Исторический источник

Многие книги  воспоминаний военачальников имеют  специальные приложения, схемы, карты, которые не только поясняют написанное, но и сами по себе являются важным источником, так как содержат особенности боевых действий, списки руководящего состава и приемы ведения боев, а так же численность войск и некоторые другие сведения.

Чаще всего  события в таких мемуарах расположены в хронологической последовательности, что облегчает работу с материалом.

Многие военные  деятели основывали свои воспоминания не только на личных воспоминаниях, но и активно использовали элементы исследовательского характера (обращение к архивам, фактам, другим источникам). Так, например, А. М. Василевский в мемуарном произведении «Дело всей жизни» указывает, что «в основу книги положен фактический материал, хорошо известный мне и подтвержденный архивными документами, значительная часть которых еще не публиковалась»9.

А.А. Гречко, Маршал Советского Союза, указывает в своей  книге «Годы войны. 1941-1943», что «основой для написания данного труда послужили материалы центральных и местных архивов СССР, трофейных документов, а также личных воспоминаний автора и других участников тех незабываемых событий»10.

Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян в обращении к читателям сообщает: «В ходе работы я … не полагался только на свою память и личные записи тех дней. Пришлось изучить массу архивных документов, много беседовать со своими бывшими сослуживцами – от командиров частей до виднейших военачальников, ознакомиться с обширной отечественной и зарубежной литературой»11.

Подобные мемуарные произведения становятся более достоверными и объективными, что, конечно, повышает их ценность для исследователя, так как в таком случае нет необходимости проверять каждый изложенный факт.

Еще одной особенностью мемуарной литературы, написанной военными людьми (как, впрочем, и других мемуаров Советского периода), является жесткий контроль цензуры за описываемыми фактами. Описание военных событий требовало особого подхода, так как официальная и изложенная версия не должны были иметь расхождений. В мемуарах о войне должна была быть указана руководящая роль партии в деле победы над врагом, не упомянуты факты «позорные» для фронта, подчеркнут патриотизм и героизм воинов, не указаны просчеты и ошибки командования, и, естественно, не упомянуты особенно секретные сведения. Это необходимо учитывать при анализе того или иного произведения.

Таким образом, мемуары военачальников - особенно важный и довольно достоверный источник, который, несомненно, даёт важные сведения о периоде борьбы СССР с фашистской Германией.

Глава 2. «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова

2.1. История создания

«В Ставке Верховного Главнокомандования с момента ее образования особое место занимал Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. Он был единственным из всех военачальников и полководцев Великой Отечественной войны, входившим в состав Ставки до конца ее существования. После неоднократных проб в должности командующего войсками фронтов на самых главных направлениях — под Москвой и Ленинградом, по предложению И. В. Сталина, 26 августа 1942 года он был назначен заместителем Верховного Главнокомандующего. Это обосновывалось прежде всего тем, что в плеяде видных полководцев Георгий Константинович занимал ведущее место. Он был универсальным полководцем, способным мыслить во всем диапазоне командных высот от тактического звена до вершин стратегического руководства.»12 Личность Жукова, безусловно, сыграла одну из главных ролей в Великой Отечественной войне, а значит, воспоминания Маршала являются важнейшим историческим источником.

Мемуары четырежды Героя Советского Союза Георгия Константиновича Жукова «Воспоминания и размышления» впервые были выпущены в 1969 году, спустя 24 года после победы в Великой Отечественной войне. С тех пор книга пользуется большой популярностью не только у простых читателей, но и у историков, как источник довольно важных сведений.

В России мемуары переиздавались 13 раз. Издание 2002 года (использовавшееся при написании работы) было приурочено к 60-летию Битвы под Москвой и 105-й годовщине со дня рождения Г. К. Жукова. Книга издана также и в тридцати зарубежных странах на восемнадцати языках тиражом более семи миллионов экземпляров. Причем, на обложке издания мемуаров в Германии указано: «Один из величайших документов нашей эпохи».

Дочь Жукова Мария Георгиевна в предисловии указывает: «Жуков говорил о том, что необходимо донести до последующих поколений героический дух войны. Вот для чего, в первую очередь, как мне кажется, и писал он свои воспоминания»13.

Маршал трудился над «Воспоминаниями и размышлениями» около десяти лет. В этот период он находился в опале и был болен, что влияло на скорость написания воспоминаний. К тому же книга подверглась жесткой цензуре. Дочь маршала вспоминает: «Когда отец закончил писать мемуары, то Суслов просмотрел их и сказал: «Мы сделали 180 замечаний к вашей рукописи. Она никогда не выйдет, потому что вам не хватит жизни, чтобы исправить наши замечания». Там не была указана руководящая роль партии на таком-то фронте и в таком-то полку и еще много чего другого...»14 Л.И. Брежнев и М.А. Суслов требовали убрать из воспоминаний главу о репрессиях Сталина по отношению к командному составу Красной армии и положительные отзывы о Тухачевском, Блюхере, Егорове, Уборевиче и некоторым другим личностям. Помимо этого, в мемуарах требовалось изменить отношение к политике коммунистической партии на начальных этапах войны.

«В своих воспоминаниях редактор книги Анна Давыдовна Миркина пишет: «На Маршала Жукова был оказан огромный прессинг. В то время, когда господствовала беспощадная идеологическая цензура, и не могло быть иначе... Многие позиции удалось отстоять, но в некоторых случаях Г. К. Жуков вынужден был отступить, иначе книга не вышла бы в свет. В этом легко убедиться, сличив текст 1-го издания 1969 года с вышедшим в 1989 году без купюр 10-м изданием, дополненным по рукописи автора. В оригинале рукописи вымарывались целые страницы, абзацы, фразы изменялись так, что теряли свой смысл. Всего было выброшено около 100 машинописных страниц»15.

Так, историк Соколов Б.В. указывает, описывая ситуацию с публикацией мемуаров: «Остающиеся до сих пор безвестными историки снабдили рукопись многочисленными вставками с данными о соотношении сил и средств сторон, о военно-экономическом потенциале СССР и Германии, о мероприятиях партии и правительства, о столь нелюбимой Жуковым партийно-политической работе и о многом другом. Так родилась, например, не принадлежащая перу Жукова глава о Ставке Верховного Главнокомандования. Редакторы из ГлавПУРа сделали сотни замечаний к тексту. Иногда эти замечания уточняли приводимые маршалом факты, но чаще всего требовали смягчить критические места, в том числе и в адрес Сталина».16 Целью такой серьезной правки мемуаров стало создание серьезного, масштабного труда по истории Великой Отечественной войны, но истории, приемлемой как для советского человека, так и для иностранца.

Книга, тем не менее, вышла  в свет, вызвав огромный отклик читателей.

Для второго издания Г.К. Жуков переработал некоторые  главы, исправил ошибки и написал  три новых главы, а так же ввел новые документы, описания и данные, что увеличило книгу в объеме. Двухтомник вышел уже после его  смерти.

При сравнении текста первого издания (вышедшего в 1979) и последующих (вышедших уже после смерти), бросается в глаза искаженность и отсутствие некоторых мест. В 1990 году впервые вышло исправленное издание, за основу которого была взята рукопись самого Маршала. Оно значительно отличалось от прочих присутствием резкой критики в адрес правительственных органов, армии и политики государства в целом. Издание 2002 года состоит из двух томов. Первый том состоит из 13 глав, том второй – из 10.

2.2. Довоенная деятельность Г.К. Жукова

Книга, как и положено мемуарам, автобиографична, Жуков в  ней обращается к фактам своей  биографии. Так, в первой же главе  он рассказывает о своем тяжёлом  детстве крестьянского мальчишки, которого в 11 лет «отдали в люди». Здесь он описывает жизнь своей семьи, бедную и тяжелую, вспоминает об отце и матери, сестре и рано умершем брате, упоминает о первых попытках помочь семье. «Отец спросил, какое ремесло думаю изучить. Я ответил, что хочу в типографию. Отец сказал, что у нас нет знакомых, которые могли бы помочь определить меня в типографию. И мать решила, что она будет просить своего брата Михаила взять меня в скорняжную мастерскую. Отец согласился, поскольку скорняки хорошо зарабатывали. Я же был готов на любую работу, лишь бы быть полезным семье»17.

Следующие главы посвящены деятельности будущего Маршала уже в армии. Первая мировая война оторвала молодого Жукова от мирных дел, так как был объявлен досрочный призыв в армию, где его зачислили в кавалерию. В мемуарах особо указывается, что служба в кавалерии была воспринята Жуковым радостно, он подчеркивает, что обучение было на хорошем уровне, но недостатком служила пропасть между солдатами и офицерами, отсутствие единства (размышление об унтер-офицерском составе), отсутствие мотивации солдат в участии в войне. Воспоминания о службе этого времени большей части посвящены командирам, службе и собственно военным действиям. Помимо этого Жуков, с высоты прожитых лет и опыта, рассматривает обстановку в тогдашней армии, давая ей не особенно высокую оценку. Вскоре Жуков решает сражаться в рядах Красной гвардии, «вступив в августе 1918 года добровольцем в 4-й кавалерийский полк 1-й Московской кавалерийской дивизии»18.

Параллельно Г.К. Жуков освещает историю создания вооруженных сил Красной Армии, порядок приема в нее, ее строение.

Оценка политики «красных» в мемуарах Жукова – однозначно положительная. Царизм же он осуждает. «Царское правительство довело страну до полного разорения. Положение еще более осложнилось с захватом интервентами и белогвардейскими мятежными войсками ряда важнейших экономических районов»19.

В Гражданскую войну красноармеец Георгий Жуков сражался на Восточном, Западном и Южном фронтах против уральских казаков, также под Царицыном, с войсками Деникина и Врангеля. В мае-июне 1919 года в составе 1-й Московской кавалерийской дивизии он отправился на Урал, где участвовал в боях с казаками в районе станции Шипово, в июне-августе того же года — в боях за Уральск, затем в боях в районе станции Владимировка и города Николаевска. В сентябре-октябре 1919 года Жуков участвовал в боях под Царицыном, затем - между Заплавным и Средней Ахтубой (рядом с нынешним г. Волжский), где был ранен осколками гранаты. После окончания Рязанских кавалерийских курсов осенью 1920 года он был назначен командиром взвода, затем - эскадрона; в августе 1920 года Жуков принимал участие в боях с десантом Улагая под Екатеринодаром, в декабре 1920 — августе 1921 года участвовал в подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине («антоновщина»).

События времен Гражданской войны освещены в мемуарах Жуковым достаточно полно. Он использует в повествовании цитаты из В.И. Ленина, мемуаров «белых» и «красных» военачальников, писем и документов, относящихся к этому периоду. Жуков безоговорочно поддерживает политику Советского государства, воспринимая каждый его шаг как единственный возможный и безоговорочно правильный для данного этапа войны. Как и в предыдущих главах, Жуков не просто скупо перечисляет происходившие события, но и анализирует их, дает оценку, вставляет исторические справки по поводу тех или иных событий. Все это говорит о том, что мемуары написаны, действительно, не просто «по следам воспоминаний», а после глубокого анализа произошедшего, с использованием большого количества документов и материалов, что делает их очень важными для исследователя.

С конца мая 1923 года Жуков вступил в командование 39-м полком 7-й Самарской кавалерийской дивизии, а в 1924 году был направлен в Высшую кавалерийскую школу. В 1929 году он окончил курсы высшего начальствующего состава РККА, и с мая 1930 года командовал около года 2-й бригадой в 7-й Самарской кавдивизии, которую возглавлял тогда К. К. Рокоссовский, затем служил в Белорусском военном округе под командованием И. П. Уборевича.

Жуков довольно схематично описывает в этих главах своё обучение, часто вставляя отступления о своих товарищах, старших офицерах, учёбе, подготовке и занятиях.

Пятая глава мемуаров посвящена Инспекции кавалерии РККА и Четвертой кавалерийской дивизии Первой Конной Армии.

«Все центральные управления наркомата и инспекции Красной Армии работали активно, творчески, жили полнокровной жизнью. Хорошо были поставлены изучение марксистско-ленинской теории, общеобразовательная и культурно-массовая работа. … Инспекция кавалерии РККА в тот период была весьма авторитетна в кавалерийских частях, так как, кроме инспектирования, проводила поучительные командно-штабные игры, полевые учения, различные сборы и занятия по обмену передовым опытом боевой подготовки войск. … По роду обязанностей в инспекции я участвовал в разработке уставов и наставлений различных родов и служб войск»,20 - сообщает Жуков.

Затем будущий Маршал командовал 3-м и 6-м конными корпусами Белорусского военного округа, которым посвящена отдельная глава его мемуаров. В период репрессий 1937—1938 гг. состоялось собрание парторганизации 6-го кавкорпуса, на котором разбирались заявления от некоторых политработников и командиров о «вражеских методах комкора Жукова в воспитании кадров». Г. К. Жуков с явным волнением пишет об этих событиях: «Организаторы этого собрания, видимо, рассчитывали на то, чтобы исключить меня из партии или, в крайнем случае, дать строгое партийное взыскание, но коммунисты не пошли на это. После критических выступлений собрание приняло решение, которое явилось для меня серьезной помощью. В решении партактива было сказано: «Ограничиться обсуждением вопроса и принять к сведению объяснение товарища Жукова Г. К. … Хорошо, что парторганизация тогда не пошла по ложному пути и сумела разобраться в существе вопроса. Ну а если бы парторганизация послушала Тихомирова и иже с ним, что тогда могло получиться? Ясно, моя судьба была бы решена в застенках НКВД, как и многих других наших честных людей».21

Несмотря на строгую цензуру, Жуков все же упоминает о подобных собраниях, часто проводившихся в те годы, и часто несправедливых решениях, принимавшихся на них. Массовые аресты высшего состава армии, репрессии, заключения – всё это имело место быть, и Маршал прямо говорит об этом, упоминая, что многие его знакомые и сослуживцы подверглись этому. Он не оправдывает репрессии ничем. «Нет! Их забыть нельзя, как и нельзя забыть преступления тех, на чьей совести лежали эти ничем не оправданные кровавые репрессии, аресты и выселение членов семей «в места не столь отдаленные»».22