Истинная история российского предпренимательства

Истинная история Российского  предпринимательства, до недавнего  времени не известная нам, чрезвычайно  интересна и поучительна. Мудрая древняя пословица утверждает: “  Все новое- это хорошо забытое старое”. Следуя этой заповеди, я бы хотел обратиться истории династии Прохоровых, основателей и владельцев Трехгорной Мануфактуры- крупного промышленного предприятия России конца XIX начала XX века.

 

I . История мануфактуры  за время с 1799 по 1812г. и ее  основатели.

 

Фабрика Прохорова и Резанова, впоследствии Товарищество Прохоровской Трехгорной Мануфактуры, основана была в июле 1799 года Василием Ивановичем Прохоровым и Федором Ивановичем Резановым .

 

Основатели фабрики, как  и большинство позднейшего московского  купечества, вышли из крестьянской среды.

 

Отец Василия Ивановича  принадлежал к монастырским крестьянам Троице-Сергиевой лавры, в которой  он занимал должность штатного служителя. Ему нередко приходилось с  митрополитом бывать в Москве, и  здесь, как человек предприимчивый он пробовал торговать кустарными изделиями  Троице Сергиевого посада.

 

В 1764 году, когда у монастырей были отобраны вотчины, он освободился  от крепостной зависимости, и вскоре же с семьей переехал в Москву на постоянное жительство и приписался к мещанам Дмитровской слободы.

 

Чем в первое время в  Москве занимался Иван Прохорович - неизвестно, но, вероятно, что никакого прибыльного и надежного обоснованного  дела он не имел, что и заставило  его сына своего, Василия Ивановича, определить приказчиком к одному старообрядцу, занимавшемуся пивоварением. Таким образом, Василий Иванович Прохоров начал самостоятельную  жизнь.

 

Семье Прохоровых пивоваренное производство не нравилось, как противоречащее их мировоззрению, поэтому Василий

 

    Василий Иванович  Прохоров

    1755-1815

 

Иванович искал все  время случая переменить его на какое-либо другое занятие. Да и Екатерина Никифоровна [1Екатерина Никифоровна - родилась в 1778 году. Дочь купца Никифора Родионовича Макеева. Вторая жена Василия Ивановича. По смерти мужа значилась купчихой 2-ой гильдии. Умерла 9 августа 1851 года. Погребена в Москве на Дорогомиловском кладбище. ]нередко с грустью говорила: Не могу я молиться об успехе твоего дела, не могу желать, чтобы больше пил народ и через то разорялся”.

 

    Случай этот  представился. Василий

    Иванович знакомится  с будущим вторым

    основателем фирмы- Резановым, а

    впоследствии и  родниться, выдав за

    него одну из  своих родственниц. Федор

    Иванович Резанов был сын пахотного

    солдата Стрелецкой  слободы города

    Зарайска Рязанской  губернии. Он рано

    лишился отца, и  чтобы подержать

    существование  престарелой матери и свое

 

, отправился в Москву. После немалых скитаний энергичный  и предприимчивый юноша попадает  на одну из ситценабивных фабрик. Здесь приходится исполнять ему  множество трудных, нередко непосильных  работ. Как человек даровитый,  Резанов выучился грамоте, в совершенстве знакомится с ситценабивным производством и начинает подумывать о выходе из своего зависимого положения. Но трудно было подняться- у него не было ни средств, ни промышленных связей. Прохоров в то время занимал видное общественное положение. Благодаря капиталу Прохорова и его связям в промышленной среде, Резанов нашел возможным применить свои знания к делу, а Прохоров, благодаря знаниям Резанова, вложил деньги в производство, которое ему нравилось.

 

В июле 1799 года они заключили  словесный договор на устройство в Москве ситценабивной фабрики. Договор заключался в том, что  они дали друг другу слово работать вместе пять лет и девять частей прибыли делить пополам, а десятую  часть Резанову за его знания и умения.

 

Свою мануфактурно-промышленную деятельность Прохоров и Резанов начали в наемных помещениях, это были фабричные помещения во владения князей Хованских, находившихся за речкой Пресней. Ровный скат на южную сторону, близость Москвы-реки, пруд с чистой водой- благоприятствовали устройству ситценабивной фабрики.

 

Ситценабивное дело было новым  не только в Москве, но и во всей России. Набрать и научить штат мастеровых рабочих было нелегким делом.

 

В то время, когда в Западной Европе с лихорадочной быстротой  развивалась хлопчатобумажная промышленность, дающая более дешевый и наиболее удобный в обработке продукт, у нас говорили, что льна нам  не извести. Очевидно, и взгляды правящих сфер на хлопчатобумажное производство были одинаковы со взглядами помещиков, производивших лен, тем не менее хлопчатобумажная пряжа и бумажные ткани проникали в Россию. Они, несомненно, были известны у нас и раньше, чем в Западной Европе: мы их получали с Востока уже в XV и XVI столетиях. Как пряжа, так и ткани приходили к нам из Азии частью суровыми, частью окрашенные в ярко-пунцовый цвет, кумач.

 

До 1764 года в России, кроме  татарских фабрик, была одна только фабрика Чемберса и Козенс близ Петрограда. На развитие ситценабивного дела в России эта фабрика не имела почти никакого влияния; зато фабрика Лимана, открытая в 1764 году, с разрешения Сената, занимает видное место в этом отношении. Другое дело, предприимчивые крестьяне села Иванова, издавна занимавшиеся торговлей и набоечным производством. У них в Иванове искони существовали набоечные фабрики по холсту и процветало резное дело.

 

Тем не менее дело развивалось очень медленно; так, в 1792 году в Петрограде, Москве и Иванове было всего 8 ситценабивных фабрик, производивших в год 55 тысяч штук ситца.

 

Прохорову и Резанову открыть фабрику в то время было нелегко: почти невозможно было найти специально знающих это дело рабочих. Пришлось нанимать людей, ничего общего с ситценабивным делом не имеющих, и самолично, главным образом Резанову учить их всем специальностям.

 

Убедившись в прибыльности и прочной постановке нового дела, Василий Иванович привел в исполнение давно задуманное: ликвидировал дела пивоваренного завода и в 1803 году переехал с семьей на Пресню.

 

Разногласия между компаньонами, возникавшие в первое пятилетие, имели место и в период времени  с 1804 по 1812 год. Прямым доказательством  того, что компаньоны рано или поздно должны будут разойтись, служило  основание Резановым независимо от Прохорова бумагопрядильной фабрики. В 1812 году раздел произошел бы. Но вступление французов в Москву изменило все расчеты компаньонов. Василий Иванович со старшим сыном остался в Москве для охраны от грабежа и пожара фабрики и всего имущества.

 

На том месте, где В. И. Прохоров спасался во время французского нашествия, он заложил камень в честь  чудотворного спасения.

 

Фабрика Прохорова и Резанова при нашествии французов пострадала менее, чем другие московские фабрики. Кроме самоотверженной заботливости самого хозяина о сохранности имущества, в этом сыграло большую роль еще то обстоятельство, что фабрика была расположена в западной окраине Москвы, через которую вступили французы в Москву и расположились до начала пожаров.

 

По выходе французов из Москвы компаньоны приступили к разделу  имущества. Много споров вызвали  земельные владения, находящиеся  у Москвы-реки: ни тот ни другой ни хотел от них отказываться. Поэтому они решили владеть этой землей совместно, но с тем условием, чтобы Прохоров мог застраивать ту часть ее, которая расположена вверх по течению реки, а Резанов- вниз. Окончательный же раздел фабрики был совершен только к 1820 году.

 

История фабрики за время  управления Тимофея Васильевича  Прохорова. ( 1813-1833г. )

 

По оставлении французами Москвы, Ф. И. Резанов возвратился на Пресню, быстро учел выгодность положения своего производства, и потому усиленно принялся возобновлять уцелевшие от пожара фабричные здания и оборудовать мастерские. Чтобы скорее пустить в ход фабрику, он не стал дожидаться полного раздела с Василием Ивановичем Прохоровым, а пустил в оборот деньги, удачно вырученные им от продажи ситцев и платков в 1812 году.

 

Дела же Василия Ивановича  были накануне полного упадка. Он совершенно не был знаком с технической стороной ситценабивного производства, при том был уже в преклонных летах и жаловался на слабое здоровье, так что сам не мог вести предприятие. Старший сын его, Иван Васильевич, хотя и был в годах и в силе, но специальностью своей имел другое занятие. Поэтому устройство, ведение всех дел фабрики было возложено на второго сына Василия Ивановича, почти ребенка, шестнадцатилетнего Тимофея Васильевича. В бытность свою учеником в лаборатории, Тимофей Васильевич ознакомился с “секретами” составления красок и вообще выказывал выдающиеся способности, и к тому же имел некоторый опыт в ведении ситценабивного дела.

 

Возвратившись в Москву, Тимофей  Васильевич нашел дела фабрики отца в страшно расстроенном виде. Пожар  Москвы оставил свои следы и на принадлежащих Прохорову зданиях: их пришлось ремонтировать. Наличного  капитала кое-как хватило только на приведение в порядок зданий, набойщицких столов, лабораторий и красильни. Успешно решив вопросы с кредиторами, Тимофей Васильевич с первого же раза выделяется изделиями своей фабрики из ряда других, превосходя их как чистотою отделки, так и красотою и оригинальностью рисунка. Начали поступать заказы, число которых быстро увеличилось.

 

    Тимофей Васильевич  Прохоров

    1797-1854г

    Попутно с этим  расширялась и фабрика.

    Успеху способствовало  и то, что в Москве

    Прохоровым совсем  не было

    конкуренции: все  ситценабивные фабрики

    после нашествия  французов находились в

    полном разрушении. Центром этой

    промышленности  стал Иваново-Вознесенск.

    В это время  за счет Москвы мелкие

    кустари Иванова  делались крупными

    фабрикантами, а  Тимофей Васильевич через

 

какие-нибудь два года увеличил свое производство в десять раз. После  смерти отца в 1815 году, Тимофей Васильевич становится полным руководителем предприятия  при деятельном участии своих  братьев. Тем временем российское правительство  в 1819 году сделала попытку перейти  к свободной торговле и издало новый тариф на пошлину. По этому тарифу освобождался от пошлины только хлопок-сырец. На остальные же товары была наложена незначительная пошлина. Таким путем предполагалось дать более сильный толчок развитию отечественной промышленности, вяло двигавшейся по пути прогресса. Но результат получился обратным. Разрешение беспрепятственного ввоза в Россию хлопчатобумажных изделий вызвало небывалое насыщение на наших рынках. Механическая Европа задавила ручную Россию. Число заказов на всех фабриках значительно сократилось, в коммерческом мире произошла масса неплатежей и банкротств.

 

Для Прохоровых наступил критический  момент. Тимофей Васильевич при всей своей изворотливости не знал, что  предпринять. Он решил все отдать, только бы расплатиться честно. В эту  тяжелую минуту его выручил тот  авторитет, которым он пользовался  в обществе благодаря своей честности  и трудолюбию. Кредиторы не захотели довести его до полного разорения  и отсрочили платежи на неопределенное время. Не имея возможности бороться с надвинувшейся конкуренцией в  ситценабивном производстве, братья Прохоровы сосредоточили главным  образом свое внимание и энергию  на развитии ткацкого дела. Вскоре условия  на рынке изменились в пользу ситценабивных фабрик. В целях урегулирования ввоза и вывоза и для поднятия нашей промышленности, правительство в 1822 году снова воспретило ввоз бумажных набивных тканей в страну, а на белые наложило пошлину от 60% до 100% их стоимости. Ввоз в Россию хлопка и пряжи значительно увеличился. До начала двадцатых годов Прохоровы свои товары сбывали в Москве и отчасти в Скопине и Зарайске. С ростом производства и с появлением конкурентов в столице нужно было позаботиться о приобретении новых рынков для своих товаров вне Москвы. Для этого они едут на ярмарки в Украину, заводят там торговые связи и в результате блестяще ведут свою торговлю. Считаю интересным отметить весьма любопытный факт вывоза товаров на Лейпцигскую ярмарку.

 

Хлопчатобумажная промышленность двинулась вперед. Технические познания и энергия иностранцев, безусловно, содействовало подъему русской  промышленности. На фабрики начинают проникать новые способы обработки, начинается выписка из-за границы  усовершенствованных машин и  образцов модных товаров. Число ситценабивных  фабрик в Москве с 1822 -1829 год выросло  с 28 до 100. В семье Прохоровых к  тому времени подросло еще два  надежных помощника, братья Тимофея  Васильевича, Яков и Константин Васильевичи. Они оба были специалистами в  области своего производства и много  помогали брату.

 

Развитие ткацкого производства требовало постройки все новых  и новых корпусов. На это требовалась  затрата значительного капитала, которым братья не располагали. Пришлось прибегнуть к аренде фабричных зданий. В 1821-31 годах Прохоровы арендуют ткацкую фабрику у Недоброго  в Серпухове и устраивают там 140-150 станов [2Серпухов и Калужская  губ. в первой половине XIX ст. были наиболее подходящими местностями для устройства бумаготкацких фабрик: там со времен Петра I существовали фабрики для производства парусины, производство которого в последнее время стало заметно сокращаться; фабрики стали приходить в разорение. ]. Кроме того у них в то же время была в аренде земля у Крестцовой заставы. По обороту товара и по числу занятых людей ткацкое дело в тридцатых годах у Прохоровых было даже больше , чем ситценабивное.

 

В начале своей промышленной деятельности умный юноша ясно видел, что русскому рабочему при врожденной его сметливости не достает общего развития для усвоения технических знаний; он понимал, что без образования рабочей массы не может развиваться наша промышленность. Для этого в 1816 году он основывает при своей фабрике ремесленную школу для детей.

 

Учебно-воспитательное дело в школе было организовано просто и практично: дети часть дня обучались  в фабричных мастерских различным  мастерствам и производствам и часть дня проводили в школе. В течение второго и третьего десятилетия в школе обучались до тридцати мальчиков- детей рабочих и бедных жителей Москвы, которые принимались по контракту на четыре- пять лет. В 1830 году во время холеры, в Москве осталась масса осиротевших детей, обреченных на полную гибель. Прохоровы, чтобы хотя некоторой части их облегчить участь и обеспечить будущее, набрали в свою школу до ста человек обоего пола. Устроив так школу, Тимофей Васильевич получил от нее блестящий результат. Жизнь вполне оправдала его ожидания.

 

За всякого рода усовершенствованиями, нововведениями в ткацком, красильном, ситценабивном и особенно в платочном  деле как в России, так и заграницей Прохоровы следили очень внимательно. Все, что появлялось в этой отрасли промышленности нового, немедленно заводилось ими на своей фабрике. На это они не жалели ни средств, ни труда. Благодаря этому по прочности и яркости красок, по изяществу и разнообразию рисунков на набивном товаре Прохоровская фабрика принадлежала к числу первоклассных.