Россия во время правления Николая I

В начале 5-го часа он лично скомандовал: «Пальба орудиями по порядку! Правый фланг начинай! Первое!..» К его  удивлению и страху, выстрела не последовало. «Почему не стреляешь?»  — набросился на правофлангового  канонира поручик И.М. Бакунин. «Да  ведь свои, ваше благородие!» — ответил солдат. Поручик выхватил у него фитиль и сам сделал первый выстрел. За ним последовал второй, третий... Ряды восставших дрогнули и побежали.

В 6 часов вечера все было кончено. Подобрали на площади трупы мятежников. По официальным данным, их было 80, но это явно уменьшенная цифра; сенатор П.Г. Дивов насчитал в тот день 200 погибших, чиновник министерства юстиции С.Н. Корсаков — 1271, из них «черни» — 903.⁶

Поздно вечером у Рылеева  в последний раз собрались  участники восстания. Они договорились, как вести себя на допросах, и, простившись друг с другом, разошлись — кто домой, а кто и прямо в Зимний дворец: сдаваться. Первым объявился в царском дворце с повинной тот, кто первым же пришел на Сенатскую площадь, — Александр Бестужев. Тем временем Рылеев отправил на Юг гонца с известием о том, что восстание в Петербурге подавлено.

Не  успел Петербург оправиться от шока, вызванного 14 декабря, как узнал о восстании декабристов на Юге. Оно оказалось более продолжительным (с 29 декабря 1825 по 3 января 1826 г.), но менее опасным для царизма. К началу восстания, еще 13 декабря, по доносу Майбороды был арестован Пестель, а вслед за ним — вся Тульчинская управа. Поэтому южане сумели поднять только Черниговский полк, который возглавил Сергей Иванович Муравьев-Апостол — второй по значению лидер Южного общества, человек редкого ума, мужества и обаяния, «Орфей среди декабристов» (как назвал его историк Г.И. Чулков), их общий любимец. Командиры других частей, на которые рассчитывали декабристы (генерал С.Г. Волконский, полковники А.З. Муравьев, В.К. Тизенгаузен, И.С. Повало-Швейковский и др.), не поддержали черниговцев, а декабрист М.И. Пыхачев, командир конно-артиллерийской роты, предал товарищей и принял участие в подавлении восстания. 3 января в бою у д. Ковалевка примерно в 70 км на юго-запад от Киева Черниговский полк был разбит правительственными войсками. Тяжело раненный Сергей Муравьев-Апостол, его помощник М.П. Бестужев-Рюмин и брат Матвей были взяты в плен (третий из братьев Муравьевых-Апостолов Ипполит, поклявшийся «победить или умереть», застрелился на поле боя).

Расправа с декабристами вершилась жестоко. Всего были арестованы свыше 3 тыс. мятежников (500 офицеров и более 2,5 тыс. солдат).

Солдаты были биты шпицрутенами (иные — насмерть), а потом разосланы в штрафные роты. Для расправы с главными преступниками Николай I назначил Верховный уголовный суд из 72 высших чиновников.

Суду был предан 121 декабрист: 61 член Северного общества и 60 — Южного. В числе их были звезды российского  титулованного дворянства: 8 князей, 3 графа, 3 барона, 3 генерала, 23 полковника или подполковника и даже обер-прокурор Правительствующего Сената.

Все подсудимые были разделены по мерам наказания на 11 разрядов: 1-й (31 подсудимый)—к «отсечению головы», 2-й — к вечной каторге и т. д.; 10-й и 11-й — к разжалованию в солдаты. Пятерых суд поставил вне разрядов и приговорил к четвертованию (замененному повешением) — это П.И. Пестель, К.Ф. Рылеев, СИ. Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин и убийца Милорадовича П.Г. Каховский.

Более 100 декабристов после замены «отсечения головы» каторгой сослали  в Сибирь и — с разжалованием в рядовые — на Кавказ воевать против горцев.

Амнистировал декабристов уже  новый царь Александр II в 1856 г. К тому времени в Сибири из 100 осужденных выжили только 40. Остальные погибли на каторге и в ссылке.

2 РОССИЯ В ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ  НИКОЛАЯ 1

2.1 Внутренняя политика

Он вступил на престол, вдохновленный  идеей службы государству, и мятеж 14 декабря преломил реализацию ее по двум направлениям. С одной стороны, Николай увидел опасность для собственных прав и прерогатив, а следовательно, с его точки зрения, и для государства в целом со стороны общественных сил, желавших преобразований. Это предопределило отчетливо охранительный характер правления. С другой стороны, «друзья-декабристы» материалами их допросов, записками и письмами на имя Николая сформировали у него представление о необходимости реформ — реформ умеренных, осторожных, проводимых исключительно самодержавной властью для обеспечения стабильности и процветания государства.

Первым шагом на пути осуществления «консервативной  реакции» Николая I на события, сопровождавшие начало его царствования, стала деятельность Комитета 6 декабря 1826 г., в котором  должны были быть рассмотрены проекты, реформ, намечавшихся при Александре I, разработаны неотложные преобразования в устройстве государственных учреждений, а также в положении и правах отдельных сословий. При рассмотрении всех этих вопросов встала роковая для России проблема крепостного права. Ко времени вступления на престол Николая I уже выявились как несовместимость крепостничества с понятием гражданского равноправия, так и меньшая продуктивность крепостного труда в сравнении с вольнонаемным. Крестьянский вопрос во внутренней политике Николая I занимал ведущее место, но результаты, достигнутые на путях его решения, не соответствовали затраченным усилиям. Причину этого следует искать как в личных взглядах императора, так и в условиях, в которых ему приходилось проводить свою политику в жизнь.

Лично сам император относился к крепостному праву отрицательно, вынеся такое мнение из непосредственных впечатлений молодости, когда он путешествовал по России, сталкиваясь с неприглядными сторонами крепостного быта. Знакомство с делом декабристов только укрепило его убеждения. Однако Николай I вовсе не был сторонником полного освобождения крестьян, то есть перехода к бессословному строю. Его взгляды в крестьянском вопросе вытекали из его общих воззрений на сословные отношения. Если за дворянством не признается политическая независимость, поскольку она противоречит принципу абсолютизма, то за ним не может быть признано и право владеть другим сословием — крестьянством как видом собственности. Эта мысль, как и мнение, что такое владение нарушает экономические интересы государства, отчетливо осознавались Николаем I. Отсюда его стремление вернуть крестьянам их гражданские права, придав им особое государственное состояние.

Однако, по-видимому, Николай I вообще не представлял себе такой  государственный строй, где народ  был бы свободен от государственной опеки. Он смотрел на дворянство как на агента правительственной власти над крестьянством. В этих взглядах следует искать объяснение нерешительности мер по крестьянскому вопросу, предпринятых в царствование Николая I, которые сводились лишь к частным поправкам и изменениям. Но и на этом пути император не находил себе достаточной поддержки даже среди наиболее близких к нему лиц. Теоретик николаевской правительственной системы, один из образованнейших людей той эпохи, граф С. С. Уваров утверждал, что «вопрос о крепостном праве тесно связан с вопросом о самодержавии».⁷ Это две параллельные силы, которые развивались вместе, у того  и у другого одно историческое начало, и законность их одинакова, «поэтому отмена крепостного права неминуемо приведет к краху самодержавия».

Практические мероприятия  по крестьянскому вопросу в 30-летнее царствование Николая I свелись к  следующему. В 1833 г. вышел указ о запрещении продажи крестьян с торгов и продажи  отдельных членов семьи, запрещалось  выплачивать частные долги крепостными без земли. В марте 1835 г. был учрежден «Секретный комитет для изыскания средств к улучшению состояния крестьян разных званий», видную роль в котором играли М. М. Сперанский и Е. Ф. Канкрин. Но, так как деятельность комитета не привела к значительным результатам, Николай I поручает это дело генералу П. Д. Киселеву — умеренному реформатору александровского царствования, лично знавшему многих декабристов. Киселев в 1834 г. провел реформу управления в Дунайских княжествах и этим хорошо зарекомендовал себя в глазах императора. Было учреждено специальное Пятое отделение канцелярии, которому были переданы все дела, относящиеся к управлению государственными крестьянами.

Все дальнейшие мероприятия  правительства Николая Г шли  по двум направлениям: устройство быта государственных крестьян и упорядочение положения помещичьих. Облагаемые податью казенные крестьяне считались лично свободным сельским сословием. На практике правительство рассматривало их как своих крепостных: Министерство финансов, которому было поручено их устройство, считало государственных крестьян лишь источником доходов бюджета. По. настоянию Киселева в 1837 г. было  создано Министерство государственных имуществ для «попечительства над свободными сельскими обывателями» и заведования сельским хозяйством. Правительство занялось также скупкой в казну помещичьих имений с освобождением крестьян от крепостной зависимости (всего было куплено 178 имений), учреждены «вспомогательные ссуды», выдававшие ежегодно до 1,6 млн. руб., было обращено внимание на медицинскую часть, устройство училищ. Эти меры дали свои положительные результаты: платежеспособность государственных крестьян к концу царствования Николая I возросла, сократились недоимки.

Хуже обстояло дело с решением вопроса  о частновладельческих крестьянах, для обсуждения которого был создан Секретный комитет 1839  года. Киселев высказался против безземельного освобождения крестьян, видя в нем источник постоянных смут. Он подал Николаю 1 записку, где отстаивал право крестьян получить у помещика личный надел, за который они обязаны выполнять повинности, но могут договориться и о полном выкупе. Обсуждение «Проекта об обязанных крестьянах» заняло два года. Поскольку он встретил мощную оппозицию в кругах высшей дворянской бюрократии, Николай I вынужден был отступить. На обсуждении проекта в Государственном совете 20 марта 1842 г. он выступил с речью, в которой отразились его взгляды по крестьянскому вопросу. Император признал, что «крепостное право, в нынешнем положении, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к оному теперь было бы злом, конечно, еще более гибельным». Его компромиссная программа выразилась в словах, что «не должно давать вольности, но должно открыть путь к другому, переходному состоянию, связав с ним ненарушимое охранение вотчинной собственности на землю».⁸

Возражая князю Д. В. Голицыну, предложившему ограничить власть

помещиков над крестьянами составлением так называемых инвентарей, Николай I признался: «Я, конечно, самодержавный  и самовластный, но на такую меру никогда не решусь, как не решусь и на то, чтобы помещикам заключать договоры; это должно быть делом их доброй воли, и только опыт укажет, в какой степени можно будет перейти от добровольного к обязанному» В проект, поданный в Государственный совет, были внесены существенные изменения, и он потерял свой смысл в оговорке, что его проведение в жизнь предоставлено на волю тех помещиков, которые сами того пожелают. Первоначальный проект Киселева, таким образом, превратился из меры государственного характера в новый вид отпуска крестьян на волю по желанию помещика.

Попытки решить крестьянский вопрос в царствование Николая I показывают, что даже царь, пытавшийся быть самодержцем  в полном смысле этого слова, не мог  проявить неуступчивости по отношению  к дворянству, вопреки своим собственным взглядам. В рамках устаревшего строя жизнь шла своим путем в полном противоречии с охранительными началами николаевской политики. Экономика империи выходила на новые пути развития. Возникали новые отрасли промышленности: свеклосахарная на юге, машиностроение и ткацкая промышленность в центральной части страны. Выделяется Средне-русский промышленный район, который все больше кормится закупкой хлеба в земледельческих губерниях. Наперекор правительственным мерам усиливается разночинный состав учащихся в университетах, крепнут средние общественные слои. Властям приходилось считаться с новыми потребностями страны. Эти новые окрепнувшие тенденции отразились в личных интересах Николая: он серьезно увлекался вопросами техники, предпринимательства и финансовой политики. На его правление приходится строительство половины всей сети шоссейных дорог, проложенных в России до 1917 года. Первая железная дорога от Петербурга до Царского Села была построена в 1837 г.; дорога Петербург — Москва — в 1851 году.

Успешно развивалась отечественная  научная мысль. Славу русской  химической науки составили труды  Г. И. Гесса, Н. Н. Зинина, А. А. Воскресенского; в 1828 г. впервые была получена очищенная  платина. В 1842 г. К. К. Клаус открыл ранее  не известный металл, получивший, в честь России, название «рутений». В 30-е годы XIX в. была открыта Пулковская обсерватория. Выдающимся русским математиком Н. И. Лобачевским была создана теория неевклидовой геометрии. В области физики и электротехники замечательные результаты были достигнуты Б. С. Якоби. Расширялась сеть медицинских учреждений, отечественная хирургия в лице Н. Й. Пирогова достигла мировой известности.

И все это происходило на фоне углублявшегося кризиса крепостного  хозяйства. В царствование Николая I окончательно разлагаются экономические и общественные основы, на которых взросло самодержавие. В остром недоверии общественным силам: к консервативным — за их вырождение, к прогрессивным — за их революционность, царская власть пыталась жить самодовлеющей жизнью, доведя самодержавие до личной диктатуры императора. Он считал управление государством по своей личной воле и личным воззрениям прямым делом самодержца. Этот принцип выражался в строе центральной власти благодаря первенствующему значению Собственной канцелярии — органа личной власти императора.

В первый же год царствования Николай I взял в ведение своей канцелярии все законодательные дела, учредив  для этого особое Второе ее отделение. В его недрах под руководством Сперанского к 1832 г. был исполнен колоссальный труд по кодификации российского законодательства. Впервые после Соборного уложения 1649 г. законы, рассеянные во многих тысячах актов, были собраны вместе и приведены в строгую систему, результатом чего явились два издания: Полное собрание законов Российской Империи в 47 томах, включающее в себя законы с 1649 по 1825 г., и Свод законов Российской Империи — действующее законодательство в 15 томах.

Выбор Николая I не случайно пал на Сперанского. Император понимал, что  труд по составлению свода законов требует большого опыта и громадных знаний, чем обладал опальный министр либерального периода царствования Александра I, державшийся в своих планах государственного преобразования взглядов, противоположных мнению Николая I. Он, без сомнения, знал о планах декабристов включить Сперанского во временное правительство и поэтому вначале относился к нему недоверчиво. Впоследствии, после смерти Сперанского, со свойственной ему прямотой Николай говорил барону М. А. Корфу: «Михаила Михайловича не все понимали и не все умели довольно ценить: сперва я сам в этом более всех, может статься, против него грешил. Мне столько было наговорено о его превратных идеях, о его замыслах... но потом время и опыт уничтожили во мне действие всех этих наговоров. Я нашел в нем самого верного и ревностного слугу, с огромными сведениями, с огромной опытностью, с неустававшею никогда деятельностью» ⁹ Однако в 1826 г. Николай I думал иначе, отзываясь о Сперанском чрезвычайно резко. Но в интересах успеха дела он не усомнился поручить его Сперанскому, так как в то время это был единственный человек, способный довести кодификацию законов до конца.