Внешняя политика Елизаветы Петровны

 

 

 

 

Елизавета Петровна. Внешняя политика.

 

 

 

 

 

Лещенко Ксения,

ДКжБ 1-2

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Однажды в 1770 году, когда в Петропавловском  соборе прославляли очередную победу русского оружия, на этот раз по случаю разгрома турецкого флота в Чесменском сражении, и оратор-священник в  порыве красноречия ударил посохом  по гробнице Петра Великого, призывая реформатора восстать, чтобы увидеть  дело рук его потомков, граф Кирилл Разумовский, известный своим остроумием, пошутил: «Чего он его кличет? Если Петр встанет, нам всем достанется!»

В это  время на престоле находилась уже  Екатерина II, но эту многозначительную  шутку по справедливости следует  отнести к елизаветинской эпохе, тем более что и сам Разумовский  сделал карьеру именно в те годы. Наверное, если бы чудо свершилось, то дочери от отца за двадцать лет ее правления  действительно перепало бы немало упреков. Но конечно нашлись бы и добрые слова.

Часто вспоминают о том, что Елизавета  оставила после себя в гардеробе 15 тысяч платьев, сундуки шелковых чулок, неоплаченные счета и недостроенный  Зимний дворец. А потомки в память о той эпохе придумали шутливые строки: «Веселая царица была Елисавет, поет и веселится, порядка только нет!»

В елизаветинские времена  внешняя политика России слишком  часто опиралась не на продуманный  государственный курс, а была лишь отражением придворных интриг. За влияние  на императрицу бились между собой  несколько враждебных групп. Ее личный врач Лесток и французский посланник Шетарди склоняли Елизавету к союзу с Францией и Пруссией, а канцлер Алексей Бестужев стоял за традиционные связи с Австрией и Англией. При этом действия всех участников политической игры во многом определялись не принципиальными воззрениями, а просто взятками.

Взятки брали все, даже глава  внешнеполитического ведомства  Бестужев. Пенсион, что он получал  от англичан,  значительно превышал его официальное жалованье. Самым же выдающимся взяточником той эпохи можно безошибочно назвать Лестока. Он умел собирать дань со всех: ему платили немалые деньги и французы, и англичане, и шведы, и немцы. Шетарди был не меньшим взяточником, но большая часть денег оседала в его же кармане, а не в гос.бюджете.

Вся эта мышиная возня иностранных  агентов около императорского трона  во времена Петра, учитывая его характер, была невозможна, хотя бы потому, что  была бессмысленна. Меншиков, конечно, с удовольствием взял бы взятку от любого, но политический курс определял  только Петр, и никто иной. За Елизавету  же в отличие от отца шла постоянная и порой довольно грязная борьба. Чтобы свалить своих противников, Бестужев прибег даже к обнародованию их переписки. Через Бестужева в руки императрицы попал следующий текст: «Мы здесь имеем дело с женщиной, - писал Шетарди, - на которую ни в чем нельзя положиться. Еще будучи принцессою, она не желала ни о чем бы то ни было мыслить, ни что-нибудь знать, а сделавшись государынею - только за то хватается, что, при ее власти может доставлять ей приятность. Ее беззаботность так велика, что если сегодня она как будто станет на правильный путь, то завтра опять с него свихнется, и с теми, которые у нее вчера считались опасными врагами,  - сегодня обращается дружески, как со своими давними советниками». Далее Шетарди просил денег на выплату взяток еще нескольким полезным персонам, а  в заключение  предлагал Парижу подкупить некоторых православных иерархов, и в частности личного духовника императрицы.

Неудивительно, что после столь удачного перехвата этого сообщения Бестужев избавился и от Лестока, и от Шетарди. Первого отправили в ссылку, второго домой в Париж. Вместе с Бестужевым ликовали австрийский и английский посланники.         

Главным рычагом влияния  русских на Европу в те времена  по-прежнему оставалась мощная армия, она и в елизаветинскую эпоху  одержала немало побед.

1. В 1740 г. прусский король Фридрих II решил воспользоваться смертью австрийского императора Карла VI для захвата Силезии. Началась война за австрийское наследство. Враждебные Австрии Пруссия и Франция попытались склонить Россию принять участие в конфликте на своей стороне, но их устраивало и невмешательство в войну. Поэтому французская дипломатия пыталась столкнуть Швецию и Россию, с тем, чтобы отвлечь внимание последней от европейских дел. Швеция объявила войну России.

Русские войска под командованием  генерала Ласси разгромили шведов в Финляндии и заняли её территорию. Абоский мирный трактат (Абоский мир) 1743 г. завершил войну. Трактат был подписан 7 августа 1743 г. в городе Або. В ходе переговоров Россия соглашалась ограничить свои территориальные притязания при условии избрания наследником шведского престола голштейнского принца Адольфа Фредрика, двоюродного дяди русского наследника Петра III Федоровича. 23 июня 1743 г. Адольф был избран наследником шведского престола, что открывало путь к окончательному соглашению.

21 статья мирного трактата устанавливала  между странами вечный мир  и обязывала их не вступать  во враждебные союзы. Подтверждался Ништадтский мирный договор 1721 года. К России отходили Кюменегорская провинция с городами Фридрихсгамом и Вильманстрандом, часть Саволакской провинции с городом Нейшлотом. Граница проходит по р. Кюммене.

Ещё в 1731 году Анна Иоанновна подписала грамоту о принятии Младшего Казахского жуза в состав России. Хан жуза Абулхайр и старшины присягнули России. В 1740—1743 годы в состав России добровольно вошёл Средний жуз; были построены Оренбург (1743) и крепость на реке Яик.

Русские солдаты в этот период не раз активно вмешивались в большую европейскую политику: в 1743 году благодаря русской армии решился вопрос о престолонаследии в Швеции, а в 1748 году появление русского корпуса на берегах Рейна помогло окончить войну за австрийское наследство и подписать Ахенский мир. Активнейшее участие приняли русские и в так называемой Семилетней войне (1756-1763 гг.)

2. Повод для вступления в войну России послужило нападение Пруссии на Саксонию. В Семилетней войне 1756 – 1762 годов участвовали Россия, Франция, Австрия, Швеция на одной стороне, Пруссия и Англия на другой. 
    
   Во время Семилетней войны, Россия успела поучаствовать в нескольких крупных сражениях, и сменить трех главнокомандующих русскими войсками. Стоит отметить, что на начало Семилетней Войны, король Пруссии Фридрих II имел прозвище «непобедимый». Фельдмаршал Апраксин, первый главнокомандующий русской армии в Семилетней войне, готовил наступление армии почти целый год. Прусские города он занимал очень медленно, скорость продвижение русских войск вглубь Пруссии, оставляло желать лучшего. 
    
   Фридрих презрительно относился к русской армии, и ушел воевать в Чехию, со своими основными войсками. Первое крупное сражение Семилетней войны, с участием русской армии произошло у деревни Гросс-Егерсдорф. Русская армия насчитывала 55 тысяч человек, имевших 100 пушек артиллерии. На русскую армию напал генерал Левальд. Положение было угрожающим. Ситуацию исправила штыковая атака нескольких полков Румянцева. Апраксин дошел до крепости Кенинсберг, и, постояв под её стенами, приказал русской армии отступать. За свои действия Апраксин был арестован, и ему были предъявлены обвинения в измене, умер Апраксин во время одного из допросов. Новым командующим русской армии стал генерал Фермор. Он двинул русские войска в Пруссию, имея в своем распоряжение 60 тысяч человек. В битве при Цорндорфом, король Пруссии решил лично разбить русские войска. Ночью немцы вышли в тыл русской армии, и развернули артиллерию на холмах. Русской армии пришлось разворачивать весь фронт своей атаки. Бой был ожесточенным, с переменным успехом. В итоге потеряв много сил, армии разошлись, не выявив победителя. 
   Вскоре русскую армию возглавил Салтыков, один из сподвижников Петра I. Главнокомандующий предложил соединить русскую армию с австрийской, и предложил двигаться на Берлин. Австрийцы испугались усиления России и отказались от таких действий. В 1760 году корпус генерала Чернышева все же взял Берлин. Пруссии был нанесен большой удар по её престижу. В 1761 году у русской армии опять появился новый главнокомандующий Бутурлин, который пошел с основными силами в Силезию. На севере, штурмовать крепость Кольберг был оставлен Румянцев. Румянцеву очень активно помогал русский флот. В штурме Кольберга участвовал и будущий великий полководец Александр Васильевич Суворов. Вскоре крепость была взята. 
    
   В следующие годы Пруссия была на грани катастрофы. Семилетняя война должна была принести России великие почести и новые земли. Но все решил случай.

Как и в прежние времена, большинство побед не принесло России ничего, кроме славы, успех русского оружия лишь укрепил в Европе страх перед русскими. Русские войска разгромили непобедимого Фридриха, взяли Берлин, но Петербург не смог извлечь из этого ни материальных, ни территориальных, ни политических выгод. Перед падением Берлина Фридрих в панике писал своему министру Финкенштейну: «Все потеряно. Я не переживу погибели моего отечества!»

Нерешительность русских полководцев  сохранила Фридриху и жизнь, и  отечество, и власть. Фридрих, справедливо  отдавая должное мужеству русского солдата, о чем он говорил неоднократно, так же отмечал и бездарность  их военачальников. «Они  ведут себя, как пьяные», - заметил он однажды. И в этом отличие елизаветинской эпохи от эпохи Петра Великого. Его полководцы и он сам любили выпить, но дрались на трезвую голову и умели извлекать выгоды из побед.

Вместе с тем следует учесть, что непоследовательность шагов  тогдашних русских полководцев  в немалой степени объяснялась  наличием в Петербурге прусской «пятой колонны». Сама Елизавета, не любившая Фридриха, требовала решительных действий, но в этот период уже тяжко болела и в любой момент могла умереть. А вслед за ней на престол должен был взойти известный пруссофил Петр III. Рисковать своей карьерой, учитывая ситуацию, русские военачальники не хотели. Отсюда их «пьяная походка», шаг вперед, два шага назад.   

Как известно, при Елизавете был  основан первый в России университет  – ныне МГУ им. Ломоносова. Начался  сильный приток специалистов из-за рубежа, но его поставили под строгий  контроль. Ни один зарубежный врач и  ни один педагог не могли заниматься частной практикой, не пройдя соответствующего экзамена и не получив разрешения. 

В 1746 году пришло и первое международное признание  российской науки. Сам Вольтер выразил  желание поступить в члены  Российской академии наук и буквально  выпросил себе поручение написать историю  Петра Великого.  

Елизавета пришла к власти на волне  борьбы с немцами, а оставила своим  преемником  императора, ненавидевшего все русское и боготворившего все немецкое. Правда, та же Елизавета сумела выбрать императору в жены такую немку, которая искренне захотела и смогла стать русской. Екатерина Великая - это тоже наследство Елизаветы.