План реферата
План реферата 1
Введение 2
1. Внутренняя политика
Николая I. Цензура и борьба с
вольнодумством.4
2. Польское
восстание 1830-1831 гг. Появление студенческих
обществ.7
3. Французская
революция 1830 года. Новые образы
борьбы за свободу. 12
4. Формирование революционных
идей в русском обществе. 16
5. Западничество 19
6. Славянофилы 23
7. Революции 1848-1849 гг. Направление
развития русских общественных
движений. 28
Заключение 33
Список
литературы 35
Введение
14 декабря 1825 года в Санкт-Петербурге
происходит восстание декабристов. Восстание разительно
отличалось от заговоров эпохи
дворцовых переворотов по своим целям и имело
сильнейший резонанс в российском обществе,
значительно повлиявший на общественно-политическую
жизнь последовавшей за ним эпохи правления
Николая I.
Это была попытка государственного
переворота, организованная группой дворян
единомышленников. Император Николай
Павлович попытался взять под контроль
государства деятельность появившихся
в то время обществ мыслителей и литературных
деятелей. Все больше поднимались вопросы
об отмене крепостного права, изменении
формы правления и расширении свободы
людей.
В ближайшие годы Европу
охватят революционные восстания и кровавые
бунты. В 1830 - 1849 гг. волнения пройдут в
Польше, Франции, Италии, Бельгии, Германии,
Австрии, Венгрии. Революция поднимала
во всех странах проблему перехода
от абсолютной монархии к конституционной,
а также требовала объединения страны
и установления национальной независимости.
«Революционная зараза» как ее называли
в то время, начнет заполнять умы и сердца
народа. Произойдет раскол русского общества.
Извечный спор, с кем быть России и по какому
пути развиваться породит главные идейные
сообщества русской интеллигенции 30 –
50-х гг. 19 столетия – славянофилов и
западников.
Возникают новые политические
идеологии: либерализм, анархизм, консерватизм,
социализм. Русские студенты и будущие
философы смотрят на «европейскую борьбу»,
как на что-то новое, способное изменить
мир, сознание людей. Изучение трудов Шиллера,
Гегеля и других поэтов и философов Европы
той эпохи приводят к спорам и попыткам
изменения русской действительности.
Европейские образы борьбы и смерти за
свободу начинают идеализироваться и
пропагандироваться в России.
1. Внутренняя политика
Николая I. Цензура и борьба с
вольнодумством.
Николай I начал свое царствование
14 декабря 1825 года с подавления восстания
декабристов на Сенатской площади. В период его правления
проведена кодификация законодательства,
при этом происходило подавление инакомыслия,
ужесточение цензуры, усиление политического сыска. Были жестоко подавлены польское
восстание и революция в Венгрии. Велась кровопролитная война на Кавказе. В результате
войн с Персией и Турцией к России отошло устье
Дуная, черноморское побережье Кавказа
и Закавказье. Важнейшим направлением
его внутренней политики стала централизация власти.
Для осуществления
задач политического
сыска в июле 1826 года был
создан постоянный орган — Третье
отделение личной канцелярии — секретная
служба, обладавшая значительными
полномочиями. Отделение занималось сыском
и следствием по политическим делам, осуществляло
цензуру, боролось со старообрядчеством
и сектантством, расследовало дела о жестоком
обращении помещиков с крестьянами и т. д. Стоит отметить,
что при Николае I в России не было кровавых
потрясений и революций. Казнь 5 декабристов
была единственной казнью за все 30 лет
царствования Николая I, в то время как,
например, при Петре
I и Екатерине II казни
исчислялись тысячами, а при Александре
II — сотнями. Отмечают также, что при Николае
I не применялись пытки в отношении политических
заключенных.
Главная борьба велась
с инакомыслием и ужесточением цензуры.
В том же 1826 году вышел цензурный
устав, прозванный его современниками
«чугунным». Запрещалось печатать практически
всё, что имело какую-либо политическую
подоплеку.
Руководствуясь уставом 1826 года, николаевские
цензоры доходили в запретительном рвении
до абсурда. Один из них запретил печатать
учебник арифметики после того, как в тексте
задачи увидел между цифрами три точки
и заподозрил в этом злой умысел автора.
Председатель цензурного комитета Д. П. Бутурлин
предлагал даже вычеркнуть отдельные
места (например: «Радуйся, незримое укрощение
владык жестоких и звероподобных…») из
акафиста Покрову Божией Матери, поскольку
они выглядели «неблагонадежными».
Был возвращен из ссылки
и лично принят императором А.С. Пушкин,
но за поэтом продолжалась постоянная
полицейская слежка, его письма перлюстрировались.
Николай обрёк на годы солдатчины
арестованного за вольные стихи Полежаева, дважды распорядился сослать
на Кавказ Лермонтова. По его распоряжению были закрыты
журналы «Европеец», «Московский телеграф»,
«Телескоп», преследовался П.Чаадаев и его издатель, был запрещён к постановке
в России Ф. Шиллер. И. С. Тургенев в
1852 году был арестован, а затем административно
выслан в деревню только за написание
некролога, посвящённого памяти Гоголя
(сам некролог не был пропущен цензурой).
Пострадал и цензор, пропустивший в печать
тургеневские «Записки охотника», в которых,
по мнению московского генерал-губернатора
графа А. А. Закревского, «было выражено
решительное направление к уничтожению
помещиков».
Имели место факты, показывающее его
личное участие в развитии искусств: личное
цензурование Пушкина (общая цензура того
времени в ряде вопросов была гораздо
жёстче и осторожнее), поддержка Александринского театра.
Как писал в этой связи И. Л. Солоневич, «Николаю I Пушкин читал «Евгения Онегина»,
а Н. Гоголь — «Мертвые души». Николай I
финансировал того и другого, первым отметил
талант Л. Толстого, а о «Герое нашего времени»
написал отзыв, который сделал бы честь
любому профессиональному литературоведу…
У Николая I хватило и литературного вкуса,
и гражданского мужества, чтобы отстоять
«Ревизора» и после первого представления
сказать: «Досталось всем — а больше всего
МНЕ».
В 1850 году по распоряжению Николая I была
запрещена к постановке пьеса А. Н. Островского «Свои люди — сочтёмся».
Комитет высшей цензуры остался недоволен
тем, что среди выведенных автором персонажей
не оказалось «ни одного из тех почтенных
наших купцов, в которых богобоязненность,
праводушие и прямота ума составляют типическую
и неотъемлемую принадлежность».
Под подозрение попадали не только либералы.
Профессор М. П. Погодин, выпускавший «Москвитянин»,
в 1852 году был отдан под надзор полиции
за критическую статью в адрес пьесы Н. В. Кукольника
«Денщик» (о Петре I), удостоившуюся похвалы
императора.
Критический отзыв на другую пьесу Кукольника —
«Рука Всевышнего Отечество спасла» привела
к закрытию в 1834 году журнала «Московский
телеграф», издававшегося Н. А. Полевым.
Выступивший инициатором репрессий министр
народного просвещения граф С. С. Уваров
писал о журнале: «Это проводник революции,
он уже несколько лет систематически распространяет
разрушительные правила. Он не любит России».
Цензура не допускала в печать и некоторые
ура-патриотические статьи и произведения,
содержавшие резкие и политически нежелательные
высказывания и взгляды, что произошло,
например, во время Крымской войны с двумя
стихотворениями Ф. И. Тютчева. Из одного
(«Пророчество») Николай I собственноручно
вычеркнул абзац, в котором шла речь о
водружении креста над константинопольской
Софией и о «всеславянском царе»; другое
(«Теперь тебе не до стихов») было запрещено
к публикации министром, очевидно ввиду
«несколько резкого тона изложения», отмеченного
цензором.
2. Польское восстание
1830-1831 гг. Появление студенческих
обществ.
Во всем мире, за исключением
России, восстание было встречено с большим
сочувствием. Французский поэт Казимир
Делавинь немедленно после известий о
нём написал стихотворение «Варшавянка», которое было немедленно
переведено в Польше, положено на музыку
и стало одним из самых известных польских
патриотических гимнов. В России, большая
часть общества оказалась настроена против
поляков, особенно в виду великопольских
амбиций руководителей восстания и польской
шляхты. Подавление восстания приветствует
в своих стихах, написанных летом 1831 года, А. С. Пушкин («Перед гробницею
святой…», «Клеветникам России», «Бородинская
годовщина»), а также Тютчев.
В 1831 году тысячи польских повстанцев
и членов их семей, спасаясь от преследований
властей Российской империи, бежали за
пределы Царства Польского. Они осели
в разных странах Европы, вызывая сочувствие
в обществе, которое оказывало соответствующее
давление на правительства и парламенты.
Именно польские эмигранты постарались
создать России крайне неприглядный образ
душителя свобод и очага деспотизма, угрожающего
«цивилизованной Европе». Полонофильство
и русофобия с начала 1830-х годов стали
важными составляющими европейского общественного
мнения.
По словам одного из студентов
Московского университета тех лет, войну
царизма в Польше считали «несправедливою,
варварскою и жестокою: в поляках видели
страдальцев за родину, а в правительстве
нашем — жестоких тиранов, деспотов».
Расправа с восставшей Польшей воспринималась
как проявление того же деспотизма, который
давил русский народ. Враг был общим, и
потому так велики были симпатии к восставшим
полякам, так тесно соприкасались идейно
и организационно русские студенческие
сообщества с революционно настроенными
польскими студентами.
В эти мрачные годы николаевской
реакции, когда в России еще не существовало
объективных условий для широкой революционной
борьбы, в дружеских кружках единомышленников
вызревали элементы революционно- демократической
идеологии. Одним из таких кружков было
«Литературное общество 11-го номера»,
студенческое содружество, сложившееся
в 1830 году вокруг молодого Белинского,
которое было создано для обсуждения проблем
литературно-общественной и политической
жизни и чтения собственных произведений.
Члены «Литературного общества
11-го номера» были связаны с революционно
настроенными студентами-поляками. Позже
Белинский был исключен из университета
с формулировкой: «По ограниченности способностей».
Это был акт политической расправы с опасным
студентом, уже давно бывшим на учете у
начальства за деятельное участие в общественной
жизни университета.
В это же время появляется Сунгуровское
общество. Ядро этого кружка, оформившегося
к весне 1831 г., составляли студенты Московского
университета Яков Костенецкий, Платон
Антонович и Адольф Кноблох. О своем замысле
— создании тайного «Общества друзей»
для введения в России конституции — Костенецкий
поделился со студентом Медико-хирургической
академии П. А. Кашевским. Мысль эта нашла
у Кашевского живой отклик. Но прежде чем
составить общество, он предложил, «чтобы
лучше узнать людей», начать с организации
«Философического общества».
Вскоре через вольнослушателя
Московского университета Ф. П. Гурова
друзья сблизились с бывшим воспитанником
университетского пансиона Н. П. Сунгуровым,
который и возглавил новый студенческий
кружок, более многочисленный, чем «Литературное
общество 11-го номера» (жандармы арестовали
по этому делу 26 человек).
Подобно участникам кружка
братьев Критских, молодежь, сгруппировавшаяся
вокруг Сунгурова, рассматривала себя
непосредственной преемницей дела декабристов,
а сам Сунгуров выдавал себя за члена уцелевшей
от разгрома декабристской организации.
Однако участники общества
Сунгурова, разрабатывая свою политическую
программу, пошли дальше декабристов.
Они обсуждали планы подготовки революционного
переворота с участием народа. «Для возбуждения
ненависти к государю и правительству»
предполагалось «разослать по всем губерниям
прокламации к народу».
Сунгуровцы считали необходимым
начать восстание с захвата артиллерии,
затем «возмутить находящихся на фабриках
людей и всю чернь московскую, ...потом
освободить всех арестантов, которые верно
будут на стороне освободителей; далее
взять непременно арсенал, хотя здесь
и мало оружия, но, сколько есть, раздать
его народу... пойти на Тулу и взять оружейный
завод». Восстание должно было завершиться
рассылкой воззваний в разные города
России для разъяснения его целей с призывом
выслать народных представителей в Москву
для разработки конституции.
Общество Сунгурова не успело
сложиться в тайную политическую организацию.
Его деятельность была пресечена жандармами
в самом начале арестом всех участников.
В июле 1831 г. Сунгуров и Гуров были приговорены
к четвертованию, несколько их соучастников,
в том числе Костенецкий и Кошевский, к
повешению, Козлов — к расстрелу. Спустя
полгода смертная казнь была заменена
для Сунгурова каторгой, для Гурова —
ссылкой в Сибирь, остальным — ссылкой
рядовыми на Кавказ.
В 1831 г. на основе «Дружеского
общества», организованного студентом
словесного отделения Московского университета
Я. М. Неверовым, образуется кружок Н. В.
Станкевича, сыгравший видную роль в идейной
жизни 30-х годов.
Окончательно он сложился к
1833 г. В него вошли исключенный из университета
В. Г. Белинский и его товарищи по «Литературному
обществу 11-го номера». С кружком Станкевича
были связаны многие известные деятели
русской интеллигенции: поэт И. П. Клюшников,
историк С. М. Строев, славист О. М. Бодянский.
Кружок объединял таких различных по своим
взглядам людей, как Михаил Бакунин и Константин
Аксаков (первый активно участвовал в
революции 1848—1849 гг. и впоследствии стал
идеологом анархизма, а второй — одним
из лидеров славянофильства).
Сближение Станкевича и его
друзей с Белинским способствовало выработке
у них того, «большею частью отрицательного»,
«воззрения на Россию, на жизнь, на литературу,
на мир», которое, по свидетельству Аксакова,
постепенно стало господствовать в кружке
Станкевича. К этому «отрицательному воззрению»
Станкевич шел трудным путем, преодолевая
влияние идеалистического учения немецкого
философа Шеллинга. Однако, не принимая
русской действительности, Станкевич
отвергал и революционный путь ее изменения,
считая единственно возможным путь нравственного
перевоспитания народа, мирного просветительства.