Государственный строй фашистской диктатуры в Германии

Другим направлением разрушения Ваймарской республики стала  ликвидация самостоятельности земель и местного самоуправления.

Ликвидация автономии  земель и местного самоуправления была проведена в два условных этапа. Первый этап, приходящийся на 1933 г. заключался в перестроении территориально-общинной системы местной власти, которая теперь была подчинена напрямую центральной администрации во всех вопросах. В течение второго этапа 1934 — 1935 гг. были изданы основные законы о полной ликвидации прежних институтов автономии и самоуправления.

Сохранение собственных полномочий землями и местной администрацией противоречило доктрине государственной  централизации нацистов. Поэтому  реорганизация началась уже в  первый месяц прихода к власти. По т. н. Временному закону об уравнении земель (31 марта 1933 г.) правительства земель теряли свои полномочия, распускались все земельные и краевые представительные собрания. Ландтаги и собрания формально сохранялись, но закон определил твердые количественные нормы представительства (от 9 до 77 чел., сообразно значимости). Все местные собрания следовало сформировать на началах пропорционального представительства, следуя итогам выборов 5 марта 1933 г., и этот процесс был поставлен под контроль министра внутренних дел. Вторым законом об уравнении земель (7 апреля 1933 г.) во все земли, исключая Пруссию, лично президентом были назначены особые наместники — штатгальтеры с неограниченной административной властью. Штатгальтерам вверялось назначать земельные правительства, распускать ландтаги и назначать выборы, председательствовать в земельных собраниях. Только Пруссия, в силу особого своего статуса в империи вообще и важности для НСДАП, сохранила свое правительство во главе с министром-президентом Г. Герингом. Завершился второй этап новым административно-территориальным переустройством. Законом о новом строении империи (30 января 1934 г.), ссылаясь на то, что выборы в ноябре 1933 г. утвердительно показали «полное единство народа» и сделали бессмысленным какое-либо пропорциональное представительство интересов, земельные представительные органы упразднялись, вся высшая правительственная власть переходила к райху. Вследствие этого законом 14 февраля 1934 г. был распущен и райхсрат, права законодательства передавались правительственным властям полностью. В то же время по-новому (законом 30 января 1935 г.) была установлена власть штатгальтеров: они считались полноправными представителями центрального правительства и выразителями его воли, с их представления фюрер назначал членов земельных (областных) управлений.

Наиболее значимым актом о новом местном управлении стал Немецкий общинный устав 30 января 1935 г.. По сути, это был второй из основополагающих законов нового уклада. В самом тексте он провозглашался фундаментом, на котором создается новое строение райха. По уставу местное самоуправление (в подлинном смысле слова) упразднялось. Общины объявлялись местными публичными корпорациями, управляющимися сообразно с законами и целями государственного руководства. Возглавляет общину (любого уровня) бургомистр (в городе — обер-бургомистр), назначаемый «по доверию партии и государства». При нем действует совет общины, но это только подчиненные для бургомистров. Все важные вопросы могут впредь решаться только с согласия органов НСДАП. Полномочия общин обеспечивает своей властью государство, собственных принудительных прав у них нет.

В период нацистской диктатуры территория Германии значительно увеличилась. В результате внешнеполитических акций, поддержанных недальновидными политиками западноевропейских государств и СССР, к империи были присоединены Австрия (1938 г.), Судетская область Чехии (1939 г.), прибалтийские области (с 1939 г.). В них устанавливалось унифицированное управление. К июню 1941 г. к империи были присоединены еще до 12 европейских стран на правах оккупированных земель, для управления которыми сформировано министерство оккупированных земель (1941 г.). Однако в дальнейшем с разгоранием войны, управление тесно переплеталось с военной администрацией и несло особый характер.⁹

 Партия и государство

Наиболее принципиальным отличием нового государственного уклада стали особые, не известные прежней государственной истории, взаимоотношения партии и государственной организации. Теперь вся деятельность и институты государства определялись целями и идейно-политическими задачами господствующей партии.

Диктатура НСДАП обеспечивалась законодательным  установлением однопартийной системы. Для укрепления собственной власти в 1933 г., нацистами были законодательно запрещены и распущены КПГ, СДПГ, Немецкая народная партия, Баварская народная партия, партия католического «Центра», а также все спортивные, молодежные и женские организации. Имущество партий подлежало конфискации. В июле 1933 г. «Стальной шлем» слился с НСДАП. Указами о «защите немецкого народа и государства» (февраль 1933 г.) были ограничены свободы собраний, печати в случае их антиправительственной направленности, а также в целом отменены основополагающие для политических свобод граждан ст. 114-118, 123-124, 153 Веймарской конституции. Постановлением 14 июля 1933 г. образование новых партий запрещалось.

Третьим основополагающим актом нового строя стал Закон об обеспечении единства партии и государства от 1 декабря 1933 г. По нему, НСДАП объявлялась «носительницей государственной мысли и неразрывно связанной с государством». Партия возлагала на себя особые задачи в отношении народа, фюрера и государства, во имя которых на ее членов налагались особые права и обязанности, для них устанавливалась своя особая подсудность. На съезде 1935 г. государственные функции НСДАП были облечены в форму специальных задач по реорганизации государства, устранению из госаппарата недовольных, воспитанию народа в духе НСДАП и его идеи. Эти принципы стали государственной программой, и в дальнейшем принципиальные решения по вопросам развития экономики, внешней политики, государственного реформирования принимались на съездах партии.

Партийный аппарат НСДАП стал непосредственной структурой государственной организации. На основе предыдущих организационных звеньев к 1935 г. сложилась разветвленная сеть партийных организаций НСДАП, опутавшая страну на всех уровнях: 33 области — Gau делились на 827 округов, 21 тыс. районов и свыше 260 тыс. партийных ячеек (с 1938 г. областей было уже 38, ячеек — свыше 800 тыс.). Основным звеном было областное, которое почти везде совпадало с военными округами и с административным подразделением. Местный руководитель (штатгальтер) почти всегда одновременно являлся и фюрером-гауляйтером областной партийной организации. На аннексированных землях такое совпадение было абсолютным. Все государственные вопросы (кроме суда, финансов и почты) подлежали ведению гауляйтеров. В 1943-1944 гг. партийные и административные области стали еще и экономическими районами, и ведению тех же властей были подчинены регулирование цен, труда и т. д. Подчинялись гауляйтеры непосредственно фюреру, и, согласно организационному уставу НСДАП, «несли полную ответственность перед фюрером за ту область, управление которой ему поручено».

НСДАП установила непосредственный партийный  контроль над всеми институтами  государства. В июле 1934 г. Гитлер впервые узаконил участие своего заместителя по партии «в разрешении вопросов, связанных с подготовкой законопроектов во всех административных инстанциях империи». В 1941 г. эти полномочия были предоставлены новому заместителю — М. Борману и установлены в особых правах Партийной канцелярии фюрера, ставшей одновременно и общегосударственным и партийным высшим органом управления. По распоряжению Гитлера с января 1937 г. все назначения на государственные должности, произведенные без согласования с партийными организациями соответствующего уровня, считались недействительными. Задача «политического руководства государством», провозглашенная Уставом НСДАП, преобразовалась в непосредственный административный надзор. Все это соответствовало официальной установке: «Не государство дает нам приказы, — говорил Гитлер на съезде партии в 1935 г., — а мы даем приказы государству».

НСДАП была провозглашена политическим ядром всех общественных институтов страны. По закону 3 июля 1934 г. депутат райхстага терял свой мандат, если он выходил из партии или исключался из нее; председатель фракции назначал нового «депутата» из общего списка. Особым законом в 1935 г. было провозглашено единство НСДАП и молодежной организации «Гитлерюгенд», которая считалась как бы частью партии; молодежь в возрасте от 10 до 18 лет обязана была состоять в «Гитлерюгенд» под угрозой уголовной ответственности родителей. Деятельность всех других молодежных, женских, спортивных и т. п. союзов запрещалась. Такая политика была направлена к объединению в нее значительной части населения страны и, непосредственно, государственного аппарата. В январе 1933 г. в НСДАП состояло 0,8 млн. членов, в мае — уже 1,6 млн., в начале 1945 г. — 6 млн. Доля членов НСДАП в государственном аппарате достигала 70%, включая и технических служащих. Отдельные государственные институты изначально создавались, как чисто партийные. К таковым относился Отдел по работе среди немцев за границей, созданный в 1931 г. Только партийному руководству подчинялось ополчение - фольксштурм, созданное в сентябре 1944 г.

Репрессивный аппарат.

Диктатура НСДАП опиралась не только на мощь государственного, подконтрольного  партии аппарата принуждения, но и на собственные партийные карательно-репрессивные структуры.

Согласно закону 29 марта 1935 г. непосредственными частями партии объявлялись «штурмовые отряды» (СА), «охранные эскадроны» (СО, особый национал-социалистический моторизованный корпус (наравне с иными общественными организациями в рамках партии). Все они не имели самостоятельного юридического значения, но подлежали только особой партийной юрисдикции. Наиболее многочисленной частью были «штурмовые отряды» (2,5 млн. чел, в т. ч. рабочих и ремесленников свыше 52 %). Эти отряды считались оплотом мощи партии, так как обеспечивали военной силой ее политические и идеологические акции. После чистки отрядов в 1935 г. они были преобразованы в части местной полиции и сохранились как особые отряды по подготовке молодежи. С 1935 г. на более важное место вышли части СС — к 1940 г. они насчитывали до 300 тыс. военнослужащих. Это была самостоятельная военная организация в НСДАП, рассматривающаяся как «разведслужба партии». Организация комплектовалась исключительно по расовому принципу из претендентов, прошедших предварительно военную службу. Военнослужащие СС выполняли задачи специализированной партийной охраны, составляли большую часть подразделений государственной безопасности.

Надзорно-карательный аппарат отличался максимальной централизацией полицейского управления. В 1933 г. в Пруссии под началом ее министра-президента была сформирована Тайная государственная полиция (гестапо — от Geheime Staatspolizei). Гестапо были подчинены все полицейские службы страны, и борьба с государственно-политической преступностью была поставлена во главу угла всей полицейской деятельности. По особому закону на гестапо возлагались задачи борьбы с покушениями на партию и государство. Гестапо сосредоточило у себя ведомство общей информации, управление государственными концентрационными лагерями, а также всеми видами криминальной полиции. Тайная полиция была поставлена в ряд особых направлений всего внутреннего управления. Приказы и распоряжения гестапо были исключены из-под судебного контроля. Во главе всей полицейской системы и внутренних дел был поставлен Г. Гиммлер (июнь 1936 г.), наделенный так же правами райхсфюрера СС. В 1937 г. был принят дополнительный закон об организационном единстве всей полиции. В соответствии с ним полицейская служба была выделена из прочих видов бюрократии, она считалась пожизненной и давала значительные социальные привилегии. Такая централизация в совокупности с жестким применением внеправовых, карательных мер дала быстрые результаты в достижении основных полицейских задач, хотя с бытовой и общеуголовной преступностью нацистской полицейской системе справиться так и не удалось.

С началом Второй мировой войны  централизация полицейских служб  и служб безопасности была доведена до предела. С августа 1939 г. были введены  должности комиссаров по защите рейха, с чрезвычайными полномочиями, в сентябре 1939 г. из Управления полиции безопасности, СД и некоторых других служб было сформировано общее Имперское главное управление безопасности (RSHA), включившее в себя управление погранслужбой, обеспечение безопасности дорог и транспорта, гестапо, разведслужбы, ведомство концлагерей и другие.

Разветвленная система политической безопасности и карательной политики опиралась на многократно дублированную  службу внутреннего и внешнего сыска  и шпионажа. Только в области внешней  разведки к 1937 г. существовало 8 особых ведомств — как военных, так и чисто партийных, внешнеполитических, экономических, которые предоставляли разветвленную информацию о положении в мире и возможностях реализации военных и политических правительственных задач.

Особую роль в государственно-репрессивной системе играли концлагеря. Их начали создавать уже в 1933 г. в целях «перевоспитания инакомыслящих» и «врагов нации». Позднее концлагеря приобрели характер специализированного орудия в нацеленном истреблении населения по признаку политической неблагонадежности и, особенно, расовому. Всего было организовано 23 лагеря с несколькими десятками «филиалов» (в годы войны число лагерей для интернированных и военнопленных достигло 2 тыс.). Заключенный в концлагере, согласно особым инструкциям, полностью лишался каких-либо гражданских прав (кроме чисто немецкого населения), подлежал полной власти администрации лагеря, вплоть до применения к нему смертной казни без суда за ослушание, отказ от работы и т. п.¹⁰11

3. Правовая политика

Правовое регулирование экономики в нацистской Германии характеризовалось усилением государственного регулирования всех аспектов социально-экономических связей. Такое регулирование начало реализацию новых представлений о социальной роли государства, а с 1939 г. оно было также и объективным следствием сверхмилитаризованного общества, вовлеченного в войну с задачами, превышающими потенциальные возможности народа и страны.

Регулирование промышленности опиралось  на установление государственно-монопольных  объединений и командной системы управления. Отправным для новой организации промышленности стал закон об органическом построении германской экономики 27 февраля 1934 г. По нему главенствующей формой промышленного производства должны были стать крупные экономические объединения. Министр экономики получал все полномочия по слиянию предприятий в подобные объединения, их разъединению, ликвидации, смещению управляющих, а также по объявлению такого объединения единственно разрешенным в своей стране. Формирование этих объединений подкреплялось установлением принудительного картелирования, по закону 15 июля 1934 г. министр экономики полномочен был регулировать рынки производства и сбыта любых продуктов, для чего мог объединять любые предприятия в принудительные союзы, укрупняя их, вплоть до запрещения создания новых предприятий в какой-либо области, если это не вызывалось общественной необходимостью.

В следствии этого в течение только первого года число хозяйствующих субъектов в промышленности сократилось более чем втрое. Следуя установке на организацию банковского дела число банков сократилось с 1725 до 477. С января 1936 г. было предписано ликвидировать все акционерные общества с капиталом менее 100 тыс. марок, запрещалось образование АО с капиталом менее 500 тыс. марок. Во главе управления, наряду с министром экономики, был поставлен Генеральный совет германского хозяйства, в который вошли также крупные финансисты и промышленники. Страна была поделена на 18 хозяйственных округов с хозяйственной палатой для координации планов; создавался особый хозяйственный суд. Государственные заказы распределялись на основе жесткого планирования. С 1939 г. планирование охватило более 80% общего подъема производства.

Полной перестройке системы социально-хозяйственных связей на каждом предприятии и в производстве вообще послужил Закон о порядке национального труда, принятый 20 января 1934 г. Были ликвидированы рабочие профсоюзы, запрещались любые стачки и забастовки. Труд провозглашался особой социальной обязанностью, а договор трудового найма – публичным договором. Владелец предприятия считался доверенным лицом государства – фюрер предприятия. В основу производственных порядков легли не тарифные соглашения, а правила внутреннего распорядка предприятия, ориентированные на государственные указания. В национальном масштабе был создан единый Немецкий трудовой фронт, воплотивший идеал социально-корпоративных объединений во имя пользы государства.