«Серебряный век» русской культуры

Выдающимися произведениями модерна  являются Ярославский вокзал (автор  — Ф. О. Шехтель), ЦУМ (б. «Мюр и Мерилиз») и гостиница «Метрополь» в  Москве, и многие другие. В Москве работал целый ряд архитекторов, Ф. О. Шехтель, Клейн Р. И., Фомин И. В., Щусев А. В., Тон К. А., которые и создали ответвление стиля, называемое московским модерном.

Одним из крупнейших в России специалистов в области архитектуры модерна  в настоящее время является М. В. Нащокина — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник и заведующая отделом архитектуры Нового времени Научно-исследовательского института теории архитектуры и градостроительства (НИИТАГ), советник Российской академии архитектуры и строительных наук.

В современной застройке Петербурга могут быть выявлены переосмысленные заново элементы архитектуры модерна.

На рубеже XIX - XX вв. в Петербурге распространился стиль северный модерн, родственный архитектурным традициям Скандинавских стран. Главные внешние приметы архитектуры «Северного модерна» — с большим искусством подобранные сочетания естественных и искусственных отделочных материалов, каждый из которых выигрывает от соседства с другим. Цоколь часто облицован финляндским гранитом, в основном грубо обработанным, а кое-где гладко тёсаным, со скульптурой. Плоскости стен верхних этажей покрыты фактурной штукатуркой или отделочным кирпичом. В элементы отделки введены орнаменты, вдохновленные северным фольклором, образами северной флоры и фауны. Часто используется майолика, цветная керамическая плитка. Формы зданий массивны, свободны от мелочного декора. Контрастные сочетания фактур, цветотональных плоскостей, форм, разнообразие оконных проемов и их сочетания с простенками — всё это превращает фасады в полном смысле слова в ожившую северную поэму.

Развитие стиля «северный модерн» в Санкт-Петербурге находилось под влиянием шведской и финской неоромантической архитектуры. Проводником идей от первого источника стал представитель шведской диаспоры Петербурга Федор (Фридрих) Лидваль. Здания, построенные по его проектам в период с 1901 по 1907 год, и особенно принадлежавший семье Лидвалей жилой комплекс на Каменноостровском проспекте, стали качественной альтернативой распространению в Петербурге немецкого и австрийского (сецессион) вариантов модерна. Отмечено влияние на становление творческой манеры Лидваля таких крупных представителей неоромантизма в Швеции как Ф. Боберг и Г. Классон. Другим важным вкладом в формирования стиля на раннем этапе стала постройка по проектам Роберта Мельцера особняков на Каменном острове. Немногим позднее влияние более эпатажной финской архитектуры стало основным. В таких знаковых постройках как дом Путиловой на Большом проспекте П. С. (арх. И. Претро) и здании страхового о-ва Россия на Бол. Морской улице (арх. Г. Гимпель) — оба 1907 года постройки, зодчие прибегли к прямому цитированию из работ своих финских коллег, что впрочем, не преуменьшает высоких художественных качеств этих произведений. В период второй половины десятилетия «северный модерн» стал основным течением в архитектуре Петербурга, привлекая к себе силы молодых архитекторов. Именно с этим временем связаны основные достижения Николая Васильева, последовательного приверженца романтической темы с индивидуальным видением стиля. Это фасад дома А. Бубыря на Стремянной улице и окончательный проект Соборной мечети, в суровом облике которой «северная» тема преобладает над восточными мотивами.

В последующие годы «северный модерн» подвергался резкой критике, порой шовинистического характера. Так называемый «чухонский модерн» был противопоставлен неоклассике, как подлинно национальному (имперскому) стилю. Тем не менее, появляются новые постройки, в которых прежняя декоративность уступает место рациональной архитектуре. Вместо мелкого орнаментального и скульптурного декора романтический образ формируется за счет пластики сочетания крупных объемов фасада — эркеров, балконов и силуэта кровли. Особый интерес вызывают доходные дома, построенных в 1910 — 12 годах по проектам Алексея Бубыря, и среди них — дом Капустина в панораме реки Фонтанки.

С нарастанием рационалистических тенденций в ряде построек Шехтеля  наметились черты конструктивизма - стиля, который оформится в 20-е годы. Торговый дом Московского купеческого общества в Малом Черкасском переулке (1909) и здание типографии «Утро России» (1907) можно назвать предконструктивистскими. В Москве новый стиль выразил себя особенно ярко, в частности в творчестве одного из создателей русского модерна Л.Н. Кекушева (дом наследниц Хлудовых на Моховой, 4, 1894-1896; Никольские торговые ряды на Никольской ул., 5; 1899-1903 и др.). В неорусском стиле работали А.В. Щусев (1873-1949) - здание Казанского вокзала в Москве (1913-1924), В.М. Васнецов - здание Третьяковской галереи в Лаврушинском переулке (1901-1906) и др. В Петербурге в первое десятилетие XX столетия, в период рассвета модерна, в архитектуре начал возрождаться интерес к классике. Многие мастера использовали элементы классического ордера и декора. Но если для одних зодчих это были всего лишь детали, подчиненные общему замыслу, или просто украшения, то другие стремились воплотить сам дух классики, воссоздать её образ - главным образом русский ампир. Так постепенно сложилось особое стилистическое направление - неоклассицизм, который противопоставил свободным, стихийным формам модерна логику и ясность (особняк А.А. Половцева на Каменном острове, 1911-1913, архитектор И.А. Фомин).

По целостности подхода  и ансамблевому решению архитектуры, скульптуры, живописи, декоративных искусств модерн - один из наиболее последовательных стилей.

Глава 3. Живопись в эпоху «серебряного века»

Именно в 80-е годы 19 столетия, в эпоху духовного застоя, началось формирование нового типа художника. Появились потомственные интеллигенты-выходцы из профессорских семей или творческой среды.

Художник перестал восприниматься ремесленником, он становился властителем  дум. Это был человек блестяще образованный. Отличительной чертой художника Серебряного века стал творческий универсализм. Тяга к универсализму не возродить старой романтической идеи синтеза искусств. Серебряный век предложил множество вариантов его воплощения: в модерне, в деятельности «Мира искусства».

Однако универсализм заключался не только в овладении смежными специальностями. Он проявлялся в стремлении художника вывести творчество за узкопрофессиональные рамки своей непосредственной специальности. Прежде всего, предметом постоянных увлечений художников Серебряного века была философия. Мы имеем в виду не только наличие у большинства модернистов искусствоведческих, философско-эстетических и философских работ, но и философско-концептуальный характер содержания их художественных произведений, вследствие чего, мы должны отнести их к философски мыслящим художникам.

Художник, «формируя» действительность наступавшего века, творит новый миф. Отходя от событийности, он создает  не иллюстрацию изображаемого, а  его символическую передачу, поэтический  эквивалент. Художественный вымысел  становится своеобразной легендой о жизни, способом постижения её скрытых основ и законов.

В культуру, таким образом, вернулось мифопоэтическое мироощущение, поэтически-эмоциональное переживание  мира, больше отвечавшее духу времени, чем рефлексивно-дискурсивное его  освоение. Мифологизированное мировосприятие и диалектически с ним связанное мышление символами стимулировали интерес к традиционному народному творчеству, свободному от непосредственного эмпирического воспроизведения окружающей действительности. В старых культурах привлекала мифологическая концепция мира, целостное и гармоничное его восприятие. Однако неомифологизм принципиально отличался от мифологии как формы наивно-поэтического мышления древних времен.

Таким образом, опыт архаических  эпох в культуре и для художника накладывается на попытки современного искусства проникнуть в глубочайшие тайники внутреннего мира человека. Благодаря особому чувствованию и особому осознанию настоящего, формировался художник Серебряного века.

«Союз русских  художников»

Союз русских художников — объединение, которое возникло в 1903 г. в Москве. Его ядро составляли Константин Юон, Абрам Архипов, Игорь Грабарь, Аркадий Рылов. Большую роль в появлении Союза сыграл «Мир искусства», хотя московские мастера во многом стремились противопоставить себя петербуржцам. Они были далеки от символизма и связанных с ним идей. Их стиль соединял  реалистические традиции передвижников и опыт импрессионизма в передаче воздуха и света. Находясь под некоторым влиянием творчества Константина Коровина, который нередко участвовал в выставках Союза, эти художники тяготели к пейзажу и жанровой живописи.

Наиболее интересным среди пейзажистов был Константин Федорович Юон (1875-1958). Лучше всего ему удавались лирические зимние пейзажи («Мартовское солнце», 1915 г.; «Зимнее солнце», 1916 г.), в которых он тонко передавал игру света на подтаявшем снеге, нежную голубизну неба. А в видах Троице-Сергиевой лавры (лучший из них написан в 1910 г.) контраст белого снега и ярких по цвету зданий, куполов, человеческих фигур приобретает чисто декоративную красоту, сближающую эти работы с искусством модерна.

Любопытными поисками отмечено творчество Игоря Эммануиловича Грабаря (1871-1960). Его мягкий и поэтичный по настроению пейзаж «Февральская лазурь» (1904 г.) свидетельствует о знакомстве художника не только с импрессионизмом, но и с более поздними течениями во французской живописи. Стволы и ветви берёз, погруженных в сияние холодного зимнего солнца, написаны короткими мазками и напоминают технику пуантилистов. Та же манера видна и в превосходном натюрморте «Неприбранный стол» (1907 г.), в котором благодаря системе рефлексов (цветных бликов) все предметы мастерски объединены в колористическое целое.

Очень эмоциональны пейзажи  Аркадия Александровича Рылова (1870-1939), ученика А.И.Куинджи. В картине «Зеленый шум» (1904 г.) листва, колышущаяся под порывом ветра, написана сочными размашистыми мазками, а уходящая вдаль панорама кажется такой же яркой, как и передний план, что создает ощущение декоративности.

Художник Абрам Ефимович Архипов (1862-1930) учился у знаменитых передвижников - В Г. Перова и В. Д Поленова. Его жанровым полотнам присущи и реалистическое содержание, и острая социальная направленность. Однако привлекают они не столько этим, сколько чисто живописными достоинствами. Такова картина «Прачки» (конец 90-х гг. XIX в.). Её композиция, включающая только малую часть помещения, построена совсем в духе ранних работ Эдгара Дега на ту же тему. Клубящийся пар растворяет контуры фигур и очертания лиц, а колорит, сочетающий приглушенные серые, желтые, коричневые и сиреневые тона, удивительно богат оттенками.

Творчество мастеров Союза русских художников при всём обаянии и высоком техническом уровне отличалось довольно сильным консерватизмом. Крепкие реалистические корни никогда не позволяли живописцам уйти в область поиска новых форм и выразительных средств. Возможно, поэтому многие члены Союза русских художников превосходно вписались в картину развития официального искусства советского периода, составив, однако, самую достойную его часть.

«Голубая роза»

В марте 1907 г. в Москве по инициативе мецената, коллекционера и художника-любителя Николая Павловича Рябушинского (1877-1951) открылась выставка группы живописцев под названием «Голубая роза». Её основные участники - Павел Кузнецов, Сергей Судейкин, Николай Сапунов, Мартирос Сарьян и другие - были выпускниками Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Вначале XX в. их объединило глубокое увлечение идеями символизма. Некоторые из них сотрудничали в московских символистских журналах «Весы» и «Золотое руно». Но самым сильным было влияние В. Э. Борисова-Мусатова. Именно отталкиваясь от его живописного стиля, молодые художники-символисты определили главную задачу своего творчества: погружение в мир тончайших, неуловимых чувств, затаённых и сложных внутренних ощущений, которые невозможно объяснить словами.

В отличие от других художественных группировок, для которых первая совместная выставка становилась началом пути, для московских символистов она оказалась итогом: вскоре после этого содружество начало распадаться. Однако стиль «Голубой розы» во многом определил дальнейшее творчество каждого из них.

Среди шестнадцати участников выставки особый интерес вызывает, несомненно, Павел Варфоломеевич Кузнецов (1878-1968). До начала 10-х гг. XX в. творчество художника было близко манере его учителя Борисова-Мусатова и французских символистов группы «Наби». Пейзажи Кузнецова 1904-1905 гг., например «Фонтан», «Утро», выдержаны в холодных тонах: серо-голубом, бледно-сиреневом. Очертания предметов расплывчаты, изображение пространства тяготеет к декоративной условности. Огромное внимание мастер уделял своеобразной передаче

света, сообщающего пейзажу ощущение мягкости и одновременно чувство пронзительной грусти. В работах Кузнецова 10-х гг., особенно в так называемой «Восточной серии», уже ясно виден неповторимый творческий почерк зрелого мастера. Картина «Мираж в степи» (1912 г.) на первый взгляд предельно проста по содержанию: степь, одинокие шатры, неспешно идущие или беседующие люди, которые не замечают великолепного сияния, заполнившего небо. Картина опять решена в холодных тонах, а яркие пятна (шатры, человеческие фигуры) только подчеркивают абсолютное господство серо-голубой гаммы. Нежное свечение миража - главное, что притягивает в картине: именно он кажется подлинной реальностью, а люди и их жилища воспринимаются как мираж.

Замечательная страница в истории московского символизма - раннее творчество армянского живописца Мартироса Сергеевича Сарьяна (1880-1972). Он мог прекрасно демонстрировать тонкость ощущений и символистскую недоговорённость, как, например, в работе «Озеро фей» (1906 г.), которая построена на типичной для «Голубой розы» игре холодных тонов. Однако подлинная стихия художника - это мир Востока с его темпераментностью и обжигающей яркостью палитры. В таких картинах, как «Улица. Полдень. Константинополь» (1910 г.), «Финиковая пальма» (1911 г.), художник лепит форму сочными красками и энергичными мазками.

В работах Николая Николаевича  Сапунова (1880-1912) переплетаются элементы символизма и примитивизма. Его полотно «Карусель» (1908 г.), казалось бы, типичная примитивистская «ярмарочная картинка». Однако лёгкие короткие мазки, сложные соединения чистых (т. е. не смешанных на палитре) красок заставляют вспомнить утончённую манеру французских мастеров. И это превращает балаганную сценку в символистское «видение».

Немалое значение для  Сапунова имели образы ушедших эпох, что сближает его с петербургскими мастерами «Мира искусства». Такова картина «Бал» (1910 г.), воскрешающая в памяти сцену провинциального бала пушкинских времен