Искусство Византии – сочетание античной традиции и раннехристианской религии. Общая характеристика

В Византии церковь изначально подчинялась государству, а православие  идеологически обслуживало имперскую идею. Именно при Юстиниане формировались и обретали официальный характер утвердившиеся на века идеалы божественного всемогущества императора — повелителя священной, единственной империи, воплощавшей «Царство Божие» на земле. Церковь активно участвовала в формировании образа Богом данного правителя.

Константинопольская школа  мозаики отличалась наибольшей утонченностью, артистизмом, яркой красочностью, переливчатостью  цветов. Одним из самых совершенных  произведений этой школы были мозаики в куполе церкви Успения в Никее.

В XI в. утвердившийся византийский стиль получил широкое распространение  на окраинах империи. Мозаики Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра знаменует  отказ византийских мастеров от античных традиций. Образы становятся аскетичными, в них не остается места не только чувственному, но и эмоциональному началу. Преобладающей становится усложненная символика. Зато духовность достигает необычайной силы. [1]

 

2.3. Иконопись

 

Иконопись как особый вид христианского искусства появилась в V в. Церковь санкционировала ее существование в VI в. Как предмет культа икона получила особое значение у восточных (православных) христиан. Но случилось это далеко не сразу. Причиной был официальный запрет изображения Бога (императорский указ 572 года) и движение иконоборчества (726—843 гг.), запрещавшего иконопочитание. Этим был вызван упадок традиций изобразительного искусства византийской культуры, в частности, почти приостановилось развитие иконографии.

Однако именно в этот период произошло формирование византийской теории образа, изображения, иконы. Впоследствии на этой основе сформировалась прочная теоретическая база всего византийского, а вслед за ним и старославянского, и древнегрузинского, и, отчасти, средневекового западного искусства. [4]

Противники икон опирались  на библейскую идею о том, что Бог  есть дух и его никто не видел, и на заповедь «Не делай себе кумира ни из какого изображения того, что  на небе вверху, и что на земле  внизу, и что в водах ниже земли». Прежде всего, иконоборцы отвергали антропоморфные изображения Христа. Для убранства храмов предлагали только светские мотивы: растительные орнаменты, животных, птиц, рыб и т. п.

Сторонники противоположного направления — иконопочитатели  показывали, для чего нужно изображать Христа, хотя в своей аргументации были отнюдь не едины. Среди первых защитников образа в иконописи был известный византийский богослов, философ и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675-754), который активно применял аристотелевский философский аппарат к изложению православного богословия.

Иконопочитатели доказывали, что Писание запрещает изображать только «Бога бестелесного, невидимого», и призывали живописцев изображать все основные события из земной жизни  Христа. [1]

Уже в это время  складывается устойчивая иконографическая традиция, имеющая четкую программу изображения. Основные сюжеты иконописи: рождение Христа от Девы, крещение в Иордане, преображение на Фаворе, страдания, смерть и символы его божественной природы: спасительный крест, фоб, воскресение.

Иконы служат доказательством воплощения Сына Божия, являются доказательством христологического догмата. Поскольку человек стоял в центре христианского мировоззрения, его очищение, преображение и спасение составляли главную цель христианской церкви. Человеческая фигура выступала в византийской живописи носителем основных вечных художественных идей.

Наиболее значимые фигуры композиции (Христос, Богоматерь, святые) изображались обычно во фронтальном  положении. Окружающие их фигуры располагались  в более свободных позах, чем  подчеркивалась особая значимость, иерархичность центральных фигур. Для передачи же эмоциональных, преходящих настроений и переживаний часто использовали неодушевленные предметы.

В профиль изображались отрицательные персонажи (Иуда, Сатана), второстепенные персонажи и животные. [3]

Композиции в византийской живописи строились по принципу максимальной статичности и устойчивости, что  выражало непреходящую значимость событий, их вневременность. Композиционным центром  многих изображений выступала голова (или нимб) главной фигуры, независимо от ее размера.

Византийские мастера  для организации художественного  пространства не пользовались прямой перспективой: ее разработали только творцы Возрождения. Византийцы применяли так называемую обратную перспективу, в этой системе изображения живописного пространства перспектива имеет точку схода в пространстве зрителя и под предметом. Пространственная система оказывается как бы вывернутой, обращенной. [4]

В XI—XII вв., когда иконы  уже прочно заняли место в интерьере  православных храмов, их размещение в соответствии с изображенными на них сюжетами стало канонизироваться. В куполе располагали образ Иисуса Христа, окруженного апостолами. Больше всего икон размещалось в алтарной части. По сторонам от Богоматери изображались архангелы Михаил и Гавриил. Далее обычно следовала композиция Евхаристии — сцены принятия апостолами причастия от Спасителя. Все завершалось сценой Страшного суда. В организацию иконостаса закладывалась идея преемственности власти императора от Бога. [1]

Станковые иконы исполнялись, как правило, яичной темперой на деревянной доске. Кроме того, создавались переносные мозаичные иконы. Их делали на металлической доске из мелких кусочков смальты, скрепленных воском.

Внутреннее оформление византийских храмов создавало необычайно торжественную обстановку для богослужений. Множество лампад и свечей озаряли яркими отблесками мозаики, многоцветные мраморные колоннады и драгоценную утварь. Лики святых на иконах сообщали всей этой завораживающей красоте высокий смысл и духовность. [3]

 

 

2.4. Музыка

 

Музыка в византийской культуре IV—VI вв. отличалась своеобразной особенностью: религиозная музыка, получившая широкое распространение, сосуществовала с народной музыкой, корни которой уходили в языческие  времена.

Становление христианства, споры в V—VII вв. отцов церкви о Духовности, о месте музыки в христианском богослужении, миросозерцании и жизни христиан приводят к появлению христианской литургии и новых жанров вокального искусства. С утверждением христианской традиции музыка стала выделяться из остальных видов искусства, она должна была выражать идею божественной универсальности мира, звать души человеческие к единой высшей цели. Христианские теологи считали музыку важнейшим элементом богослужения, средством воздействия на человеческую душу. [5]

В ранневизантийской  музыкальной культуре основными  музыкальными жанрами были: псалмы, гимны, духовные песни. В литургию стали  вводить антифонное пение — попеременное чередование хоров. Более изысканной становится вокальная культура.

Все больше включаясь в формирующийся культовый уклад, религиозная музыка повсеместно распространялась, проникая в повседневную жизнь, быт, отодвигала на второй план народную музыку. Поддерживаемая государством, она обеспечивалась профессиональными кадрами. Для их подготовки были созданы специальные школы. Появилась возможность новой фиксации мелодий. [3]

Светская музыка, особенно инструментальная, церковью отрицалась и даже запрещалась из-за ее языческих  корней. Поэтому до исследователей она не дошла, о ней можно судить только на основании косвенных данных. Тем не менее, религиозная музыка испытывала светское влияние, воздействие национальных и народных традиций.

Безраздельное господство христианского мировоззрения стало  определяющей чертой духовной жизни  Византийской империи к середине VII столетия. Церковь активно и последовательно боролась с народной музыкой, стремясь вытеснить многочисленные ее жанры из жизни различных слоев византийского общества. Поскольку прихожане, а то и церковные певчие нередко использовали интонации народных песен в музыке богослужений,

Церковно-музыкальная  реформа упорядочила литургию, ввела  в церковный обиход новые песнопения, систематизировала и регламентировала репертуар. Упорядочивание богослужения способствовало закреплению в церковной  музыкальной практике определенных жанров, таких как псалом, антифон. [4]

С середины VII в. самым  популярным жанром становится канон-музыкально-поэтическая  композиция, исполнявшаяся во время  утренней службы. Канон содержал девять разделов, называвшихся одами. Каждая ода представляла собой поэтический пересказ одной из девяти библейских песен и Ветхого и Нового Заветов.

Другим популярным жанром стал тропарь, первоначально представлявший собой краткую молитву, последовавшую  за стихом какого-либо псалма. Позднее  он стал составной частью гимнографии.

Усложнилось организационное  и художественное руководство хором. Появились канонархи — монахи, которые ударами палки призывали  братию к пению, суфлировали солистам и хору. Доместики исполняли сольные  партии, дирижировали хором, обучали хористов. Певчие для хора воспитывались с детства при церквях и монастырях. Обширность и разнообразие музыкального репертуара привели к созданию «литургических книг» — рукописных сборников, в которых фиксировались песнопения.

В конечном счете, византийская церковь добилась желаемого: религиозная музыка заняла доминирующее положение в музыкальной культуре империи. Подобное положение сложилось и в театральном искусстве. [3]

 

2.5. Театр

 

Театр эпохи эллинизма  не устраивал христианскую церковь, и она нашла для театрального зрелища новые формы и применение. Элементы театрализованных действий вошли в богослужение, сделав его более эмоциональным и впечатляющим. В литургию стали вводить диалоги на евангельские темы. Священники осваивают ряд сценических приемов (жесты, мимику, манеру говорить, двигаться и т. п.). Качественно новый момент в отношениях церкви с театром наступает с появлением литургической драмы — мистерии. Содержанием мистерий были различные эпизоды из Ветхого и Нового Заветов. Показывали их обычно в дни крупных церковных праздников.

В XI—XII вв. в Византии мистерия практически полностью  вытеснила светский театр, хотя он и  продолжал существовать. [1]

 

2.6. Литература

 

В византийской литературе наблюдается два направления: одно в основе имеет античное наследие, второе отражает христианское мировоззрение. В IV—VI вв. широко распространены античные жанры: речи, эпиграммы, любовная лирика, эротические повести. С конца VI — начала VII в. развивается церковная поэзия — гимнография. В VII—IX вв. большую популярность приобретает жанр назидательного чтения — жития святых.

На литературе VIII—X вв. сказалась потеря Византией многих культурных центров в результате арабских завоеваний и сужение границ империи. Утеряны были Александрия, Антиохия, другие центры эллинистической культуры. Это привело к тому, что практически единственным литературным языком становится греческий язык. Даже переводов с других языков в византийской литературе почти нет.

Развитие литературы XI—XII вв. прошло под знаком возрождения интереса к античности и светским жанрам. Среди византийских литераторов до этого времени преобладали священники и монахи. Теперь происходит расширение круга людей, причастных к литературной работе. Появляются литературные кружки, салоны, развивается меценатство. Складываются условия для оформления, созревшего в недрах народной поэзии героического эпоса. [1]

Дальнейшее литературное творчество связано с теми жанрами, которые утвердились в предшествующие столетия. Кризисное состояние империи  в XIV—XV вв. усилило интерес к жанру сатиры.

Одним из тех, кто стоял  у истоков церковной поэзии, был  византийский поэт VI в. Роман Сладкопевец  — выдающийся представитель жанра  гимнографии. Он вошел в историю  литературы как основатель особой поэтической  формы, получившей название кондак. Поэтическое произведение объемом от 18 до 24 больших строф объединялось единообразной метрической структурой и сквозным рефреном.

Поэзия Сладкопевца  была пронизана идеями раннего христианства. Выступая защитником обездоленных, он писал о несправедливостях жизни и горькой доле бедняков. [5]

Большая часть поэтических  произведений относилась к литургической  поэзии (церковные песнопения, гимны) и включались в богослужение. Иной род религиозной литературы представляли жития святых — агиография. Этот жанр неизменно пользовался популярностью среди широких масс населения. Как правило, житийная литература отличалась занимательностью, остротой сюжета, реалистичностью описаний, жизненностью деталей. Гуманизм и милосердие были присущи большинству византийских житий. Вместе с тем, агиография проповедовала аскетизм, смирение, внушала надежды на чудо и потустороннее воздаяние. [3]

Высшего расцвета византийская агиография достигла в IX столетии. В  середине X в. около полутора сот  наиболее популярных житий были обработаны и переписаны хронистом Симеоном Метафрастом.

В Византии, как ни в  какой другой стране средневекового мира, были устойчивы традиции античной историографии. Труды большинства  византийских историков по характеру  изложения, языку, композиции уходят корнями к классикам греческой историографии — Геродоту, Фукидиду, Полибию. [1]