Международная обстановка 30х годов

Уже в системе устройства мира после I мировой войны, созданной  державами-победительницами, был заложен  зародыш нового мирового конфликта  и нового передела мира. Мировой  экономический кризис 1929-1933 гг. резко  обострил противоречия между капиталистическими державами. Деятельность советской  дипломатии в этих условиях была весьма сдержанной и осторожной. На посту  наркома иностранных дел все  большую известность приобретал М. М. Литвинов, сменивший в 1930 г. Г. В. Чичерина. В 1930-х гг. основное место  во внешней политике СССР занимает проблема отношений с агрессивными фашистскими государствами (Германией  и Италией) и милитаристской Японией. 
 
Ситуация сложилась так, что основная угроза безопасности СССР в течение почти всего периода 1930-х гг. исходила с востока, от Японии. Воспользовавшись тем, что страны Западной Европы и США были в значительной мере заняты своими экономическими проблемами, Япония 18 сентября 1931 г. ввела свои войска на территорию Маньчжурии. Японская пропаганда объясняла агрессию необходимостью противостоять «большевистской опасности» в Китае. Это был первый сигнал о том, что она вновь заявила о своих имперских амбициях на континенте. Перед этой угрозой СССР оказался одинок, и поэтому его политика состояла из ряда дипломатических протестов, военных контрмер (передвижение войск к границе) и одновременно примирительных акций, целью которых было лишить Японию предлога для нападений. Многолетнее противостояние на советско-маньчжурской границе в конце концов привело к ожесточенным сражениям на озере Хасан в 1938 г., а в августе следующего года Красная Армия под руководством генерала Г. К. Жукова перешла в наступление в районе Халхин-Гола, с помощью танков опрокинула оборонительные наступления противника и изгнала японцев со спорной территории. Без преувеличения можно сказать, что это была решающая победа, вынудившая японских генералов направить свои агрессивные устремления в районы Юго-Восточной Азии и Тихого океана. А Советский Союз получил возможность сконцентрировать внимание на еще более опасной угрозе из Европы. 
 
На рубеже 1920-1930-х гг. начался пересмотр отношений между СССР и США. С помощью американских инженеров в стране велось крупное строительство. Так, Х. Купер, принимавший участие в сооружении Днепрогэса, был награждён орденом Ленина. В США постепенно происходило признание успехов страны Советов. В ноябре 1933 г. между СССР и США были установлены дипломатические контакты.  
 
В сентябре 1934 г. Советский Союз был принят в Лигу Наций и сразу стал постоянным членом ее Совета, что означало его формальное возвращение в качестве великой державы в международное сообщество. Главным приоритетом во внешней политике СССР в 1933-1938 гг. стало стремление к созданию коллективной безопасности в Европе, предусматривающей ненападение и неучастие в военных конфликтах; становление мирных отношений со всеми странами, в том числе с Германией и Японией, но при условии, что они откажутся от агрессивной политики; поддержание усилий Лиги Наций по предотвращению и локализации конфликтов; улучшение отношений со странами Запада, в том числе США; прекращение особых «дружественных» отношений с Германией.  
 
Следуя этому пути, СССР 2 мая 1935 г. подписал договор о взаимопомощи с Францией. Статьи договора предусматривали, что если одно из двух государств станет «предметом угрозы или опасности нападения», то стороны «окажут друг другу немедленно помощь и поддержку». 15 мая 1935 г. аналогичный договор был заключен с Чехословакией. 
 
Политику советской дипломатии сильно осложнила гражданская война в Испании (1936-1939 гг.). В начавшихся летом 1936 г. испанских событиях СССР первоначально занял позицию невмешательства, присоединившись к 26 державам, подписавшим соответствующее соглашение. Однако Германия и Италия не выполнили требований комитета по невмешательству, и советское руководство в октябре 1936 г. открыто заявило о своей поддержке Испанской республики. В Испании сражалось около 3 тыс. добровольцев из СССР (летчики, танкисты, моряки, переводчики интернациональных бригад и др.). 
 
К концу 1930-х гг. с особой силой развернулась экспансия Германии в Европе. 12 марта 1938 г. немецкие войска вторглись в Австрию и осуществили ее присоединение к рейху («Аншлюс»). Захватив Австрию, Гитлер начал готовить почву для ликвидации и расчленения Чехословакии. 30 сентября 1938 г. Германия, Великобритания, Италия и Франция подписали Мюнхенское соглашение, позволившее немецкой армии уже 1 октября вступить на территорию Чехословакии и к 10 октября закончить оккупацию ее Судетской области, населенной по преимуществу немцами. Чехословацкое правительство капитулировало, подчинившись совместному диктату Берлина¸ Лондона, Рима и Парижа. В марте 1939 г. Чехословакия перестала существовать. Чехия целиком отошла Германии, а Словакия, сохранившая внешние атрибуты суверенности, была превращена в бесправную марионетку Берлина. 
 
Эта позорная сделка была вершиной близорукой политики «умиротворения» агрессора. Слово «Мюнхен» стало с тех пор символом предательства, капитулянтства западных государств перед фашизмом. Целью западных демократий было направить гитлеровскую военную машину на восток. Советский Союз не оказал помощи Чехословакии, поскольку при подписании договора между странами в 1935 г. в текст был включен пункт, по которому обязательства взаимной поддержки могли действовать лишь в том случае, если «помощь стороне – жертве нападения – будет оказана со стороны Франции». Советский посол в Великобритании И. М. Майский отмечал, что Англия и Франция «умыли руки», а руководители Чехословакии не решились в этих условиях опереться на СССР. Они предпочли капитуляцию, теряя свои пограничные укрепления, фабрики и заводы, строения и склады, учреждения и организации, расположенные в Судетской области. 
 
События в мире показали, что у Советского Союза фактически нет сильных и надежных союзников как на Западе, так и на Востоке. В сложившейся ситуации наибольшей опасностью для Сталина была возможность сговора западных государств с Гитлером. 
 
^ Студенту необходимо отдельно остановиться на советско-германских отношениях в 1930-е годы. В 1933 г. с приходом к власти Гитлера по инициативе советской стороны были разорваны военные отношения РККА с рейхсвером. Фашистские власти со своей стороны объявили недействительным советско-германское торговое соглашение от 2 мая 1932 г. За 1933 г. советское полпредство в Берлине направило в МИД Германии 217 нот, протестуя против различных антисоветских акций фашистов – незаконных арестов, обысков и т.д. Подготовка к агрессивной войне была возведена в ранг государственной политики Германии. «Ничто меня не испугает. Никакие так называемые нормы международного права, никакие договоры не удержат меня от того, чтобы использовать предоставившееся мне преимущество», – говорил Гитлер.  
 
В ноябре 1936 г. между Германией и Японией был заключён «Антикоминтерновский пакт». Подписавшие его стороны обязывались бороться с Коминтерном. В случае войны одной из договаривающихся держав с СССР другая сторона обязывалась не оказывать нашей стране никакой помощи. В ноябре 1937 г. к «Антикоминтерновскому пакту» присоединилась Италия. Так возник треугольник «Берлин – Рим – Токио», направленный на борьбу с коммунистическим движением внутри каждой из стран и на международной арене.  
 
На рубеже 1938-1939 гг. Берлин определил направление дальнейшей экспансии. Планировалось захватить Польшу, а затем, накопив необходимые силы и укрепив тылы, выступить против Франции и Великобритании. В отношении СССР нацисты взяли курс на «инсценировку нового рапалльского этапа». Такими словами охарактеризовал этот курс сам Гитлер, имея в виду свое намерение превратить СССР во временного союзника стремящейся к мировому господству Германии и тем самым до поры до времени нейтрализовать его, не допустить вмешательства Москвы в боевые действия на англо-французской стороне.  
 
Семена «нового Рапалло» упали на подготовленную почву. Несмотря на неудачу первой попытки навести мосты между Москвой и Берлином (конфиденциальные разговоры на эту тему были прерваны в середине 1937 г. по инициативе германского руководства), И. В. Сталин и его окружение по-прежнему не исключали возможности сближения с Германией как альтернативы другого сближения – с западными демократиями. Между тем последнее становилось все более проблематичным. 
 
В апреле 1939 г. советское руководство обратилось к Великобритании и Франции с предложением заключить с ними Тройственный пакт о взаимопомощи, соответствующую военную конвенцию, а также предоставить гарантии независимости всем пограничным с СССР державам от Балтийского до Черного морей. Лондон и Париж всячески затягивали начало переговоров о военном союзе, на которых настаивала Москва. Они начались в Москве только 12 августа 1939 г., но быстро зашли в тупик. Переговоры выявили жесткие, бескомпромиссные позиции сторон, почти не скрывавших острого недоверия друг к другу.  
 
С конца июля возобновились советско-германские контакты на различных уровнях. Узнав о начавшихся англо-французско-советских переговорах, германское руководство дало понять Сталину и Молотову (последний сменил М. М. Литвинова на посту наркома иностранных дел в мае 1939 г.), что желает заключить выгодное для Советского Союза соглашение. Убедившись в бесполезности переговоров с англо-французской военной миссией, советское руководство вечером 19 августа дало согласие на прибытие в Москву министра иностранных дел Германии И. Риббентропа. В тот же день в Берлине было подписано торгово-кредитное соглашение, предусматривавшее предоставление СССР 200-миллионного кредита на пять лет под 4,5% годовых. Соглашение от 19 августа стало поворотным этапом в развитии советско-германских экономических и политических связей.  
 
23 августа 1939 г. в Москву прибыл И. Риббентроп. В ночь на 24 августа был подписан, а на следующий день опубликован советско-германский договор о ненападении сроком на 10 лет. Обе договаривающиеся стороны брали на себя обязательства воздерживаться от любого насилия и агрессивных действий в отношении друг друга. В случае возникновения споров или конфликтов между СССР и Германией, обе державы должны были разрешать их «исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями». При окончательном редактировании советского проекта договора Сталин отклонил формулировку Риббентропа о «германо-советской дружбе». Особенностью подписанного договора было то, что он вступал в силу немедленно, а не после его ратификации. 
 
Содержание пакта о ненападении не расходилось с нормами международного права и договорной практикой государств, принятого для подобного рода урегулирований. Однако как при заключении договора, так и в процессе его ратификации (31 августа 1939 г.) скрывался тот факт, что одновременно с договором был подписан секретный дополнительный протокол, содержавший разграничение «сфер интересов» Советского Союза и Германии и находившийся с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью ряда третьих стран. Так, в советской сфере влияния оказались Эстония, Латвия, Финляндия и Бессарабия; в немецкой – Литва.  
 
Решение советского правительства заключить договор о ненападении с Германией было при тех обстоятельствах вынужденным, но вполне естественным и обоснованным, так как добиться создания эффективной англо-франко-советской коалиции не удалось. Многое говорит и о том, что если бы Москва не дала согласия на приезд в СССР Риббентропа, то, по всей вероятности, состоялась бы поездка в Англию Геринга, о которой уже была достигнута договоренность между Лондоном и Берлином. Британский премьер Н.Чемберлен в августе 1939 г. на заседании правительства заявил: «Если Великобритания оставит господина Гитлера в покое в его сфере (Восточная Европа), то он оставит в покое нас». Таким образом, целью Англии и Франции в складывавшейся ситуации было стремление остаться в стороне от назревавшей Второй мировой войны. 
 
Политика «умиротворения агрессора», которую проводили лидеры западных государств, развязала Гитлеру руки в Европе. В свою очередь, Сталин, подписав пакт о ненападении и секретный дополнительный протокол к нему, вполне сознательно предоставил Германии возможность нападения на Польшу. 1 сентября 1939 г. без объявления войны по приказу фюрера вермахт приступил к реализации плана «Вайс». Началась Вторая мировая война. СССР официально определил свое отношение к воюющим государствам как нейтральное.  
 
Главным выигрышем от пакта о ненападении И. В.Сталин считал стратегическую паузу, полученную СССР. С его точки зрения, отход Москвы от активной европейской политики придавал мировой войне чисто империалистический характер. Классовые противники советского государства взаимно истощали свои силы, а само оно получило возможность передвинуть на запад собственные границы (в соответствии с секретным соглашением с Германией о сферах влияния) и выигрывало время для укрепления военно-экономического потенциала.  
 
Кроме того, с заключением пакта появлялась возможность воздействовать через Берлин на Токио. Агрессивная политика Японии уже привела к двум крупным конфликтам с СССР (на озере Хасан в 1938 г. и на реке Халхин-гол в 1939 г.) и грозила новыми, еще более масштабными столкновениями. Пакт Молотова-Риббентропа явно застал Токио врасплох и серьезно подорвал его надежды на помощь своего стратегического союзника во враждебных действиях против СССР. В японском генштабе начался пересмотр планов предстоящих военных операций. Центральное место в них теперь занимало южное направление – наступление на колониальные владения Великобритании и США. Развивая успех, СССР в апреле 1941 г. подписал с Японией пакт о нейтралитете. 
 
Под прямым воздействием советско-германских соглашений стремительно менялась география Восточной Европы. 17 сентября 1939 г. на восточные земли гибнущего под ударами вермахта Польского государства были введены советские войска. К СССР были присоединены Западная Украина и Западная Белоруссия. В следующем году по разработанному в Москве плану «советизировались» и были включены в состав СССР Латвия, Литва, Эстония и бывшие российские земли, захваченные в 1918 г. Румынией (Бессарабия и др.; на их основе в августе 1940 г. была создана Молдавская ССР). 
 
Подобный замысел вынашивался и в отношении Финляндии. В ноябре 1939 г. советское руководство спровоцировало войну с ней (т.н. «Зимнюю войну») и тут же сформировало марионеточное правительство «народной Финляндии». Боевые операции сопровождались большими потерями Красной Армии. Студент может подробнее остановиться на ходе Зимней войны и ее уроках. Кроме того, война повлекла за собой серьезные внешнеполитические осложнения для Москвы. В декабре 1939 г. СССР был исключен из Лиги Наций как агрессор. В этих условиях И.В.Сталин не решился идти на Хельсинки. «Советизация» Финляндии сорвалась. Но все же ее правительство в соответствии с мирным договором от 12 марта 1940 г. уступило СССР часть территории (на Карельском перешейке и др.).  
 
За тревогами и заботами по расширению границ И. В.Сталин не забывал о стратегической задаче – сохранить нейтралитет страны на максимально длительный срок. Добиться этого, по его мнению, можно было лишь при одном условии: если фашистская Германия будет уверена, что пакт о ненападении обеспечивает ей надежный тыл на востоке Европы, исключавший в обозримой перспективе войну на два фронта. Созданию такой уверенности у нацистской верхушки были подчинены главные усилия кремлевского диктатора. В их русле находились договор о «дружбе и границе» между СССР и Германией от 28 сентября 1939 г., ряд торговых соглашений, обеспечивавших огромные поставки советского стратегического сырья и продовольствия в Германию, содействие, под прикрытием нейтралитета, боевым операциям немецкого фронта. 
 
Однако судьбы мира решались тогда не в Москве, а в Берлине. Оккупировав к осени 1940 г. большую часть Западной Европы, включая Францию, Германия осталась один на один с Великобританией. Берлин тут же развернул пропагандистское наступление, предлагая Лондону заключить мир. Оно сопровождалось налётами германской авиации на британские города. Но Великобритания не сдавалась. Германский генштаб начал подготовку к операции «Морской лев» – вторжению немецко-фашистских войск на Британские острова через пролив Ла-Манш. И все же нацистских стратегов мучили сомнения в его эффективности, поскольку Великобритания, обладавшая одним из самых мощных в мире военных флотов, была надежно защищена от нападения с моря.  
 
В конце концов, Гитлер решил повременить с этой операцией и обрушить сначала удар на СССР, который представлялся ему более лёгкой добычей. Недавняя советско-финская война показала, что стекавшаяся по разным каналам в Берлин информация о крайнем ослаблении боеспособности Красной Армии после массовых репрессий 1930-х гг. соответствовала действительности. А это делало убедительными заверения генералов вермахта о возможности разгромить «колосса на глиняных ногах» за три-четыре месяца. 
 
В июле 1940 г. германский генштаб приступил к обсуждению перспектив войны против СССР, а к началу 1941 г. уже имелся детально проработанный план этой войны (план «Барбаросса»). 
 
Итак, в напряженной дипломатической борьбе предвоенного периода Берлин одержал внушительную победу. Умело играя на тайных струнах внешней политики своих потенциальных жертв, на их намерении договориться с агрессором (или в лучшем случае прощупать почву для такого договора) за спиной друг друга, нацистской дипломатии удалось не допустить создания единого антигерманского блока, а затем в нужный для себя момент вывести одну из этих жертв – Советский Союз – из игры.  
 
В преддверии фашистской агрессии СССР оказался один, без союзников, да еще с такими лидерами, которые твердо уверовали – не без помощи той же нацистской дипломатии, – что пакт о ненападении и договор о дружбе с Германией надежно гарантируют от втягивания страны в обозримом будущем в огонь мировой войны.