Поскольку настоящих добровольцев не
оказалось, оккупанты прибегли к провокациям,
посулам, запугиванию и принуждению. Уклонявшихся
от вербовки обвиняли в политической неблагонадежности
и подвергали репрессиям. Многие из тех,
кто насильно или обманом был зачислен
в «добровольческие» формирования, при
первой возможности переходили на сторону
партизан или советских войск.
Таким образом, для подавления
непрерывно растущего всенародного
движения в тылу врага и
поддержания жесточайшей диктатуры
гитлеровцы усиливали террор
и привлекали дополнительные
силы, в том числе и из действующих
войск. Однако ни жестокий оккупационный
режим, ни политические провокации
и демагогические посулы не
смогли поколебать патриотизм
и морально-политическое единство
советских людей. Священная борьба
патриотов с захватчиками на
временно оккупированной территории
крепла и ширилась.
Глава 3 Методы достижения целей фашистских
оккупантов.
Для достижения своих целей
гитлеровцы не стеснялись в
выборе средств. Террор, грабеж, произвол,
подкуп, провокации, антисоветскую
пропаганду они возвели в ранг
государственной политики. Фашистские
захватчики запретили на оккупированной
территории все общественные
организации. Коммунисты и комсомольцы,
работники советских учреждений
и организаций подвергались жестоким
репрессиям. Уничтожались политическая
литература, школьные учебники; переименовывались
улицы, площади, поселки, разрушались
здания. В приказе командующего 6-й
немецкой армией В. Рейхенау «О
поведении войск на Востоке»
говорилось: «Войска заинтересованы
в ликвидации пожаров только
тех зданий, которые должны быть
использованы для расположения
воинских частей. В остальном
исчезновение символов бывшего
некогда господства большевиков,
в том числе и зданий, соответствует
задачам войны на уничтожение.
Никакие исторические или художественные
ценности на Востоке не имеют
значения».
Для упрочения своего господства
на захваченной территории оккупанты,
выполняя преступный план систематического
уничтожения советских людей, беспощадно
расправлялись с мирным населением.
Повсеместно появились виселицы.
Овраги, противотанковые рвы и
ямы заполнялись трупами замученных
в гестаповских застенках, повешенных
и расстрелянных. Никаких законов,
защищающих жизнь и имущество
граждан, не существовало. В тылу
врага царил полный произвол
фашистской армии и оккупационной
администрации. Любой человек по
самому незначительному поводу
мог быть арестован, подвергнут
пыткам, расстрелян или повешен.
Людей казнили за оставление
работы, хождение по улицам в
неустановленные часы, чтение антифашистских
листовок, слушание радиопередач
и т. п.
В широких масштабах осуществлялось
экономическое ограбление оккупированных
территорий СССР. Для вывоза в
Германию продовольствия, промышленного
сырья и оборудования гитлеровцы
создали мощный, широко разветвленный
аппарат. Всякого рода экономические
штабы, хозяйственные специалисты,
комиссары, коменданты, сельскохозяйственные
фюреры, инспекторы, военные агрономы,
как паутиной, опутали всю оккупированную
советскую территорию. Только в
центральном торговом обществе
«Восток» и параллельных ему
обществах было занято 7 тыс. имперских
военнослужащих. Уже в первой
половине 1942 г. на Украине находилось
7 тыс. немецких сельскохозяйственных
специалистов.
За первое полугодие 1942 г. в Литву
прибыло 16 300 немецких колонистов. В 1942
г. в оккупированные советские сельскохозяйственные
районы было прислано 30 тыс. членов организации
гитлерюгенд для прохождения практики
в качестве будущих колонистов.
Особенно интенсивно велись гитлеровцами
заготовка и вывоз продуктов
сельского хозяйства и сырья.
На совещании рейхскомиссаров
оккупированных областей с участием
представителей военного командования,
посвященном продовольственному
положению, Геринг говорил: «Вы посланы
туда не для того, чтобы работать
на благосостояние вверенных
вам народов, а для того, чтобы
выкачать все возможное с тем,
чтобы мог жить немецкий народ.
Этого я ожидаю от вас... Вы
должны быть, как легавые собаки,
там, где имеется еще кое-что, в
чем может нуждаться немецкий
народ. Это должно быть молниеносно
извлечено из складов и доставлено
сюда».
Рабочие, крестьяне, служащие на
захваченной территории жили
в нечеловеческих условиях. Они
были начисто ограблены и лишены
всех прав. Согласно распоряжению
Розенберга от 5 августа 1941 г., жители
оккупированных районов привлекались
к трудовой повинности. Лиц, уклонявшихся
от работы, бросали в каторжные тюрьмы
или отправляли на виселицу. Рабочий день
даже на вредных для здоровья предприятиях
продолжался 14–16 часов в сутки. Часто
людей заставляли работать бесплатно
или за мизерное вознаграждение, например
за половину немецкой оккупационной марки
в день. Самая высокая зарплата квалифицированного
рабочего была 60 марок в месяц, чернорабочего
— в два раза ниже, а скромный обед стоил
3–5 марок.
Население не обеспечивалось
одеждой, обувью, предметами первой
необходимости. Нормы выдачи хлеба
составляли 200–300 г в сутки. Например,
в Полоцке (БССР) рабочий в день
получал около 250 г «хлеба» из смеси
овса, вики, ячменя и ржи. Работающим женщинам
полагалось 210 г хлеба, детям — 100 г. Но
и эти официальные нормы не соблюдались.
Нередко продовольственный паек не получали
те люди, которых гитлеровцы принудили
работать на небольших предприятиях, на
транспорте, в сельском хозяйстве, на добыче
природных ископаемых.
Из-за физического изнурения и
недоедания среди населения быстро
росла смертность. Так, в Харькове
только в январе — марте
1942 г. умерло 6435 человек, в том числе от
голода — 3656.
В «государственных имениях», созданных
оккупантами на территориях совхозов,
и в имениях колонистов рабочий
день длился 14–16 часов. За этот
каторжный труд выдавали по
300 г овсяной муки. Чтобы не умереть с голоду,
крестьяне были вынуждены при выпечке
хлеба добавлять в него картофельную шелуху,
мякину, траву.
Составной частью гитлеровской
грабительской политики являлись
всевозможные налоги и поборы.
Помимо подоходного, подушного, военного,
налогов с прибыли, оборота, наследства
с каждого трудоспособного взимались
больничный сбор, страховой сбор,
налоги на строения и транспортные
средства, «лишние» окна и двери,
«лишнюю» мебель, за скот, собак,
кошек и многое другое. Кроме
того, существовала целая система
штрафов.
Уже в первые месяцы войны
из-за больших потерь на советско-германском
фронте правителям фашистской
Германии пришлось провести дополнительные
мобилизации немецкого населения
для пополнения воинских частей.
В связи с этим стал ощущаться
недостаток рабочих в промышленности
и сельском хозяйстве.
В начале ноября 1941 г. Геринг дал
указание об использовании советских
людей на работах в рейхе и на оккупированной
территории. Он заявил: «Русские рабочие
показали свою трудоспособность во время
строительства гигантской русской промышленности,
поэтому эта трудоспособность должна
быть теперь использована на благо империи».
ДОКУМЕНТ.
"
гор.Берлин 23 августа 1941 г.
На основе 8 приказа
фюрера об организации управления
вновь оккупированным восточными
областями от 17 июля 1941 г. приказываю
следующее: Местное население обязано
вести себя в соответствии с немецкими
законами и с приказами, изданными
для него немецкими властями. Поскольку
местные жители не являются немецкими
подданными или лицами немецкой национальности,
они подлежат следующему особому положению
о наказаниях:
пар. 1
Все лица, осуществляющие
акт насилия против немецкой
империи или против органов
власти, находящихся на территории
оккупированных восточных областей,
все лица, намеренно разрушающие
учреждения, принадлежащие немецким
властям, объекты, служащие деятельности
немецких властей, или сооружения,
служащие общественным интересам,
все лица, распространяющие враждебные
немцам слухи путем ведения ненавистнической
или подстрекательной пропаганды,
все лица, подстрекающие к неподчинению
указами или постановлениям немецких
властей, все лица, совершающие
акты насилия, направленные против
немецких граждан или лиц немецкой национальности
в связи с их принадлежностью
к немецкому народу, все лица, совершающие
акты насилия против военнослужащих немецкой
армии, немецкой полиции, в том числе ее
вспомогательных сил, представителей
управления государственной трудовой
повинности, работников немецких властей,
служебных органов или партийных организаций
национал-социалистической немецкой
партии
(НСДАП), все лица, намеренно
совершающие поджоги и тем
самым разрушающие общенемецкое
имущество или же имущество
немецких граждан либо лиц
немецкой национальности, подлежат
смертной казни, а в менее тяжелых
случаях заключению в каторжную
тюрьму.
пар. 2
Кроме того, караются
смертной казнью, а в менее
тяжелых случаях каторжной тюрьмой:
все лица, договаривающиеся о
совершении преступлений, перечисленных
в п.1 настоящего указа, либо лица,
ведущие переговоры об их совершении,
все лица, предлагающие свои
услуги или соглашающиеся принимать
участие в совершении преступлений,
перечисленных в п.1 настоящего
указа, все лица, знавшие о
подготовке или о намерении
совершить преступления, перечисленные
в п.1 настоящего указа, в тот
период, когда можно было бы
еще отвратить угрозу, и сознательно
не сообщившие об этом своевременно
соответствующим немецким властям
или угрожаемым лицам.
пар. 3
Специальные
суды правомочны выносить решения
по вышеперечисленным делам.
пар. 4
1) В тех случаях,
когда специальный суд оказывается
не в состоянии срочно собраться
для принятия решения, в то
время как общественная безопасность
и порядок требуют немедленного
вынесения приговора, соответствующий
командир полицейского полка
или полка СС "Мертвая голова"
либо руководитель оперативного
отряда полиции по охране безопасности
могут приказать военно-полевому
суду принять дело к судопроизводству.
Это решение может быть вынесено
в тех случаях, когда преступник
может быть изобличен без большого
объема доказательств и свидетельских
показаний.
2) Военно-полевой
суд создается в составе председателя,
который должен по меньшей
мере иметь звание командира
батальона, либо начальника оперативного
отряда полиции по обеспечению
безопасности, а также двух
офицеров или сотрудников полиции
либо
войск СС.
3) Военно-полевой
суд может выносить лишь смертные
приговоры, приговоры о заключении
в концентрационный лагерь вместо
каторжной тюрьмы либо оправдательный
приговор.
пар. 5
1) О заседании
военно-полевого суда составляется
краткий протокол, в котором
указываются фамилии судей, осужденного
и свидетелей, на основе показаний
которых выносится приговор; кроме
того, в нем излагается состав
преступления, содержание
приговора, а также
день и место вынесения приговора.
2) Протокол должен
быть подписан председателем
военно-полевого суда...
Имперский
министр по делам оккупированных
восточных областей Розенберг"
Читая этот документ, поражаешься
педантичности немцев и полному
отсутствию у них элементарных
человеческих чувств, не говоря
уже о каком-либо гуманизме
и сострадании.
После поражения немецко-фашистских
войск под Москвой принудительный
угон советских людей в Германию
принял массовый характер. Всего,
по сообщению немецких властей,
в 1942 г. из оккупированных областей
Советского Союза было отправлено в Германию
около 2 млн. человек.
При проведении оккупационной
политики немецко-фашистские захватчики
использовали предателей советского
народа, буржуазных националистов,
уголовников. Часть «непопулярных»
мероприятий они перекладывали
на плечи местной полиции, старост
и бургомистров, которые, выслуживаясь
перед оккупантами, участвовали
в карательных экспедициях, экзекуциях,
грабежах и насилиях. Гитлеровским
командованием, например, создавались
специальные банды, которые бесчинствовали,
грабили, убивали, выдавая себя за
партизан, чтобы скомпрометировать
их. Патриоты в тылу врага беспощадно
расправлялись с такими провокаторами.
Наряду с методами физической
расправы и грубого принуждения
немецко-фашистские захватчики широко
использовали всевозможные формы
духовного воздействия на советских
людей. Много внимания они уделяли
идеологической обработке населения,
провокациям, демагогии и другим
приемам.
Для ведения антисоветской пропаганды
был создан специальный аппарат.
В геббельсовском министерстве
функционировал отдел оккупированных
восточных областей, многочисленные
чиновники которого пытались
воздействовать на умы советских
людей через радио, печать, кино,
литературу. При восточном министерстве
имелись два специальных управления:
культуры и пропаганды. В рейхскомиссариате
«Остланд» также существовали
два отдела — культурно-политический
и печати. У генерального комиссара
Белоруссии В. Кубе, например, был
специальный помощник по делам
просвещения и пропаганды.
Все эти управления, отделы и
помощники «по делам культуры»
были крайне далеки от мысли
о действительном ее развитии,
они занимались антисоветской
пропагандой.
Из всех средств воздействия
в арсенале оккупантов на первом
месте была печать. Почти во
всех крупных городах и во
многих районных центрах были
созданы типографии, оборудование
для которых в большинстве
случаев завозилось из Германии.
Здесь издавались листовки, обращения,
приказы, распоряжения, а также газеты
и журналы. Организовывались так
называемые «экскурсии» в Германию
специально подобранных людей
из числа гитлеровских прислужников,
чтобы те после возвращения
домой выступали перед населением
и рассказывали о «райской
жизни» в Германии.