Автор работы: Пользователь скрыл имя, 03 Февраля 2014 в 09:57, реферат
Миграции в России почти весь ХХ век имели центробежный характер: районами выхода мигрантов были области Центральной России, особенно Черноземье, а основным направлением было заселение Сибири и Дальнего Востока. В советское время быстрее всего росло население Крайнего Севера. С 1960-х годов увеличилась доля миграционного притока в крупнейшие городские агломерации (Москву и Московскую область, Ленинград и Ленинградскую область), а темпы заселения восточных районов снизились. В 1990-х годах тенденции межрегиональных миграций резко изменились, начался отток населения из регионов севера и востока.
Цена вопроса
Для того, чтобы по-настоящему оценить социальный масштаб той или иной проблемы, важны не столько абсолютные, сколько относительные цифры - доля населения, затронутая изучаемым процессом и цена вопроса в расчете на человека. Итак, нам говорят, что влияние миграции на уровень жизни россиян несущественно: на каждого еще не получившего гражданство иностранного мигранта (а сколько гражданство получили за десять с лишним лет уже получили?) приходится чуть не тридцать коренных россиян (включая и русских, и татар, и чукчей, естественно). Подсчитаем. Итак, по официальным оценкам МВД в России находится не менее 4 миллионов нелегальных, имеющих временную регистрацию мигрантов. Население России - чуть меньше 150 млн. человек. Примем также, что мигрант обеспечивает себя и своих иждивенцев (как правило, проживающих вне России) на уровне среднего россиянина. Ведь если человек зарабатывает только на свой прокорм, ехать на заработки экономически бессмысленно. С учетом низких заработков в российской глубинке и высоких доходов мигрантов, занятых в криминальной экономике в среднем это будет действительно так. Примем также, что общее количество благ, производимых в основном сырьевой, природно-рентной экономикой современной России, при высоком уровне явной и скрытой безработицы, не зависит от количества "рабочих рук"
Теперь о главном. Четыре миллиона мигрантов состоят большей частью не просто из экономически активного населения, а из молодых мужчин трудоспособного возраста (причем даже без подростков и "предпенсионеров"). Если "достроить" такое количество молодых работоспособных мужчин до "нормальной" демографической структуры (с детьми, женщинами и стариками), то это составит как минимум в четыре раза больше - то есть двадцати миллионам человек. Практически это означает, что за каждым мигрантом, находящимся в России, стоит соответствующая "демографическая нагрузка" в лице его родственников, живущих на присылаемый заработок. А это, как минимум, одна женщина, один ребенок и один старик (на самом деле, больше). Физический смысл "приведения количества мигрантов к нормальной демографической структуре" заключается в том, что, интегрируясь в российскую экономику, мигрант получает соответствующую долю в российском "национальном пироге" и на себя, и на домочадцев, живущих на его заработок. Таким образом, получается, что вместо "четырех миллионов пар дополнительных рабочих рук" (в условиях безработицы излишних и более того - увеличивающих безработицу) Россия имеет как минимум 20 миллионов дополнительных едоков, участвующих в дележе того же объема ресурсов. 20 миллионов едоков - много это или мало? Исходя из гипотезы равных доходов, для того, чтобы их накормить из одного котла, 40 миллионов россиян из 150 миллионов должны сократить свое потребление наполовину, опустившись еще на одну ступень социальной лестницы. И это, заметьте, грубо говоря, там где раньше на 150 миллионов человек приходилось по 100 долларов на душу в месяц, то чтобы постольку же получили 20 миллионов новых едоков (мигранты и их иждивенцы за рубежом), 40 миллионов старожилов должны сократить свое потребление до 50 долларов в месяц.
А что думает Европа?
Если для русского интеллигента главные вопросы бытия - "Что делать?" и "Кто виноват?", то верхний эшелон российской власти со времен Петра Великого всякий анализ начинает с вопроса "А что об этом думает Европа?". И действительно, что думает Европа о российских миграционных проблемах? Первое и самое главное. Европа о российских проблемах с миграцией думает и уже не раз официально заявляла, что прозрачность российских границ для миграции с Юга и Юго-Востока несет угрозу интересам и безопасности Евросоюза. И в качестве естественной меры защиты последовательно ужесточает пограничный и визовый режим Шенгенской зоны. Более того, не в последнюю очередь для защиты от миграционного транзита через Россию Евросоюз последовательно продвигает "Великую Шенгенскую стену" на восток. Сегодня Шенгенская стена проходит по польской границе, а уже завтра она продвинется на границу России с прибалтийскими республиками. Таким образом, европейская миграционная граница приобретает эшелонированный характер и состоит уже из нескольких внутренних границ. Более того, поскольку основной поток миграции из стран юга СНГ направляется в экономически наиболее благополучную Россию, Евросоюз принимает меры для ужесточения визового режима на границе Украины и России. Хотя это грубо нарушает устав СНГ и нарушает права граждан России и Украины на свободное перемещение, зато между Афганистаном и Евросоюзом возникает хоть какой-то промежуточный барьер. Конечно, политкорректные европейцы не позволяют себе говорить о "мигрантах кавказской национальности", официально используя только термин "нелегальная миграция". Однако на практике европейцы никогда не пойдут на легализацию миграции из СНГ, отчетливо представляя, что речь идет не об "этнических общинах", а об экспансии соответствующих этнокриминальных группировок. В принципе, у России есть (или по крайней мере, было) две модели миграционной политики. Если Россия поставила задачу защитить свою территорию и своих граждан от миграционно-демографической агрессии с Юга, она вполне могла бы рассчитывать на благоприятный визовый режим со стороны Европы - в качестве благодарности за "удержание щита меж двух враждебных рас", между Азией и Европой. Но Россия избрала наихудший вариант. Вместо того, чтобы укреплять свои южные рубежи от набегов новых кочевников, Москва принимает делегации послов СНГ, требующих уголовного наказания россиян за недостаточную любовь к навязчивым гостям с юга и сотнями тысяч раздает "трудовые карты мигранта". С ужасом глядя на массовое переселение самых экзотических народов в "Третий Рим", Евросоюз окапывается, по ходу дела рассекая все новыми границами область исторического расселения русского народа и огораживаясь от России новым "железным занавесом" или, если хотите, Великой Шенгенской стеной. А ведь Россия имела (может быть еще имеет) возможность заручившись поддержкой Евросоюза, перенести Шенгенскую Стену на свои южные рубежи, войдя туда, куда нас сегодня боятся пускать. В итоге мы возвращаемся к геополитической ситуации времен ордынского ига: южные границы открыты, по Руси, убивая, грабя и насилуя коренное население, рыщут новые баскаки - этнокриминальные группировки, в ответ на что Европа опять отнимает у России выходы к морям и огораживает ее очередным "санитарным кордоном".
Заключение
Анализируя литературные и информационные источники, можно утверждать, что миграционные процессы влекут за собой изменения в социальной и демографической структуре российского общества. Они оказывают существенное влияние на общественное разделение и уровень оплаты труда, на рынок труда в целом, а также на уровень социальной напряженности в регионах с длительным и интенсивным притоком людей. Если говорить о внутренних миграциях, то в начале 1990-х годов миграции не могли служить индикатором социально-экономического развития принимающих регионов, они носили стрессовый характер - население перемещалось из зон конфликтов в России и в странах СНГ и оседало в приграничных регионах или в сельской местности с более дешевым жильем. Реальным индикатором более благоприятной социально-экономической ситуации был только миграционный приток в столицу и нефтегазодобывающие округа Западной Сибири. В восточных регионах миграционный отток явно указывал на социальное неблагополучие.
После завершения стрессовых миграций территориальная зона притока значительно сократилась, в 2001-2005 годах она стала более тесно связанной с социально-экономическим состоянием регионов и центро-периферийными различиями. Данные о миграциях за весь межпереписной период не могут показать этот перелом, они в основном отражают ситуацию 1990-х годов. Изменения 2000-х годов очень значительны (см. таблицу 3.). Внутренняя миграция имеет ряд проблем:
Опираясь на вышеизложенные факты, можно сделать два кратких вывода. Во-первых, в нынешнем состоянии миграция в нашей стране практически целиком является процессом стихийной социально-экономической самоорганизации населения. Власти обычно слабо влияют на этот процесс.
Во-вторых, миграция порождает
противоречия между интересами многих
людей, имеющих к ней как прямое,
так и косвенное отношение. В
настоящее время эти
Список литературы