Современные концепции прав собственности: теоретические и эмпирические подходы

     К числу объектов активной научной дискуссии всегда относился вопрос о том должны ли постсоциалистические реформы, в том числе преобразования в сфере имущественных отношений носить постепенный характер («градуалистская» стратегия) или их следует осуществлять в предельно короткие сроки. Некоторые авторы подчеркивали: в условиях неопределенности и отсутствия конкретных представлений об оптимальных путях и методах преобразований следовало бы предпочесть более осторожное «нащупывание» эффективной стратегии реформ. Но большинство авторитетных представителей университетского «мэйнстрима» (в том числе те, кто выступал в роли официальных или неофициальных советников при реформистских правительствах) склонялись к тому, что намеченные программы следует осуществить в самые короткие сроки.

     В пользу ускоренной приватизации приводился ряд аргументов; упомянем лишь наиболее распространенные. Во-первых, чем быстрее осуществляется «разгосударствление» собственности, тем больше уверенность участников хозяйственного процесса в неотвратимости движения общества к рыночной экономике, тем больше доверия к проводимым реформам. Во-вторых, приватизация обеспечивает условия для формирования социальных групп, материально заинтересованных в ускоренном развитии рыночных отношений. В-третьих, длительное параллельное существование государственных и частных компаний неизбежно порождает многочисленные ценовые «перекосы» и особенно благоприятные условия для контрпродуктивных спекулятивных операций.

     Однако практике  быстро выяснилось, что сколько-нибудь  эффективные процедуры приватизации  все же требуют значительного времени на подготовку и реализацию. В большинстве стран с переходной экономикой процессы приватизации, как правило, сильно отставали от намеченных программ. Отмечая этот факт многие авторы связывали острые конфликты выявлявшиеся в переходной экономике, прежде всего со слишком медленным переходом к частной собственности.

     Существование  тесной связи между собственностью  на активы и присвоением доходов, порождаемых хозяйственным использованием указанных активов, обеспечивает стимулы для осуществления капиталовложений и наиболее эффективного использования капитала. Поэтому один из аспектов эффективной реализации прав частной собственности предполагает существование институциональных барьеров, предотвращающих перераспределение значительной части продукта в обход законных прав владельца, например, изъятие доходов криминальными группировками («мафией»), регулярные поборы чиновников, представляющих центральное правительство или местные органы власти, и т.п.

     Утверждение  частной собственности в постсоциалистической экономике неизбежно связано с постепенным ограничением сферы влияния различных органов власти, общественных квазиполитических и просто криминальных группировок, претендующих на свою «долю» в доходах приватизированных компаний. Если число получателей рентных доходов велико, подобные поборы в пользу чиновных и частных «мафий» могут подрывать или резко ослаблять стимулы частных предпринимателей к расширению инвестиций, перестройке производства и использованию новых технологий. Кроме того эффективные ставки налоговых изъятий в федеральный и местные бюджеты в ряде случаев быстро увеличиваются вместе с ростом доходов фирмы, что также может ускорять процессы постепенного «обескровливания» некоторых приватизированных компаний.

     В такой  ситуации обнаруживающаяся атрофия  деятельности приватизированного гиганта может сопровождаться интенсивным накоплением реальных и финансовых активов в собственности тех фирм, которые лица, обладающие реальным контролем в рассматриваемой крупной компании, предпочитают размещать в офшорных зонах или в теневом секторе внутренней экономики.

     Указанная  практика, во многом порождаемая  недостаточной защищенностью частной собственности, может свидетельствовать о том, что официальные права собственности и контроля владельцев приватизированных предприятий на практике могут оказываться существенным образом ограниченными. Тем самым и контроль лиц, считающимися частными собственниками, над результатами использования приватизированных активов оказывается недостаточно полным. В этой связи привлекают внимание появившееся в последнее время теоретические исследования воздействия «эффекта доения» (milking effect) и «эффекта жадности» (voracity effect) на функционирование имущественных отношений. Указанные эффекты, по определению, наблюдаются в условиях, когда органы власти, а также те или иные частные группы влияния могут оказывать воздействие на решения собственника, а вместе с тем менять направление формирующихся внутри фирмы потоков дохода.

     Ограниченность  реальных прав собственности,  которыми располагают владельцы  приватизированного предприятия,  может, как показывают авторы, вести к общему «растаскиванию»  активов, уводу в теневую экономику  ресурсов. Указанные процессы и подрывают стимулы к расширению вложений в приватизированные предприятия.                Таким образом, приватизация и другие хозяйственные реформы, которые не сопровождаются формированием институциональных барьеров, ограничивающих хозяйственное влияние мощных социально-политических группировок, вызывает ряд неблагоприятных экономических эффектов и, в частности, может повлечь за собой постепенное «обескровливание» некоторых приватизированных предприятий. Вместе с тем отсутствие подобных барьеров и недостаточно действенная система инфорсмента контрактных прав и прав собственности может способствовать укреплению различных частных криминальных («мафиозных») структур, осуществляющих столь необходимые функции - реализацию контрактных прав и действенную защиту собственности.

     В России  и после проведения массовой  приватизации отсутствие хозяйственных механизмов, которые могли бы обеспечить надежный инфорсмент контрактных прав и прав собственности, а вместе с тем внушать доверие к складывающимся обязательствам, конечно, серьезно ограничивало действие «коузианских процессов» - рыночных процессов реаллокации ресурсов и формирования новых более эффективных структур собственности.

     Нельзя не  заметить, однако, следующих моментов: во-первых, при сохранении недостаточно четко определенных прав собственности и ограниченной действенности механизмов инфорсмента выведение ресурсов в теневой сектор или в офшорную зону может оказаться условием их последующего эффективного использования. И, что представляется особенно существенным, при всех искажениях, порождаемых ограничениями рыночной конкуренции и коррупцией, приватизированные предприятия, как правило, характеризовались определенной реорганизацией хозяйственной деятельности и более оперативным и гибким приспособлением к новым условиям.

 

Эмпирический  анализ экономических последствий  утверждения прав частной собственности

 

     Эмпирическая  проверка теоретических выводов  относительно эффективного рыночного перераспределения прав частной собственности, по-видимому, достаточно сложна. В ряде случаев, при характеристике длительных исторических периодов, исследователи ограничиваются констатацией соответствия между формированием институтов современной частной собственности и параллельным процессом ускорявшегося хозяйственного роста, а также общими сопоставлениями динамизма, который присущ хозяйствам, основанным на современной частной собственности, с низкой эффективностью экономики, базирующейся на централизованной государственной собственности и (военно-) бюрократическом регулировании.

     Вместе с  тем, предпринимаются попытки  более строгой статистической проверки некоторых теоретических выводов, например, соображений о той роли, которую играет (должна играть) прочность утверждающихся прав частной собственности.

     Так, в обычных  межстрановых множественных регрессиях удельный вес государственной собственности сам по себе, как свидетельствуют многие расчеты, по-видимому, не оказывает существенного влияния на темпы экономического роста. Дело меняется, если ввести в рассмотрение некоторые характеристики специфических отношений между частной и государственной собственностью в различных странах. Дж. Скалли и Д. Слотье рассчитали особый индекс, предназначенный для того, чтобы оценить меру защиты прав частной собственности от посягательств государства. Используя указанный индекс, Й. Торстенссон обнаружил четко выраженную отрицательную корреляцию между темпами роста ВВП, рассчитанными на душу населения, и «степенью ненадежности» прав частной собственности.

     С. Нэк и Ф. Кифер использовали для аналогичных целей рейтинговые оценки частных агентств, предоставляющих информацию зарубежным инвесторам. Их расчеты подтвердили наличие достаточно четкой зависимости между надежностью (прочностью) прав частной собственности (а также основанных на них обязательств) и темпами экономического роста. В другой работе К. Клейг, Ф. Кифер, С. Нэк и М. Олсон отмечают, что рейтинговые оценки институциональной структуры утрачивают статистическую значимость, если в качестве одной из независимых переменных в уравнения регрессии вводятся инвестиции; для авторов это обстоятельство служит свидетельством того, что институциональные характеристики частной собственности оказывают влияние на темпы экономического роста как раз через механизмы накопления.

     Исследования, проводившиеся на протяжении  последних десятилетий, охватывают довольно широкий круг отраслей: авиационный транспорт, автотранспорт; энергоснабжение, водоснабжение; здравоохранение. Подробное сравнение эффективности частных и государственных учреждений проведено также на материалах австралийской банковской системы. Различия в эффективности функционирования частных и государственных предприятий исследовались и в развивающихся странах. Из всех этих расчетов следовал более или менее категоричный вывод о сравнительно большей эффективности частных предприятий.

     Э. Бордмэн и Э. Вайнинг в своем обзоре рассмотрели более 50 публикаций, посвященных сравнительному анализу государственной и частной собственности. Основной вывод, включающий результаты их собственных расчетов, авторы формулируют следующим образом: «Результаты исследований свидетельствуют о том, что при учете широкого круга факторов крупные промышленные фирмы со смешанной собственностью и аналогичные фирмы, полностью принадлежащие государству, обнаруживают существенно меньшую эффективность по сравнению с подобными им частными компаниями».

     Волна интенсивного  «дерегулирования» экономики и приватизации, развернувшаяся во многих развитых странах на протяжении 80-х — 90-х годов, также может свидетельствовать о серьезном разочаровании результатами деятельности национализированных (и/или жестко регулируемых) секторов экономики.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

     Безусловно, представленные результаты носят предварительный характер. Объем полученных в рамках проведенного опросов данных предполагает продолжение эмпирических исследований как по линии включения в сферу анализа новых массивов первичной информации, так и по линии совершенствования эконометрических приемов их обработки. Тем не менее можно говорить о некоторых практических итогах работы. В частности, проведенный анализ изменений в структуре собственности и взаимосвязей между различными типами доминирующих собственников и показателями эффективности функционирования предприятий будет полезен для определения (уточнения) ориентиров формировании государственной политики в отношении различных типов корпораций (по типам собственности), модификации госсектора (политики в отношении государственной собственности) и развития национальной модели корпоративного управления в целом.

     В каждом из рассматриваемых случаев характеристики частной собственности непосредственно связаны с проблемами эффективного функционирования фирмы и отысканием наиболее конкурентоспособной её структуры. По мере развития рыночных отношений и появления новых рынков конкуренция может способствовать переходу к более эффективным структурам собственности, но в этой области, как отмечалось выше, с особой отчетливостью обнаруживаются «провалы рынка», не - способность рыночных сил обеспечить оптимальную структуру распределения прав собственности.

     Особенно часто это относится к тем случаям, когда права собственности трудно определимы, а если их и удается очертить, они не могут быть адекватно отражены в системе контрактов и/или не могут стать объектом купли-продажи. Но и в тех случаях, когда права (частной) собственности удается формально установить, фактическая реализация этих прав может сильно отличаться от предполагаемых рыночных «правил игры». Указанное обстоятельство побуждает исследователей обратиться к рассмотрению институциональных условий, требующихся для эффективное реализации прав собственности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Литература

 

1. А.Д. Радыгин, Р.М.Энтов «Корпоративное управление и защита прав собственности: эмпирический анализ и актуальные направления реформ ». М.: Институт экономики переходного периода, 2001.