Военный коммунизм

Также в их программе предусматривалось  налаживание общей обработки  земли, путем трудовых сельскохозяйственных коммун; и “переход от товарно-денежных, рыночных механизмов к планомерному государственному распределению продуктов, в том числе и в сфере личного потребления на уравнительных принципах”⁷.

Наиболее явно разнятся программы  Ленина и “левых коммунистов” в  вопросе национализации предприятий. Вторые неверно оценивали роль банков и крупной промышленности в экономике России, полагая, что остальные отрасли неотрывно связаны с ними и полностью от них зависимы. Из этого следовал ошибочный вывод, что завладев ими, большевики автоматически повернут все прочие отрасли промышленности на путь социализма. Реализую данный постулат, “левые” требовали скорейшей и полной национализации промышленности.

Ленин разделял общественную собственность и государственную, указывая, что простая конфискация  имущества может быть лишь отправной  точкой для подлинного “обобществления”.

“Левые” же, напротив, отождествляли  эти виды собственности, и потому, никаких дальнейших шагов предпринимать не собирались.

Также конфликтным был  вопрос о единоначалии и коллегиальности. По мнению Троцкого: “Выборная коллегия, состоящая из самых лучших представителей рабочего класса, но не обладающих необходимыми техническими познаниями, не может заменить одного техника, который прошел специальную школу и который знает, как выполнять данное специальное дело.”⁸ Оппозиция указывала на то, что коллегии служат формой обучения и участия рабочих в управлении производством и составляют основу демократизма, что единоначалие создает оторванность рабочих масс от хозяйственных органов, порождает бюрократизм и т. д. Расхождение по этому вопросу, впоследствии осложненные вопросом о милитаризации труда, продолжались почти до введения новой экономической политики.

Очевидно, что, как следствие  из программных разногласий, вытекает и конфликт при заключении Брестского мира. Ленин осознал, что “пожар революции” в Европе может разгореться  значительно позже планировавшегося срока, и хотел скорейшего заключения мира, чтобы остановить требующую огромных затрат, от и без того обескровленной революцией страны, войну и начать строительство социализма. “Левые коммунисты”, напротив, свято верили в европейскую революцию, позволившую бы им сократить сроки построения социализма. К тому же, они полагали, что начнется она в Германии, а следовательно, заключение мира и укрепление позиций империалистов ударило бы по силам германского пролетариата. Вот как описывается реакция “левых” после подписания Брестского мира в советской историографии: “Между тем "левые коммунисты", продолжая борьбу против Ленина, скатывались все ниже и ниже в болото предательства. Московское областное бюро партии, временно захваченное "левыми коммунистами" (Бухарин, Осинский, Яковлева, Стуков, Манцев), приняло раскольническую резолюцию недоверия ЦК и заявило, что оно считает "едва ли устранимым раскол партии в ближайшее время". Они дошли в этой резолюции до принятия антисоветского решения: "В интересах международной революции, - писали "левые коммунисты" в этом решении, - мы считаем целесообразным идти на возможность утраты Советской власти, становящейся теперь чисто формальной"⁹.

Подобный раскол в  рядах правящей коммунистической партии породил двойственную и, зачастую, противоречивую политику, ход реализации которой будет рассмотрен далее.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Реализация политики “военного коммунизма”

 

 

 

 

     Во многих  работах, посвященных “военному коммунизму”  можно встретить два крайне противоположных мнения: одни утверждают о типичности и однообразности этого периода с подобными в Европе, другие – о попытке ускоренного осуществления марксистской доктрины построения социализма. К примеру: “Во всяком случае, военный коммунизм как особый уклад хозяйства не имеет ничего общего ни с коммунистическим учением, ни тем более с марксизмом. Сами слова "военный коммунизм" просто означают, что в период тяжелой разрухи общество (социум) обращается в общину (коммуну) - как воины”¹⁰ Да, действительно, в общем случае “военный коммунизм” – лишь комплекс чрезвычайных мер, но в России ставились задачи как выхода из кризиса, так и построения социализма, а следовательно – вся политика была, напротив, буквально “пропитана” коммунистическим учением, и сама реализация достаточно сильно отличалась от “военного коммунизма” в европе.  Поэтому, несомненно, не мог не оказать влияния на ход политики раскол в самой коммунистической партии.

      Еще  до революции в Российской  экономике был существенный перевес  тяжелой промышленности. Гражданская война и нужды выросшей с 1,7 до 4,4 млн. Красной Армии способствовали ориентированию развития и восстановления именно на эту отрасль. К тому же, усиления крупной промышленности требовали “левые коммунисты”, считавшие ее основой экономики. На счет диспропорции в экономике высказывался Троцкий: “При социализме хозяйство будет управляться централистически, и, следовательно, необходимая пропорциональность отдельных отраслей будет достигаться путем строго соразмеренного плана, - конечно, с большой автономией частей, но опять-таки под общенациональным, а затем и мировым контролем”¹¹. Между тем, система продразверстки требовала поставки взамен изъятого у крестьянства зерна товаров первой необходимости. Недоразвитая и разрушенная войной легкая промышленность не могла обеспечить деревню товарами даже на минимальном уровне, что вызывало недовольство и подрыв доверия советской власти в деревне. Отсюда вытекает и борьба с, якобы сохранившим тенденцию к капитализму, “кулачеством”, просто не желавшем расставаться со своим урожаем. Ленин сознавал  необходимость перестройки экономики, но, в результате деятельности “левых” как в партии, так и на местах, приоритеты развития были сохранены, что мы и можем наблюдать на протяжении всей истории советского государства.

      Совокупность программ одной группы, и многочисленных резолюций оппозиции, давали возможность трактовать волю партии в зависимости от собственных взглядов. Так, проводимая политика зачастую была прямо противоположна декретам Ленинской группы.

    К примеру, на VII партийном съезде были приняты программа, предполагающая создание крупных сельских хозяйств, и резолюция, требовавшая прекращения репрессий по отношению к кулачеству, сотрудничества с середняком и осторожности при построении коммун. Не сложно заметить – первая получила, куда большее распространение на практике, что свидетельствует о преобладании “на местах” сторонников “левых коммунистов”.

     Также, во многом безуспешно, призывал Ленин приостановить национализацию предприятий. На местах проводилась политика в соответствии  с установками “левых, без учета того, что изъятыми заводами зачастую некому было управлять, не говоря уже о нехватке квалифицированных специалистов. Буржуазный аппарат управления хозяйством был разрушен не только в общегосударственном масштабе, но и на каждом отдельном предприятии.

Для восстановления нормального  функционирования промышленности Лениным  была объявлена смена курса –  фабрикантам, инженерам и бывшим директорам рассылались настойчивые  приглашения принять участие  в восстановлении экономики. Во многие комитеты были введены представители предпринимателей. На местах же – напротив – любая инициатива со стороны этих элементов воспринималась крайне негативно. Брать буржуазных специалистов на фабрики еще вынуждала необходимость, а допуск к управлению предприятием всяческих “заводчиков” был случаем единичным.

      Двойственность  политики “военного коммунизма” мы можем заметить и в вопросе товарно-денежных отношений, которые формально были сохранены и даже стимулировались сверху, но при этом на практике большинство продуктов и товаров циркулировали в стране по хорошо отлаженным системам продразверстки и уравнительных пайков. Образовался странный симбиоз экономических и командно-административных способов управления. За сохранение подобной сверх централизованной  экономики выступали “левые”, поэтому развитие товарно-денежных отношений проходило неравномерно и разными темпами.

     Двоякая трактовка партийной программы и просто нежелание выполнять резолюции Ленина доводили до необходимости вмешательства его самого и его ближайшего окружения. Из всего вышесказанного видно, что ленинская концепция госкапитализма не могла быть успешно воплощена из-за возникающего на местах постоянного сопротивления сторонников “левых коммунистов”. Четко выразил свое мнение по этому вопросу Я.В. Свердлов: “По всем практическим вопросам, где следует созидать новые условия работы, мы встречаем сопротивление со стороны меньшевиков, левых эсеров и “левых коммунистов”... Я не знаю, стоят ли они за защиту Советской власти, ; в принципе они, конечно, - за, но практически...”¹²

    Неудивительно, что Ленин подверг “левых коммунистов” острейшей критике. Уже в мае 1918 г. в газете “Правда” была опубликована его работа “О “левом” ребячестве и о мелкобуржуазности”, в которой он указывал на непонимание “левыми” перехода от капитализма к социализму и на необходимость скорейшего построения в стране госкапитализма. Хотя летом 1918 г. группа “левых коммунистов” формально прекратила свое существование, их сторонники не были лишены своих руководящих постов, и сопротивление политике госкапитализма продолжалось. Усиливалась продовольственная диктатура, вводится все большая централизация управления хозяйством и милитаризация труда.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

 

     Правильное понимание предпосылок и хода проведения “военного коммунизма” является ключом к пониманию политики партии на протяжении последующих нескольких десятков лет. Как мы видели “военный коммунизм” складывался частично под влиянием ситуации в стране, частично по программам раздираемой противоречиями правящей партии.

     Особая  историческая “ценность” этого периода заключается как раз в том, что он отражает произошедший среди большевиков раскол. Сквозь призму партийного кризиса сравнительно объективно мы можем взглянуть на многие тезисы, публикуемые в советской и зарубежной литературе. К примеру, рассмотрим следующую трактовку истроии: “В то время для партии не была еще ясна действительная причина такого антипартийного поведения Троцкого и "левых коммунистов". Но как это установил недавно процесс антисоветского "право-троцкистского блока" (начало 1938 года), Бухарин и возглавляемая им группа "левых коммунистов" совместно с Троцким и "левыми" эсерами, оказывается, состояли тогда в тайном заговоре против Советского правительства. Бухарин, Троцкий и их сообщники по заговору, оказывается, ставили себе цель - сорвать брестский мирный договор, арестовать В.И.Ленина, И.В.Сталина, Я.М.Свердлова, убить их и сформировать новое правительство из бухаринцев, троцкистов и "левых" эсеров.”¹³ Даже не рассматривая ситуацию в стране во время написания этого документа, мы можем усомниться в его объективности, хотя бы потому, что к группе сторонников Ленина причислен И.В. Сталин. Зная программу построения социализма Ленина, политика, проводимая Сталиным, становиться прямо противоположной ленинским принципам. Еще большая централизация власти, массовые репрессии в отношении недавно приглашаемых военных и гражданских специалистов, милитаризация общества и отождествление общественной и государственной собственности – все это типичная программа “левых коммунистов”. Естественно, говорить о заговоре “левых” против их сторонника просто глупо.

     Из всего  вышесказанного мы видим всю  важность подробного, а главное  объективного, рассмотрения периода “военного коммунизма”, т.к. без него невозможно правильное понимание всего последующего периода истории советской России.

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

 

1. “Военный коммунизм”: как это было. (По материалам “круглого стола”).М.,1991.
2. Земцов Б.Н. Историография революции 1917 г. Междуный исторический журнал. №2,1999.
3. История всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Госполитиздат, 1945. Репринтное воспроизведение стабильного издания 30-40-х годов: М.: "Писатель", 1997.
4. Калягин А.В. “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие. Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002
5. Кара-Мурза С.Г. "Истоpия госудаpства и пpава России" М.: Издательство "Былина", 1998 г.
6. Коган Л.А. Военный коммунизм: утопия или реальность// Вопросы истории.1998.№2
7. Пайпс.Р. Русская революция. Ч.2.М.,1994
8. План доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции // ПСС Т. 44.
9. Соколов А.К. Курс советской истории. 1917—1940: Учеб. пособие для вузов. — М.: Высш. шк., 1999.
10. Троцкий Л..Д. Сочинения. Москва-Ленинград, 1925.

¹ Л. Троцкий. Сочинения. Том 12. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции. Военный коммунизм.  Москва-Ленинград, 1925.

² Там же.

³ Пайпс.Р. Русская революция. Ч.2.М.,1994

⁴ Соколов А.К. Курс советской истории. 1917—1940: Учеб. пособие для вузов. — М.: Высш. шк., 1999.

⁵ План доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции // ПСС Т. 44.

⁶ А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие. Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002

⁷ А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие. Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002

⁸ Л. Троцкий. Сочинения. Том 17, часть 1. Москва-Ленинград, 1926

⁹ История всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Госполитиздат, 1945.

Репринтное воспроизведение стабильного  издания 30-40-х годов: М.: "Писатель", 1997. Глава VII

¹⁰ Кара-Мурза С.Г. "Истоpия госудаpства и пpава России" М.: Издательство "Былина", 1998 г.

¹¹ Л. Троцкий. Сочинения. Том 12. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции. Военный коммунизм.  Москва-Ленинград, 1925.

¹² А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие. Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002