долговое обязательство под гарантию личной свободы был наиболее распространенной формой договора займа. Этот договор (подобно манципации) заключался в присутствии не менее пяти свидетелей и весовщика посредством «меди и весов». Он состоял в фиктивном обряде отвешивания меди (до появления денег это, видимо, имело вполне реальное значение) и в произнесении особой словесной формулы кредитором, в которой определялась суть обязательства должника (сумма долга и т.д.).

Должник после признания  за собой долга или после принятия против него судебного решения получал тридцать льготных дней. Если же в течение этого льготного срока задолженность не погашалась, кредитор получал право «наложить руку» на должника и держать его в течение 60 дней в заточении в своем доме, посадить его на хлеб и воду и даже наложить оковы. За это время должник трижды выводился в базарные дни к претору на Форум, где объявлялась сумма его долга (в расчете на выплату ее сородичами), а затем он продавался в рабство за границу.

В Законах XII таблиц говорилось даже о том, что должник, не вернувший  деньги сразу нескольким кредиторам, мог быть разрублен ими на части. Вероятно, в таких случаях использовались и особые соглашения об отработке  долга. Но наиболее характерная черта  этого договора состояла в том, что  взыскание было направлено все-таки на саму личность должника. Такая личная ответственность была неизменным дополнением, вероятно, всех обязательств древнейшего права.

Только в 326 году до н. э. законом  Петелия договор займа был реформирован, и долговое рабство отменено. С этого времени должник отвечал перед кредитором в пределах своего имущества.

В глубь истории к религиозным клятвам восходит и другой древнейший контракт - стипуляция (stipulatio). Формальный характер этого договора проявился в произнесении строго определенных словесных формул. Кредитор задавал должнику вопрос о том, обязуется ли последний совершить какое-то действие, на, что должник отвечал в утвердительной форме, использовав при этом те же слова. Первоначально в вопросе и ответе можно было пользоваться только одним глаголом - spondeo («торжественно клянусь»), а сама стипуляция носила название «спонсия» (sponsio).

Естественно, что в древнее  время, когда обман считался делом  более законным и разумным, чем  исполнение обещанного, такое обязательство  требовало подкрепления. Во-первых, обмен спонсиями сопровождался также религиозной клятвой. Во-вторых, заем давали не просто так: предполагалось либо чье-то поручительство, либо залог; обещание возвратить залог также обретало форму спонсии. Для предотвращения излишнего разорения небогатых Законы XII таблиц запретили брать при займе более 1 % в месяц (т.е. 10 % годовых); раньше брали и до 100 % годовых.

Как и нексум, стипуляция представляла собой абстрактный контракт, т.е. могла включать в себя различные обязательства: заем, передачу веши в ссуду, на хранение и т.д. Однако стипуляция могла совершаться только в отношении неманципируемых вещей. Исполнение обязательства по стипуляционному договору было строго ограничено лишь тем, что было упомянуто в вопросе и ответе. Исполнение стипуляции, наряду с совершением предусмотренного в ней действия, требовало вновь торжественной процедуры в обратном порядке.

Уже в древнейший период, как это  можно видеть из Законов XII таблиц, обязательства  возникали не только из договоров, но и из деликтов (правонарушений). Большинство  предусмотренных в квиритском праве деликтов еще не считались нарушением общественного интереса, а рассматривались как посягательство на права частного лица, как частный деликт (delictum privatum), совершение которого как бы ставило обидчика (правонарушителя) в положение должника потерпевшего.

Простой ущерб, нанесенный имуществу  гражданина, требовалось возместить: либо в размере прямой стоимости  поврежденного имущества, либо по особой таксе, установленной законами (так за злостную порубку чужих деревьев полагалось уплатить штраф по 25 медных ассов за дерево).

Некоторым извиняющим обстоятельством  совершения деликтов признавалась неосторожность: в этом случае просто возмещался ущерб. Ранние деликтные обязательства были основным видом охраны прав на вещь (манципиум), никаких других правомочий за обладателем еще не признавалось, не было у него специальных форм защиты.

 

 

 

.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

5.Семейно-брачное право

5.1. Правовые черты римской семьи  

 Римскую семью (familia) мог основать только римский гражданин как обладатель jus conubi.  

 В отличие от семей других  народов, в которых правовое  значение имеет кровное (когнатическое)  родство, в римской семье юридически  значимым было агнатическое родство, основанное на власти и подчинении. Соответственно члены римской семьи делились на подчиненных (persona aliena juris) и главу семьи (paterfamilias), осуществлявшего власть над ними. Главный признак правового  положения paterfamilias - независимость от чьей-либо власти в семейном порядке (persona sui lurjs), т. е. его власть над членами семьи (которая могла быть потенциальной) — второстепенный признак, вытекающий из первого.  

 Домовладыка имел полную власть над всеми членами семьи (женой, детьми, внуками, правнуками, женами сыновей и т. д.), включающую право жизни и смерти, отказа от новорожденного, продажи в рабство, телесных наказаний, выдачи по ноксальному иску, расторжения брака женатых сыновей, изгнания из дома. Он полностью обладал также имуществом семьи и распоряжался им по своему усмотрению. Никакие обстоятельства не освобождали сыновей и внуков от подчинения домовладыке: ни возраст, ни занятие должности магистрата. Оно прекращалось лишь со смертью или по воле paterfamilias. С его смертью сыновья, освободившись от patria potestas ( власть римского домовладыки) своего отца, становились домовладыками, жены сыновей переходили под власть своих мужей, внуки - под власть своих отцов, над вдовой (теперь — persona sui juris) учреждалась опека сыновей. Сами римляне осознавали исключительность положения paterfamilias: «Едва ли еще есть, какие-нибудь люди, которые имели бы над детьми своими такую же власть, как мы», - писал Гай   

 Новейшие исследования, в частности  работы английского профессора  Дж. Крука свидетельствуют, о том, что с течением времени обычаи и общественное мнение значительно ограничивали возможный произвол домовладыки. Как выясняется, пожизненная власть над взрослыми сыновьями в общественной жизни не играла никакой роли. Вопреки утвердившемуся мнению, женатые сыновья, занимавшие высокие должности, в действительности не были лишены собственных средств. Они жили отдельно и получали годовое содержание. Лишение сыновей наследства при отсутствии серьезных причин расценивалось как furor (безумие). Ограничения patria potestas вводились с давних пор. Согласно традиции, еще Ромул запретил лишать жизни новорожденных. Затем было запрещено право отца продавать детей в рабство, а убийство их квалифицировалось как преступление. Магистраты и суд восстанавливали в правах наследников, несправедливо лишенных наследства. Был издан ряд законов, ограничивающих произвол при отчуждении имущества. Таким образом, власть домовладыки, хотя и сохранявшаяся на протяжении всей римской истории, подверглась значительной корректировке.  

 На patria potestas основывалась римская семья и, как уже отмечалось, агнатическое родство, которое, в свою очередь, являлось основанием возникновения права наследований, а также установления опеки над недееспособными. Поскольку римская семья — это совокупность лиц, подчиненных одной и той же patria potestas, вес они — агнаты главы семьи; Агнатами являлись не только кровные родственники (сын, дочь, внуки), но некровные (жена подвластного сына или усыновленный). Причем агнатическое родство возникало по мужской линии. Так, дочь paterfamilias, выйдя замуж, становилась агнаткой в семье мужа, агнатические связи с семьей отца прекращались.  

 Социальные процессы, следовавшие  за развитием экономических отношений, последовательно ограничивавшие patria potestas с одновременным расширением личных и имущественных прав подвластных, привели в конечном счете к вытеснению агнатического родства когнатическим. Инициатива в этой эволюции принадлежала претору, затем была продолжена императорским законодательством. Окончательно принцип когнатического родства был утвержден Новеллами Юстиниана.   

 В когнатическом родстве  различаются линии и степени.  Линия называется прямой восходящей, если речь идет о лицах, происходящих  один от другого, от потомка  к предку (внук, сын, отец), и прямой  нисходящей, если речь идет о  происхождении от предка к потомку (отец, сын, внук). Боковая линия объединяет лиц, имеющих общего предка (брат и сестра, дядя и племянник).  

 Степень родства как в прямой, так и в боковой линии определяется числом рождений между двумя родственниками, на которое они отстоят одно от другого. Мать и сын находятся в первой степени родства — их родство возникло в результате рождения сына. Родные брат и сестра — родственники второй степени, дядя и племянник — третьей. Боковое родство может быть полнородным (при общности отца и матери) и неполнородным: единокровным (при общем отце) и единоутробным (при общей матери).

5.2.Условия вступления в брак

Для совершения брака с  соответствующими правовыми последствиями  надо было, чтобы брачующиеся удовлетворяли  определенным условиям.

Условия вступления в брак:

• достижение брачного возраста;
• согласие на брак;
• наличие у брачующихся права заключить законный брак.

Первым условием вступления в брак было достижение брачующимися брачного возраста, который, совпадая с возрастом совершеннолетия, после  некоторых колебаний был установлен в 14 лет для мужчин и в 12 лет  для женщин.

Вторым условием было согласие на брак и условия его заключения. В древнейшее время это было согласие одного только домовладыки. Жених выражал свою волю, если он был полностью правоспособным; правоспособная невеста нуждалась в согласии опекуна (auctoritas tutoris).

Однако постепенно сложился другой взгляд: для вступления в  брак не вполне правоспособного лица нужно прежде всего его согласие и, наряду с ним, согласие главы семьи невесты и согласие как главы семьи жениха, так и лица, под отеческой властью которого жених может оказаться со смертью главы семьи. Так, согласие на брак внука дает не только его глава семьи — дед, но и отец, подчиненный власти того же деда, ибо после смерти деда внук окажется под властью своего отца, которому сын не вправе навязать наследников, будущих детей от заключаемого брака. Наоборот, внучка, вступая в брак, не только не навязывает наследников своему деду и отцу, но и сама перестает быть их наследницей, вступая в агнатическую семью своего мужа. На выход из старой агнатической семьи и дает согласие невесте глава ее семьи.

Таким образом, первоначально  все положения о согласии на брак и условия его заключения исходили из той же идеи власти, на которой  покоилась агнатическая семья вообще. Отец давал согласие на брак детей не потому, что он был отцом, а потому что он был главой семьи, носителем отцовской власти.

Но по мере того как личность детей начинает эмансипироваться от когда-то неограниченной власти главы  семьи, интересы и воля детей начинают все больше приниматься во внимание и в вопросе о согласии домовладыки на вступление в брак. Затем детям было разрешено вступать в брак и без его согласия, если он взят в плен или безвестно отсутствует. Были случаи, когда согласие на брак испрашивалось не у агнатического родственника, а у родственников по крови: женщина, которая, состоя под опекой, могла вступать в брак, не иначе как получив согласие опекуна (auctoritas tutoris), после отпадения опеки над женщинами была обязана испрашивать разрешение на брак и условия его заключения у отца, а за отсутствием отца — у матери или у других близких родственников.

Третьим условием вступления в римский брак является наличие  у брачующихся права заключить законный брак. Препятствия к вступлению в брак за отсутствием этого условия могли возникать либо из принадлежности жениха и невесты к различным слоям общества (позднее сословиям), либо из родственной связи между ними или иногда из других существовавших между ними отношений. Так, прежде всего Законом Канулия (445 г. до н. э.) не допускались браки между патрициями и плебеями. До первого брачного Закона Августа, Закона Юлия (18 г. до н. э.) не допускались браки вольноотпущенников со свободнорожденными, а после Закона Юлия — с лицами сенаторского сословия. Далее, родство, и притом как агнатическое, так и когнатическое, служило препятствием к браку: в прямой линии без ограничения степеней, в боковых линиях — в древнейшее время, по-видимому, до шестой степени; по упразднении этого правила и до конца республики — между лицами, матери которых были сестрами (consobrini), а отцы братьями; наконец, в период империи только между лицами, из которых хотя бы одно является нисходящим первой степени общего для обоих предка, например, между дядей и племянницей, теткой и племянником и т. д. В это общее правило императорские постановления не раз вносили изъятия.

В период империи стало  препятствием к вступлению в брак также и свойство по прямой линии  без ограничения степеней, а при  христианских императорах — и  в боковых линиях между зятем  и золовкой.

Кроме того, были запрещены  браки между опекуном и подопечной, правителем провинции и жительницами последних.