Роль русской православной церкви в период монгольских завоеваний

Роль  русской православной церкви в период монгольских завоеваний.

 

Для начала определимся с временными рамками в границах которых мы будем рассматривать данный вопрос. В 1237-1240 годах Россию постигло нашествие монголов.

Монголами были опустошены Рязанское и Владимирское княжества, народонаселение было вырезано, церкви и монастыри разрушены или осквернены. Во Владимире погибли епископ Митрофан и все семейство великого князя Юрия Всеволодовича. Сам Юрий пал за веру и отечество на берегах Сити. Его племянник Василий Константинович ростовский попал в плен к варварам и погиб мученическою смертью за то, что не хотел отречься от православия.

Потом в южной  Руси разрушены Переяславль, Чернигов, Киев, города волынские и галицкие. В Киеве погибли его главные  святыни - Софийский и Десятинный храмы, Печерская обитель была разрушена, монахи ее разбежались по лесным дебрям и пещерам. Краса Русской земли, стольный город великого князя и митрополита обратился в ничтожное местечко, в котором насчитывалось всего около 200 домов.

Общее бедствие обрушилось, впрочем, не с одинаковой тяжестью над той и другой половиной  Руси. Северо-восточная Русь была опустошена менее, южная же Русь обращена была в сплошную пустыню. Вследствие этого  земледельческое и промышленное население ее массами потянулось на север. Русская историческая жизнь отступила в область Волги, завязала для себя новый центр, вместо южного Киева, в Москве и стала развиваться здесь уже в новом направлении. Сюда же передвинулось и средоточие церковной жизни - русская митрополия. Главным поприщем церковно-исторической жизни сделалась Великороссия, что не могло не иметь сильного влияния на ход церковной истории, как вследствие новых особенностей государственной истории на новом месте, так и вследствие особенностей самого великорусского народонаселения.¹

При завоевании Руси монголы были язычниками; они признавали единого  Бога, но поклонялись и многим другим богам - идолам, солнцу, луне, воде, огню, теням умерших ханов, верили в  силу молнии над бесами, в очистительное  значение огня, в колдовство и держали у себя целые толпы шаманов и заклинателей. В Орде едва ли даже и была одна какая-нибудь господствующая религия - по всей вероятности, там господствовала смесь всяких верований средней Азии. Отсюда объясняется религиозный индифферентизм монголов. В своей Ясе (книге запретов) Чингис-хан велел уважать и бояться всех богов, чьи бы они ни были. В Орде свободно отправлялись всякие богослужения, и ханы сами участвовали при совершении и христианских, и мусульманских, и буддийских обрядов, уважали и духовенство всех вер. Разорение русских святынь, жестокости против христиан во время нашествия на Русь нисколько не противоречили этой веротерпимости, так как объяснялись обычной азиатской манерой вести войну.

Времена татаро-монгольского владычества были тяжелыми днями не только в истории нашего народа, но и в истории русской православной церкви.  Для русской православной церкви в результате самого неприглядного поведения ее пастырей этот период тяжелых народных испытаний и горя явился поистине периодом расцвета. В эту эпоху приобретались и умножались церковные имущества, и в конечном итоге церковь превратилась в важнейшую экономическую и политическую силу в русском обществе.

Справедливости ради следует отметить, что в момент нашествия татаро-монголов православная церковь сильно пострадала. По словам летописца, завоеватели «много же святых церквей огневи предаша, и монастыри и села пожгоша, а имение их поимаша»², было от захватчиков «поругание черницам, и попадиам», в Рязани татаро-монголы «черница, и черницы и ерея емше, овых разсекаху мечи, а других стрелами состреляху и во огнь в метаху»². Взяв Переяславль, сообщает летописец, татаро-монголы разграбили и разрушили церковь архангела Михаила, а епископа Семиона убили.

Однако очень быстро завоеватели поняли роль православной церкви и постарались привлечь ее на свою сторону. По-видимому, некоторые монгольские военачальники осознали это уже в ходе завоевания Руси. В летописи имеется сообщение о том, что после взятия Чернигова и сожжения города татаро-монголы «епискупа остави жива, и ведоша и в Глухов, и оттоле пустиша»².

После того как покорение  Руси было завершено, идет довольно быстрый  процесс сближения русской православной церкви и завоевателей. В процессе этого сближения церковь получала все больше и больше экономических и политических привилегий. Тот же летописец сообщает нам, что в 1259г. при обложении данью Псковской и Новгородской земель завоеватели освободили от ее уплаты «архимандритов, игумнов, и попов, и диаконов, и иноков, и крылошан и всего священнического причта». Через 20 лет после покорения Руси монголами, в 1261г., митрополит Кирилл посылает в Орду в качестве своего постоянного представителя епископа Митрофана. После смерти митрополита Кирилла только что назначенный митрополит Максим (1283г.) сам отправляется с визитом в Орду. И скоро православная церковь начинает пожинать щедрые плоды от сближения с завоевателями.

Через 30–40 лет после  покорения Руси татарские ханы стали  выдавать православной церкви особые грамоты (ярлыки), которые предоставляли церкви большие политические и экономические преимущества. Прежде всего этими ярлыками духовенство освобождалось от уплаты дани. Церкви удалось даже вернуть земли, которые были у нее до завоевания Руси татаро-монголами. В одном из ханских ярлыков ясно и недвусмысленно говорилось: «Земли, воды, огороды, винограды, мельницы, зимовища, летовища, да не замают их, а что будет взяли и они отдадут беспосульно».

Чем же объяснялось такое  отношение к православной церкви со стороны ханов, слывших после принятия мусульманства ярыми фанатиками? В свое время Карамзин выдвинул версию о веротерпимости ханов, чем и объяснял их благосклонное отношение к христианству. Однако одной веротерпимостью невозможно объяснить взаимоотношения татаро-монгольских ханов и русской православной церкви. И действительно, в ханских ярлыках мы находим ясное объяснение тому, в связи с чем возник союз мусульман-ханов и христианских священнослужителей. Экономические и политические привилегии, согласно ярлыкам, предоставлялись православной церкви для того, чтобы та возносила богу молитвы за ханов. В ярлыке, дарованном ханом Узбеком митрополиту Петру, говорится: «И от Петра митрополита никто же да не взимает, и от всех людей его и от всего его причта: те бо за нас бога молят, и нас блюдут, и наше воинство укрепляют». Ханский ярлык, выданный в 1357г. митрополиту Алексею, говорит: «Чингиз хан и первые цари, отцы наши, жаловали церковных людей, кои за них молилися… И мы… есмя Алексея митрополита пожаловали, как сядет на своем столе и молитву воздаст к богу за нас и за наше племя».

Татарские ханы обрели в  лице русской православной церкви преданнейшего  слугу. И на первых порах союз мусульманских  завоевателей и православного духовенства  был в равной степени выгоден  для обеих сторон.

Татарские ханы получали в свои руки надежное средство для духовного закабаления побежденных. Церковь же приобретала большие привилегии, которые позволяли ей накапливать все новые богатства. Очень точно определил роль православной церкви в этот период Г. В. Плеханов: «Великое народное несчастие, — татарское нашествие, — принесло, таким образом, большую пользу «богомольцам» русской земли, которые, со своей стороны, умели ценить любезность «неверных и нечестивых царей»». Православная церковь не теряла времени даром и использовала все выгоды своего положения, предоставленные ей завоевателями. Татарских ханов русская православная церковь поддерживала до тех пор, пока она не увидела нового, более выгодного союзника в лице усиливающихся московских князей. Но к началу возвышения Москвы она превратилась в одну из самых могущественных организаций русского феодального общества.

Пользуясь веротерпимостью монголов, первый в монгольское время митрополит Кирилл в самой столице ханов  Сарае учредил православную епископию, поставив в нее епископом (в 1261 году) Митрофана, а у хана Менгу-Темира выпросил ярлык духовенству. Еще при первом обложении Руси данью духовенство было освобождено от ее платежа. Хан Менгу в своем ярлыке так же освобождает все белое и черное духовенство от всех своих даней и пошлин, - пусть-де беспечально молятся за него и за все его, ханово, племя. От даней и пошлин освобождались также братья и дети священнослужителей, которые жили с ними не в разделе. Церковные земли и угодья, церковные люди, вещи, книги, иконы и прочее объявлены неприкосновенными; запрещено под страхом злой смерти хулить православную веру. По другому ярлыку хана Узбека митрополиту Петру духовенство освобождено было от всякого ханского суда; все церковные люди подчинены были суду митрополита и притом по всем делам, не исключая уголовных. Всех ярлыков духовенству известно доселе семь.

Роль православия в  период манголо-татарского нашествия  неоднозначна и скорее негативна. Дело в том, что РПЦ не просто тесно  сотрудничала с ханскими чиновниками, но, по сути, являлась частью монголо-татарской власти на Руси. Согласно Чингисхановой Ясе, татаро-монголы приняли русскую церковь под свое покровительство. Плано Карпини отмечал частые встречи татар и русского духовенства даже в самом Каракоуме. Русские клирики присутствовали там не в качестве гостей, а в качестве подчиненных. При хане Берке в 1261 году была образована Сарайская православная епископия, которая, по сути, являлась связным узлом между многочисленными монастырями и церквами Руси, и ханской властью.

В награду за службу, монголо-татары отстаивали независимость православной церкви от русских князей. Ханские ярлыки, дававшиеся русским митрополитам начиная с 1283 года «выделяли духовенство в глазах своих подданных и своих чиновников от остального русского народа». Таким образом, в глазах татар русские священники не были русскими людьми, а были слугами самих татар.

«Ярлыки освобождали  духовенство от всех видов дани, от всех повинностей перед ханом (поплужное, корм, ям, тамга, почестья, подвода, запросы и т.д.)». Священники Русской Православной церкви было оторваны от народа, не разделяя с ним горести иноземного нашествия. «Сию грамоту видящее и слышащее от попов и черньцов ни дани, ни иного чего не хотят ни возьмут баскаци, княжи писцы, поплужники, таможницы, а возьмуть инее по велицеи язе извиняться и умруть» (ярлык Менгу-Тимура 1267 год). За оскорбление православной веры, уничтожение или присвоение церковного имущества полагалась казнь. Православная церковь не только не помогала русскому населению в борьбе против монголо-татар, но и защищалась от русского народа с помощью карательных отрядов Золотой Орды. Ярлыки оберегали земли, воды, сады, огороды, мельницы, принадлежащие православному духовенству.

Русское священство обосновавшееся в Сарайской епископии, то есть в самой столице Золотой Орды, участвовало в переговорах между русскими князьями и ханской администрацией. Не редки были случаи, когда священники действуя в интересах ханской дипломатии убеждали русских князей в принятии того или иного решения. Под страхом отлучения от церкви многие русские князья соглашались с политикой Золотой Орды. Так принимались налоги для простого населения, таможенные сборы между княжествами и т.д. Православная церковь честно служила Орде, и эта преданность наделяла ее большим влиянием в глазах монголо-татарской аристократии. Русские князья нередко заигрывали перед церковью в надежде, что епископ Сарайский или митрополит замолвит о них словечко перед ханом.

Таким образом, роль Русской  Православной Церкви в этот период отразилась почти на всех аспектах жизни Руси. Политика, экономика, богословие, повседневная жизнь – все было подчинено отвратительному, на мой взгляд, союзу между русским священством и азиатскими захватчиками.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы:

 

1. Знаменский П.В. История Русской Церкви.

2. Никольский Н.М. История русской церкви.

3. Макарий. История русской церкви в период монгольский. Т. V, кн. 2. СПб., 1886

1 Знаменский П.В. История Русской Церкви. (http://www.portal-slovo.ru/theology/38971.php)

1. 2  Макарий. История русской церкви в период монгольский. Т. V, кн. 2. СПб., 1886 (http://www.sedmitza.ru/lib/text/435711/ )