Архитектура России в 17 веке

На центральной торговой площади Суздаля возвышается Воскресенская церковь, имеющая интересную архитектуру в виде восьмигранника со сферической кровлей. А недалеко от музея деревянного зодчества расположена Борисоглебская церковь – уникальный стиль строения из красного камня относит время её возведения к концу XVII в. Богоявленская церковь может служить примером смешения стилей на грани XVII и XVIII вв.

В старой части Мурома на берегу Оки находятся гостиные ряды, откуда открывается прекрасный вид на главные достопримечательности города – Троицкий и Благовещенский монастыри9. В 1642-1643 гг. на средства местного, муромского, купца Т. Борисова был построен собор святой Троицы, после чего купец получил разрешение патриарха на строительство женского монастыря – и были сооружены церковь Казанской Божьей Матери и высокая колокольня, которые и сегодня украшены многочисленными арками, колоннами, окнами необычной формы, цветными изразцами. Здесь же расположена церковь Сергия Радонежского, привезённая из одной местной деревни; сюда приезжают многие верующие, чтобы поклониться мощам святых чудотворцев Петра и Февронии – покровителей любви и брака. Мужской Благовещенский монастырь расположен напротив Троицкого монастыря. Его история началась так: Иван Грозный после взятия Казани в 1552 г. основал монастырь на святом месте, там, где были захоронены князь Константин, распространивший христианство на Муромской земле, его жена Ирина и двое детей, причисленные к лику святых (их мощи покоятся в монастыре и сегодня).

3. «Московское барокко»

В конце XVII в. наступил подъём русской архитектуры, обусловленный политическим и экономическим восстановлением страны, укреплением могущества русского государства и оживлением политических и культурных связей со странами Европы, Кавказом и Китаем.

Культурные связи с Европой, где в архитектуре господствовал стиль барокко, и присоединение в 1654 г. Украины, где влияние барокко уже сказалось, способствовали особенному пути развития русского зодчества. В частности, с Украины были заимствованы барочные формы храмов, пробудившие интерес к столпообразным шатровым и ярусным композициям периода расцвета русской архитектуры XVI в. (Коломенский храм, столп «Иван Великий» и прочие). Эти архитектурные формы были ликвидированы патриархом Никоном, во время царствования Алексея Михайловича (1645-1676 гг.). Лишь в конце XVII в., в предпетровское время, они были возрождены10.

В ранних произведениях московского барокко ещё было заметно смешение традиционных русских форм с формами украинского барокко (однолинейное трехглавие, ярусность и прочее). Эти черты присущи надвратной церкви Покрова Богородицы в Новодевичьем монастыре (1688 г.). Но уже другая надвратная церковь Преображенья в том же монастыре (1688 г.) вместо трёхглавия несёт пятиглавие с барочными куполами – согласно новому московскому стилю.

Следует особо отметить необычайный для Руси этого времени и не имеющий близких аналогий в мировой архитектуре памятник – храм «Знамения» в Дубровицах (1690-1704 гг.), построенный дядькой Петра I – Б.А. Голицыным. Внешне он имеет вид стройного башнеподобного восьмигранного столпа на крещатом в плане постаменте. Эта композиция сама по себе не нова: она встречается в Коломенском храме, где на подобном крещатом основании воздвигнут восьмигранный столп, увенчанный шатром. Но в храме Знамения все формы трактованы в барочном стиле. Крестообразный в плане постамент состоит из квадрата, окружённого с четырёх сторон трёхлопастными криволинейными выступами. Всё здание облицовано камнем, покрыто тончайшей резьбой, украшено европейской, не свойственной русским храмам барочной фигурной скульптурой. Центральный столп увенчан поверх купола ажурной золочёной короной. Благодаря пышности и изяществу украшений и скульптуры, наружным и особенно внутренним рельефам храм похож на цельное ювелирное изделие11.

Заимствование формы плана и характера убранства у Дубровицкого храма заметно в церкви села Уборы Звенигородского района (1693 г.). А в её многоярусной композиции, завершённой звоном, заложен прототип церкви Покрова в Филях, под Москвой. Церковь же в Филях (1693 г.) – памятник русского барокко XVII в. – в новых нарядных формах как бы повторяет динамический образ башнеподобных многоярусных композиций XVI в. Так же как и Коломенский храм, церковь в Филях имеет широко раскинутую террасу на аркаде (подклет). От террасы она стремительно поднимается вверх ярусами четверика и восьмериков, украшенных белокаменным «кружевным» убранством, и завершается куполами. Группировка масс храма, его стройный и лёгкий силуэт, тонкие детали и резные украшения, выделенные белым на красном фоне стен, чудесное сочетание с окружающей средой вносят этот памятник в список величайших произведений архитектуры того периода.

Кроме типа крещатой в плане многоярусной церкви, развивался в то время и украинский тип – трёхчастной в плане и соответственно трёхглавой церкви. Так, стройная и изящная церковь Троицы в подмосковном селе Троицком-Лыкове со звонницей вверху и круговой террасой (1708 г.) является одним из наиболее развитых и совершенных образцов архитектуры этого типа. Храм поражает богатством и тонкостью резных украшений снаружи и внутри (в частности, это относится к иконостасу); выделяется также стройностью пропорций и общей группировкой масс храм Воскресенья в Кадашах, в Москве (1687-1713 гг.). Шатровая колокольня этого храма отличается лёгкостью и новизной форм: многоярусный верх колокольни вписан в форму шатра.

Лучшим произведением столпообразных многоярусных сооружений московского барокко XVII в., несомненно, является колокольня Новодевичьего монастыря. Идея динамического взлёта воплотилась в ней в изысканно стройных по пропорциям архитектурных формах, изящных деталях и убранстве. Выдающимся произведением этого стиля была так называемая Сухарева башня (1692-1701 гг.), ныне не существующая. К интересным образцам относятся также башни и построенная несколько позже надвратная церковь Донского монастыря12.

В этот период развивался и особый тип зданий – монастырские трапезные с обширными светлыми высокими залами, смело перекрытыми сводами. Одним из наиболее монументальных образцов подобных сооружений является трапезная московского Симонова монастыря (1680 г.). Лучшим произведением этого рода относительно решения внутреннего пространства и внешней архитектуры является трапезная Троице-Сергиевой лавры (1686-1692 гг.). Трапезные зального типа XVII в. сменили одностолпные трапезные палаты, представляющие оригинальное, чисто русское явление в архитектуре XVI в.

К числу ранних памятников московского барокко относится надвратный «теремок» Крутицкого подворья в Москве – великолепный образец цветистой изразцовой декорации фасада и тончайшей резной орнаментики, обрамляющих окна колонок. Теремок с остатками галереи, колокольней, церковью и переделанными дворцовыми зданиями составляет часть ансамбля резиденции архиепископов на «крутицах», то есть на возвышении, откуда произошло его название «Крутицкое подворье»13.

Архитектура московского, или нарышкинского, барокко конца XVII в. имела широкое распространение и оказала большое влияние на последующее русское, послепетровское, зодчество. Выдающимися памятниками этого периода являются собор в Рязани (конец XVII в.) и храм в Нижнем Новгороде.

Среди учёных до сих пор ведутся споры, можно ли вообще применять к этому стилю, «нарышкинскому стилю»,термин «барокко». С одной стороны, в произведениях русского средневекового зодчества форма любого элемента зависела от его места в структуре целого, всегда индивидуального. Западное же барокко основывалось на правилах архитектурных ордеров, имевших всеобщее значение, универсальным правилам подчинялись не только элементы здания, но и его композиция в целом, ритм, пропорции. К подобному использованию закономерностей обратились и в московском барокко: планы построек стали подчиняться отвлечённым геометрическим закономерностям, в размещении проёмов и декора возникали «правильности» ритма, ковровый характер узорочья середины века был отвергнут, а элементы декорации располагались на фоне стен, что подчёркивало не только их ритмику, но и живописность. Были и такие близкие к барокко новые особенности, как пространственная взаимосвязанность главных помещений здания, сложность планов, подчёркнутое внимание к центру композиции, стремление к контрастам, в том числе к столкновению мягко изогнутых и жёстких прямолинейных очертаний. В архитектурную декорацию стали вводиться изобразительные мотивы. Но в то же время московское барокко, как и средневековая русская архитектура, оставалось по преимуществу «наружным», внутреннее пространство построек не подвергалось изменениям. Поэтому произведения этого стиля были достаточно противоречивы, разнородны в структуре и декоративной «оболочке», для них были характерны различные стилистические характеристики наружных форм, тяготеющих к старой традиции, и форм интерьера, где стиль развивался более динамично14.

Вообще в Европе барокко пришло на смену Ренессансу (через переходный этап, маньеризм). В культуре барокко место ренессансного человека занимал бог – первопричина и цель земного существования., и в известном смысле барокко представляет собой синтез Возрождения и средневековья. Именно средневековые элементы в эстетике барокко способствовали усвоению этого стиля у восточных славян, для которых средневековая культура была отнюдь не далёким прошлым. В то же время барокко никогда (по крайней мере, теоретически) не порывало с наследием Ренессанса и не отказывалось от его достижений. Античные боги и герои оставались персонажами барочных писателей, античная поэзия сохранила для них значение высокого и недосягаемого образца, но ренессансные элементы обусловили особую роль стиля барокко в эволюции русской культуры: барокко в России выполняло функции Ренессанса.

К слову, родоначальником московского барокко стал белорус Самуил Емельянович Ситнианович-Петровский (1629-1680), который в возрасте двадцати семи лет принял монашество с именем Симеона и которого в Москве прозвали Полоцким – по названию его родного города, где он был учителем в школе тамошнего православного «братства». В 1664 г. он приехал в Москву одновременно с протопопом Аввакумом, вернувшимся из сибирской ссылки, и остался в ней навсегда15.

Всё мировоззрение Ренессанса строилось на безграничной вере в гармонию мира, в силу и волю человека-героя, в то, что человек – мера всех вещей. К XVII в., несмотря на конфликты, войны и потрясения, эпоха неопределённых надежд в Европе начала заканчиваться, был развеян гуманистический миф о единой, целостной и доброй натуре человека – она теперь стала восприниматься как система противоречий (это было отражением социальных процессов). Возникло так называемое двоемирие. Если в Средние века личная жизнь человека была тесно связана с общественной, то теперь общественное стало важнее личного, и это сильно воздействовало на культуру, мировоззрение и искусство того времени. Мировоззрение человека XVII в. было пронизано ощущением трагического противоречия человека и мира, в котором тот занимает совсем не главное место, а растворён в его многообразии, подчинён среде, обществу и государству. Поэтому в искусстве этого времени выделялось три линии: классицизм, являющийся результатом теократического течения; явления, не укладывающиеся в рамки определённого стиля (так называемая линия ренессансного реализма, например, творчество Рембрандта); и барокко, которое некоторые исследователи считают результатом распада ренессансного искусства16.

Барокко в Европе соединило в себе черты мистики, фантастичности, иррациональности, повышенной экспрессии с трезвостью, приземлённостью и деловитостью. На смену величавости, сдержанности и статичности Ренессанса пришла динамика, на смену чувству меры и ясности – любовь к контрастам и асимметрии, искусство, тяготеющее к грандиозности, перегруженности декоративными мотивами. Классическое архитектурное барокко, существенной чертой которого являлось активное взаимодействие объёмов и окружающего пространства, внутреннего и внешнего пространства в архитектуре, зрительное поглощение формы движением цвета и света, не могло по-настоящему затронуть искусство стран, где не было подлинного классицизма, поскольку барокко вырасло именно из архитектуры классицистических форм. Если в архитектуре Ренессанса излюбленной фигурой был круг, то в барокко присутствовали разные фигуры, лишённые завершённости и устойчивости. Для барокко характерны изогнутые стены, «волнующиеся» фасады, мощно раскрепованные карнизы, сильно выступающие ризалиты, отходящие от стен пучки колонн. Философия барокко исходила из того, что мир противоречив и сложен, но воспринималось это не как хаос, а как закономерность, система: в мире всё состоит из соединённых и систематизированных контрастов: жизнь – смерть, старость – юность, реальность – фантастичность17.

Все предшествующие барокко архитектурные стили относились к пространству пассивно. Барокко же, напротив, активно осваивало пространство: не ограничивало постройкой часть естественного пространства, а создавало новое. При этом пространство стремилось к бесконечному расширению, и стены и своды не просто являлись оболочкой пространства, а противостояли ему, все архитектурные формы приобретали напряжённую динамичность. Пространство заставляло изгибаться фасады, разрывало фронтоны и карнизы и поднималось к сводам, создавая совершенно неожиданные ракурсы. При этом архитектурная масса становилась очень пластичной. Особую роль играли ордерные формы, которые не стояли отдельно, неся перекрытие, а приближались к стене, как бы сдерживая напор пространства. Декор был не самоценен, он усиливал напряжённость архитектурной массы. Таким образом, налицо был конфликт между пространством и массой архитектурного сооружения.

В нарышкинских же памятниках архитектуры и использование ордерных элементов, и типичная для зодчества того времени двуцветность, и использование полихромных изразцов и позолоченной резьбы в интерьерах следовали традициям русского узорочья и травного орнамента, а вовсе не барокко.

И хотя нарышкинское барокко является самостоятельным стилем в искусстве, тем не менее оно не вполне является барокко (к тому же оно не совсем нарышкинское). Применение термина «барокко» здесь допустимо лишь в метафорическом смысле. Хотя русский XVII век – это тоже своеобразное возникновение двоемирия, только в нём не личное отчленялось от общественного, а религиозное от светского; и возникали противоречия между многовековой культурой предков и новыми веяниями, и распадались традиционные формы древнерусского искусства18.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В XVII столетии в России большое развитие получило каменное строительство. Каменные церкви появились не только в городах, но стали обычным явлением и в сельских местностях. Строилось немалое количество каменных зданий гражданского назначения. Обычно это были двухэтажные строения с окнами, украшенными наличниками, и богато отделанным крыльцом. Образцами таких домов являются «Поганкины палаты» в Пскове, дом Коробова в Калуге и прочие здания. В архитектуре же каменных церквей (каменные шатровые церкви строились ещё в первой половине XVII в.) преобладали пятиглавые соборы и небольшие храмы с одной или пятью главами, наружные стены которых были украшены каменным узором кокошников, карнизов, колонок, оконных наличников, иногда разноцветных изразцов. Главы церквей на высоких шеях приняли вытянутую луковичную форму. Позже шатровые храмы стали достоянием русского Севера с его деревянным зодчеством.