Особенности феодального развития в Англии

«Книга страшного суда» делила земледельцев на социальные группы и устанавливала их численность. В основном были домашние слуги или пастухи, пахари на господской земле, потому что рабы к этому времени уже исчезали. Лорды уже в то время понимали, что выгоднее нанимать своих личных слуг, а господскую пашню обрабатывать подневольным трудом сервов. Около 1200 г. рабы исчезли. Коттарии и бордарии, как известно, были люди одной группы, записанные в разных частях страны под разными именами. Эти люди имели небольшие наделы. Несмотря на то, что большое количество крестьян этой группы являлись крепостным, некоторые из них относились к разряду свободных. Многие из них не работали на домене лорда, а платили оброки продуктами своего производства — холстами, кузнечными или столярными изделиями. Такая повинность считалась менее рабской, поскольку ремесленники работали самостоятельно, без надзора должностных лиц манора.

Основой всей жизни манора были вилланы, которые держали наделы в общинных полях размером в 6 га и в 12 га. После завоевания Вильгельмом их повинности были увеличены.  Барщина и помочи - это два вида повинности. Барщина выполнялась  каждую неделю  в течение определенного количества дней, обычно в течение трех дней. Вторая повинность была самой тягостной, и от нее труднее всего было освободиться. Исполнять ее приходилось в наиболее страдную пору уборки урожая или стрижки скота, когда труд его особенно ценнился в господском поместье и на своей земле. Между вилланами и коттариями существовала тесная связь. Бывало, что  наделами коттариев владели члены семей вилланов, не имевшие своей доли в общинных полях; для вилланов наделы коттариев служили земельным резервом в случае, если они пустовали. Со временем закон все чаще объединяет эти две группы под одним общим вилланов или сервов.

Группа свободных, подобно группе рабов, в эпоху составления «Книги страшного суда» клонилась к упадку. Уже в 1086 г. многие свободные люди стали причисляться к несвободным. Всякого рода крестьянин считался крепостным, если он не представил неопровержимых доказательств противного. В последующий период исчезновение группы свободных пошло быстрыми темпами.  Но вилланы тем или иным путём смогли добиться относительной свободы. Это время принято считать прогрессом в положении раба, но для остальной части населения это означало шаг назад, потому что в дальнейшем последует усиления тягот существования и общей нищеты.

Все ухищрения законников направлены на дальнейшее увеличение повинностей, поэтому вилланы не только несли суровую барщину, но и подвергались притеснениям. В это же время начинают выходить и первые правила об охоте, которые ещё много столетий были проблемой для сельского населения Англии.

А самое ужасное заключалось в том, что все земли, которые были отвоёваны у пустошей, включались в господский домен, и тем самым ими нельзя было увеличить площадь общинных полей. На практике закон несколько смягчался обычаем, и по большей части в нормальном маноре крепостной был в относительной безопасности. По законам следовало, что крепостному «не следует знать сегодня, что ему прикажут делать завтра». На самом же деле все работы были с неизменным однообразием распределены на целый год. На протяжении двух веков в каждом поместье не затухала напряженная борьба между крестьянским упорством и хитростью норманнского законника. Вначале законнику удалось одержать ряд больших побед, однако дальше определенного предела дело не пошло. В маноре сохранялись незыблемые права, которые делали серва человеком, а не вещью. Остатки свободы послужили отправным пунктом для борьбы за достижение дальнейших прав. Экономическое направление в XIV в. начало работать уже в другом направлении, превращая крепостного в свободного наемного работника или хозяина небольшого земельного участка, который платил за свой надел уже не трудом, а рентой.

2.3. Укрепление центрального  аппарата власти и власти на  местах

Генриха I во время своего правления значительно усовершенствован центральный государственный аппарат. Королевская курия разделилась на большой совет и постоянный правительственный орган, малая курия. Большой совет созывался три раза в год, а именно на рождество, пасху и троицу. В его составе  были сановники короля, главные его служащие и крупнейшие представители знати страны. В его компетенцию входило давать королю советы по всем вопросам, выносившимся на обсуждение, и заслушивать решения и законодательные акты короля. Король был весьма заинтересован в функционировании этого учреждения, потому что именно таким путем он мог добиться признания влиятельных феодалов. Высшую судебно-административную и финансовую власть осуществляла малая курия. В ее состав входили королевские сановники — лорд-канцлер, лорд-казначей, камергер, стюард дворца, хранитель личной королевской печати и служащие двора, а также специально приглашаемые прелаты и бароны. Заседания курии возглавлял сам король, а в его отсутствие — высший юстицарий. Видное место в управлении занимали канцлер, который исполнял роль государственного секретаря, и казначей, заведовавший королевской казной и возглавлявший палату «шахматной доски». К высшей сановной знати принадлежали также коннетабль и маршал. Первый осуществлял высшую юрисдикцию по военным делам, а второй участвовал в заседаниях казначейства и судебных собраниях курии.

Королевская курия рассматривала такие судебные дела, которые затрагивали интересы короля, разбирала споры между непосредственными королевскими вассалами, принимала в апелляционном порядке жалобы на решения судов в графствах, а также контролировала деятельность местных судов.

Два раза в год в полном составе заседала палата «шахматной доски». Шерифы графств на это собрание являлись и отдавали отчет об израсходовании собранных  средств, вносили оставшуюся сумму в казначейство (процедура напоминала игру в шахматы, так как для удобства счета стол был накрыт клетчатой скатертью, а по клеткам откладывались суммы по отдельным статьям поступлений). Доходы эти поступали от земель, которые  располагались в графствах,  а также от натуральных взносов населения, судебных штрафов и пошлин  в сотнях и графствах,  от прямого налога, «помочей» с городов и взносов коронных вассалов. Точно фиксировалась большая часть доходов. Нередким явлением была отдача всех этих доходов графств на откуп шерифам (на полгода, год или несколько лет).

При Генрихе I усилилась не только власть центрального государственного аппарата, но и  власть на местах. Эту власть осуществляли шерифы, На должность шерифов  назначали как выходцев из придворной знати,  так и из среды высшего духовенства. Шерифы со второй половины XII в.  большей своей частью рекрутировались из кругов джентри. Несмотря на то, что были случаи наследования должности шерифа, все равно контроль центральной властью над деятельностью шерифов был постоянным и неослабным. В то время  шерифы совсем не были похожи на континентальных графов,  превратившихся в наследственных владетелей своих округов. Шерифы всегда оставались служащими короля. Шериф осуществлял всю полноту власти в своем округе, располагая для этого соответствующим фискальным и административно-полицейским аппаратом. Главное место в его деятельности занимали фискальные функции. Это отражено в том, что назначение на должность шерифа производилось по представлению казначейства. Шериф председательствовал в суде графства, проводившего ежемесячно. Под его юрисдикцией находились все свободные землевладельцы, а так же средние и мелкие ленники. Апелляции по решению сотенных и манориальных судов принимал также суд шерифа. Шериф периодически устраивал выездные сессии суда графства в сотнях по делам полицейской юрисдикции и по гражданским искам. Вся полнота полицейской власти в округе принадлежала шерифу. А именно: он ведал охраной безопасности, преследовал нарушителей порядка, используя при этом местные ополчения, брал поручителей, накладывал штрафы. По мере уменьшения судебных функций шерифов, приобрела особенное значение их полицейская и судебно-исполнительная власть. Шерифы также продолжали осуществлять свои прежние военные функции, несмотря на то, что войско давно уже потеряло характер народного ополчения и стало ленным. Он собирал и нередко командовал ополчениями вассалов, а в случае чего привлекал к ответственности за уклонение от воинской повинности, снаряжал военные корабли, организовывал оборону графства. В Англии в нормандский период существовала централизованная система военного устройства. Королевские приказы о сборе феодального ополчения направлялись непосредственно шерифам, на которых в свою очередь возлагалась ответственность за подготовку ополчений в назначенный срок.  Сотня была низшей судебно-административной единицей. Во главе сотни находился бейлиф, всецело зависевший от шерифа графства и отвечавший перед ним за выполнение фискальных и судебно-полицейских функций. В сотне ежемесячно собирались судебные собрания под председательством бейлифа. На собраниях должны были присутствовать все свободные жители. Но компетенция сотенно­го суда постоянно уменьшалась, так как в сотнях мало оставалось свободного населения. Юрисдикция над зависимым крестьянством вес более сосредоточивалась в манориальных судах. В отдельных случаях маноры поглотили всю сотенную юрисдикцию. На население сотен возлагалась ответственность за сохранение порядка и безопасности. Сотня по указу Вильгельма Завоевателя наказывалась штрафом, состоящим из  46 марок, в том случае если  в тече­ние пяти дней не находили убийцу, убившего нормандца. Согласно Уинчестерскому статуту 1285 г. жители сотни несли полную ответственность за поимку преступников и их преследование. Если в течение сорока дней преступник не был пойман, то сотня возмещала весь причиненный им ущерб.

На сельские общины во главе с их старостами — констеблями также возлагались  судебно-полицейские функции. За порядок и безопасность на территории общины отвечал именно констебль. Население общины  делилось на десятки, которые были связанны взаимной порукой. Например, за ушедшего виллана отвечали его соседи перед лордом и государством.

Политическому обособлению городов помешала ранняя централизация Английского государства. Городских коммун в Англии совсем не было. Города включались в общую административную систему государства. Ограниченным самоуправление и статусом пользовалось только несколько крупных городов, графства. На положении графства находился Лондон, включавший в себя графство Мидлэссекс. Его мэр избирался узким кругом городской аристократии и занимал положение шерифа, хотя по отношению к центральной власти обладал большей независимостью, чем шериф провинциального графства. Отдельные районы Лондона имели юридический статус сотни.

2.4. Своеобразие феодального  развития в Англии после нормандского  завоевания

При нормандских королях в стане усилилась  вотчинная власть над зависимым населением.  Население было лишено права обращаться в государственные суды. Землевладельцы по нормандским ленным обычаям  пользовались полной юрисдикцией над крепостным и зависимым населением в их  владениях. Судебную власть лордов расширяли иммунитетные привилегии, подчинив ей и свободное население, проживающее в черте маноров. Но надо заметить, что свободные люди за собой сохранили  право апеллировать на решения манориального суда в высший государственный суд. И на некоторые уголовные дела (воровство) распространилась вотчинная юрисдикция. Но лорды не располагали достаточным полицейско-административным аппаратом, они не могли приводить в исполнение приговоры, поэтому обращались за помощью к шерифам. Маноры лордов не смогли превратиться в самостоятельные сеньории французского типа, так как этому помешала их территориальная разбросанность и особенно политика королевской власти, которая была направлена на ограничение иммунитетных прав лордов и изъятие из местных судов уголовной юрисдикции.

В Англии в XI—XII вв. не сложилось еще общего права. В местных судах применялись разнообразные англо-саксонские судебные обычаи. Ордалии и поединки были еще не изжиты и часто практиковались соприсяжничество и поруки. В делах о ленах и земельной собственности применялось нормандское ленное право, в свою очередь по делам о наследстве пользовались англо-саксонскими и нормандскими обычаями. Земельный лен наследовался по нормандскому обычаю майората старшим сыном, остальное имущество делилось согласно англо-саксонским обычаям между всеми наследниками. В местных судах использовался англо-саксонский язык, а в центральных — обычно французский, иногда и тот и другой.

В Англии не было допущено возникновение крупных княжеств, для того чтобы их владельцы не смогли стать полунезависимыми феодальными князьями, как это произошло  со многими представителями феодальной знати во Франции.                                         Только Честер и Шрусбери - пограничные эрлства - составляли отступление от нормы. Они были предназначены служить опорными пунктами против Уэльса. Вследствие этого шериф - представитель центральной власти - имел в каждом графстве большую силу, чем любой барон в своих владениях.  А для того, чтобы шериф смог оказать давление на местную знать, ему не было необходимо слишком укреплять его положение. Дело в том, что не было и опасности, что шерифы со своей стороны смогут стать независимыми по отношению к короне.

Таким образом, развития феодализма в Англии является весьма своеобразным.  Государственная власть здесь с самого начала была сильнее, а влияние феодальной знати более слабое. Король запрещал  отдельным феодалам содержать частные войска и возводить замки, насколько это было возможно. Несомненно, действия агентов трона были тягостны для народа, эксплуатация масс вилланов была очень жестокой. Однако королевские поборы были фиксированы и регулярны.

В Англии периодом наиболее полного развития феодализма оказался полуторавековой период между норманнским завоеванием и Великой Хартией. Однако ошибочно думать, что в эти годы полностью прекратилось движение истории. Ведь не только каждое столетие, но и каждое поколение вносило в жизнь свои характерные особенности и свои важные изменения.

В этом периоде присутствует непрестанная борьба между централизующей властью трона и децентрализующими феодальными тенденциями. Усиление центральной власти являлось основным направлением развития, но эта власть развивалась в рамках феодальных институтов,  определяющих и ограничивающих ее характер. Развитие происходило в рамках исторических условий, общих для всей Европы в целом. Но оно подвергалось влиянию особых условий, которые были созданы в Англии пережитками дофеодальных саксонских институтов, а также в силу особенностей географического положения страны.

Заключение

Еще до нормандского завоевания в английских сельских общинах постепенно создавалась экономическая база феодализма. Политический строй еще до нашествия норманнов стал принимать феодальные формы. Но завершение этого процесса – это достижение норманнов.  За несколько лет в руки Вильгельма Завоевателя перешли все земли страны.

Политической основой феодального строя является иерархия власти сверху вниз. Всякого рода власть опиралась на землевладение. Король был единственным собственником всех земель, имел исключительно право жаловать их непосредственно держателям за несение военных и других служб, а также за уплату некоторых установленных обычаем повинностей. Политическое право управлять людьми жаловалось вместе с землей и людьми, обрабатывавшими землю. Например, право вершить над ними суд, взимать налоги, требовать выполнения повинностей.  Самая важная обязанность вассалов по отношению к королю заключалась в том, чтобы сопровождать короля на поле военных действий. Вся страна была разделена на округа,  которые были известны  под именем рыцарских ленов и грубо соответствовали прежним держаниям тэнов. А каждый округ должен был снаряжать и содержать одного тяжеловооруженного кавалериста.