Православная церковь в 18 веке

Резкий протест выразил митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич). Родился он в 1697 году на Волыни в семье священника шляхетского рода. Образование получил во Львове и в Киевской Академии. Рукоположенный после пострига в сан иеромонаха, он был назначен экзаменатором ставленников при Московской синодальной конторе.

Единомышленник святителей Стефана (Яворского) и архиепископа Феофилакта (Лопатинского), он защищал православную веру от западного религиозного влияния. Возражая на «Молоток» Феофана, он давал апологетическую биографию своего учителя митрополита Стефана. С горечью обращался он в «Возражении» к Феофану; «Ты, не нашея веры и Церкви человек, сделался Церкви нашея указчик или уставщик». Утешение он находил, однако в том, что «хотя и Синод вместо Патриарха у нас имеется, однако тебе, врагу и сопернику Церкви нашея, выторжка не обретается, понеже по твоему хотению не сделалося, дабы, как ваш регент, так и пасторы ваши в Синоде присутствовали. Но как прежде Патриарх Российский, так и ныне Синод в той же Церкви Божиеюмилостию состоит, в которой четверо престольные Патриархи православно-восточные начальствуют».

В 1734 году иеромонах Арсений отправился духовником с морской экспедицией на Камчатку. После этого он несколько лет служил экзаменатором ставленников в Петербурге. В 1741 году совершенно неожиданно его хиротонисали в митрополита Тобольского. Присягая возведенному на престол младенцу Иоанну VI, святитель отказался давать присягу его матери-регентше, которая оставалась лютеранкой. Новый переворот спас бесстрашного архиерея от расправы. Митрополит Арсений был переведен на древнюю Ростовскую кафедру, он участвовал в коронации Елизаветы и был введен в Синод, но в связи с отказом от присяги по установленной при Петре форме его отослали из Петербурга на кафедру в Ростов.

Опекая семинарию, устроенную в Ростове при святителе Димитрии, митрополит показал себя противником царившей в семинариях латинской схоластики. Он писал: «Школы при архиереях не иные нужны, только русские; понеже в церквах у нас не по латыни, ниже другими иностранными языками читается и поется, и служба Божия совершается по-русски».

Когда в начале царствования Екатерины II поднят был вопрос о церковных землях, митрополит Арсений встревожился о судьбе Церкви. В самый разгар работы комиссия по церковным владениям, в 1763 году, в Неделю Православия, он велел в чине анафематизмов расширить клятву на отнимающих у Церкви «села и винограды». Один за другим стал он подавать протесты в Синод. «Горе нам, бедным архиереям, писал он тогда, яко не от поганых, но от своих мнящихсябыти овец правоверных толикое мучительство претерпеваем»12.

Святитель страшился за судьбу монастырей, опасался их совершенного исчезновения в России. Если дела и далее пойдут в том же духе, то, предрекал он, «тако нашему государству приходить будет не токмо со всеми академиями, но и с чинами или на раскольничье, или на лютеранское или кальвинское или на атеистское государство».

Протесты встревоженного архипастыря доведены были до сведения императрицы. Екатерина вознегодовала и возненавидела «мятежного» архиерея, называла его «лицемером, пронырливым и властолюбивым бешеным вралём»; и, наконец, велела его судить Синоду. Суд над митрополитом Арсением состоялся 14 апреля 1763 года в Москве. Синод приговорил его к лишению архиерейского сана. Главным судьей был давний недоброжелатель подсудимого Новгородский митрополит Димитрий.

В 1796 году Екатерина II скончалась. Престол перешел к ее сыну Павлу Петровичу, которого до тех пор тщательно устраняли от всякого участия в государственных делах. Отчуждение от двора внушило Павлу острую неприязнь ко всем начинаниям своей матери, к самому духу, царившему при дворе. В противоположность вольтерьянской атмосфере Екатерининского двора, Павел взращивал в себе религиозные и почти клерикальные настроения.

За короткое время своего царствования он сделал много доброго для Церкви: освободил духовных лиц от телесного наказания, увеличил штатные оклады духовенству, принял меры по обеспечению вдов и сирот духовного звания, повысил ассигнования на духовные школы. Но всячески жалуя духовенство, Павел прибегал к странным и неуместным мерам: он стал награждать духовных лиц светскими орденами, лентами, аксельбантами. Сохранился портрет Псковского епископа Иринея с аксельбанта­ми. Митрополит Платон (Левшин), законоучитель царя в его отроческие годы, узнав о намерении Павла наградить его орденом, просил воздержаться от этой милости и дать ему умереть архиереем, а не кавалером.

Человек неуравновешенный, вспыльчивый, почти душевно­больной, Павел изливал на духовных лиц не одни только милости, но часто и ничем не вызванный гнев, подвергал их несправедливой опале, при нем пострадал митрополит Петербургский Гавриил (Петров), которого он невзлюбил за одно то уже, что к его уму и такту с уважением относилась Екатерина II.

Император России сознавал себя вождем европейской реакции, воевавшей против революции. Поэтому он считал своим долгом всячески поддерживать папу, иезуитов, Мальтийский орден. В них он видел опору в борьбе с крамолой. «Романтическая» церковность Павла носила черты, чуждые православному духу. Он первым из русских самодержавцев дерзнул официально назвать себя главой Церкви. Во внутренней политике Павел проявлял подчеркнутый антиаристократизм, стремился стать «народнымцарем», что ставило его в весьма натянутые отношения с придворными кругами. Неожиданная переориентация внешней политики, угрожавшая британским интересам, стоила Павлу жизни. 11 марта 1801 года совершился очередной государственный переворот, инспирированный английским посольством. Император Павел был убит заговорщиками.

 

 

 

 

 

Заключение

Подобная теоретическая основа исторического знания не лишена недостатков, однако, отрицать ее, значит отрицать значение факта в истории как такового. Следовательно, церковно-историческая наука способна передать историку огромное наследие, пусть не совершенной, но объективной информации. Кроме этого в русской историографии существуют целые комплексы исторических исследований, начало которым положено преимущественно церковными историками. Здесь следует упомянуть историю русского раскола и сектоведение. С трудов историковклириков начинается изучение развития образования в России, которое ведет свою родословную от духовных школ. Рассматривая некоторые общеисторические вопросы, светские историки привлекали материалы церковно-исторических исследований, не сомневаясь в их достоверности.

Таким образом, историческая и церковно-историческая наука возникают в России в одно время. Они проходят длинный путь совместного развития, долгое время опираются на одни и те же концептуальные построения, прибегают к одним и тем же источникам, в результате складывают комплексы, взаимодополняющие друг друга. Тем не менее, несмотря на эти очевидные факты, русская историческая школа с середины XIX века начинает активно подчеркивать свою «светскость», находя в свободе от православной идеологии основу для объективного исследования исторического процесса. Как следствие, сложились объективные причины разрыва, в основу которого были положены, прежде всего, идеологические расхождения, которые привели к тому, что без должного внимания остался целый пласт исторических работ, обладающих исследовательским своеобразием, информативностью, составляющих неизученную страницу отечественной историографии.

 

Список использованных источников

1. Восточнорусской (1654 1667)) / Макарий (Булгаков М. П.), митрополит Моск. и Коломен. – М. : Спасо-Преображ. Валаам, монастырь, 2006. – 670 с.
2. Знаменский, П.В. История русской церкви: учебник /                                П.В. Знаменский. – М. : Крутиц, патриаршее подворье: О-во любителей церк. истории, 2012. - 461 с.
3. Знаменский, П.В. Руководство к русской церковной истории /                 П.В. Знаменский. – Казань: Уиив. тип., 2010. – 439 с.
4. Малицкий, П.И. Руководство по истории русской церкви /                       П.И. Малицкий. – М. : Крутиц, патриаршее подворье: О-во любителей церк. истории, 2010. – 463 с.
5. Малицкий, П.И. Руководство по истории Русской Церкви. В 2 т. /             П.И. Малицкий. – Тула: Тип. Н. И. Соколова, 2008. – Т.2. – 188 с.
6. Муравьев, А.Н. История Российской Церкви / А.Н. Муравьев. –                  4-е изд. – СПб. : Паломник, 2008. – 177 с.
7. Муравьев, А.Н. История Российской Церкви / А.Н. Муравьев. – М.: Паломник, 2012. – 511 с.
8. Платон (Левшин, П. Г.), митрополит московский. Краткая церковная российская история. В 2 ч. / Платон (Левшин П. Г.). – М. : Паломник, 2005. – Ч.2. – 169 с.

 

 

 

 

1 Знаменский П.В. История русской церкви: учебник. М.: Крутиц, патриаршее подворье: О-во любителей церк. истории, 2012. С. 316.

2 Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории. Казань: Уиив. тип., 2010. С. 118.

3 Восточнорусской (1654 1667), митрополит Моск. и Коломен. М.: Спасо-Преображ. Валаам, монастырь, 2006. С. 277.

4 Малицкий П.И. Руководство по истории Русской Церкви. В 2 т. Тула: Тип. Н. И. Соколова, 2008. Т.2.                 С. 102.

5 Малицкий П.И. Руководство по истории русской церкви. М.: Крутиц, патриаршее подворье: О-во любителей церк. истории, 2010. С. 163.

6 Малицкий П.И. Руководство по истории русской церкви. М.: Крутиц, патриаршее подворье: О-во любителей церк. истории, 2010. С. 169.

7 Муравьев А.Н. История Российской Церкви. 4-е изд. СПб.: Паломник, 2008. С. 91.

8 Муравьев А.Н. История Российской Церкви. 4-е изд. СПб.: Паломник, 2008. С. 93.

9 Муравьев А.Н. История Российской Церкви. 4-е изд. СПб.: Паломник, 2008. С. 99.

10 Муравьев А.Н. История Российской Церкви. М.: Паломник, 2012. С. 322.

11 Муравьев А.Н. История Российской Церкви. М.: Паломник, 2012. С. 323.

12 Платон (Левшин, П. Г.), митрополит московский. Краткая церковная российская история. В 2 ч. М.: Паломник, 2005. Ч.2. С. 83.