Штрафные войсковые части в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945гг

         
В соответствии с приказом №227 формировались и заградотряды, с которыми связаны самые противоречивые моменты в истории Великой Отечественной войны.  
Из воспоминаний Борисова К.Е.:  
« Пополнение на фронте, было необстрелянное, как говорят, пороху не нюхавшее. Заградительные отряды  состояли исключительно из солдат уже обстрелянных, наиболее стойких и мужественных. Бывало нередко и так, что заградотряды оказывались с глазу на глаз с теми же немецкими танками, цепями немецких автоматчиков и в боях несли большие потери. Это факт неопровержимый».  
В критические моменты заградительные отряды вступали непосредственно в бой с противником, успешно сдерживали его натиск. Заградотряды выполняли функцию отряда поддержки и отряда, который в случае панического отступления остановит войска и направит их обратно. Но при этом практически ни в одной дневниковой записи не было найдено записей, что заградотряды повально расстреливали отступающие войска.  Также заградотряды играли роль войск по охране тыла, где они задерживали дезертиров и предотвращали деятельность немецких диверсионных отрядов.  
     Армейские заградотряды и заградбатальоны дивизий несли службу заграждения непосредственно за боевыми порядками частей, не допуская паники и массового бегства военнослужащих с поля боя, в то время как взводы охраны особых отделов дивизий и роты при особых отделах армий использовались для несения заградслужбы на главных коммуникациях дивизий и армий с целью задержания трусов, паникёров, дезертиров и другого преступного элемента, укрывающегося в армейском и фронтовом тылу.[11]  
     Таким образом, заградительные отряды задерживали дезертиров и подозрительный элемент в тылу фронта, останавливали отступающие войска. В критической ситуации они нередко сами вступали в бой с немцами, а когда военная обстановка изменилась в нашу пользу, стали выполнять функции комендантских рот. Выполняя свои прямые задачи, заградотряд мог открыть огонь над головами бегущих подразделений или расстрелять трусов и паникёров перед строем – но непременно в индивидуальном порядке. Однако никому из исследователей пока ещё не удалось найти в архивах ни одного факта, который подтверждал бы, что заградительные отряды стреляли на поражение по своим войскам. К 20 ноября 1944 года приказом народного комиссара обороны И.В.Сталина заградотряды были расформированы. 

 

 

2. Война  со штрафных позиций: историко-эмоциональный  анализ         
     Война – это не только место, где ведутся боевые действия, это ещё и состояние человека, в котором обостряются все его чувства, ведь ежеминутно  рискует он собственной жизнью…   
«Известно, что война обостряет чувства, взгляды, изменяя их иногда до примитивизма. Многое всплыло тогда на поверхность. Появились и мародеры, в том числе и духовные. Был у этих людей в то время оправдательный мотив: «Война все спишет», или «все равно - война!» но лозунги эти, к сожалению, проникали частично и в души людей порядочных и в тылу, и на фронте. Так было. Как говорят, из песни слова не выкинешь. От этого не уйдешь».[13]  
На войне жизнь делится на бои и  промежутки между ними. Однако не стоит понимать слово промежуток, как перерыв в несколько часов.  Время  между боями могло длиться несколько дней или недель. Как правило, в такие моменты хорошо проявлялись самые различные качества солдат. Штрафные подразделения не были исключением. Так, именно в моменты передышки  становилось очевидным отношение командиров к своим бойцам.

Из воспоминаний Борисова К.Е.: 
«Вообще хорошо поставленная и умело проводимая в войсках политработа всегда имела огромное значение и поднимала дух. Политработники использовали все воспитательные средства, и служили личным примером, как коммунисты».[14]  
Многие понимали, что солдат живет на войне каждым днем, зная, что следующий день может стать последним. Бой это всегда стрессовая ситуация для солдат, в которой заметно проявляются истинные качества бойца. Во время боя сразу видно кто настоящий боец, а кто паникёр.

2.1.   В перерывах между боями

   
Штрафные подразделения – это особые части, внутри которых складывались специфические отношения: доверие и страх, авторитет и ненависть.  Необходимо отметить, что формирование отношений зависит от контингента. Заметим, что штрафной батальон и штрафная рота, это не одно и то же. Штрафной батальон для офицеров, штрафная рота для солдат и сержантов.

Из воспоминаний Борисова К.Е.: 
«Все мы знали, насколько справедлив и требователен был наш командир. Все-таки в нем как-то удивительно совмещались качества:  твёрдости и строгости с одной стороны, и доброта, отцовская забота с другой. Недаром все его иначе не называли между собой, как «Батя», «Отец»».[15]   
Таким образом, по воспоминаниям самих штрафников командиры штрафных батальонов также как и в обычных частях Советской армии, своими поступками нередко завоёвывали расположение и авторитет среди своих подчиненных.    
Вместе с тем, в штрафных ротах взаимоотношения между подчиненными и командиром иногда складывались абсолютно противоположные. И мы находим подтверждение тому в воспоминаниях очевидцев.  
«Им, штрафникам, терять нечего, там принцип - "умри ты сегодня, я завтра". Если командир роты вел себя как последняя сволочь или своей безграничной властью расстреливал тех, кто ему не понравился, то шансов схлопотать пулю в ближайшем бою от "своих подопечных" у него было немало. Например, я знаю достоверный случай, когда свои же солдаты "шлепнули" в бою комбата. Командир батальона был грубая тварь, унижал солдат и офицеров, гробил людей зазря. Все инициативу проявлял, ордена зарабатывал. Чтобы охарактеризовать эту гниду, приведу один пример. У него в батальоне боец Гринберг подорвал гранатой себя и двенадцать немцев в захваченном блиндаже. Ротный подошел и "заикнулся", мол, к Герою или к ордену надо представить. В ответ от комбата услышал: "Одним поганым жидом меньше стало!". Его свои бойцы застрелили, весь батальон знал, и никто не выдал. Понимаете, никто не выдал! Это, в сталинские-то времена! Не всегда солдат был безмолвной "серой скотиной", посланной на убой. Но мы, в штрафной роте, всегда старались завоевать доверие солдат и делили с ними вместе все лишения».[16]    
   Взаимоотношения в штрафных подразделениях складывались по–разному. Были случаи, когда командира убивали свои же подчиненные, но это было редкое явление. Потому как командиры старались завоевать доверие и авторитет среди своих подчиненных, а также стремились поддерживать солдат в их непростой ситуации.                                                                                                                     
2.2.  В пекле боя

         
Тяжелая жизнь штрафников заставляла их сплачиваться, чтобы выжить во время боя. Как свидетельствуют очевидцы, нередко получив ранение, а, следовательно, и прощение, штрафники оставались сражаться до тех пор, пока подразделение не выполнит поставленную задачу командования.  
«Многие, даже сравнительно  легкораненные оставались сражаться дальше. Могли уйти законно, но не уходили. Вот это и есть «не щадя жизни своей» Потери у нас, конечно, были. Но как оказалось, уже на другом берегу, среди наступающих штрафников было несколько человек, получивших ранения ещё до штурма моста, но не покинувших поля боя. А ведь все права на это они уже имели: кровь пролили, вину «кровью искупили», но могли ещё воевать и воевали! Такие случаи были не единичными, и свидетельствовали они не о личных интересах, а о высокой сознательности этих бойцов. Конечно, бывали и другие, когда малейшую царапину выдавали за «обильно пролитую кровь». Но тут уже дело совести и боевой солидарности».[17]   
Таким образом, и в штрафных подразделениях было место феномену «фронтового братства».   
«Воевали там все решительно и мужественно. Никто не оставлял своих позиций. Помню, мне тогда пришло в голову сравнить задачу не пропустить врага с примерами стойкости нашей Красной Армии под Москвой и в Сталинграде. Пусть, говорил тогда я своим подчиненным штрафникам, этот рубеж будет для каждого из вас своей Москвой и своим Сталинградом. Может, высокопарно звучали те мои слова, но видел я: они действовали! Ведь до дня, когда остававшаяся окруженная группировка немцев была пленена, ещё двое суток гитлеровцы все отчаяннее пытались прорваться на запад. Но и гвардейцы, и наши штрафники стояли насмерть. Как под Москвой, как в Сталинграде».[18]    
Момент боя – это период чрезвычайного напряжения сил и эмоций для солдата. Одним из главных критериев на войне является состояние боевого духа.   
«Наши подразделения были срочно переброшены на самое опасное направление, усилив собой боевые порядки полка. Перемешавшись с его солдатами, мы заметили, что в их рядах возникло оживление, какое-то особое настроение, что ли. Ведь понимали они, что рядом с ними в роли рядовых бойцов находились недавние офицеры в самых разных званиях и в атаку они пойдут вместе. И в них будто влилась какая-то свежая, необоримая сила. Все-таки мудрым было это решение слить воедино такой разный контингент воинов».[19]    
Отметим и то, что отношение к штрафным батальонам у обычных пехотных частей было положительным тогда, как  контакта штрафников с обычными пехотными частями не допускалось в перерыве между боями ровно, как и отношений с мирным населением. Однако общая цель, стремление сражаться за свободу своей родины объединяли солдат и офицеров Советской армии, в не зависимости от того, в каких подразделениях они служили. Бывало и по-другому. Нередко под страхом оружия приходилось поднимать командирам в атаку залегших бойцов.   
«В траншее притаилась в надежде пересидеть бой группа штрафников. И это, когда каждый солдат на счету! С противоположных концов траншеи, держа в каждой руке по пистолету, в левой - привычный ТТ., в правой - трофейный парабеллум, он тяжелее, чуть не разрываясь над траншеей - одна нога на одном бруствере, другая на противоположном, двигаемся навстречу друг другу и, сопровождая свои действия соответствующим текстом, стреляем над головами этих паразитов, не целясь и не заботясь о целости их черепов.  Сейчас, когда вспоминаю этот эпизод, думаю: "Господи! Неужели это был я!».[20]     
Стремились ли командиры помочь своим бойцам. Без сомнения. Однако всё, что мог сделать командир во время боя, чтобы облегчить судьбу штрафника это поддержать его личным примером, а также проследить, чтобы во время боя бойцы все делали правильно, не подставлялись под пули.  
«Пришлось мне помотаться под огнём по своему взводу, от бойца к бойцу, контролируя состояние своей, так спешно организуемой обороны, убеждаться, что каждый занял наиболее удобную позицию. А в таком контроле нуждались, прежде всего, бывшие летчики, интенданты  и даже танкисты, то есть не принадлежавшие ранее к царице полей пехоте».[21]   
Приведенные и изученные дневниковые материалы свидетельствуют, о том, что бойцы штрафных подразделений демонстрировали образцы стойкости и силы духа.  Это свидетельствует о внутренней самоотверженности бойцов, а также о работе, проделанной командиром в воспитательных целях.  
«Исползав «на брюхе» под артогнём противника порядочную площадь, Валерий надеялся найти и провод, и может быть раненого штрафника. Вскоре нашел конец оборванного провода, однако дотянуть его до обнаруженного места обрыва не смог, даже изо всех сил натягивая оба конца. Оставалось расстояние обеих вытянутых рук. Тогда, понимая цену каждой секунды, под очередным артналетом зубами «зачистил» концы, их стальные жилки вонзил до крови себе в ладони и зажал кулаками, таким образом, превратив свое тело и свою кровь в недостающее звено линии связи».[22]  
В бою менялись и нравственные ценности штрафников, на смену гуманности приходила жестокость. Пленных почти никогда не брали. Как правило, раненых немцев добивали, а невредимых расстреливали.  
 «Сейчас вам этого не понять, а тогда... К концу войны ожесточение достигло крайних пределов, причем с обеих воюющих сторон. В горячке боя, даже если немец поднял руки, могли застрелить, как говорится, "по ходу пьесы". Десятки случаев были, когда пробегали мимо и тот же, "уже сдавшийся враг" поднимал с земли автомат и стрелял в спины атакующих. Но если немец после боя выполз из траншеи с поднятыми руками, тут у него шансы выжить были довольно высоки. А если с ним сдалось еще человек двадцать "камрадов" - никто их, как правило, не тронет. Но снова пример. Рота продолжает бой. Нас остается человек двадцать и надо выполнять задачу дальше. Взяли восемь немцев в плен. Где взять двух-трех лишних бойцов для конвоирования? Это пленных румын сотнями отправляли в тыл без конвоя. А немцев... Ротный отдает приказ - "В расход". Боец с ручным пулеметом расстреливает немцев. Все молчат. Через минуту идем дальше в атаку».[23]    
Мы находим этим событиям вполне логичные объяснения, на войне не действуют моральные нормы.    
     Отношение высшего командования к штрафникам нередко было пренебрежительным. Часто командиры штрафных подразделений, отдавая приказ к отступлению и спасая своим бойцам жизни, сами отвечали головой за подобные поступки.  
«Его взвод послали в разведку. Ползком они ночью переправились через замерзшую Волгу. Противоположный берег был заминирован, причем своими же войсками. "Это безумие, назад!" - прорычал командир Селиванов, когда они потеряли уже треть взвода. Еще треть погибла при отходе. Назад вернулось только двенадцать человек. "Тогда, - рассказывает Ариев, - мы впервые с начала войны смогли сытно поесть" - полевая кухня еще ничего не знала о потерях. Ариев был реабилитирован за "героические действия". В штабе, где он получал документы, он попросил разрешения попрощаться с командиром взвода Селивановым. Но офицер посмотрел куда-то мимо него и молча вышел из блиндажа. "Селиванова, - сказал писарь, - только что расстреляли". Ариев воскликнул "За что?", хотя знал ответ еще до того, как его услышал: Селиванов дал приказ к отступлению».[24]   
     Бойцы штрафных подразделений отличались стойкостью и мужеством. Командиры проявляли искреннюю заботу о своих солдатах. Однако пренебрежительное отношение к штрафникам  высшего командования нагнетало в среде действующей армии негатив по отношению к штрафникам.    
   

 

 

 

                               Заключение  
     Формирующиеся в массовом сознании россиян стереотипы о скрытых долгие годы страницах истории Великой Отечественной войны, требуют от современных исследователей проведения квалифицированных, объективных изучений вновь открывающихся фактов. Очевидно, воспоминания солдат и офицеров штрафных подразделений являются важнейшими историческими источниками, работая с которыми можно подготовить качественное научное исследование. События, развернувшиеся летом 1942 года, катастрофически сказывались на обороноспособности СССР, что требовало решительных мер со стороны советского командования. Приказ №227 явился той решительной мерой, которая остановила отступление советских войск. Также приказ №227 определил создание штрафных подразделений – особых воинских частей, состоящих из провинившихся солдат и офицеров Красной Армии. Естественно, что в штрафных подразделениях формировались и особые отношения среди личного состава.  Однако анализ воспоминаний показал, что, несмотря на критичность положения, в котором находились штрафники, они смогли сохранить нормальные и крепкие взаимоотношения, без которых было бы невозможно остаться в живых на войне.  Отношение начальников к подчиненным было практически всегда уважительным, а командиры штрафбатов умудрялись сплачивать весь «непростой» контингент штрафников вокруг себя, что впоследствии получило название феномена фронтового братства. С приближением победы жесткие репрессивные меры в войсках стали ослабевать, что позволило расформировать заградительные отряды, однако, штрафные подразделения оставались в действии вплоть до капитуляции Германии. Анализ воспоминаний также показал, что во время боя штрафники выполняли свои боевые задачи с честью, и всегда с большими потерями. Штрафные роты и батальоны бросали на самые тяжелые участки фронта, но не заградительные отряды, а боевой дух солдат и офицеров обеспечивал их непростые, малозаметные и, вместе с тем, очень важные победы.  Однако очевиден и тот факт, что отношение высшего командования к штрафным подразделениям нередко было крайне негативным, и общество вынуждено было разделять их мнение. Тем не менее, это касается не всего советского командования. Так генералы Горбатов и маршал Рокоссовский заботились о штрафниках, по мере своих возможностей решая их проблемы.  
     Таким образом, открывшиеся исторические факты обязывают нас пересматривать свое отношение к роли, забытых после победы штрафных частей в Великой Отечественной войне, отдавая дань уважения к не получавшим наград и не знавшим почестей  ветеранам штрафных рот и батальонов Советской армии.

 

 

 

 

 

 

Примечания

 
[1]-А.В.Пыльцин, «Штрафной удар», стр.5  
[2]-Приказ №227  
[3]-Там же  
[4]-Там же  
[5]-Там же  
[6]-Там же  
[7]-Там же  
[8]-Там же  
[9]-А.В.Пыльцин, «Штрафной удар»,  стр.38  
[10]-Сталинградская эпопея: Материалы НКВД СССР и военной цензуры из Центрального архива ФСБ РФ. М.,2000  
[11]-Правда о заградительных отрядах  //Спецназ России №6  
[12]-Там же  
[13]-А.В.Пыльцин, «Штрафной удар»,   стр.46  
[14]-Там же,                                              стр.53  
[15]-Там же,                                             стр.64  
[16]-Тамже, стр56  
[17]-Г.Койфман//«Дуэль»  
[18]-А.В.Пыльцин,«Штрафнойудар»,     стр.105  
[19]-Там же,                                               стр.113  
[20]-Там же,                                              стр.127  
[21]-Там же,                                               стр.130  
[22]-Г. Койфман  //«Дуэль»  
[23]-Там же  
[24]-А.В.Пыльцин, «Штрафной удар»,     стр.145  
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                     Источники  и литературы

 
1. Воспоминания Борисова К.Е. (Дневниковые записи Борисова С.И. 1982г.) 
2. Ю. Веремеев, Штрафники, www. Militera. ru  
3.  А. Кузнецов, Штрафбат, Дуэль №3 2005  
4.  Правда о Заградительных отрядах, И. Пыхалов, Спецназ России №6  
5.  Сталинградская эпопея: Материалы НКВД СССР и военной цензуры из Центрального архива ФСБ РФ. М.,2000  
6.   Второе дыхание победы, И.Ф. Чернявский, www. Militera. ru  
7.   Штрафной удар, А.В. Пыльцин, ЗАО Центрполиграф,2005