Русская культура на пороге нового времени. (XVII век)

XVII столетие можно назвать началом нового периода в истории русской культуры. Для него характерно начало осознания всем обществом и отдельной личностью своей важной роли в судьбах страны. Как и во многом другом, большую роль в этом сыграли события Смутного времени, войны и продвижение в бескрайние просторы Сибири. Эти эпохальные события, исключительно важные для судеб государства и народа, втянули в свой водоворот огромные массы людей и показали их мощь, вдохнули в них новые представления о «силе земли», «земского начала».

Обучение грамоте. Круг чтения. Во времена Ивана Грозного, его отца и сына грамотных можно было сыскать преимущественно среди лиц духовного или приказного сословия; в XVII в. их уже немало среди дворян и посадских людей. Даже среди крестьян, прежде всего черносошных, отчасти крепостных и холопов имелись грамотеи—старосты и целовальники, приказчики и писцы. Но, конечно, подавляющая масса крестьян — люди неграмотные.

В целом процент грамотных по стране, хотя и медленно, увеличивался. Еще в первой половине столетия многие городские воеводы из-за неграмотности или малой грамотности шагу не могли ступить без дьяков и подьячих, своих подчиненных по воеводской избе—центру уездного управления. Во второй половине столетия на воеводствах сидели люди, как правило, грамотные; это прежде всего представители думных и московских чинов. Среди уездных дворян грамотных было еще немного. Немало грамотных имелось на посадах. Занятия ремеслом и торговлей, разъезды по делам требовали знания письма и счета. Грамоте посадские и крестьяне учились у «мастеров» из священников и дьяков, дьячков и подьячих, прочих грамотных людей.

Учили прежде всего элементарной азбуке по азбуковнякам, печатным и рукописным, В 1634 г. был издан букварь В. Бурцева, и с тех пор, в течение всего столетия, его несколько раз переиздавали. Стоил он одну копейку, или две деньги, весьма дешево по тогдашним ценам. Тогда же опубликовали грамматику Мелетия Смотрицкого, украинского ученого. В конце столетия напечатали букварь Кариона Истомина, монаха Чудова монастыря, а также практическое руководство для счета—таблицу умножения.

За вторую половину столетия Печатный двор напечатал 300 тысяч букварей, 150 тысяч учебных Псалтирей и Часословов. Бывало, за несколько дней раскупались тысячные тиражи таких пособий. Однако многие продолжали учиться по рукописным азбукам, прописям и арифметикам.

Значительно расширился круг чтения. От XVII столетия сохранилось много книг, печатных и особенно рукописных. Среди них и церковные и светские: летописи и хронографы, повести и сказания, сборники литургического, исторического, литературного, географического, астроном веского, медицинского и иного содержания.

От иноземцев русские перенимали навыки в области архитектуры и живописи, обработки золота и серебра, военного и металлургического производства, в иных ремеслах и художествах. Обучались языкам—греческому, латинскому, польскому и прочим.

Школы и академия. Окольничий Ф. М. Ртищев, любимец царя Алексея Михайловича, человек влиятельный, скорбил по поводу непросвещенности русских людей. Он пригласил из Киева ученых монахов. Они должны были обучать в Андреевском монастыре, им основанном, славянскому и греческому языкам, философии и риторике, другим наукам словесным.

Все описанное происходило в 40-е гг. XVII в. Лет двадцать спустя прихожане церкви Иоанна Богослова в Москве подали челобитную: открыть бы им при той церкви школу наподобие братских училищ в Малороссии, а в ней — сустроенйе учения различными диалекты: греческим, словенским и латинским». Власти согласились: заводите «гимнасион», «да трудолюбивые спудеи (студенты) радуются о свободе взыскания и свободных учений мудрости».

Возможно, эти и некоторые другие, ей подобные школы появились в ту пору не только в столице. Известно, что в 1685 г. существовала «школа для учения детям» в городе Боровске, около торговой площади.

В Москве, на Никольской улице построили особое здание для школы. Открыли ее в 1665г. при Спасском монастыре за торговым Иконным рядом. Во главе поставили самого Симеона Полоцкого. Собрали учеников из молодых подьячих приказов. Они изучали латынь и русскую грамматику, ибо приказы нуждались в образованных чиновниках—подьячих.

Через 15 лет устроили школу при Печатном дворе. При ее открытий в ней было три десятка учеников, взятых из разных сословий; через три года — уже 56, еще через год — на десяток больше. А 166 учеников постигали премудрости и сложности славянского языка. 232 ученика в школе—немало для XVII столетия!

А в 1687 г. открыли Славяно-греко-латинское училище, впоследствии названное академией. По «привилегии», давшей программу образования, последнее должно было стать не только церковным, а общим. Здесь постигали «семена мудрости» из наук гражданских и церковных—весь школьный цикл от низших до высших классов, начиная с грамматики и кончая философией (метафизической и натуральной), этикой и богословием. Училище было одновременно высшим и средним учебным заведением.

Первые преподаватели, профессора были греки: братья Лихуды, Иоанникий и Софроний. В соответствии с уставом в училище принимали людей «всякого чина, сана и возраста». В первый год учеников было 28, на следующий — 32. Обучение шло очень хорошо. Но против братьев выступил влиятельный недоброжелатель светского образования патриарх иерусалимский Досифей. Его интриги и наветы закончились для Лихудов печально — их отстранили от любимого дела. Но оно не погибло, его продолжили их русские ученики, особенно успешно Ф. Поликарпов и И. С. Головин.

Научные знания. Русские славились как мастера обработки металла, литейного дела. Источники часто упоминают о «пищалях винтовальных»—нарезных ружьях, о пищалях с механизированным клиновидным затвором. В 1615 г. русский мастер изготовил первую пушку с винтовой нарезкой. Хорошо в России отливали колокола, большие и малые, славился по всей стране их «малиновый звон».

Столь же успешно и надежно владели русские мастера строительной техникой, возведением деревянных и каменных зданий, светских и церковных. Особо следует сказать о крепостных стенах: точные расчеты высоты и толщины позволяли обходиться без контрфорсов, что широко практиковали зодчие в Западной Европе.

При устройстве водяных мельниц и, что особенно показательно и важно, железоделательных и иных мануфактур использовали водяные двигатели. Уже тогда мехи у домен и тяжелые молоты, ковавшие железо, использовали энергию воды.

Русские люди пишут практические руководства, в которых обобщают накопленный опыт, дают наставления по описанию земель, подъему соляного раствора с большой глубины, военному делу, по изготовлению красок, олифы, чернил и др. Подобные пособия давали начатки знаний по геометрии и геологии, физике и химии, баллистике и иным наукам. В травниках, своего рода лечебниках, описывают свойства разных трав, дают рекомендации по лечению ими болезней.

Знание астрономии было необходимо для хозяйственной деятельности, для суточного исчисления времени, определения дней переходящих церковных праздников. В России имели хождение рукописи астрономического характера, прежде всего переводы иностранных трудов. Из них читатель мог узнать об основах геоцентрической системы Птолемея. В середине столетия и 70-е гг. появились переводы с изложением гелиоцентрических воззрений Николая Коперника.

Расширялись географические знания, представления о России, ее территории и проживающих на ней народах, обширных пространствах Сибири и Дальнего Востока. На рубеже XVI и XVII вв. появилась общая карта государства, основанная на чертежах отдельных его регионов. Этот «Старый Чертеж» не сохранился. В 1627 г. составили «Новый Чертеж» земель между Доном и Днепром, так называемого Поля, вплоть до Черного моря, и «Книгу Большому Чертежу»: перечень городов России, расстояний между ними с краткими сведениями этнографического, географического характера. Последний труд в течение столетия неоднократно дополнялся новыми сведениями. В самом начале столетия составил карту России царевич Федор, сын Бориса Годунова. Но она не сохранилась.

Географические сведения «поверстных книг», которые изготовляли в Ямском приказе, давали ямщикам возможность исчислять прогоны. В них были перечислены дороги от Москвы в другие города и уезды, селения по пути следования, расстояния между ними. Упоминались и важнейшие города за рубежом.

В Сибирский приказ поступали отписки, сказки русских землепроходцев и мореходов, бороздивших сибирские и дальневосточные просторы, прилегающие к ним моря и океаны. Служилые и торговые люди, ходившие в Сибирь, составляли описания и карты (чертежи) ранее неведомых земель, обитавших на них народов и племен.

В конце века (1696 г.) правительство решает составить общую карту новообследованных и присоединенных за столетие земель. Пять лет тобольский сын боярский Семен Ульянович Ремезов работает над картой, которую назвал «Чертежной книгой Сибири».

Еще большее распространение получили исторические сочинения — летописные своды, повести, сказания и другие памятники предшествующих столетий. В XVII в. к ним прибавились многие новые летописи и хронографы, повести и сказания.

Помимо сочинений, которые продолжают летописную традицию, в XVII в появляются исторические сочинения нового типа, переходного от летописного жанра к своего рода монографическому или обобщающему. К первому типу можно отнести труд Сильвестра Медведева «Созерцание краткое лет 7190, 7191 и 7192, в них же что содеятся во гражданстве» Это — единый и подробный рассказ о конце правления царя Федора Алексеевича, Московском восстании 1682 г. и начале регентства Софьи Алексеевны. Изложение доведено до 1684 г.

В конце 70-х г., четыре года спустя после выхода в Киеве, в Москве опубликовали «Синопсис» Иннокентия Гизеля, архимандрита Киево-Печерского монастыря. В нем дан обзор, краткий и популярный, русской истории с древнейших времен до той эпохи, когда жил и писал его автор. Позднее его переиздавали десятки раз, настолько он стал популярен как пособие для чтения.

Фольклор. Фольклорный материал заполняет многочисленные рукописные сборники исторического, церковно- литургического содержания, сборники песен и «крюков» (крюковые ноты), пословиц и поговорок, сказок и преданий, заговоров и свадебных обрядов.

Широкое хождение имеют сказки — волшебные, бытовые, героические; былины о богатырях киевской поры; исторические песни о царевне Ксении и полководце Скопине-Шуйском, о Ермаке Тимофеевиче, Азовском сидении и Стеньке Разине. Особенно хороши песни о Разине—народном заступнике:

Ты взойди, взойди, красно солнышко,

Обогрей ты нас, людей бедныих.

Добрых молодцов, людей беглыих:

Мы не воры, не разбойнички,

Стеньки Разина мы работнички.

Сборники пословиц и поговорок этого времени убеждают, что многие из них дожили до нашего времени, например: «Баснями соловья не кормят», «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». Некоторые пословицы и поговорки отражают прошлое, не столь уж давнее: «Аркан не таракан: хошь зубов нет, а шею ест» (об ордынской неволе), «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день» (об отмене Юрьева дня).

Литература. Народный дух, нередко критический, здравый, реалистический подход к объяснению действительности прорываются все явственней в литературу. Последняя вместе с другим явлениями общественной, духовной жизни ярко отражает рост национального самосознания народа, идейные противоречия, противоборство разных социальных сил.

События начала века подвигли взяться за перо князей и бояр, дворян и посадских людей, монахов и священников. Авраамий Палицын в «Сказании» подробно повествует о «разбойничестве» первых лет нового века, восстании Болотникова, борьбе с самозванцами и интервентами. Другие авторы: дьяк И. Тимофеев во «Временнике», И. М. Катырев-Ростовский, родовитый князь, многие известные и анонимные составители повестей и сказаний, слов и видений—взволнованно говорят о Смуте. В объяснении ее причин, наряду с божественным промыслом, указывают на замыслы и поступки людей, порицают их: одних—за нарушение справедливости (например, убийство царевича Дмитрия происками Годунова), других—за «безумное молчание» в связи с этим, третьих («рабов» господских) —за непослушание и мятеж.

Участники похода Ермака составили «Казачье написание». Инициативу похода они отводят самим казакам, а не Строгановым. Федор Порошки, беглый холоп, ставший подьячим Войска Донского, создает в 40-е гг. »Повесть об Азовском осадном сидений донских казаков». С ее страниц встает эпопея героической борьбы донцов с турками в ходе взятия и защиты Азова (1637—1642 гг.).

По-прежнему русские люди любили читать жития святых —Антония и Феодосия Печорских, Сергия Радонежского и многих других. Жития распространялись в тысячах списков. Составляются жития и в XVII в., появляются новые святые подвижники и их жития с описанием подвигов и чудес, с ними связанных. Создаются также жития-биографии не церковных, а гражданских лиц.

«Житие» Аввакума—талантливая и яркая автобиография, острая, полемическая и живая. «Просторечие», яркость зарисовок, наглядность образов, индивидуальная манера письма делают «Житие» новаторским произведением, несмотря на консерватизм взглядов автора-старообрядца.

Столь же яркое явление русской литературы этого времени — сатирические повести и сказания. Их авторы вышли из низших слоев приказной и духовной среды. Отсюда их просторечие, бытовые сцены, критический взгляд на явные противоречия социальной жизни. Таковы «Азбука о голом и небогатом человеке», «Служба кабаку», «Повесть о Шемякином суде», «Сказание о куре и лисице», «Сказание о попе Сове и великой его славе», «Калязинская челобитная». Мздоимство и жадность, пьянство и распущенность бичуются в этих повестях метко и остроумно, живым языком, с пословицами и скоморошьими прибаутками.