История водоснабжения

Законом от 19 августа 1858 г. были утверждены «Правила для водоснабжения  частных домов в Москве и из общественных водопроводов», которые разрешали присоединение к водопроводной сети учреждений, предприятий и домов частных лиц с проводкой соединительных труб за их счет и оплатой: для «заведений» - по 20 копеек за «годовое ведро», для частных домов - по 1/6% с оценочной стоимости домовладения. Но за три года после этого разрешения к водопроводу были присоединены только 32 «заведения» и 20 домовладений, так как подвод воды стоил дорого, а водовозы вполне удовлетворяли спрос населения. В 1870 г. водоснабжение и водопроводы были переданы из Главного управления путей сообщения в ведение Городской думы. Ввиду быстрого роста населения столицы и, главным образом, благодаря увеличению спроса на воду со стороны промышленности, вопрос о дальнейшем улучшении водоснабжения приобрел особую остроту. Начался новый период в истории Мытищинского водопровода - его расширение. Дополнительно были построены Ходынский водопровод на 130 тыс. ведер в сутки (1871 г.) и Андреевский - на 50 тыс. ведер (1882 г.), оба впоследствии заброшенные. Мытищинский водопровод имел сложную историю. Как только был решен вопрос о передаче водоснабжения Городской думе, городской голова В. А. Черкасский обратился к известному тогда специалисту по водопроводному делу саксонскому инженеру Геноху с предложением дать свои соображения по улучшению водоснабжения Москвы. Естественно было, конечно, обратиться к А. И. Дельвигу, но здесь сказалось недоверие к русским инженерным силам. Генох, ознакомившись с Мытищинскими источниками, дал заключение, что из них можно получать по 9,3 млн. ведер в сутки. Городская управа решила произвести дополнительные гидрогеологические исследования в Мытищах, что и было выполнено в 1877-1878 гг. Н. П. Зиминым, который пришел к такому же заключению. Однако в 1880 г. был вызван новый «варяг» - немецкий инженер Зальбах, который потребовал дополнительных гидрогеологических изысканий. Их опять произвел инженер Зимин под руководством геолога, профессора Московского университета Траутшольда. На основании этих исследований Зальбах заключил, что в Мытищах можно получать по 10 млн. ведер в сутки. В 1882 г. результаты проведенных изысканий были переданы Городской управой на заключение в отделение «Русскоготехнического общества», которое образовало комиссию под председательством А. И. Дельвига с участием специалистов-геологов, лично не заинтересованных в выводах. Комиссия, не производя новых исследований, а лишь проанализировав имевшиеся данные, отвергла выводы Геноха, Зимина и Зальбаха и признала возможным получать в Мытищах только 1,5 млн. ведер в сутки. Городская дума решила произвести расширение Мытищинского водопровода на эту мощность, но опять-таки стала искать для строительства иностранных концессионеров. 
Энергия нового городского головы Н. А. Алексеева и его заинтересованное отношение к русским техническим силам дали делу другой оборот. В 1885 г. русским инженерам Шухову, Кнорре и Лембке было поручено произвести новые изыскания в бассейне Яузы, куда входят Мытищинские ключи, и составить проект устройства нового, расширенного Мытищинского водопровода. Такие исследования, проведенные в 1887-1888 гг., подтвердили, что из Мытищинских источников можно взять 1,5 млн. ведер в сутки. Решено было расширить водопровод на эту мощность, не прибегая к онцессионерам. Строителями были назначены русские инженеры Н. П. Зимин, К. Г. Дункер и А. П. Забаев, руководил постройкой городской голова Н. А. Алексеев, а общий надзор за строительством водопровода был возложен на специальную правительственную комиссию во главе с крупным инженером И. И. Рербергом. В 1892 г. новый водопровод вступил в строй.

Вместо Сухаревой были построены водонапорные башни у  Крестовской заставы (рис. 2.17). Вода в них поступала из Алексеевской промежуточной станции, из башен - непосредственно  в городскую сеть и самотеком  распределялась по городу. Протяженность  городской водопроводной сети составляла 110 км. В 1896 г. расход воды из водопровода превысил его проектную мощность, а в перспективе потребность в воде возрастала в связи с устройством канализации. Был поднят вопрос об организации водоснабжения из более мощного источника - Москва-реки. В то же время началось более интенсивное использование Мытищинских ключей. В 1899-1901 гг. было осуществлено расширение водопровода до мощности 3,5 млн. ведер, правда, за счет некоторого ухудшения качества воды. Вопрос об устройстве большого Москворецкого водопровода с забором воды выше города, где она не загрязнена, был поднят в 1895 г. В ноябре 1898 г. Городская дума утвердила основные положения по устройству этого водопровода, и вскоре приступили к его строительству (Рублевская станция).

Ассенизация и канализация  города. В газете «Русская летопись», издававшейся видным городским буржуа: Н. П. Щепкиным, в 1871 г. была помещена такая характеристика санитарного состояния центральной части города, называвшейся Городской частью. «С какой стороны ни подойдешь к ней, страшное зловоние встречает вас на самом пороге. Идем по запаху. Вот Красная площадь и на ней единственный в Москве монумент освободителям России в 1612 г. Вокруг него настоящая зараза от текущих по сторонам вонючих потоков. Около памятника будки, на манер парижских писсуаров; к ним и подойти противно. Ручьи текут вниз по горе около самых лавок с фруктами». В глубине города «в грязи и вони городские трактиры... А... рядом... отхожие места...». С внутренних дворов «нередко целые ручьи вонючих нечистот текут прямо на улицы». Если таково было благоустройство центральных частей города, где проживали имущие классы, то что же можно сказать об окраинах Москвы того времени? 
Городская дума ограничивала свои заботы о чистоте города лишь очисткой проходов на Хитровом рынке и мест городских гуляний, а также предоставлением участков для свалок, не заботясь об их оборудовании. Площадь свалок, расположенных вблизи рабочих окраин, была недостаточна, что вело к их чрезмерной перегрузке. Вывоз нечистот и мусора входил в обязанности домовладельцев и производился товариществом ассенизаторов, частными предпринимателями, а также пригородными крестьянами. 
Впервые в смете расходов Городской думы на 1879 г. появился ничтожный расход (570 руб.) на вывоз нечистот и содержание свалок за городом. В дальнейшем расходы по очистке росли, однако даже еще в 1886 г. они не превышали 11 тыс. руб. К этому времени город уже располагал небольшим ассенизационным обозом. В конце 90-х годов расходы на ассенизацию достигли 250 тыс. руб. В обозе насчитывалось 400 лошадей. Частично продолжалась уборка подрядным способом. Ввод в действие канализации не повлиял на уменьшение расходов по ассенизации, так как канализация охватила лишь центральную часть города. Для вывоза твердых отбросов из канализированных владений с 1899 г. был организован специальный конный обоз.

Одновременно с появлением в смете расходов на удаление нечистот появился также небольшой расход на поливку улиц и дорожек в  парках. Поливали только центральные  улицы, поливка осуществлялась из конных бочек и ручных леек, подметание улиц оставалось на обязанности дворников. 
Свалки нечистот были устроены примитивно, и запах от них даже в конце 90-х годов издалека давал о себе знать подъезжавшим к Москве пассажирам Казанской и Курской железных дорог. С 1875 г. Городская дума начала издавать обязательные постановления по вопросам, относящимся к санитарии. Особенное внимание в этих постановлениях обращалось на ассенизацию: был урегулирован вывоз нечистот частными лицами, определено время вывоза и маршруты обозов; было упорядочено само устройство выгребных ям и отхожих мест. В 1874 г. отставной штабс-капитан инженер М. А. Попов впервые поднял «опрос об устройстве в Москве канализации для вывода за город сточных вод и об организации их очистки на специальных полях орошения - посредством фильтрации через почву - и использовании для удобрения сельскохозяйственных культур.

Попов за собственный счет собрал данные о сложных и почти  не исследованных топографических  и почвенных условиях Москвы, составил расчеты необходимой мощности всех сооружений, исходя из основательно продуманной  перспективы роста численности  населения, разработал эскизный проект устройства городской канализационной  сети и рассчитал стоимость всех капитальных работ, а также ежегодные  эксплуатационные расходы. Проект предусматривал общесплавную канализацию, т. е. бытовые  сточные воды и атмосферные сплавлялись  по одной канализационной сети. 
Проект Попова был передан Думой в комиссию народного здравоохранения, а затем в технический строительный комитет Министерства внутренних дел. Комитет одобрил проект, но признал, как и сам Попов, необходимость дополнительных топографических данных для составления подробного технического проекта.

В том же 1874 г. Городская  управа поручила трем инженерам составить  топографический и нивелирный план города (в 1 см - 2,1 м). На эту работу ушло три года, в течение которых решение вопроса о самой канализации не двигалось с места. После составления плана Городская управа представила (в 1879 г.) Думе доклад о необходимости подробных 7 изысканий для проектирования канализации. Дума передала все соображения Управы и материалы Попова в комиссию по водоснабжению. Комиссия изучила материал, ознакомилась с состоянием городских канализаций за границей (Лондон и Париж уже несколько лет имели канализацию, и только что ее построил Берлин) и выработала подробную программу исследований. В своем докладе комиссия, не доверяя отечественным инженерам, предлагала выяснить у зарубежных специалистов, на каких условиях они согласились бы принять на себя составление проекта московской канализации. Намеченные комиссией изыскания заняли еще три года. За это время была выяснена плотность населения всех кварталов города, исследована почва, собраны метеорологические данные, установлена глубина промерзания московских грунтов, произведена нивелировочная съемка загородной местности на юго-востоке (на 43 кв. верстах - около 5 тыс. гектаров) для выявления лучших мест под поля орошения. При Петровской сельскохозяйственной академии были устроены экспериментальные поля орошения для опытов по обезвреживанию сточных вод. В 1878 г. вопросами канализации заинтересовался московский генерал-губернатор князь Долгоруков. Был образован специальный комитет для рассмотрения проекта Попова. Комитет признал, что произведенные исследования в общем подтверждают правильность расчетов Попова, что его проект с климатической и технической точек зрения удовлетворителен, а финансовые подсчеты довольно ясны. Один из гласных Думы предложил пригласить для консультации немецкого инженера Гобрехта, строителя только что пущенной в эксплуатацию берлинской канализации. Гобрехт приехал, рассмотрел материалы, в том числе и проект Попова, и заявил, что проект составлен удовлетворительно. Но, вернувшись в Берлин, он прислал заключение противоположного содержания. Тогда Городская дума предложила самому Гобрехту составить проект канализации для Москвы. Гобрехт согласился, но потребовал значительных дополнительных данных. К концу 1881 г. он представил свой проект общесплавной канализации города. Однако в 1885 г. московский инженер Д. В. Кастальский предложил раздельную систему канализации, Москвы. В 1887 г. вопрос о строительстве раздельной канализации был внесен в Думу, где и получил одобрение. В 1890 г. был составлен проект и в 1893 г. начато строительство. К середине 1898 г. было уложено 262 км труб канализационной сети, была построена главная насосная станция, и 1 августа 1898 г. начался прием сточной воды и ее перекачка на поля орошения.

Саратовский водопровод. Саратов, расположенный на берегу Волги, страдал от безводья. Лишь у прибрежной его части вода находилась под боком, да и то нелегко было ее достать из-за крутого берега. Вода в буераках была непригодной для пищевых нужд, даже колодцы не могли удовлетворить жителей, так как давали воду солодковую, или соленую до того, что политые ею деревья засыхали. Из-за этого новые постройки жители возводили как можно ближе к Волге, вследствие чего, рост города в сторону нынешней железной дороги замедлялся. Наносило ущерб городской казне то обстоятельство, что, прижимаясь к Волге, жители старались строить на одном дворе несколько лачуг, дабы они могли считаться владением одного хозяина, тем самым сокращая поземельный сбор. Ухудшалось санитарное состояние города особенно тогда, когда бедное население не имело возможности платить за доставляемую воду по 15—40 копеек за бочку и пользовалось недоброкачественной водой. Неудивительно, что часты были различные желудочно-кишечные заболевания. Городское общество поднимало вопрос о строительстве водопровода с 1793 года, но никаких практических шагов к его разрешению не предпринималось в течение нескольких десятилетий. После ужасного пожара 1811 года была образована комиссия по благоустройству города. На одном из первых своих заседаний она признала постройку водопровода одним из самых неотложных мероприятий. Городская дума установила, что город не располагает людьми, знающими водопроводное дело. Через губернатора она обратилась в министерство внутренних дел с просьбой прислать в Саратов для устройства водопровода чиновников (путевые издержки город брал на свой счет). Целых 20 лет различные «специалисты» наезжали в Саратов, и из городских сумм на них была потрачена не одна тысяча рублей. Ничего же дельного предложено не было. Первый водопровод в Саратове построил В.В. Гришин, талантливый умелец-самоучка. Будучи одержим желанием дать родному городу воду, он самостоятельно и на свои личные средства провел разведку подпочвенных вод у Лысой горы и вблизи ее. С весны 1844 года Гришин занялся прокладкой деревянных труб от источников воды к Сенной площади (сейчас это площадь возле Крытого рынка) и далее до Новособорной площади (ныне площадь Чернышевского). Предусматривалось поступление воды самотеком для полива Александровского бульвара (ныне городской сад «Липки»). Трубы проложили на протяжении трех верст. Бассейны для воды были сооружены напротив кафедрального Александро-Невского собора. Город рос, воды гришинского водопровода не хватало, поэтому спустя 12 лет появились дополнительные деревянные водоводы из других источников Лысой горы. Вода шла из резервуаров, вмещавших до 70 тысяч ведер, по деревянным трубам к четырем основным площадям города, где были устроены бассейны — Театральной, Архангельской (ныне застроена, между Октябрьской и Вознесенской, Валовой и Челюскинцев улицами), Соборной и Сенной. Каждый из бассейнов вмещала 5 тысяч ведер воды. К началу 70-х годов XIX века в Саратове было построено 28 бассейнов на 137 тысяч ведер чистой ключевой воды и 9 тысяч общественных колодцев. Однако и этого было недостаточно как для быстро растущего населения города, так и для нужд развивавшейся промышленности. Источники Лысой горы большего количества воды дать не могли. Кроме того, самотечный водопровод имел слабый напор воды, из-за этого нельзя было набрать ее в пожарные трубы. Необходим был новый, современного типа водопровод, который обеспечил бы развивающийся город водой. Но это совсем другая история.

Заключение

А разве можно жить без воды? С  таким пренебрежением к этому  безвкусному, бесцветному и одновременно бесценному! веществу могут относиться лишь жители больших городов. Те, кто  вырос в деревне, знают, как тяжело достается питьевая вода… А скажите  что-либо в таком пренебрежительном  тоне жителю пустыни… Ведь и о кислороде  мы не думаем, пока нам легко дышится. А стоит лишиться его, как мы готовы отдать все, что у нас есть за глоток чистого, свежего воздуха. Задумались? Вот теперь мы и поговорим о ВОДЕ.

Список использованной литературы.

1. Фальковский Н.Н., История  водоснабжения в России, М. - Л., 1947.

2. Конюшков А.М., Водоснабжение  предприятий тяжелой промышленности, М., 1950

3. Абрамов Н.Н., Водоснабжение,  М., 1967

4. Журнал Plumping and Mechanical.