Дымковская игрушка

Среди свистулек количественно первое место занимают фигурки уточек и уток-«крылаток». В собрании Государственного музея этнографии народов СССР на одной из них есть надпись: Вятской губ. 1909 г. По пластике «крылатки» отличаются от простых уток лишь горизонтальными рядами оборок-крыльев, как будто надеты два передника с лепной оборкой — спереди и сзади. У некоторых авторов голова утки с поднятым широким клювом похожа на гордо вскинутую человеческую головку в капоре. Обтекаемой, гладкой и компактной пластике утки-свистульки соответствует и роспись, в которой можно видеть определенную систему нанесения цветных полос и рядов горошин. Сначала делается широкая полоса от спины через шею и голову по груди, затем более узкие от груди по сторонам, в соответствии с формой конуса, и уже в завершение их пересекают поперечные полосы, образуя клетчатый узор. Желто-оранжевые, лилово-серые, сине-зелено-желтые свистульки демонстрируют тонкое чувство цвета их авторов, владевших, достаточно широкой палитрой.

 
Автор О. И. Коновалова

Многочисленны среди свистулек и фигурки коней — одноглавых или двухголовых. Особенно выразительны двухголовые, уникальные среди глиняных игрушек всех известных центров по пластическому решению, его своеобразной убедительности при всей очевидности художественного вымысла. Дымковские «двухголовки» — яркий пример органического слияния реального и фантастического, воплощенного в совершенной художественной форме, что свойственно лучшим достижениям фольклора во всех его видах. Их силуэт с большим пли меньшим наклоном головок в стороны сохраняет абрис конуса, который, разрастаясь вперед и вверх, создает устойчивую и пластически завершенную форму игрушки. Даже в расположении отверстий для свиста сбоку и свистка в хвосте коня заключен определенный ритм, обусловленный не только необходимостью извлечения звуков, но и чувством гармонии.

Для росписи коньков-свистулек также характерны простейшие, обычно вертикальные ряды разноцветных горошин или чередования полос и клеток с гармоничными или контрастными сочетаниями красок. Иногда на груди коня помещается в кольце круг — «солнце», расчерченный косыми линиями или отходящими от него прямыми лучами. Этот мотив сближает дымковские игрушки с подобными каргопольскими, филимоновскими и другими.

По сравнению с утками и коньками образы других птиц и зверей (козлов, баранов, коров и особенно свиней) представлены в свистульках значительно меньшим числом произведений. Коровы, козлы и бараны по пластике аналогичны коням, лишь положением рогов и рисунком морды обнаруживают они сходство со своими прототипами. Они также лаконичны в слиянии формы конической свистульки с пластическим решением образа, в меткости и точности передачи своеобразных характеров животных. Близки конькам они и по росписи: как правило, украшены вертикальными рядами черных точек или небольших цветных горошин.

Только две разновидности дымковских свистулек передают человеческие образы: это всадник (на одноглавом или двухголовом коне) и так называемый «гуляющий кавалер». Может быть, именно их «Вятские губернские ведомости» называли теми «свистунами», которые пользовались большой популярностью во время Свистопляски. Композиционно обе игрушки также органично слились с формой свистульки, их художественное решение ярко и выразительно. Например, наличие свистка у «гуляющего кавалера» удлиняет фигуру, придает ей устойчивость и некоторый наклон назад, способствуя впечатлению мерного движения и барской важности персонажа. Всегда изображенный в длинном пальто с воротником-шалью и в цилиндре, кавалер передает тип провинциального уличного франта. Образ всадника-свистульки, применяя выражение В. С. Воронова, — это «претворение фантастики в какую-то убедительную реальность и подлинного реализма — в сказочность». Игрушечная шутливость сочетается в нем с живостью передачи лихо скачущего коня и крепко сидящего на нем военного. Пластическое соединение двух фигур в одну, игнорирование деталей и выявление того, что должно усилить содержание образа (гордо вскинутая голова и крутая шея коня, лихая поза наездника), — все позволяет за внешней условностью видеть образ выразительный и достоверный. Этой достоверности помогает и одинаковый рисунок глаз коня и человека (со зрачками и бровями), способствующий объединению в единый живой персонаж.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Послереволюционное десятилетие. А.А. Мезрина

Несмотря на разруху, гражданскую войну и иностранную интервенцию, Советское государство сразу же приняло на себя заботы о культуре и искусстве, в том числе и о народном творчестве. 26 апреля 1919 года В. И. Лениным и М. И. Калининым был подписан декрет «О мерах содействия кустарной промышленности», а за ним появился ряд других постановлений, объявляющих кустарные народные промыслы ценным культурным достоянием прошлого и современности. Всем заинтересованным организациям предлагалось всячески содействовать народным мастерам в возрождении их творческой деятельности.

Народное искусство рассматривалось в это время как часть национальной художественной культуры, как почва для возрождения отечественной художественной промышленности. Для обсуждения этих проблем 15-25 августа 1919 года в Москве состоялась Всероссийская конференция по художественной промышленности. Выступавшие на ней художники и специалисты говорили о необходимости создания кустарных школ и мастерских, привлечения в них талантливых мастеров, бережного направления их творчества. «Задача каждой кустарной школы - задача большая и ответственная, всеми средствами способствовать развитию и проявлению народного творчества, относясь чутко, не навязывая ему чуждого, несвойственного, оберегая индивидуальность». На конференции выступил нарком просвещения А. В. Луначарский, речь которого была своеобразной программой действий Отдела ИЗО Наркомпроса по возрождению художественной промышленности, в осуществлении которой главное место принадлежало народному искусству.

«В русском народном творчестве есть богатые залежи художественной культуры, которые художники должны извлекать, развивать и совершенствовать», - говорилось в одном из докладов.

В конференции участвовали два представителя Вятки - художник Л. А. Плетнев, один из собирателей дымковской игрушки, и скульптор 3. Д. Клобукова. Последняя говорила, что скульптура в Вятке развивается главным образом как народное искусство, ею живет слобода Дымково. Докладчица сетовала, что за последние два года и особенно в 1919 году традиционного вятского праздника Свистуньи почти не было. Причину она видела в недостатке материала для мастеров. Но вряд ли причина была в этом. Скорее всего сказывались послевоенная разруха, общая ломка старого народного быта, ибо при благоприятных условиях дымковские мастера быстро вернулись к творчеству и недостатка в глине не испытывали.

В подъеме народного творчества, в его популяризации большую роль в это время играли выставки. Важнейшей среди них была выставка крестьянского искусства, открывшаяся в декабре 1921 года в Историческом музее в Москве. Она впервые познакомила зрителей со старинными предметами народного быта как явлением искусства, художественного творчества, а не только материальной культуры. Эта выставка стала своего рода вехой и в изучении народного искусства, в становлении советской науки о нем. Как произведения народной скульптуры из глины на ней экспонировалась и дымковская игрушка.

«Научное изучение крестьянского искусства и художественного быта деревни (прошлой и современной)» объявлялось в 1920-е годы одной из основных задач научной политики Художественного отдела Главнауки.

Государственные позиции в отношении к народному искусству и кустарной промышленности выражал в своих статьях и выступлениях А.В. Луначарский. Он отмечал некоторые художественные особенности и закономерности народного искусства, общие для всех народов, - единство общественного и личного (то есть коллективного и индивидуального), ремесленную основу и роль в ней природы материала, традиционность.

Многие общие проблемы народного искусства сказывались на таком своеобразном его виде, как кустарная игрушка. Луначарский отмечал ее двойную роль в современной жизни - как предмета кустарной промышленности для завоевания внутреннего и внешнего рынка и как средства «всестороннего развития души ребенка».

Игрушке как средству воспитания молодого поколения уделялось в 1920-е годы особое внимание. Под руководством и при деятельном участии Н.Д. Бартрама в 1918 году был основан и 7 ноября 1920 года открыт Музей игрушки в Москве, ставший своего рода научно-методическим центром её создания, возрождения, изучения и популяризации. Самостоятельным в музее был подотдел крестьянской игрушки, куда вошли и коллекции вятской глиняной пластики.

В печати того времени появилось много статей о деятельности нового музея и о народной игрушке вообще. «Многоликость игрушки очевидна, ценность её разнообразна», - писал Н.Д. Бартрам. Деревянные и глиняные игрушки рассматривались как проявление скульптурного дара народных мастеров, нередко сопровождаемого колористическими достижениями. Отмечалась близость игрушки другим видам народного творчества в отражении жизни, особенно господской. «В веселом ремесле игрушечного творчества народ-художник так же отдыхал от трудовой страды, так же отводил свою душу, как и в песнях и плясках. Народ видел блестящую жизнь бар и, не имея возможности сравняться с нею в быту, тягался с нею в своих художественных думах», - писал Я. Тугендхольд.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1930-е годы. Е.А. Кошкина, Е.И. Пенкина

1930-е годы были сложным  периодом в истории дымковской  игрушки. Как и все искусство  тех лет, народное творчество  отражало борьбу за новую жизнь  и культуру, которую вело молодое  Советское государство. Развернувшаяся  индустриализация страны, строительство  городов и сел, организация колхозов - все ломало привычные устои  жизни и быта крестьян, предъявляло  новые требования к искусству  народных мастеров. В состоянии  традиционных промыслов, в понимании  и развитии их художественных  канонов происходили существенные  изменения. В дымковском искусстве  последствия этих изменений ощущаются и по сей день. Оценить их однозначно было бы неверно. Понять и проанализировать конкретные проявления помогает знакомство с положением дымковского промысла в то время, влиянием на него общих тенденций развития народного искусства, с одной стороны, и игрушечного производства - с другой.

Начавшийся в 1920-е годы подъем интереса к народному искусству, возрождение многих промыслов, объединение мастеров традиционных ремесел в артели, привлечение их к активной творческой деятельности создавали благоприятные условия для рождения подлинных шедевров народного искусства. Вместе с тем острая борьба за тесную связь искусства с современной жизнью, за новое содержание и актуальную тематику приводила подчас, особенно во второй половине 1930-х годов, к прямолинейному перенесению принципов изобразительного искусства на изделия народных мастеров. В гуще борьбы мнений и направлений в искусстве «борьбы стилей» оказалась и промышленная и народная. Государственная политика в производстве игрушек продолжала начатое в 1920-е годы важное дело создания современной детской игрушки как средства освоения мира и воспитания молодого поколения в духе новой, советской действительности. Прежде всего это касалось массовой промышленной игрушки. В 1932 году в Загорске был организован Научно-исследовательский и экспериментальный институт игрушки со многими филиалами на местах. Институт должен был изучать советское и зарубежное производство игрушки, создавать новые образцы, внедрять их в жизнь, пропагандировать. В ведение института был передан и Музей игрушки с его уникальными коллекциями.

В 1934 году при наркомпросах союзных республик были образованы комитеты по игрушке. В их задачи входили просмотр и утверждение образцов для тиражирования, организация выставок, помощь мастерам и художникам игрушки. С 1935 года Наркомпросом же стал издаваться ежемесячный журнал «Игрушка», посвященный самым различным вопросам игрушечного производства, промышленного и кустарного, русского и зарубежного, истории игрушки и ее современного состояния.

Бытовавшая в те годы классификация игрушек отражала их содержание, функции, идейную направленность, учитывала возрастные группы детей в духе характерного для времени сближения социологии и культуры. Следствием такого подхода были разноречивые оценки не только отдельных образцов, но целых явлений в игрушечном производстве. На выставках среди разнообразных типов игрушки - политехнической, дидактической, технической, экспортной и других - экспонировалась и народная игрушка, но в разделе игрушек как произведений искусства. Её воспринимали главным образом как явление прошлого.

В отношении к народной игрушке также не было единодушия. Одни критики осуждали ее за безыдейность, грубость, несовременность, отсутствие прямого отражения реального мира.

Вульгарно-социологическому подходу противостояло мнение специалистов-ученых и любителей народного искусства, деятелей культуры, которые понимали ее художественную специфику, место и значение, богатство фантазии народных мастеров.

Отношение государства к народной кустарной игрушке и ее роли в советской культуре и воспитании детей выражено А. В. Луначарским. Он видел в ней не только своеобразный пласт национальной культуры, большой заряд творчества, важное средство эстетического воспитания, но также отражение жизни народа, его своеобразного педагогического опыта. Луначарский писал: «Игрушка не относится просто к области безделок, которые могут быть бессюжетными, так сказать, неопределенными вещицами, социальное содержание которых почти неуловимо. Нет, игрушка заряжена совершенно определенной психологией. Она отражает отпрепарированный известным образом для ребёнка, упрощенный, юмористически или патетически преломленный, - словом, в самом широком смысле слова, стилизованный объект, взятый из живой жизни [...] Область игрушки несколько уже, чем, например, область крестьянской словесности, но тем не менее, будучи крупным проявлением художественной деятельности крестьян, не затронутой церковной схоластикой и ее официальщиной, она являет собой, рядом со словесными произведениями крестьянства (всякого рода фольклором), один из интересных источников изучения подлинных настроений разных групп крестьянства».

1940-1950-е годы. Первые  ученики и последователи