Чеченская война: причины и последствия

Итоги

Итогом войны стало подписание Хасавюртовских соглашений и вывод российских войск. Чечня вновь стала де-факто независимым, но де-юре непризнанным ни одной страной мира (в том числе Россией) государством.

Разрушенные дома и сёла не восстанавливались, экономика — исключительно криминальная, впрочем, криминальная она была не только в Чечне, так, по утверждению бывшего депутата Константина Борового, откаты в строительном бизнесе по подрядам Министерства обороны, во время Первой чеченской войны, доходили до 80 % от суммы договора[23]. Из-за этнических чисток и боевых действий Чечню покинуло (или было убито) практически всё не чеченское население. В республике начался межвоенный кризис и рост ваххабизма, в дальнейшем приведший к вторжению в Дагестан, а затем и к началу Второй чеченской войны.

Потери

По данным, обнародованным штабом ОГВ, потери российских войск составили 4103 человек убитыми, 1231 — пропавших без вести/дезертировавших/пленных, 19 794 раненых[24]. Потери боевиков составили 17 391 человек. Число потерь мирного населения доподлинно неизвестно — по разным оценкам правозащитных организаций они составляют 30-40 тысяч человек убитыми[25].

Глава 2. Вторая Чеченская война

Предыстория

После подписания Хасавюртовских соглашений и вывода российских войск в 1996 году мира и спокойствия в Чечне и прилегающих к ней регионах не наступило.

Чеченские криминальные структуры безнаказанно делали бизнес на массовых похищениях людей, захвате заложников (в том числе официальных российских представителей, работающих в Чечне), хищениях нефти из нефтепроводов и нефтяных скважин, производстве и контрабанде наркотиков, выпуске и распространении фальшивых денежных купюр, терактах и нападениях на соседние российские регионы. На территории Чечни были созданы лагеря для обучения боевиков — молодых людей из мусульманских регионов России. Сюда направлялись из-за рубежа инструктора по минно-подрывному делу и исламские проповедники. Значительную роль в жизни Чечни стали играть многочисленные арабские наёмники. Главной их целью стала дестабилизация положения в соседних с Чечнёй российских регионах и распространение идей сепаратизма на северокавказские республики (в первую очередь Дагестан, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария).

В начале марта 1999 года в аэропорту Грозного террористами был похищен полномочный представитель МВД РФ в Чечне Геннадий Шпигун.[26] Для российского руководства это было свидетельством того, что президент ЧРИ Масхадов не в состоянии самостоятельно бороться с терроризмом.[27] Федеральный центр предпринял меры по усилению борьбы с чеченскими бандформированиями: были вооружены отряды самообороны и усилены милицейские подразделения по всему периметру Чечни, на Северный Кавказ были отправлены лучшие оперативники подразделений по борьбе с этнической оргпреступностью, со стороны Ставрополья были выставлены несколько ракетных установок «Точка-У», предназначенных для нанесения точечных ударов.[26][27] Была введена экономическая блокада Чечни, приведшая к тому, что денежный поток из России стал резко иссякать. Из-за ужесточения режима на границе всё труднее стало переправлять в Россию наркотики и захватывать заложников. Бензин, изготавливаемый на подпольных заводах, стало невозможно вывезти за пределы Чечни. Была также усилена борьба с чеченскими преступными группировками, активно финансировавшими боевиков в Чечне. В мае-июле 1999 года чечено-дагестанская граница превратилась в милитаризованную зону. В результате доходы чеченских полевых командиров резко сократились и у них возникли проблемы с закупкой оружия и платой наёмникам.[28] В апреле 1999 главкомом внутренних войск был назначен Вячеслав Овчинников, успешно руководивший рядом операций во время Первой чеченской войны. В мае 1999 российские вертолёты нанесли ракетный удар по позициям боевиков Хаттаба на реке Терек в ответ на попытку бандформирований захватить заставу внутренних войск на чечено-дагестанской границе. После этого глава МВД Владимир Рушайло заявил о подготовке крупномасштабных превентивных ударов.[26]

Тем временем, чеченские бандформирования под командованием Шамиля Басаева и Хаттаба готовились к вооружённому вторжению в Дагестан. С апреля по август 1999, проводя разведку боем, они только в Ставрополье и Дагестане совершили более 30 вылазок, в результате которых погибли и получили ранения несколько десятков военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и гражданских лиц.[29][26] Поняв, что на кизлярском и хасавюртовском направлениях сосредоточены наиболее сильные группировки федеральных войск, боевики решили нанести удар по горной части Дагестана. При выборе этого направления бандформирования исходили из того, что там нет войск, а в кратчайшие сроки перебросить силы в этот труднодоступный район не удастся. Кроме того, боевики рассчитывали на возможный удар в тыл федеральных сил со стороны Кадарской зоны Дагестана, с августа 1998 года контролируемой местными ваххабитами.

Как отмечают исследователи, дестабилизация обстановки на Северном Кавказе была выгодна многим. Прежде всего, исламским фундаменталистам, стремящимся к распространению своего влияния на весь мир, а также арабским нефтяным шейхам и финансовым олигархам стран Персидского залива, не заинтересованным в начале эксплуатации нефтегазовых месторождений Каспия.

7 августа 1999 с территории  Чечни было совершено массированное  вторжение боевиков в Дагестан  под общим командованием Шамиля  Басаева и арабского наёмника  Хаттаба. Ядро группировки боевиков  составляли иностранные наёмники  и бойцы «Исламской международной  миротворческой бригады», связанной с «Аль-Каидой».[30] План боевиков по переходу на их сторону населения Дагестана провалился, дагестанцы оказали вторгшимся бандитам отчаянное сопротивление.[31] Российские власти предложили ичкерийскому руководству провести совместную с федеральными силами операцию против исламистов в Дагестане. Было также предложено «решить вопрос о ликвидации баз, мест складирования и отдыха незаконных вооруженных формирований, от которых чеченское руководство всячески открещивается».[32] Аслан Масхадов на словах осудил нападения на Дагестан и их организаторов и вдохновителей, однако реальных мер для противодействия им не предпринял.

Более месяца шли бои федеральных сил с вторгшимися боевиками, закончившиеся тем, что боевики были вынуждены отступить с территории Дагестана обратно в Чечню. В эти же дни — 4-16 сентября — в нескольких городах России (Москве, Волгодонске и Буйнакске) была осуществлена серия террористических актов — взрывы жилых домов.

Учитывая неспособность Масхадова контролировать ситуацию в Чечне, российским руководством было принято решение о проведении военной операции по уничтожению боевиков на территории Чечни. 18 сентября границы Чечни были блокированы российскими войсками.

23 сентября президент  России Борис Ельцин подписал  указ «О мерах по повышению  эффективности контртеррористических  операций на территории Северо-Кавказского  региона Российской Федерации». Указ предусматривал создание  Объединённой группировки войск  на Северном Кавказе для проведения контртеррористической операции.

23 сентября российские  войска начали массированные  бомбардировки Грозного и его  окрестностей, 30 сентября они вошли  на территорию Чечни.

Победа, которой не было

29.02-1.03.2000 – Шестая  рота

После взятия Грозного российской армией в начале февраля 2000 г. под контролем чеченской армии оставался только участок Аргунского ущелья от Дуба-Юрта до Шатоя (на юге республики). Именно здесь сконцентрировались отряды известных чеченских полевых командиров - Ш. Басаева, Хаттаба, Р. Гелаева. Их разгром и стал приоритетной задачей российского командования на данном этапе, но, как показали события, выполнена она была лишь частично.

Для действий в этом районе в дополнение к группировкам «Запад» и «Восток» была создана ещё одна - «Центр», под командованием генерала В.Булгакова. Первоначально в её задачу входило блокирование и уничтожение боевиков в районе Шатоя. Генерал Г. Трошев в своих мемуарах «Моя война» утверждает: «Войскам группировки «Центр» предстояло ударом по сходящимся направлениям окружить бандформирования в районе нас. пунктов Борзой, Урдюхой, Большие Варанды. Действиями войск, ударами авиации, огнём артиллерии и средств прямой наводки нанести поражение боевикам, а затем приступить к спецоперации в блокируемом районе до полного их уничтожения»[33].

Вышеперечисленные сёла расположены вокруг Шатоя. 
25-27 февраля 2000г. группировка «Запад» блокировала Аргунское ущелье с западного направления (Харсеной), а группировка «Восток» - с восточного (Улус-Керт) и северного (Дачу-Борзой, Ярышмарды) (Г. Трошев «Моя война»). 29 февраля Шатой был занят федеральными силами, а отряды боевиков численностью не менее 4 тысяч человек начали отступление в северном направлении. Казалось, что из Аргунского ущелья им уже не прорваться, данный район блокировала 20-тысячной российская группировка. Но чеченские отряды под командованием Ш. Басаева и Хаттаба свернули на восток и начали прорыв в соседний Веденский район. Из всей 20-тысячной группировки российское командование смогло противопоставить им в районе Улус-Керта лишь 6-ю роту 104 парашютно-десантного полка ВДВ, численностью 90 бойцов. Позднее, генерал В. Шаманов признавал, что в результате преждевременного взятия Шатоя федеральными силами не был создан оборонительный рубеж на этом направлении. Напомню, в своих мемуарах Г. Трошев утверждал как раз обратное (см. выше). Кстати, он тоже пишет, что российские генералы (в очередной раз) не ожидали такого массового прорыва на восточном направлении. Командование явно запоздало отдало приказ 6-й десантной роте о занятии высоты Исты-Корд. Высадку с вертолётов в этом районе произвести было невозможно, в горном лесу не нашлось ни одной площадки пригодной для десантирования, а своим ходом десантники просто не успели выйти в пункт назначения. Рота заняла высоту 776,0, где разгорелся ожесточённый бой, длившийся до утра 1 марта, в результате которого 84 десантника из 90 погибли. Нельзя сказать, что им вообще не пытались помочь. 3-й взвод 4-й роты пробился на высоту, но в силу своей малочисленности (всего 16 бойцов), переломить ситуацию не смог. Командир батальона М. Евтюхин, непосредственный участник боя на высоте 776,0, вечером 29 февраля пытался вызвать вертолёты, но они не пришли. Позднее, в своей докладной «наверх» командующий группировкой ВДВ генерал Г. Шпак сообщал, якобы десантникам была оказана поддержка вертолётами армейской и гражданской авиации. Его опровергает генерал Г.Трошев («Моя война»), по его словам вертолёты использовать было невозможно из-за сложного рельефа местности и риска накрыть их собственной артиллерией.

Российское командование поначалу не желало признавать факта гибели 6-й роты. Ещё 5 марта генерал Г.Трошев заявлял о потерях убитыми всего лишь 31 десантника. В то же время потери противника были оценены от 400 до 600 боевиков. В итоге упор был сделан на героизм российских солдат (который, несомненно, имел место), но замалчивалось, что порядка 2000 боевиков всё-таки прорвалось в Веденский район. Никто не стал искать виновных в том, что «разгромленный» противник в самом «конце войны» (по официальной версии) уничтожил одно из элитных подразделений и вышел из окружения. В условиях грядущих президентских выборов это было невыгодно, а в последующем стало для власти неактуальным.

Частичный реванш федеральным силам удалось взять чуть позже, когда в начале марта в селе Комсомольское была окружена и разгромлена другая крупная чеченская группировка - под командованием Р. Гелаева. Здесь бои затянулись на 2,5 недели, но в итоге сопротивление противника было сломлено. По данным сотрудника «Мемориала» А.Черкасова чеченская сторона потеряла только убитыми больше 1 тысячи боевиков. Самому Р.Гелаеву удалось выйти из окружения, но такие большие потери вызвали недовольство самого Ш. Басаева, который призвал полевого командира к ответу. В результате Р.Гелаев временно покинул территорию Чечни и ушёл со своими людьми в Грузию до сентября 2002 г.

Тем не менее, этот частный успех федеральной стороны не мог остановить развёртывания партизанской войны на территории республики. Чеченское командование отказалось от тактики времён первой войны по захвату населённых пунктов с последующим длительным их удержанием. В сложившихся условиях (контроль Кремля за основными федеральными СМИ, спад антивоенных настроений в России) даже очередное взятие Грозного боевиками не привело бы к началу мирных переговоров. Лидер сепаратистов А.Масхадов и прочие полевые командиры выбрали единственно возможную тактику - сценарий партизанской войны «на истощение», который двумя десятилетиями раньше уже принёс успех афганским моджахедам в противостоянии с Советской Армией. В Чечне сложилась патовая ситуация - ни одна из сторон не могла завершить войну однозначной военной победой, и в тоже время российское руководство продолжало упорствовать в своём нежелании начать переговоры с противником.[34]  
 
На протяжении 2,5 лет (с марта 2000 по сентябрь 2002 г.) противник избегал переноса боевых действий за пределы Чечни. Локальные боевые столкновения в соседних Ингушетии и Дагестане конечно случались. Произошло также несколько крупных терактов: в Москве (взрыв на Пушкинской площади в 2000 г.), на Ставрополье, в Карачаево-Черкесии, в Дагестане. Но в целом для населения России война становилась всё более виртуальной, картинкой с телеэкрана, к тому же ещё и предельно «размытой» благодаря фактической государственной цензуре на телевизионных каналах. Казалось, что кошмар и позор Будённовска и Кизляра-Первомайского в принципе повториться уже не может. Эти иллюзии рассыпались как карточный домик 23 октября 2002 г., когда чеченская сторона предприняла очередную попытку переломить ход войны, вынудив Кремль пойти на переговоры под угрозой гибели заложников. Теперь удар был нанесён в самом сердце России - Москве.[35]

23-26.10.2002 – Трагедия  на Дубровке

23 октября 2002 г. отряд чеченских  боевиков под руководством М.Бараева  захватил театральный комплекс  на Дубровке, расположенный в  здании бывшего ДК. В заложники  к террористам попали более 700 зрителей мюзикла «Норд-Ост» и  артисты. Боевики пригрозили взорвать  театральный комплекс, если российские  власти предпримут попытки штурма, их главным требованием был  вывод федеральных сил из Чечни. Всю страну шокировало произошедшее - спустя 3 года после взрывов домов  война снова пришла в Москву.  
На переговоры террористы потребовали политических деятелей - Б. Немцова, И. Хакамаду, Г. Явлинского, а также экс-премьера Е. Примакова и бывшего президента Ингушетии Р. Аушева. Из представителей СМИ они готовы были принять журналистку «Новой газеты» А. Политковскую и также репортёров телекомпании НТВ. Помимо указанных лиц активное участие в переговорах приняли депутат Госдумы, певец и общественный деятель И. Кобзон и известный детский врач Л. Рошаль.

Все перечисленные лица, естественно, не обладали полномочиями для принятия политических решений, подобно премьеру В.Черномырдину во время разрешения будённовского кризиса. В их задачу входило: ознакомиться с требованиями боевиков для передачи их представителям российского руководства, добиться освобождения максимально возможного количества заложников, и, как продемонстрировали дальнейшие события, выиграть время для подготовки к штурму.

За двое суток (к вечеру 25 октября) удалось освободить 58 заложников. Стоит отметить, далеко не все были отпущены в результате переговоров. Части театрального коллектива и обслуживающего персонала удалось отсидеться в подсобных и технических помещениях и, выбрав момент, покинуть здание ДК. Этому способствовали малая численность чеченского отряда (несколько десятков человек), и, особенно, плохое знание террористами плана захваченного здания. Более того, боевики и не стремились расширить свой контроль далеко за пределами зрительного зала, например на первый этаж - в застеклённое фойе они вообще избегали спускаться, опасаясь российских снайперов. Соответственно у М.Бараева не было ни малейших шансов на длительное сопротивление в случае штурма, подобное тому, которое было организовано Ш.Басаевым в будённовской больнице (как, в принципе, и произошло). Террористы фактически могли рассчитывать только на то, что власть, опасаясь многих сотен жертв в центре столицы, предпочтёт переговоры силовым действиям. Тем не менее они жестоко просчитались.

Вечером 25 октября была достигнута договорённость о прибытии на переговоры полпреда президента в Южном федеральном округе генерала В.Казанцева к 10.00 следующего дня. Но в 5.30 утра 26 октября начался штурм. В ходе его был применён усыпляющий газ, а вошедшие в здание ДК группы «Альфа» и «Вымпел» в ходе боя уничтожили всех чеченских боевиков (по официальной версии). Операция была объявлена «успешной», но триумф власти серьёзно омрачило увеличивающееся количество скончавшихся заложников. В итоге официальная цифра достигла 130 погибших. Эти люди умерли не от пулевых ранений и не в результате несостоявшегося взрыва, а под воздействием применённого газа. По сути, в зрительном зале был применён коллективный «наркоз». Но на операционном столе в обязательном порядке применяются воздуховоды, чтобы избежать смерти в результате западания языка, и искусственная вентиляция посредством кислородной маски. В театральном комплексе на Дубровке это сделано не было, в интересах секретности медиков вообще не предупредили о применении газа. В итоге первая медицинская помощь сводилась в основном к выносу заложников на улицу и введении им препарата «налоксон». Последний даже по признанию официального следствия положительного эффекта не дал, кроме того, он мог способствовать увеличению смертельных исходов, т.к. отметок о сделанной прививке никто не делал, и ряд людей получили передозировку в результате нескольких инъекций. Тем не менее, по данным родственников заложников, власти продолжали скрывать химический состав применённого газа и на следующий день, что не позволяло врачам в больницах подобрать для помощи пострадавшим наиболее эффективный антидот.