Субъекты наследственных правоотношений

Не относя сказанное напрямую к праву наследника на принятие наследства, М.М. Агарков тем не менее отмечал, что рассматриваемые им возможности создать, изменить или прекратить юридическое отношение посредством одностороннего волеизъявления одного лица другому имеют большое значение и за пределами обязательственного права (в том числе в наследственном праве). (Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. Избранные труды по гражданскому праву. Т. I. М.: АО "Центр ЮрИнфроР", 2002. С. 278 – 284.)

Следовательно, у нас есть основания использовать некоторые  сделанные им выводы для целей  настоящего исследования.

А.Г. Певзнер прямо относил  право наследника на приобретение наследства к числу "прав, дающих их субъектам  возможность односторонними действиями создать субъективное право для  себя или для другого", или к  числу "прав, являющихся предпосылками  возникновения правоотношения". Причисляя возникшее у наследника право к числу "основывающих" прав, он не рассматривал его в качестве субъективного права. Участниками  наследственного правоотношения он считал только наследников (при их отсутствии – государство). "Возможность  определенного выбора (Очевидно, принять  наследство либо отказаться от него), имеющаяся  у одного наследника, связывает других возможных правопреемников в  их поведении... До момента совершения выбора наследник не имеет права  требовать определенного поведения  от других участников правоотношения, а эти последние не обязаны  к определенному поведению, т.е. здесь  нет ни субъективного права, ни правовой обязанности". Содержанием правоотношения в данном случае автор рассматривал "взаимную связанность поведения  участников".

С.С. Алексеев рассматривал право на принятие наследства в качестве особого "правообразовательного правомочия", представляющего собой промежуточную стадию в процессе формирования ("образования") субъективного права, т.е. как "незавершенное" субъективное право, право в процессе становления, формирования. По его мнению, "при наследовании правовым связям не соответствуют какие-либо материальные процессы гражданского оборота", и "правоотношения здесь играют узкоспециальную роль: обеспечить своевременное, беспрепятственное заступление нового лица на место умершего – процесс, необходимый по той причине, что со смертью человека сохраняет свое существование субъективное право". Поэтому право на принятие наследства С.С. Алексеев не относил к другим ("материальным") субъективным гражданским правам. В связи с этим он также отмечал: "Наследование этого права еще ни о чем не говорит: оно значит не более того, чем наследование возможности сдачи в аренду наследуемого дома: и в том и в другом случае перед нами – конкретная юридическая возможность, которую еще нужно осуществить...".

Очевидно, в противовес возможности  требовать от обязанного лица определенного  поведения, а также возможности  использовать меры государственного принуждения (что представляется не совсем верным, поскольку данные возможности также  входят в содержание субъективного  права, в число вариантов его "возможного поведения", о чем будет сказано  в дальнейшем). Исходя из этого, он считал возможным признавать субъективными  гражданскими правами и такие  правомочия, которым не противостоит чья-либо конкретная обязанность. При  этом он не рассматривал субъективное право наследника на принятие наследства в качестве элемента правоотношения, "которому всегда должна соответствовать  обязанность другой стороны".

          Наследник, не принявший еще наследства, но уже призванный к наследованию, имеет только правомочие либо принять наследство, либо отказаться от него. Никаких других правомочий призвание к наследованию для него не создает: он не становится еще управомоченным в отношении лиц, которые имели обязанности перед наследодателем. Субъективному праву наследника противостоит обязанность всякого и каждого не препятствовать ему в свободном его осуществлении. Право наследника принять наследство носит абсолютный характер, и само наследственное правоотношение на данном этапе своего развития строится по типу абсолютного правоотношения.

Указанный подход к понятию  сущности права наследника на принятие наследства представляется правильным. В данном случае нет оснований  к непризнанию возникшего у наследника права субъективным гражданским  правом. Это право не может существовать и вне правоотношения, без корреспондирующей  ему обязанности. Такое сравнение  наглядно демонстрирует принадлежность права на принятие наследства именно к субъективным гражданским правам. В приведенном примере возможность  сдачи дома в аренду является лишь одним из отдельных правомочий права  собственности на дом. Указанная  возможность здесь неотделима от права, в содержание которого она  входит. Наследование возможности сдачи  дома в аренду не имеет самостоятельного значения: она производна от переходящего по наследству права собственности. Право же на принятие наследства, не входя в содержание какого-либо другого  права, способно переходить по наследству самостоятельно.

Необходимо учитывать, что  правовое отношение всегда является отношением между людьми. В литературе справедливо отмечается, что субъективное право представляет собой "юридические возможности поведения лица, т.е. право на свое, юридически значимое поведение, право требования, право на обращение к государственным органам за защитой своих юридических возможностей". Таким образом, в содержание всякого субъективного права, в том числе права на принятие наследства (отказ от него), включена возможность не только собственного поведения управомоченного лица, но и возможность требовать определенного поведения от другого лица (других лиц). В противном случае субъективное право как мера возможного поведения лица являлось бы ничем не обеспеченным "декларативным" правом. Без права требования и права на защиту предоставленная лицу "возможность собственных действий теряет свой юридический характер". Поэтому "всякому субъективному праву соответствует обязанность, точно так же, как не может быть обязанности без корреспондирующего ей права".

Как было отмечено, в случае принятия наследства наследником для  него наступает второй этап в развитии наследственного правового отношения. "В противоположность первому, второе правоотношение возникает всегда по воле управомоченных в нем лиц, наследников". "Принятие наследства является актом исключительного значения, так как именно в момент принятия наследства наступает наследственное правопреемство с обратной силой ко времени открытия наследства". Наследник становится носителем всех прав и обязанностей (за исключением тех, которые в силу закона не могут переходить по наследству), принадлежавших ранее наследодателю. Наследственное имущество считается принадлежащим наследнику со времени открытия наследства. Таким образом, "вступлению в наследство, когда бы оно ни последовало, придается обратная сила, возводимая к минуте открытия наследства...".

В правовой литературе высказывалось  мнение о том, что с принятием  наследства осуществлен переход  наследственной массы от наследодателя  к его правопреемнику, соответственно цель наследственного правового  отношения с этого момента  можно считать достигнутой. В  частности, Эндель Лаасик отмечает: "С принятием наследства наследственное правоотношение прекращается и наследник становится правопреемником наследодателя, носителем тех прав и обязанностей, которые ранее принадлежали наследодателю". С этой позицией вряд ли можно согласиться: с момента принятия наследства наследником в рамках наследственного правоотношения могут произойти существенные изменения. Правовое отношение наследования продолжает свое развитие до истечения установленного законом срока на принятие наследства.

Перешедшие к наследнику права соответственно могут быть как абсолютными, так и относительными. Так, к нему может перейти право  собственности (вещное право) и (или) право  требования (обязательственное право).

Многие авторы, занимающиеся проблемами вещного права, отмечали как один из главных недостатков  российского правового регулирования  в этой сфере отсутствие содержательной общей части. Этот недостаток использовался  как один из аргументов, направленных на отрицание вещного права как  самостоятельной юридической категории. В этой связи в разделе II ГК нужно  выделить отдельный подраздел "Общие  положения о вещных правах". Так, в ГК следует закрепить право  пожизненного наследуемого владения земельным  участком, относящимся к государственной  или муниципальной собственности.

Право пожизненного наследуемого владения и право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком должны быть сохранены без установления какого-либо срока, на который они  сохраняются, и без изменения  их содержания. Однако такие права  не должны возникать в будущем. Для  постепенного исчезновения этих прав следует разработать механизмы, которые создадут стимулы для  трансформации этих прав в другие вещные права, предусмотренные ГК.

Положение о том, что право  на наследство "распадается" на ряд  прав, принадлежавших наследодателю, по нашему мнению, является не совсем точным. Нельзя не учитывать, что данные права  выступают в качестве составной  части материального объекта  наследственного правоотношения (наследства). Следовательно, если признавать существование  этого правоотношения на втором этапе  его развития (то есть после принятия наследства наследником), было бы не вполне логичным совмещать его юридическое  содержание (в состав элементов которого входит право наследника на наследство) с материальным объектом (права, принадлежавшие наследодателю). Кроме того, в состав наследства входят и обязанности наследодателя.

При таком подходе не вполне понятно, какова их роль в наследственном правоотношении на данном этапе. Поэтому следует, на наш взгляд, различать право на наследство как составную часть элементов наследственного правоотношения, которое является абсолютным ("поскольку против притязаний любого и каждого, оспаривающего его правомочия на приобретенное наследственное имущество, наследник может защищаться ссылкой на наследственное правоотношение как на основании возникновения своих наследственных прав"), а также те конкретные права и обязанности, которые переходят к наследнику и составляют содержание других, самостоятельных, правоотношений, как абсолютных, так и относительных

Содержание перешедших к  наследнику прав и обязанностей на втором этапе развития наследственного  правоотношения не является полностью  тождественным содержанию тех прав (и обязанностей), носителем которых  был наследодатель. Например, наследодателю  принадлежало право собственности  на жилой дом. Содержание данного  права составляли правомочия наследодателя  по владению, пользованию и распоряжению жилым домом по своему усмотрению. Кроме того, собственник был вправе устранять вмешательство всех третьих  лиц в ту сферу хозяйственного господства, которую за ним закрепил закон. Приняв наследство, в состав которого входит право собственности, наследник становится субъектом  правоотношения собственности, но объем  его правомочий до конца не определен. Он пока не вправе продать, подарить, иным образом распорядиться домом. Наследник  может владеть и пользоваться имуществом, но границы и этих правомочий до определенного момента не конкретизированы. Иначе законом не допускалось  бы принятие наследства путем вступления во владение или управление им и  т.п. (фактическое принятие наследства). Это связано с тем, что наследственное имущество (по общему правилу) переходит  в общую долевую собственность  наследников, а владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в общей долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников. Таким образом, не зная на данном этапе, сколько наследников примет в конечном счете наследство и окажется в числе собственников, наследник в рассматриваемом примере не осведомлен относительно границ принадлежащего ему права собственности. До конца не определен его общий тип поведения (вправе ли он владеть, пользоваться, распоряжаться всем жилым домом или только отдельной долей в праве собственности на него).

Так, если принявший наследство наследник продаст жилой дом, принадлежавший по праву собственности  наследодателю, то при "появлении" в дальнейшем других наследников  будет считаться, что он вышел  за пределы границ дозволенного ему  общего типа поведения. Собственнику принадлежат  права владения, пользования и  распоряжения своим имуществом (п. 1 ст. 209 ГК РФ). В данном примере наследник  распорядился не только своим имуществом, но и имуществом, принадлежащим другим наследникам, следовательно, он вышел  за пределы самого права. Указанные  пределы не могут быть определены до выявления всего состава правопреемников  наследодателя. Как верно подчеркивалось в правовой литературе, "при превышении границ дозволенного типа поведения  управомоченный действует не как носитель права, а как лицо, которому соответствующее право вовсе не принадлежит".

Действующее законодательство не содержит норм о владении и владельческой  защите, что следует признать одним  из серьезных недостатков ГК. Владельческая  защита является институтом, известным  многим правовым системам. Существовала она и в российском дореволюционном  праве, была предусмотрена и проектом Гражданского уложения. Назначение владельческой  защиты – это борьба с насильственными, самоуправными действиями. При весьма высокой степени самоуправства  в современной российской действительности нужда в оперативных средствах  защиты от него очевидна. Введение владельческой  защиты существенно укрепит надежность оборота и создаст эффективные юридические средства против захвата чужого имущества. Так, владелец наследственного имущества, как лицо, признающееся владельцем в силу закона должен быть признан законным владельцем.

Содержанием права наследника на наследство на втором этапе развития наследственного правоотношения является его возможность быть субъектом  тех прав и обязанностей, которые  принадлежали наследодателю, включающая возможность его защиты от притязаний любого лица на наследственное имущество. Праву наследника на принятое наследство соответствует обязанность всех лиц, состоящая в воздержании  от действий, которые могли бы воспрепятствовать ему воспользоваться своим правом. В то же время юридическая возможность определенного поведения наследника в рамках перешедших к нему прав и обязанностей (в абсолютных и относительных правоотношениях) представляется ограниченной. Таким образом, на данном этапе "трансформация" правоотношений, участником которых являлся наследодатель, продолжается до истечения срока на принятие наследства.

Особенности наследственных правоотношений на второй стадии их развития обусловлены, прежде всего, тем, что  не все наследники еще осуществили  свое право на принятие наследства (во всяком случае, об отсутствии таких  наследников либо об их нежелании  принять наследство в данный период не может быть известно). Наследник, не принявший наследство, не состоит  в правовых отношениях с наследником, принявшим наследство, а также  с иными участниками наследственного  правоотношения на второй стадии его  развития, но принадлежащее ему право  на принятие наследства оказывает определенное влияние на это правоотношение. Наследник, принявший наследство, не знает границ своих прав (обязанностей) и не может  всецело их реализовать именно потому, что он связан возможностью других "потенциальных" наследников принять  наследство (отказаться от него), связан возможностью их выбора. В зависимости от их выбора сложившийся субъектный состав наследственного правоотношения может измениться. Он может как увеличиться, так и уменьшиться (например, в случае, если наследство примет наследник по завещанию, которому завещано все имущество). В этом смысле право наследника на принятие наследства можно считать принадлежащим к правам особой категории.