Международное положение. Политика «холодной войны»

Кампания по борьбе с «низпоклонством» привела к открытию нового явления – «космополитизма». Нужен был образ врага, и таким врагом стал космополит – «человек без роду и племени», преклоняющийся перед Западом и ненавидящий Родину. Критика космополитизма принимала все более антисемитский характер. Начались гонения на евреев – были закрыты еврейские культурные организации, арестованы ряд представителей еврейской интеллигенции. Кульминацией этой кампании было так называемое «дело врачей». Только смерть И.Сталина положила конец волне антисемитизма.

Заключение

5 марта 1953 г. умер И.В.Сталин. К концу жизни этот человек  достиг зенита могущества, возведя  на крови и беззаветном энтузиазме  десятков миллионов людей вторую  по мощи мировую державу. По  образному выражению У. Черчилля, Сталин «принял Россию лапотной, а оставил с атомным оружием». Но уже тогда выпестованный  им советский тоталитаризм столкнулся  с двумя вызовами капиталистического  мира, адекватный ответ на которые  он, как показало будущее, не смог  дать.

Первый – экономический. Ведущие западные страны на рубеже 40 -50-х гг. вступил в эпоху научно-технической революции, что вскоре вывело их на новую, постиндустриальную ступень развития. Наметился стремительно прогрессирующий разрыв в технологическом качестве потенциалов западной рыночной экономики и советской директивной. Последняя в силу присущих ей органических свойств – сверхцентрализованности, отсутствий инициативы и предприимчивости в многочисленных структурных звеньях хозяйственного управления, слабой материальной заинтересованности работников в качестве труда – оказалась невосприимчивой к внедрению в производство в общенациональном масштабе новейших достижений научно-технической мысли.

Второй вызов – в области общественно-политической и социальной. Он выражался в том, что развитые политические государства продолжали стабильно поднимать и без того высокий, не сопоставимый с советскими стандартами уровень жизни населения, обеспечивать широкие демократические права и свободы.

Строго говоря, давление этого вызова ощущалось и в предшествующие десятилетия. Именно для нейтрализации «демонстративного эффекта» Запада между СССР и Западом фактически уже с 20-х гг. был опущен «занавес» - сначала относительно легкий, проницаемый, затем поистине «железный». Он оказался незыблемым. Но, то было обманчивое впечатление.

«Занавес» в основном подпирала репрессивная машина, давившая своими тяжелыми катками все ростки вольномыслия и критического отношения к реалиям советского образа жизни. Между тем ресурсы этой машины, как будет показано ниже, оказались практически полностью выработанными, и власти после смерти диктатора были вынуждены приступить к ее демонтажу. Кроме того «железный занавес» поддерживался традиционно изоляционистской политикой в области культурного обмена, общественных и личных связей с капиталистическим миром. В годы «холодной войны» она еще более усилилась, охватывая все новые сферы международных отношений. Резко сократилась торговля с Западом, что болезненно сказывалось на советской экономике, лишенной притока передовых технологий и оборудования. Руководству СССР и здесь в скором времени пришлось пересмотреть свою позицию и встать на путь развития многосторонних отношений с западными государствами.

В этой ситуации «железный занавес» начал медленно, но неотвратимо «ржаветь». С каждым годом, не говоря уже о десятилетии, он все больше утрачивал способность ограждать население от «тлетворного влияния» Запада. И как закономерный результат – насаждавшиеся коммунистической пропагандой стандарты «социалистического народоправства» и равенства в нищете утрачивали некогда имевшую для немалой части населения привлекательность и магическое воздействие, уступая место растущим сомнениям в правильности «выбранной» старшими поколениями модели общественного развития. В народе постепенно накапливался критический потенциал. И ни какие действия властей не могли остановить этот процесс, ибо в рамках существовавшей модели было невозможно обрубить питающие его социально-экономические и политические корни.

Исторический опыт показывает, что любая общественная система, не способна эффективно реагировать на принципиальные вызовы времени и внешней среды, рано или поздно входит в полосу общего кризиса и разложения. Вопрос, когда такая полоса началась в СССР, является дискуссионным. Одни исследователи датируют это серединой 50-х гг., другие – концом 70-х гг. или серединой 80-х гг.

Но как бы то ни было, очевидна особенность общего кризиса советской модели тоталитарного «государственного социализма» - его затяжной, вялотекущий характер. Это объяснялось как многовековыми российскими традициями, так и размерами страны, ее исключительными по масштабам природными богатствами, которые в нараставших количествах безжалостно бросались в топку затратной директивной экономики и поддерживали в ней огонь жизни. На этой основе власти обеспечивали функционирование, хотя и на низком уровне, системы социальных гарантий, что позволяло избегать сколько-нибудь серьезного народного недовольства.

Список использованной литературы

1. Боффа Дж. История Советского  Союза. М., 1990. Т. 2. Кн. 6.

2. Бурлацкий Ф.М. Хрущев. Штрихи  к политическому портрету // Н.С. Хрущев. Материалы к биографии. М., 1969.

3. Верн Н. История Советского  государства 1990 – 1991. М., 1992. Гл. 9, 10, №1.

4. Зубкова Е. После войны: Маленков, Хрущев и «оттепель» // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991.

5. История России с  древности и до наших дней. / Под ред. М.Н.Зуева. М., 1994.

6. История России. Учебник. Издание второе, переработанное  и дополненное / Орлов А.С., Георгиев  В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. – М.: ООО «ТК Велби», 2002. – 520 с.