Якобинская диктатура во Франции

По форме правления по Конституции 1793 г. Франция превращалась в парламентскую республику с полным преобладанием законодательной власти в лице однопалатного Национального Собрания,который «един, неделим и действует постоянно» (ст. 39). Он состоял из одной палаты и избирался на один год. Столь короткий срок, по мнению Робеспьера, исключал возможность чрезмерного обособления депутатов от избирателей.

Высший орган исполнительной власти (Исполнительный Совет) находился под полным контролем Парламента и был лишен всякой самостоятельности.

При диктатуре якобинцев законодательная власть принадлежала Национальному Конвенту, из которого были изгнаны противники якобинцев. Он стал постоянно действующим органом и принял большое количество законов.

Основы организации революционного правительства были определены Конвентом в ряде декретов, в частности в Учредительном законе от 4 декабря 1793 г. “О революционном порядке управления”. В этом декрете предусматривалось, что “единственным центром управления” в республике является Национальный конвент. За ним признавалось исключительное право на принятие и толкование декретов. Такое закрепление руководящей роли Конвента в системе органов революционной диктатуры было обусловлено самим ходом политической борьбы. После изгнания жирондистов преобладающим влиянием в нем пользовались якобинцы.

Конвент был тесно связан с Парижской коммуной, народными обществами, т. е. был признанным центром революционных сил того времени, к тому же постоянно действовавшим органом, который оперативно реагировал на быстро меняющуюся политическую ситуацию, рассматривал большое количество вопросов и за сравнительно короткий срок принял огромную массу законов (декретов).

Конвент формально являлся высшим органом государственной власти: он имел право принятия законов и их толкования. В нем доминировали якобинцы, хотя оставалась значительная часть депутатов, принадлежащих к так называемой «равнине». Непосредственное управление осуществляли комитеты, среди которых главным был Комитет Общественного спасения. В его составе было 14-15 чел. Комитет переизбирался каждый месяц, но не менял состава почти за весь период якобинской диктатуры. Дантон, игравший до этого руководящую роль в Комитете и все более проявлявший примиренческое отношение к жирондистам, был отстранен.

В духе идей народного суверенитета Руссо предусматривалось участие рядовых граждан в законотворчестве, в связи с чем вводилась законодательная плебисцитарная система. Законодательный корпус составлял так называемые предложения законов. Их предметом были наиболее важные сферы законодательства: гражданское и уголовное право, бюджет, объявление войны и т.д. (ст. 54). Предложения законов направлялись на утверждение первичных собраний, которые образовались в составе 200-600 граждан, имевших право участвовать в голосовании (проживающих в течение 6 месяцев в данном кантоне (артикль 12)). Если через 40 дней после рассылки предложения закона в половине департаментов плюс одна десятая первичных собраний в каждом из них не отклоняли его, проект считался принятым и становился законом. В случае отклонения проекта предусматривался опрос всех первичных собраний, решение которых по данному вопросу, как следует полагать, становилось окончательным. Законодательный корпус получил также право издания декретов, не требующих последующих плебисцитов. Их предметом было все, выходящее за рамки законов.

Как и в Конституции 1791 года, члены законодательного корпуса пользуются депутатской неприкосновенностью. Законодательный корпус образуется прямым голосованием народа на его первичных собраниях в кантонах. Каждый избранный в законодательный корпус считается представителем всей нации, а не той группы населения, которая его избрала. В этом отношении, как и в других, якобинская конституция строго придерживалась принципа единства и централизации, противодействуя всяким местническим тенденциям.

 

§2. Революционное правительство. Исполнительная власть

 

Правительственную власть в системе революционной диктатуры якобинцев осуществлял Комитет общественного спасения. Он выдвинулся на первое место среди комитетов Конвента, стал вдохновителем политики революционного террора. Во главе находился М.Робеспьер, чей авторитет был совершенно непререкаем. У Комитета от Конвента имелись исключительные полномочия: руководство обороной, текущее управление, внешняя политика. Под его началом и контролем находились все министерства и ведомства, а также Исполнительный совет.

Согласно декрету Конвента от 10 октября 1793 г., Комитету общественного спасения должны были подчиняться временный исполнительный совет, министры, генералы. Ему же вменялось в обязанность сначала ежедневно, а с декабря 1793 г. ежемесячно представлять отчеты о своей работе в Национальный конвент.

Конвент и Комитет общественного спасения осуществляли свою власть при посредстве комиссаров из числа депутатов Конвента, которые направлялись на места с чрезвычайно широкими полномочиями для подавления контрреволюции и реализации мероприятий революционного правительства. Комиссары Конвента назначались и в армию, где они проводили огромную работу, заботились о снабжении войск всем необходимым, контролировали деятельность командного состава, беспощадно расправлялись с изменниками, руководили агитацией и т.д. Комиссары подчинялись Комитету Общественного спасения и каждые 10 дней предоставляли туда отчеты. На местах действовали постоянные уполномоченные правительства - национальные агенты, также наблюдательные комитеты, народные клубы и общества. Основную роль в проведении политики на местах играл Якобинский клуб. Особым элементом системы была Революционная армия. Командиры наделялись исключительными правомочиями, вплоть до применения смертной казни.

Комитет общественного спасения, подотчетный Конвенту, превратился под руководством Робеспьера в главный орган якобинской диктатуры; ему подчинялись все государственные учреждения и армия; ему принадлежало руководство внутренней и внешней политикой, делом обороны страны. Большую роль играл также реорганизованный Комитет общественной безопасности, на который возложена была задача вести борьбу с внутренней контрреволюцией.

Большое значение в системе революционно-демократической диктатуры имели местные революционные комитеты. Они следили за выполнением директив Комитета общественного спасения, вели борьбу с контрреволюционными элементами, помогали комиссарам Конвента в осуществлении стоявших перед ними задач.

Видную роль в период революционно-демократической диктатуры играл якобинский клуб с его разветвленной сетью отделений - провинциальными клубами и народными обществами. Большим влиянием пользовались также Парижская коммуна и комитеты 48 секций Парижа.

Таким образом, сильная централизованная власть в руках якобинцев сочеталась с широкой народной инициативой снизу. Мощное движение народных масс, направленное против контрреволюции, возглавлялось якобинской революционно-демократической диктатурой.

 

 

 

Глава 3. Революционный трибунал. Ускоренное судопроизводство

§1. Нарастание революционного террора якобинской диктатуры

 

Революционный трибунал был создан по требованию якобинцев еще жирондистским Конвентом, но превратился в постоянно действующее орудие революционного террора лишь после его реорганизации 5 сентября 1793 г.

Судьи, присяжные заседатели, общественные обвинители и их помощники назначались Конвентом. Вся процедура в Революционном трибунале характеризовалась упрощенностью и быстротой, что позволяло ему вести целенаправленную, но в то же время и жестокую борьбу с политическими противниками революционного правительства - роялистами, жирондистами, агентами иностранных держав. До 10 июня 1794 г. по приговору Революционного трибунала было казнено 2607 человек.

Военные победы революционной армии и упрочение республики с неизбежностью привели к распаду былого единства и к усилению внутренних разногласий в якобинском блоке. Социально-экономическое законодательство, уничтожившее остатки феодализма, объективно вело к развитию капиталистических отношений, к появлению «новых богачей» (нуворишей) и росту социального неравенства, к ухудшению положения городской и сельской бедноты.

«Карающий меч» якобинцев, руководство которыми все в большей степени сосредоточивалось в руках Робеспьера и небольшой группы близких ему лиц, быстро утрачивал свою революционную направленность. Он превращался в орудие расправы не только с правыми силами, не приемлющими максимализма якобинских вождей, но и с лидерами левого крыла якобинцев, представлявших интересы низов городского и сельского населения («бешеные», эбертисты и т. д.). Последние требовали дальнейшего развития революции, создания эгалитарного общества. Откровенные политические репрессии якобинцев отпугивали многих их бывших сторонников, вели к падению их авторитета, к сужению социальной базы их власти. Вожди якобинцев по существу уже не видели другого пути к тому, чтобы спасти режим и укрепить свое личное положение, кроме как усиление террора. Борьба за демократические идеалы в условиях нарастающего террора все более откровенно превращалась в тривиальную борьбу за личную власть.

 

§2. Революционный трибунал и ускоренное судопроизводство якобинской диктатуры

 

Успехи республиканской армии, блестящая победа при Флерюсе 26 июня, создавшие прочные гарантии от угрозы реставрации, усилили стремление буржуазии, объединившей все собственнические элементы, покончить с режимом революционно-демократической диктатуры. «Апостолы равенства»– якобинцы железной рукой убрали всех стоявших на пути революции. Тем самым они расчистили дорогу для буржуазии. Они сделали свое дело, и теперь буржуазия сама спешила убрать этих людей со слишком тяжелой рукой.

Робеспьер явно чувствовал это, так странно сочетавшееся с внешними успехами нарастание угрозы изнутри. В речи в Конвенте 22 прериаля (10 июня 1794 года) он признавался: «В тот момент, когда свобода добивается, по-видимому, блестящего триумфа, враги отечества составляют еще более дерзкие заговоры».

Но как пресечь эти заговоры? Как укрепить Республику? По какому пути ее повести? Эти вопросы снова и снова вставали перед руководителями революционного правительства.

Юрист, лиценциат прав, адвокат, всегда стремившийся использовать все процессуальные нормы в интересах защиты, Робеспьер сознательно пошел на их усечение, на сужение гарантий обвиняемого в судебном процессе ради ускорения работы Революционного трибунала, усиления революционного террора. Он энергично поддержал внесенный Кутоном 10 июня законопроект, предусматривавший реорганизацию Революционного трибунала и упрощение судебного процесса в целях быстрейшего покарания врагов революции.

Впервые со времени падения Жиронды Конвент встретил предложение Комитета общественного спасения молчаливым неодобрением. Рюамп, Барер и некоторые другие депутаты неуверенно внесли предложение об отсрочке принятия закона. Но Робеспьер в резкой форме высказался за его немедленное утверждение. Конвент единодушно проголосовал, и проект 22 прериаля стал законом. 10 июня 1794 г. Конвент под давлением Робеспьера принял декрет «О врагах народа», имевший зловещие последствия.

Статья 4 Декрета определяла, что: «Революционный трибунал учрежден для того, чтобы наказывать врагов народа».

В нем также говорилось, что Революционный Трибунал, состоит из одного председателя, трех товарищей председателя, одного общественного обвинителя, четырех заместителей общественного обвинителя и двенадцати судей (Ст. 1).

Этот декрет еще более упрощал судебную процедуру, но вместе с тем упразднял элементарные демократические основы судопроизводства.

Террор усилился. Приговоры Революционного трибунала выносились быстро и большей частью повторяли одно и то же решение: смертная казнь. За полтора месяца, с 23 прериаля по 8 термидора, Революционный трибунал вынес тысячу пятьсот шестьдесят три приговора; из них тысяча двести восемьдесят пять произнесли – смерть и лишь двести семьдесят восемь – оправдание. За предыдущие сорок пять дней было вынесено пятьсот семьдесят семь смертных и сто восемьдесят два оправдательных приговора.

Обвиняемый допрашивался только на судебном заседании в присутствии присяжных и публики (Ст. 12), не имел права на защитника («защитниками невинно оклеветанных патриотов закон считает присяжных патриотов; заговорщикам же защитников не полагается» (Ст. 16)). Руководством к вынесению приговора должна была служить лишь «совесть» присяжных.

Само понятие «враг народа» по декрету было сформулировано широко и неопределенно. В соответствии со статьёй 5 Декрета «Врагами народа объявляются те, кто силой илихитростью стремятся уничтожить общественную свободу».

В статье 6 говорится, что:«Врагами народа признаются лица, призывающие квосстановлениюкоролевскойвластиилиже пытавшиесяунизить и распустить Национальный Конвент и революционное республиканское правительство, центром коего он является.

Врагами народа объявляются лица, изменившие Республике,командуя крепостями и армиями или выполняя другие военныеобязанности,аравно и те,которые поддерживаютсношения с врагами Республики и стремятсясоздатьнедостатоккак в продовольствии,так и в удовлетворениидругих потребностей армии.

Врагами народа объявляются все,кто пытаетсяпомешатьснабжениюПарижапродовольствием или же вызватьголод в Республике.

Врагами народаобъявляютсялица,содействовавшиепланам врагов Франции,будь то помощью в бегстве и укрывательстве заговорщиков и аристократов, будь то путемпреследований и клеветы на патриотизм, будь то подкупомпредставителей народа или же злоупотреблением революционными принципами, правительственными законами и мерамив смысле ложного и вероломного применения таковых...

Врагами народаобъявляютсялица,распространявшиеложные слухи с целью посеять в народе раздор и смуту.

Врагами народа объявляются лица,старавшиеся ввестив заблуждение общественное мнение и препятствоватьнародному просвещению, а равно и те, кто старался развратить общественные нравы и общественнуюсовесть,ослабитьэнергию и чистоту или остановить развитие революционных иреспубликанскихпринципов,будьтопутемконтрреволюционныхизлостныхсочинений или же путемвсяких других махинаций.

Врагами народа объявляются недобросовестные поставщики,подвергшие опасности спасение Республики,равнокак и расточители общественного достояния...

Врагами народа объявляются лица,занимавшие общественные должности и злоупотреблявшие ими для притесненияпатриотов и угнетения народа...».

Закон позволил якобинскому руководству Конвента усилить террор против политических противников режима и против «новых богачей», но он повлек за собой и рост казней невинных и оклеветанных людей (за 48 дней было казнено 1350 человек).