В то время русские считали
себя вполне принадлежащими к
семейству европейских народов.
Но все европейские народы, за
исключением венгров и русских,
были уже христианами и начали
жить новой государственной жизнью,
которая решительно отдалила их
от языческих народов, как особый нравственный
мир. [1]
Русь, выйдя на просторы мировой
истории, не могла уже оставаться
языческой державой; она должна
была примкнуть к одному из
трёх центров цивилизованного
мира того времени. Нужны были
новые представления о мире, мироздании,
о морали, этике, праве и т.д., соответствующие
изменениям, господствующим в стране.
1.3.
Причины принятия христианства
По мнению историка Никольского,
религиозная реформа Владимира
явилась завершением начавшегося
ещё за сто лет до него процесса и, в сущности,
не была реформой для значительной части
дружины. Торговые интересы давно уже
заставили многих представителей и славян
и варягов расстаться со старой верой;
ещё при Игоре, более чем за пол века до
официального крещения в Киеве уже была
церковь Святого Ильи, обслуживавшая ту
часть дружины Игоря, которая, по словам
летописи, исповедовала христианство.
Ко времени княжения Владимира число христиан
в княжеской дружине должно было ещё значительно
увеличиться. Это обстоятельство и объясняет
нам реформационный пыл князя: как
в своё время князь Константин должен
был легализовать христианство и стать
христианином, потому что его войско оказалось
на три четверти состоящим из христиан,
так и Владимир не мог оставаться при старой
вере, когда большая часть его дружины
приняла христианство. В тоже время распространение
христианства среди киевского военно-купеческого
населения энергично велось Византией
в её собственных интересах.
Схожее причины усматривает и
В. Пархоменко, о чем он пишет в своей
работе «Киевский князь Владимир Святой
и его значение в русской истории». Но
кроме этого историк предполагает,
что Владимир заметил: «Руси недостаёт
облагораживающего влияния христианской
религии, которую исповедовали почти все
культурные народы».
Впрочем, М.Д. Приселков отмечает
искусственность, присущую концепции
Пархоменко. Искусственность, по
его мнению, выражается в принужденности
процесса христианизации, сделавшего
возможным окончательное крещение
Руси при святом Владимире. Причина
- в желании автора объяснить факт крещения,
как следствие личной убеждённости князя
и дружины в истине правой веры. Но,
по словам Приселкова, принятие новой
веры для руководителей варварских народов
было непременным порогом к европейской
культуре. «И, следовательно, делом государственным,
на которое можно было решиться, даже не
понимая и не вникая в смысл самого учения».
В Летописи процесс принятия
князем Владимиром веры выглядел
следующим образом. К великому
князю Киевскому приходят послы
от разных народов с предложением своих
вер; затем князь посылает своих послов
к народам для «осмотра вер на местах»;
наконец, из всех вер русские выбирают
самую лучшую веру, православие.
По мнению Е.Е. Голубинского
и А.В. Карташева эта повесть
«не заключает в себе ничего истинного,
она есть позднейший вымысел и при том
<…> не русский, а греческий». [1]
В этой легенде все слова, сказанные посланниками
вер и самим Владимиром, являются вымышленными,
так как летописец жил сто лет спустя и
никаким образом не мог слышать того, что
они говорили, даже если бы он служил летописцем
непосредственно при дворе князя. А то,
что ему могли бы передать современники
Владимира, это лишь общее содержание
речей. Таким образом, получается, что
единственным достоверным фактом может
являться то, что послы от вер приходили
к Владимиру, и что он направлял своих
послов для ознакомления с религиями.
Но присмотримся внимательней. Даже оценка
великим князем различных вер выглядит
неубедительной. Мусульманскую религию
он отверг якобы из-за запрета пить вино
и необходимости делать мужчинам обрезание.
Иудейскую - из-за того, что он не хотел,
чтобы русские потеряли свою землю, так
же как и иудеи. А немецким католикам Владимир
ответил просто: «Отцы наши не принимали
веры от папы». [2]
А какую же разумную цель
имело со стороны Владимира
отправление посольства смотреть
непонятные и бессмысленные для
непосвящённого наблюдателя действия?
«Идите и посмотрите, у какого
народа лучше совершается служба»
Что это значит? Веселей? Пышней?
Неужели Владимир мог в чём-то подобном
полагать наилучшую веру. Как великому
князю могло прийти в голову судить о достоинствах
той или иной веры по обрядам, внешним
условным действиям, которые сами по себе
не имеют значения и которые для человека
постороннего остаются непонятными и
не могут дать ни малейшего понятия о вере.
[1]
Такое несоответствие проистекает
из искусственной ретушировки
всего сложного факта первоначального
устройства русской церкви. Когда
Владимир, возмущённый вероломством
греков, поставил новооснованную им национальную
русскую церковь в каноническую зависимость
от церкви, фактически афтокефальной,
Болгарской Охридской Архиепископии.
Но уже при сыне Владимира Ярославе мир
с греками политический и церковный наладился,
то и все летописные тексты были тенденциозно
переработаны первым греческим киевским
митрополитом Феопемптом (с 1057 г.), будто
бы всё с самого начала шло просто и гладко.
[2]
Владимир решился принять греческое
или православное христианство
будто бы после выбора между
многими, предлагаемыми ему верами, но
этот выбор - нечто немыслимое в приложении
к данному случаю. Люди переменяют веру
или по приказу или по внутреннему искреннему
убеждению. Владимир - неистовый фанатик
язычества - вдруг становится апатичным
искателем вер. Но так не бывает, чтобы
сначала человек оставил ложное мнение,
а мотом стал искать истинное. Обычно ложное
мнение оставляется только в том случае,
если принято истинное. То есть одно вытесняет
другое. Владимир решился оставить язычество
только из-за того, что он решился принять
другую известную веру. [1]
Кроме повести, помещённой на
страницах летописи, существовали
три древних сказителя, которые
описывают Крещение Руси: митрополит
Илларион (современник Ярослава, ок.
1037 г.), монах Иаков (современник Изяслава,
ок. 1070 г.) и Нестор Печёрский, современник
древнейшего летописца, за которого, по
мнению Голубинского, не справедливо принимается
он сам. Если бы существовали факты прихода
к Владимиру послов от народов, и его обращение
в православие проповедью посла, то эти
писатели должны были знать и сказать
об этом. Но все трое не только ничего не
говорят о них, а более того ясно дают понять,
что Владимир решился принять христианство
без всякого посредничества, участия и
содействия. Близкие ко времени Владимира
писатели ищут глубокие серьёзные причины
его религиозных исканий.
Митрополит Илларион в своём
произведении «Слово о законе
и благодати» пишет: «У Владимира
и у всех русский достало
ума отличить веру Греков от
всех других вер, увидеть, что
она есть самая лучшая из них». Если бы
факт прихода к Владимиру послов имел
место, то он не преминул бы восхвалить
великий ум Владимира, что он не дал увлечь
себя проповедникам ложных вер и сумел
увидеть и понять, что греческая вера самая
лучшая. Но у Иллариона удивление вызывает
тот факт, что Владимир решился принять
христианскую веру, не слушая никаких
проповедников, а своим умом в состоянии
был понять, что христианство лучше язычества.
[1]
Монах Иаков подчёркивает влияние
на Владимира рассказов его бабки,
великой княгини Ольги, которая приняла
крещение в Царьграде, на три десятилетия
раньше. Ольга вполне могла оказать существенное
влияние на юного князя и расположить
его к христианству с самого детства, так
как ко времени её кончины Владимиру было
10 -11 лет. «Наиболее вероятно, что Владимир
решился принять христианство не после
напрасных усилий поднять язычество, а
был расположен к нему с самого начала»,
- пишет Голубинский Е.Е.
А преподобный Нестор ещё
более одухотворяет мотивы крещения
Владимира, объясняя отказ от язычества
явлением князю Христа и повелением
креститься.
Преосвященный Филарет (первая
половина 19 века) так воссоздаёт
внутреннюю логику духовного
кризиса князя: «… Ужасное
братоубийство, победы, купленные
кровью чужих и своих, грубое сластолюбие
- не могли не тяготить совести даже язычника,
<…> душа искала света и мира».
Некоторые историки не исключают
и вероятность продуктивного
влияния жён-христианок на решение
Владимира о перемене веры. Известно,
что в его многочисленном гареме
были вдова князя Ярослава, монахиня-гречанка
и две чешки, исповедовавшие христианство.
Вполне возможно, что все они в какой-то
мере способствовали изменению его
мировоззрения. Примером является польский
князь Мечислав I, который обратился
в христианство несколько ранее по убеждению
своей жены.
Кроме того, три видных исследователя
(Е.Голубинский, А.Карташев и В.Никитин)
говорят о несомненной роли
скандинавских родственников князя
Владимира. Подтверждением этому
служит скандинавская сага «Хеймскрингла»
(12 -13 вв.), посвященная королю и христианскому
просветителю Норвегии Олафу Тригвасону
(Олаву Триггвесону). В ней повествуется
о том, что в бытность свою на службе в
Гардарикии (стране городов, т.е. на Руси)
у князя Вольдомара (Владимира) Олаф, возвратившись
из Константинополя крещённым, своими
уговорами помог обращению Владимира.
Выводы
по параграфу 1:
1.
С самого начала княжения Владимир
активно взялся за благоустройство
молодого русского государства.
Вёл войны не ради завоевания
новых земель, а для объединения Руси и
укрепления её границ.
2.
Модернизация славянского язычества
не достигла поставленной цели
- объединить русские народы под
сенью единой религии, покровительствующей
княжеской власти.
3.
Существует множество мнений
о причинах выбора христианства как единой
государственной религии. С моей точки
зрения, наиболее достоверно то, что Владимир
самостоятельно пришёл к мысли о приоритетности
монотеистической религии, но не без косвенного
влияния жён и родственников - христиан.
§2.
Крещение князя Владимира
и его народа
Во
втором параграфе мы проследим личный
путь князя Владимира к греческой
вере, историко-политические обстоятельства
его крещения, а так же процесс
христианизации всего русского народа
и его последствия.
2.1.
Личное крещение
Владимира
Политические обстоятельства сложились
благоприятно для задумавшего
религиозную реформу князя. В
конце 987 года в Киев прибыли
послы от Византийского двора
с просьбой о помощи против
бунтовщика Варды Фоки, восставшего
против императорской власти. Помощь со
стороны Руси была оговорена двум важными
условиями. Во-первых, императоры обязались
отдать в жёны князю свою сестру Анну.
Во-вторых, Владимир обещал со своим народом
принять христианство. Это был весьма
редкий случай и поистине большая дипломатическая
победа Владимира, которая обуславливалась
лишь тяжелейшим положением, в котором
оказались византийские императоры. [3]
Далее хронология, касающаяся непосредственного
крещения князя Владимира, его
женитьбы на византийской принцессе
и похода на Херсон, зачастую не совпадает
у разных исследователей. Соответственно,
различны и причинно-следственные связи
этих событий.
Летописная версия такова: после
заключения договора с Византией
о союзничестве Владимир сразу
же посылает войска на помощь императорам.
Но когда восстание Фоки было подавлено,
императоры стали тянуть с браком Анны.
Тогда Владимир с войском отправился в
Крым, осадил византийскую крепость Херсон
(Корсунь) и пригрозил захватом Константинополя.
Императорам пришлось выполнять обязательства.
Царевна прибыла в Херсон, где херсонские
богослужители крестили Владимира и его
дружину, а затем обвенчали князя и Анну.
Или царевну привезли на Русь, а вместе
с ней прибыли и византийские священнослужители.
[по версии В.В. Мавродина и Н.М. Никольского]
Но существуют и другие мнения.
В. Пархоменко считает, что
«стремясь скорее добиться от
Византии желаемого, создать к
прибытию греческой царевны благоприятную
обстановку и разом покончить
с неудовольствием языческой массы,
князь принимает в конце весны 988 года
крещение сам и крестит киевлян». К концу
того же года Владимир направляет на помощь
Византии свой вспомогательный отряд,
но в следующем 989 году убеждается в обмане
со стороны византийского двора, отказавшего
князю в исполнении его пожеланий. И только
на 989-90 года падает поход Владимира на
Корсунь (Херсон), после удачного исхода
которого, он получает руку византийской
царевны и ценные святыни из города.