Идея «западнорусизма» в общественно-политической мысли Беларуси

Министерство образования Республики Беларусь

Учреждение образования

«Полоцкий государственный университет»

 

Кафедра отечественной и всеобщей истории

 

 

Реферат

по дисциплине  “История общественно-политической и философской мысли на Беларуси”

 

 

 

 

 

 

Выполнила студентка

Группы 09 ИстЗ              Якубянец С. В.

 

 Проверил к.и.н., доцент                                                 Шидловский С.О. 

 

 

 

 

 

 

Новополоцк 2013

Содержание:

 

1. Идея  «западнорусизма» в общественно-политической мысли Беларуси..3
2. Идея церковной унии в общественно-политческой мысли ВКЛ в XVI-XV стст…………………………………………………………………........8

Список литературы………………………………………………………..11

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Цель работы: охарактеризовать идею «западнорусизма» в общественно-политической мысли Беларуси и идею церковной унии в общественно-политческой мысли ВКЛ в XVI-XV стст.

 

Задачи:

1. Рассмотреть идею «западнорусизма» в общественно-политической мысли Беларуси
2. Рассмотреть идею церковной унии в общественно-политческой мысли ВКЛ в XVI-XV стст.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Идея «западнорусизма» в общественно-политической мысли Беларуси

 

Официальная идеология абсолютистского режима Российской империи начинает формироваться в 1830-е гг. Его основными постулатами становятся [4, с.85] исключительный статус православия в общественной жизни России, абсолютизм как единственная форма государственного правления, господство русской народности в различных сферах жизни общества ("православие, самодержавие, народность"). В рамках этой идеологии как региональный вариант формируются идеи западнорусизма. Под западнорусизмом понимают идейное течение, в котором обосновывается постулат, согласно которому Беларусь является государственной и этнокультурной частью России, а белорусы - отдельной ветвью русского народа. Теоретической основой этого становится концепция триединого русского народа, состоящего из трех "племен": великорусского, малорусского, западнорусского. Духовной основой данного триединства рассматривается православие. Этнокультурные особенности белорусов при этом рассматривались как несущественные и преимущественно объяснялись результатом чужеземного, в основном польского, влияния. Главной социально-политической задачей западнорусского движения ставилось укрепление политического, социального и культурного единства белорусских земель с Россией. 
         Идейные предпосылки формирования западнорусизма были заложены в первой половине XIX в. последним униатским митрополитом, который в 1839 г. перешел в православие, Иосифом Семашко, а также деятелями консервативно-славянофильских направления в российском общественном мнении (М.Катков, И.Корнилов, П.Батюшков, И.Аксаков и др.). Во второй половине XIX в. идеология западнорусизма концептуально оформляется в творчестве Ксенофонта Говорского, Михаила Каяловича и др. В начале ХХ в. идеи западнорусизма развиваются в творчестве деятелей проправительственных консервативных организаций "Русское окраинное общество", "Крестьянин", "Белорусское общество" (Лука и Иван Солоневичи, Дмитрий Скринченко, Александр Пшчолка и др.). Они находили активную поддержку со стороны государства и пропагандировались через образовательные учреждения, официальная печать, православную церковь. Для научного обоснования "исторических" прав России на "западнорусских" землях была создана Виленская археологическая комиссия (1848-1915 гг.), Проводились многочисленные этнографические исследования [5, с.86].

На  протяжении XIX в. вплоть до национально-государственного определения Беларуси в начале XX в. (наряду с идеями восстановления государственной независимости Речи Посполитой), широкое распространение получило в общественно-политической мысли течение, считавшее, что Беларусь ни исторически, ни культурно не может быть в составе Польши. Представители этого течения исходили с той точки зрения, что Беларусь составляет западную часть России, а белорусы органично входят в единый русский народ. На основе этого делался вывод, что Беларусь не является [4, с. 253] страной с особой национальной культурой, а поэтому не может иметь и своей государственности. Данная точка зрения получила название западнорусизма. Представители западнорусизма главную задачу видели в возрождении в Беларуси пришедшей в забвение старой русской культуры.

Предпосылки западнорусизма сформировались в первой половине XVIII в. К этому времени идеологическая межконфессиональная полемика конца XVI — первой пол. XVII в. отошла в прошлое и в Беларуси уже господствовали униатская и католическая церкви с насаждением польской культуры. В 1697 г. королевским указом запрещалось использовать в государственных делах язык, на котором писали Евфросинья Полоцкая, Кирилл Туровский, Климент Смолятич, Франциск Скорина, Сымон Будный, Василий Тяпинский, Симеон Полоцкий.

Старобелорусский  язык становится только мужицким, «хлопским», остается он в ряде униатских церквей. Исследователь этого вопроса историк П. Чебодько писал, что учителя униатских школ требовали, чтобы дети не только в школе, но и вне ее разговаривали исключительно на польском языке, а также, чтобы они убеждали и родителей делать то же самое.

Но  в униатской церкви как хранительнице  белорусской старины в результате решений Замойского собора 1720 г. намечается раскол. Многие иерархии не согласились с постановлением собора об уничтожении целого ряда специфически униатских особенностей в области литургии и обрядов. Униатские священники должны были окончательно порвать со старой церковью: как и ксендзы, брить бороды, носить сутаны вместо ряс, убрать в церквях иконостасы, завести органы и т.д.

Это заставило часть униатов искать поддержки у Русской православной церкви.

После первого раздела Речи Посполитой Екатерина II проводит на белорусских землях, как она сама подчеркивала, политику располячивания (сторонники польской культуры позже назовут данную политику русификацией. Прим. автора.). В 1789 г. она подписывает Положение о народных училищах, с оговоркой, что в них [4, с. 254] будут учиться дети простого народа, а не шляхты. В 1791 г. такие школы были открыты в Орше, Мстиславле, Копысе, Черикове, Чаусах, а в 1794 г. - в Витебске.

Как идеологическое течение западнорусизм  связан с именем члена греко-униатской  коллегии Русской православной церкви Иосифа Семашко (1798-1868), который в записке от 5 ноября 1827 года на имя министра просвещения Шишкова обосновал необходимость объединения униатской и православной церквей и предложил завести «во всех духовных училищах преподавание наук вместо польского на русском».

В 60-х годах идеи западнорусизма пропагандировал  Ксенофонт Говорский (1821—1871) в редактируемом им «Вестнике Юго-Западной России», затем - в «Вестнике Западной России».

Редакция  «Вестника» видела главную задачу журнала  в борьбе с нигилизмом, сепаратизмом, который стремился нарушить неделимость России, и провозглашала необходимость борьбы за единую русскую народность. «Вестник» состоял из четырех разделов, два из которых посвящались истории Беларуси и Украины. Это преимущественно касалось их православно-христианской истории.

Третий  раздел отражал события общественно-политической жизни, а четвертый представлял  своего рода литературное приложение, где печатались художественные произведения в идейном русле журнала.

Следует отметить, что в начале 60-х гг. XIX в., несмотря на проводимую царским правительством «русификаторскую» политику, народное образование в Беларуси находилось в «польских руках». Один из самых влиятельных критиков идеологии западнорусизма А. Цвикевич замечает, что экономика, культура и администрация в это время находились в руках польской интеллигенции, все управлялось ею. В этом смысле различие между [4, с. 255] Беларусью и, например, Люблинской или Ломжинской губерниями Польши было весьма несущественным. Отличие было только в народных массах, которые здесь оставались белорусскими, а там — польскими.

Заметной  фигурой в западнорусизме в 60-х  гг. XIX в. становится М. Коялович (1828-1891). После восстания 1863 г. в Польше, Беларуси и Литве М. Коялович занимается историей Беларуси. В «Чтениях по истории Западной России» он фиксирует тот исторический факт, что в Западной Руси (Беларуси) появились люди (И. Данилович, Т. Нарбут, И. Ярошевич), выступающие за государственную самостоятельность Беларуси, но на основе польской цивилизации. Он приходит к выводу, что политическая независимость Западной России невозможна. И еще более она невозможна на основе польской цивилизации. В этом случае самостоятельность кончилась бы тем же, чем кончалась прежде, например, в XVI столетии, когда Литва сливалась с Польшей.

Автор подчеркивает, Беларусь так бедна, что  не может допускать праздных теорий, отвлеченных мечтаний. Белорусское племя так близко к великорусскому, что никакой сепаратизм не может иметь в нем силы.

М. Коялович отмечает, что Польша в  отношении Беларуси всегда вела двойную  политику. Беларусь нужна была ей только для того, чтобы она не досталась  России. О самостоятельности же не было и речи.

Что касается русской культуры, то в  ней историк не видит угрозы для  белоруса, поскольку «если кто  из белорусов перенимает российское образование и язык, он не превращается посредством этого во врага своего племени, с которого вышел, а сделавшись поляком, он обязательно отрицательно ставится к своему племени».

Вместе  с тем М. Коялович обращал внимание на то, что белорусы отличаются как от поляков, так и от великороссов. Так как белорусы никогда не знали татарского ига, то это нашло отражение в некоторых чертах их жизни, например, в поразительном [4, с. 256] доверии к людям, в хорошей их семейной жизни, невысокой преступности.

М. Коялович не поддерживал политику царского правительства, делавшего ставку в Беларуси на русских чиновников из Центральной России. Он считал, что нужно подкреплять и оживлять местный русский дух. Историк писал: «До сих пор не уяснены русско-славянские начала жизни и те способности, какие выработаны восточною и западною половинами русского народа, когда они были разъединены. От этого русский человек часто ставит в Западной России как основное начало русской жизни то, что есть не более как восточно-русская или западно-русская особенность позднейшего происхождения. Далее, чаще всего просто забывается, что один и тот же народ, но разделившийся на две половины и проживший долго в своем разделении, не может не выработать различий, которые должны быть встречены снисходительно и жить себе, не разрушая коренного единства, пока им судит жить история».

Давая оценку Виленскому университету, он пишет, что его питомцы, усвоившие польскую цивилизацию, пробовали самостоятельно, как бы со стороны, взглянуть на свою страну (одни из них несли свой крест, другие постепенно приходили к выводу, что они — не поляки). В основу была положена идея независимости Великого княжества Литовского. Однако независимость мыслилась на основе польской культуры.

М. Коялович выделяет следующие важные моменты исторической жизни Западной России:

1)                                      разделение русского народа на  две половины и попытки Западной   России образовать свой   государственный  центр;

2)                                       соединение Западной России с  Литвой;

3)                                       соединение Литовско-Западно-Русского  княжества с Польшею посредством  чисто внешнего союза;

4)                                      слитие Западной России с Польшей  и распадение русско-польского государства;

5)  неправильное  позднейшее развитее русско-польского вопроса [4, с. 257].

Таким образом, заслугами западнорусизма были не только историческое доказательство общерусских корней Беларуси и России, но и постановка вопроса о самостоятельности  Беларуси, самобытности ее истории, культуры и народа.

 

 

 

 

 

2. Идея церковной унии в общественно-политческой мысли ВКЛ в XVI-XV стст

В церковно-религиозной политике римской  курии, верховной власти ВКЛ, Польши, позже Речи Посполитой определенное место отводилось планам унии православной и католической церквей. Реальный контекст этих планов зале лежал от конкретно-политических обстоятельств, сдвигов в политических и церковно-религиозных отношениях на государственном, региональном и  континентальном уровне. Римская  курия учитывала политическое значение крупных государств Восточной Европы, особенно в конце XIV-XV вв., распространенность и относительную устойчивость греко-восточного православия среди славянского населения ВКЛ, Польши, Московской Руси. Падение политического и церковного престижа Константинополя после завоевания его Османской султанатом в 1453 г., Соборный движение в Европе и кризис самой католической церкви поощрял римскую курию к активизации ее восточной политики, заставлял искать новых политических союзников и менять формы церковно-религиозных отношений для расширения своих влияний. Важной частью дипломатических и церковно-религиозных расчетов апостольского престола в XV и начале XVI в. были планы создания антитурецкой коалиции с участием Польши, ВКЛ, Московской Руси. Во второй половине XVI - начале XVII в. церковно-религиозные планы римской курии приобрели четкую антимосковскую окраску [2, с. 176].

Правящие  круги ВКЛ, Польши, католическая иерархия обоих государств рассчитывали с  принятием унии на укрепление государственно-политических и церковных структур, расширение связей с Западом, особенно с католическими  странами. Определенная часть белорусско-литовской  и украинской светской и духовной знати ВКЛ поддерживала эти шаги. Уния могла способствовать расторжению  определенных ограничений, которые  касались православного населения  ВКЛ, социально-политической консолидации привилегированных слоев общества. Против унии в XV-XVI вв. выступала значительная часть православного духовенства, так как она сужала территориально-государственные сферы ее влияния и заметно подчиняла светской власти, а также большинство посполитого «русского» населения, которое держалось «старины» как средства защиты своих социальных интересов и своего статуса.

Можно выделить несколько этапов, связанных  с попытками реализации церковно-религиозной  унии на Беларуси, в ВКЛ и в  Польше. На первом этапе (от Кревской унии до 50-ых гг. XV в.) Эти попытки осуществлялись в рамках существования относительно единого митрополии всея Руси (периоды  обособления «западнорусских» части  митрополии менялись в периоды восстановления ее деятельности в бывших церковных  пределах). Уже в 1396 Ягайло вместе с  митрополитом Киприана предлагали константинопольского патриарха созвать униатский  собор в «русских» землях ВКЛ. В середине второго десятилетия XV в. польский король и великий князь литовский начали переговоры об унии с Константинским вселенским собором католической церкви [2, с.177]. В 1418 Констанцу посетила посольство, которое возглавлял новый западнорусский митрополит Цамбалк [3] . Идею унии некоторое время поддерживал Свидригайло, который опирался на белорусских, украинских феодалов в своей борьбе с Сигизмундом Кейстутовичем и нуждался в нейтрализации Ватикана и других стран, оказывали помощь католической Польши. Церковно-религиозная уния католической и греко-восточной церкви была провозглашена на Флорентийской соборе 1439 г. 22 марта 1443 г. польский король Владислав III издал указ в Буде, которым уравнял права униатского и католического духовенства. Но Флорентийской уния не нашла широкой поддержки местного населения.