Государственный аппарат при правлении Николая I

Комитет работал около  четырех лет и к началу 1830 г. выработал ряд проектов преобразования как центральных, так и губернских учреждений.   Эти предложения  «Комитета 6 декабря 1826 г.», с одобрения  Николая I, должны были поступить на рассмотрение в Государственный  совет. Но события, связанные с революциями  в 1830 г. во Франции и Бельгии и  восстанием в Польше, а также возражения великого князя Константина заставили  царя отказаться от обнародования и  введения этого проекта в жизнь, а затем и вовсе оставить всякие помышления о коренных реформах государственного строя.

Работа комитета 1826 г. дала императору богатый материал о состоянии  дел в российской империи и  направлении проведения реформ. Однако выводы из него Николай I сделал свои. Условно  их можно свести к трем основным позициям:

1) убеждение в необходимости  усиления режима личной власти (с этой целью создавалась Собственная  его императорского величества  канцелярия);

2) осознание важности  и необходимости совершенствования  законодательства, проведения кодификации  законов и упорядочения на  этой основе системы государственного  управления;

3) убеждение в необходимости  усиления системы политической  безопасности (впервые в России  создавался особый орган политической  полиции – III отделение Собственной  его императорского величества  канцелярии).

«Комитет 6 декабря 1826 г.»  был распущен в 1832 г., как, впрочем, были распущены в последующий период и другие созданные Николаем I секретные  комитеты.

Таким образом, первая попытка  осуществить хоть какие-либо умеренные  реформы, в которых предполагалось совместить консервативные начала с  некоторыми уступками «духу времени», окончились неудачей. В России продолжали усиливаться канцелярско-административные методы управления страной.

3.2.Крестьянский  вопрос в многочисленных Секретных  комитетах

Комитеты стремились не отменить крепостное право, а упорядочить  отношения между крестьянами  и помещиками в его рамках. Ещё  до организации комитетов правительство  отклонило два проекта решения  крестьянского вопроса, считая их совершенно неприемлемыми. В первом проекте  предполагалось личное освобождение крестьян без земли; второй проект предусматривал изъятие земли у помещиков  для наделения ею крестьян.

Секретный комитет 1835 г. также  ничего не решил и ограничился  заявлением, что перемены в крепостном строе должны совершаться медленно и незаметно, чтобы они ни в  коем случае не могли бы иметь вид  «какой-нибудь перемены».

Этот комитет был распущен в 1836 г. Но он признал необходимым  реорганизовать управление государственными крестьянами, что и было проведено  Киселевым в 1837-1841 гг.

Цели, поставленные перед  этой реформой, были широкими, а именно - показать на опыте реформы управления государственными крестьянами «пример  для дворянства» в части «благоустройства крестьян» и тем самым «побудить  их к согласию на изменение положения  крепостных крестьян». Под этим лозунгом Киселев и осуществлял свои преобразования в управлении государственными крестьянами. Однако поставленной «цели» он не достиг и достигнуть не мог.

Киселев слыл за либерала и  считался главным советником царя по крестьянскому вопросу. В 1836 г. Киселев  стал во главе V отделения канцелярии «его императорского величества», которому было поручено ведение делами государственных  крестьян. Государственными крестьянами  до этого времени ведало министерство финансов. И это было не случайно, ибо феодально-крепостное государство  стремилось выколотить из государственных  крестьян, как можно больше податей.

Важнейший результат деятельности комитетов, составленных для устройства крестьянского населения, состоял  в учреждении особого управления для государственных крестьян. Чтобы  приготовить развязку крепостного  вопроса, правительство Николая  задумало облегчить ее косвенным  средством, дать казенным крестьянам такое  устройство, которое, подняв их благосостояние, вместе с тем служило бы и образцом для будущего устройства крепостных крестьян.

Удача устройства крестьян казенных должна была подготовить успех  освобождения и крепостных крестьян. По плану Киселева было открыто в 1833 г. новое министерство государственных  имуществ, во главе которого он и  был поставлен. Для управления государственными имуществами на местах созданы были палаты государственных имуществ.

В несколько лет государственные  крестьяне не только перестали быть бременем для государственного казначейства, но стали возбуждать зависть крепостных крестьян.

Положительным моментом в  реформе Киселева было создание волостных  и сельских самоуправлений и увеличение земельных наделов в тех селениях, где было чрезмерное малоземелье. Но это увеличение наделов было крайне недостаточным и мало меняло положение  подавляющей массы государственных  крестьян. В то же самое время  над государственными крестьянами  усиливалась власть и произвол царских  чиновников, крестьянские сходы были полностью под их контролем, выросли  повинности государственных крестьян по строительству дорог, мостов, рубке  леса и так далее, и недаром  среди крестьян пошел разговор, что  их продали «в удел» Киселеву.

 Ряд неурожайных годов  - 1843 г. и следующие - не только  не потребовал ссуды государственным  крестьянам, но даже Киселев не  израсходовал на эти ссуды  и запасного капитала, им образованного.  С тех пор крепостные крестьяне  стали самым тяжелым бременем  на плечах правительства. Киселеву  принадлежало то устройство сельских  и городских обществ, основные  черты которого были потом  перенесены в положение 19 февраля  для вышедших на волю крепостных  крестьян.

Кроме всего этого Киселеву принадлежала также и мысль одного важного закона, касавшегося крепостных крестьян. Как мы знаем, 20 февраля 1803 г. издан был закон о вольных  хлебопашцах; по этому закону землевладельцы могли отпускать на волю крепостных крестьян с земельными наделами по добровольному с ними соглашению. Этот закон, плохо поддержанный правительством, оказал незначительное действие на быт  крепостных; в продолжение 40 лет  на волю вышло таким образом немного  крестьян. Больше всего останавливала  помещиков необходимость отдавать землю в собственность крестьян.

По крестьянскому вопросу  издан был ряд других законов, которые частью выработаны были комитетами. Правда, был издан еще в 1797 г. закон  о трехдневной барщине, но он оставался  без действия, но закон о размере  обязательного надела не существовал; вследствие этого иногда происходили  печальные недоразумения. В 1827 г. одна обладательница 28 душ заложила почти  всю землю из-под своих крестьян, так что у крестьян осталось своих  только 10 десятин. Этот случай и вызвал закон, который гласил, что если в  имении за крестьянами земли меньше 4 1/2 десятины на душу, то такое имение брать в казенное управление или  же предоставлять таким крепостным крестьянам право перечисляться в свободные городские состояния. Это был первый важный закон, которым правительство наложило руку на дворянское право душевладения.

В 40-х годах издано было частью по внушению Киселева еще несколько  узаконений, и некоторые из них  столь важны, как закон 1827 г. Так, например, в 1841 г. запрещено было продавать  крестьян в розницу; в 1843 г. запрещено  было приобретать крестьян дворянам безземельным; таким образом, безземельные дворяне лишались права покупать и продавать крестьян без земли; в 1847 г. было предоставлено министру государственных имуществ приобретать  на счет казны население дворянских имений. 3 марта 1848 г. издан был закон, предоставлявший крестьянам право  приобретать недвижимую собственность.

Хотя Киселев и провел реформу управления государственными крестьянами в целях подать дворянству «пример» в разрешении крестьянского  вопроса, однако дело по-прежнему не двигалось  с места. Новый Секретный комитет  по крестьянскому вопросу был  созван в 1839 г. и проработал до 1842 г.

Деятельность этого комитета завершилась, в конце концов, изданием в 1842 г. указа «Об обязанных крестьянах».

Закон «Об обязанных крестьянах»  устанавливал, что помещик по своей  воле может отпускать крестьян на свободу с предоставлением в  их пользование части земли за определенные повинности, которые мало чем отличались от барщины. По этому  указу «освободилось» от крепостной зависимости всего-навсего только 24 тыс. крепостных крестьян. Следовательно, этот указ имел меньшее значение, чем  даже закон 1803 г. «О вольных хлебопашцах». Затем созывались другие комитеты, деятельность которых была почти  безрезультатной. Вследствие их деятельности в 1847 г. принимается закон «Об  инвентарях». Закон об инвентарях был  принят по инициативе киевского генерал-губернатора  Бибикова для украинских губерний.

Позднее инвентари были распространены на прибалтийские губернии.

Инвентарями называлось точное перечисление повинностей, которые  должны были нести крестьяне в  отношении помещиков. Они ставили  задачей ограничение барщины  определенным количеством дней в  году, что, впрочем, на деле не было достигнуто. Вместе с тем инвентари фиксировали  количество земли, которое должно было находиться в пользовании крестьян, но помещики с этим не считались  и по-прежнему распоряжались землей по своему усмотрению.

После революции 1848 г. всякие разговоры по крестьянскому вопросу  прекратились совсем. Выступая в роли жандарма Европы, Николай I, естественно, еще более рьяно стоял на страже интересов крепостников в самой  России.

В марте 1842 года государь произнес в Государственном совете перед  обсуждением закона об обязанных  крестьянах целую речь, в которой, между прочим, сказал, что «никогда не решится даровать свободу крепостным людям», что время, когда к этому  можно будет приступить, еще весьма далеко и что теперь «всякий помысел  о сем был бы лишь преступным посягательством  на общественное спокойствие и благо  государства». Но если, по мнению государя, и «не должно давать вольности» крепостным, то зато «должно открыть путь к  другому переходному состоянию» на основании добровольных соглашений между помещиками и крестьянами.

В 1840 году император Николай  учредил секретный комитет для  улучшения быта дворовых, имевший  всего три заседания, после чего было велено оставить это дело впредь до удобного времени. В 1843 году государь поручил министру внутренних дел  Перовскому представить своисоображения по вопросу о дворовых и, когда он исполнил это требование, учредил новый секретный комитет об устройстве их быта, в котором принял сам ближайшее участие, он согласился на некоторые маловажные меры, направленные главным образом к уменьшению числа дворовых, но вместе с тем заявил, что «прямого воспрещения помещикам брать из крестьян в дворовые следует избегать до последней крайности». Тут же он сказал, что мысль об изменении у нас крепостного состояния никогда не оставляла его с самого вступления на престол и что, считая постепенность мер первым условием в этом деле, он решился начать с дворовых людей, но затем опять повторил, что запрещение помещикам переводить крестьян во дворе признает «решительно на долгое время невозможным». Считая полезным выдавать из казны ссуды дворовым, владельцы которых будут отпускать их на волю за определенную плату, государь решил ассигновать с этой целью на первый случай до 100 000рублей, но предположение это, сколько нам известно, исполнено не было. Закон 1844 года о выкупе дворовых на волю, бывший результатом деятельности этого комитета, не имел никаких существенных последствий.

Таким образом, император  Николай, при всех своих добрых намерениях в крестьянском вопросе, при ясном  сознании необходимости уничтожения  крепостного права, если не при нем, то, по крайней мере, в следующее  царствование, и настоятельности  серьезной подготовки этой меры, обнаружил  такую нерешительность в этом отношении, что деятельность 9 «секретных», «келейных» и «особых» комитетов  не имела никаких серьезных последствий, так как из числа подготовленных ими мер две, единственно возбуждавшие надежды, — закон об обязанных  крестьянах и дозволении выкупаться на свободу при продаже с аукциона, — не принесли почти никакой пользы: первая — вследствие крайней инертности дворянства и равнодушия громадного большинства его к крестьянскому вопросу, а вторая — вследствие ее скорой отмены; лишь деятельность десятого комитета (о западных губерниях), при содействии энергического генерал-губернатора юго-западного края Бибикова Д.Г., была не лишена полезных до известной степени результатов.

Одна из главных причин того, что деятельность целого ряда правительственных комиссий осталась бесплодной, была крайняя боязнь гласности, столь необходимой в этом деле, и неосновательная уверенность, что такое сложное дело, как  ограничение крепостного права, может быть обсуждено и подготовлено исключительно бюрократическими средствами, без содействия общества и печати; отсюда и нежелание допустить  какую бы то ни было общественную самодеятельность в дворянстве и воспрещение представителям науки, литературы и журналистики оказать  со своей стороны содействие правительству  в том святом деле, за которое  оно бралось так нерешительно.

Среди высшей администрации  Чернышевы, Орловы, Перовские тормозили  инициативу Киселева, единственного  более других энергического человека в крестьянском деле, и сводили  к нулю иногда благие начинания, положенные в основу деятельности того или другого  комитета. Если, однако, благодаря этому  противодействию лиц, непосредственно  окружающих государя, его мечты о  подготовке падения крепостного  права и не привели ни к каким  строгим мерам, направленным к его  ограничению, то все-таки признание  государя, что он обязан по мере возможности  действовать в этом направлении, вызвало целый ряд отдельных, хотя и не особенно важных, но зато довольно многочисленных узакониваний, кое в чем ограничивавших помещичью власть и распространение крепостного права.

Если сопоставить требования, высказанные разными комитетами, членами администрации и частными лицами относительно ограничения крепостного  права, с тем, что было действительно  сделано с этой целью в царствование императора Николая, то можно увидеть, что ограничение крепостного  права за эту эпоху подвинулось  вперед весьма мало, не говоря уже, разумеется, об освобождении крепостных, необходимость  которого стало все более и  более сознавать наше общество, но о котором правительство боялось  и подумать. Назрел вопрос о запрещении продажи крепостных без земли, но полного ее запрещения не последовало, а только не позволено было разлучать  при этом членов семейства, запрещено  принимать крепостных без земли  в обеспечение и удовлетворение частных долгов и покупать их без  земли иначе, как с припиской  к населенным имениям. Повинности крестьян были точно определены только в юго-западном крае. Для устройства быта дворовых не было принято никаких решительных  мер, так как указы 1844 года в счет идти не могут; относительно предоставления крестьянам права собственности также ничего не было сделано, так как указ 3 марта 1848 г. был шагом не вперед, а скорее назад. Размера выкупа, за который можно приобретать свободу, установлено не было. Распространение в 1847 году на всю Россию право выкупаться на свободу при продаже имений с публичного торга было отменено менее чем через два года. Указ об обязанных крестьянах, как мера необязательная, не принес почти никаких плодов. Освободилось вследствие покупки имений в казну также незначительное число душ. Таким образом, за исключением частных, неполных мер относительно продажи без земли и ограничения повинностей лишь в одной местности России, не было сделано ничего серьезного, но очень важно то, что в николаевскую эпоху в правительственных сферах выработалось убеждение в необходимости наделения крестьян землей при уничтожении крепостного права.