Н.Макиавелли о государстве и власти

Макиавелли  выстраивает внушительную программу, выполняя которую государь может  добиться того, чтобы его почитали.

Ничто не может внушить государю такового почтения, как военные предприятия  и необычайные поступки.

Макиавелли  различает следующие виды войск:

• собственное;
• союзническое;
• наёмное;
• смешанное.

Наёмные и союзнические войска бесполезны и  опасны. Никогда не будет ни прочной, ни долговечной та власть, которая  опирается на наёмное войско, ибо  наемники честолюбивы, распущенны, склонны  к раздорам, задиристы с друзьями и трусливы с врагом, вероломны  и нечестивы; поражение их отсрочено  лишь настолько, насколько отсрочен решительный приступ; в мирное же время они разорят тебя не хуже, чем в военное неприятель. Объясняется  это тем, что не страсть и не какое-либо другое побуждение удерживает их в бою, а только скудное жалованье, что, конечно, недостаточно для того, чтобы им захотелось пожертвовать за тебя жизнью. Им весьма по душе служить  тебе в мирное время, но стоит начаться войне, как они показывают тыл  и бегут.

Союзнические  войска – ещё одна разновидность  бесполезных войск – это войска сильного государя, которые призываются  для помощи и защиты. Союзническое войско – это верная гибель тому, кто его призывает: оно действует  как один человек и безраздельно повинуется своему государю; наемному же войску после победы нужно и  больше времени, и более удобные  обстоятельства, чтобы тебе повредить; в нем меньше единства, оно собрано  и оплачиваемо тобой, и тот, кого ты поставил во главе его, не может  сразу войти в такую силу, чтобы  стать для тебя опасным соперником. В наёмном войске опаснее нерадивость, в союзническом войске – доблесть.

Мудрые  государи всегда предпочитали иметь  дело с собственным войском, отмечает Макиавелли. Лучше, полагали они, проиграть  со своими, чем выиграть с чужими, ибо не истинна та победа, которая  добыта чужим оружием.

Таким образом, государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого  дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, так как война  есть единственная обязанность, которую  правитель не может возложить  на другого. Военное искусство наделено такой силой, что позволяет не только удержать власть тому, кто рожден государем, но и достичь власти тому, кто родился простым смертным. И наоборот, когда государи помышляли  больше об удовольствиях, чем о военных  упражнениях, они теряли и ту власть что имели. Пренебрежение этим искусством является главной причиной утраты власти, как владение им является главной  причиной обретения власти.

При этом государь должен читать исторические труды, особо изучать действия выдающихся полководцев, разбирать, какими способами  они вели войну, что определяло их победы и что поражения, с тем, чтобы одерживать первые и избегать последних. Самое же главное –  принять за образец кого-либо из прославленных и чтимых людей  древности и постоянно держать  в памяти его подвиги и деяния.

Таким образом, для успеха на ниве внешней политики государь должен быть умён, хитёр, изворотлив, он должен уметь предвидеть последствия  каждого сделанного им шага, должен отбросить в сторону все принципы чести и понятия морали и руководствоваться  единственно соображениями практической выгоды. Как политик, идеальный государь обязан сочетать в себе смелость и  решительность с осторожностью  и предусмотрительностью⁶.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Народ и государство.

                                                             «Чтобы постигнуть сущность народа,

                                                             надо быть государем,

                                                                 а чтобы постигнуть природу государей,

                                                             надо принадлежать к народу.»

                                                            Никколо Макиавелли.

Макиавелли  даёт реалистическую картину человеческих качеств существовавших и существующих государей, а также аргументированный  совет – каким надлежит быть новому государю в реальной жизни.

«Если же говорить не о вымышленных, а об истинных свойствах государей, то надо сказать, что во всех людях, а особенно в  государях, стоящих выше прочих людей, замечают те или иные качества, заслуживающие  похвалы или порицания»⁷.

Макиавелли  рассматривает «благодетели» и  «пороки» людей в единстве, так  как они и существуют в жизни. Он прекрасно понимает, что трудно найти человека, а особенно государя, который обладал бы  всеми положительными качествами и ни одним отрицательным. Но ещё труднее, даже если бы такой  идеальный человек или государь имелся, проявить все эти хорошие  качества, поскольку условия жизни  этого не позволяют и не допускают.

Его реализм  носит классовый характер. В нём  выражается последовательность требований восходящего класса, революционность  устремлений буржуазии.

Новый государь Макиавелли – это не просто человек, обладающий теми или иными объективными или субъективными качествами и  свойствами, не просто идеальный образ  или прообраз, с которым должны соотноситься реально существующие государи. Это прежде всего самая  бескомпромиссная, самая решительная  альтернатива нового буржуазного строя  общественному и государственному феодализму.

Хорошо  иметь славу щедрого государя. Тем не менее, тот, кто проявляет  щедрость, чтобы слыть щедрым, вредит самому себе.

Ради того, чтобы не обирать подданных, не беднеть, не вызывать презрения и не стать  поневоле алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, ибо скупость – это один из тех пороков, которые  позволяют ему править. Однако тратить  можно либо своё, либо чужое. В первом случае полезна бережливость, во втором – как можно большая щедрость.

Государь, если он желает удержать в повиновении  подданных, не должен считаться с  обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит больше милосердия, чем те, кто по избытку  его потворствует беспорядку. Ибо  от беспорядка, который порождает  грабежи и убийства, страдает всё  население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные  лица.

Макиавелли  тут же предостерегает против проявления этого милосердия некстати. Чезаре Борджа слыл беспощадным, но его жестокость восстановила Романью, объединила её, вернула её к миру и верности, а флорентийский народ, чтобы  избежать нареканий в жестокости, допустил разрушение Пистойи.

Макиавелли  прекрасно видел, что когда-то возвышенные  человеческие отношения – любовь, дружба, преданность, величие, благородство души и так далее, теперь стали  продаваться и покупаться как  любые другие вещи. Поэтому новый  государь должен отдавать себе в этом отчет, и если уж что-то люди уважают, так это силу, силу, внушающую  им страх.

Однако  государь должен внушать страх таким  образом, чтобы если не приобрести любви, то хотя бы избежать ненависти, ибо  вполне возможно внушать страх без  ненависти. Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество граждан  и поданных и на их женщин.

Таким образом, Макиавелли советует применять жёсткие  меры только там, где это вызывается необходимостью. Только сила, которая  вызывает уважение и страх, как внешних, так и внутренних врагов, убережет государя и его страну от гибели. Но эту силу надо применять с умом, с мудростью и человеколюбием, вовремя, без колебаний, с достаточным  оправданием и явной причиной.

При этом, как истинный идеолог буржуазии, Макиавелли открыто объявляет неприкосновенность частной собственности, жилища и  семьи граждан. Всё остальное  зависит от самого государя, которому Макиавелли советует опираться только на то, что зависит от него самого, а не на то, что зависит от других.

Макиавелли  вовсе не проповедует аморализм, он  скорее констатирует аморализм  существующего общества, в особенности  власть имущих: они встретили его  политическую доктрину в штыки, объявляя его учение аморальным только потому, что он вскрывал и обнажал аморальный характер их образа мысли и образа действий⁸.

Как и  в других случаях, Макиавелли не боится того, что его мнения будут резко  отличаться от общепринятых. Последовательно  придерживаясь своей позиции  политического реализма, Макиавелли отбрасывает прочь бытовавшее в  истории и в его время измышления относительно республик, княжеств и  государей и стремится исследовать  то, что существует на самом деле, в действительности, а не в воображении  того или другого человека.

Вот что  пишет Спиноза по поводу идей Макиавелли: «Что касается средств, какими должен пользоваться князь (Princeps), руководящий исключительно страстью к господству, чтобы упрочить и сохранить власть, то на них подробно останавливается проницательнейший Макиавелли; с какой, однако, целью он это сделал, представляется не совсем ясным. Но если эта цель была благой, как и следует ожидать от мудрого мужа, она заключалась, по-видимому, в том, чтобы показать сколь неблагоразумно поступают многие, стремясь устранить тирана, в то время как не могут быть устранены причины, вследствие которых князь превращается в тирана, но, наоборот, тем более усиливается, чем большая причина страха представляется князю»⁹.

Макиавелли  предупреждал, чтобы новый государь избегал таких дел, которые вызывали бы к нему ненависть и презрение. Презрение государи возбуждают непостоянством, легкомыслием, изнеженностью, малодушием и нерешительностью. Этих качеств  надо остерегаться, напротив, в каждом действии проявлять великодушие, бесстрашие, основательность и твёрдость.

Государю  страшны две опасности: одна –  изнутри, от подданных, другая – извне, от иноземных государей. Против опасности  извне защищаются хорошим оружием  и хорошими союзами, а дела внутри страны всегда будут устойчивы, если всё благополучно извне, лишь бы не начались заговоры и не пошла бы из-за этого смута.

Макиавелли  чётко выявлял различие классовых  интересов: народ дорожил спокойствием, а потому любил мирных правителей, а солдаты, естественно, любили воинственного  и жестокого государя. Те императоры, которые оказались неспособными держать в узде народ и солдат, всегда погибали. Иные вставали на сторону  солдат. Шло это на пользу или  нет, зависело от того, насколько император  заставлял солдат уважать себя.

Макиавелли  считает достижение определённого  равновесия классовых сил одной  из важнейших задач.

Макиавелли  отмечает, что римские императоры не только должны были бороться с честолюбием  знатных и с дерзостью народа, как это было в других государствах, но им ещё приходилось выносить кровожадность  и алчность солдат. В этом он усматривает  одну из причин гибели многих римских  императоров.

«Добрыми  делами можно навлечь на себя ненависть  точно также, как и дурными, поэтому  государь, как я уже говорил, не редко вынужден отступать от добра  ради того, чтобы сохранить государство, ибо если та часть поддонных чьего  расположения ищет государь, будь то народ, знать или войско развращены, то государю, чтобы ей угодить, приходится действовать соответственно, и в  этом случае добрые дела могут ему  навредить»¹⁰. В любом случае Макиавелли советует новому государю следовать политике «свирепейшего льва и коварнейшей лисицы». Однако современные государи должны больше угождать народу, поскольку нет постоянных войск, сросшихся с правительством и с управлением провинциями. Важнее удовлетворить народ, чем солдат, потому что народ сильнее солдат.

Макиавелли  явно стремится заботиться о благе  народа, причём он даже находит этому  вполне практическое объяснение для  государей – ибо недовольный, презирающий своего вождя народ  – это более страшная угроза для  любого правителя, нежели самый сильный  внешний враг.

Макиавелли  настойчиво убеждает, что сильное  государство можно получить только неустанно заботясь о благе народа. Именно в этом смысле Макиавелли понимает идею демократии, для него идеальным  государственным устройством является то, которое обеспечивает благо большинства.

Макиавелли  настойчиво призывает добиваться активного  согласия народных масс на единственно  возможный в то время вид демократии - абсолютную монархию, разрушающую  феодальную и синьориальную анархию.

Для Макиавелли важной общественной ценностью  являлась свобода в широком понимании  этого слова. Свобода важна и  для государства в целом. Страна должна уметь сохранять свою независимость. Свобода необходима для любого общественного  слоя. Беднейшие слои населения имеют  неотъемлемое право защищаться от посягательств  со стороны привилегированных классов  на свои права, свободы и имущество.

Свобода важна и для отдельного гражданина – свобода совести, свобода выбора своей судьбы, свобода от страха за свою жизнь, честь и состояние. Но сами по себе эти два понятия  – свобода и абсолютная монархия – сочетаются довольно плохо. Не находя выхода из этого противоречия, Макиавелли заключил, что лучшей из теоретически возможных форм правления является «смешанная», то есть та, где различные  слои и классы населения «следят» друг за другом, за соблюдением законов  и сохранением свобод.

«Именно смешение правления царей, оптиматов  и народа сделало совершенным  государственное устройство Римской  республики до времён Гракхов»¹¹.

Совершенным идеалом является та форма правления, при которой один человек может  получить неограниченную власть только тогда, когда остро требуются  решительные и незамедлительные действия, в случае войны, например. В остальное же время решения  об управлении государством должны приниматься  коллегиально, с участием как можно  большего числа заинтересованных сторон.

По  существу, Макиавелли излагает своеобразный кодекс поведения и действий нового государя, его так сказать, стратегию  и тактику во внутренней и внешней  политике.

 

Заключение.

 

Макиавелли, безусловно, —  великий теоретик и ученый, сделавший  громадный шаг к созданию идеологии  и науки Нового времени, оказавший  глубокое влияние на развитие политико-правовой мысли и современной политологии. Макиавелли впервые в истории отделил политику от морали и религии и сделал её автономной, самостоятельной дисциплиной, с присущими ей законами и принципами, отличающимися от законов морали и религии.