Система органов публичной власти

СОДЕРЖАНИЕ.

 

 

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………..……….3

1.Система органов публичной  власти………………………………………….5

2.Субъекты федерации муниципальных  образований……..…..……………16

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………….…………..…19

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ………………….…………20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ.

 

 

В данном докладе по теме «Система органов публичной власти государства, субъекты федерации муниципальных образований» я рассматривала - предложенные классификации органов публичной власти систематизируют теоретические знания о них, но не дают возможности на практике образовать систему данных органов. Это позволяет сделать только теория разделения властей.

Государственная власть состоит из трех относительно самостоятельных ветвей, каждая из которых имеет свое юридическое обоснование. Эти ветви — законодательная, исполнительная и судебная — обособились как три основополагающие институционально-правовые формы публично-властной деятельности.

Впервые теория разделения властей была изложена английским философом Дж. Локком и французским просветителем Ш.-Л. Монтескье. Юридический смысл разделения властей выражен в следующем рассуждении Монтескье в его основном сочинении «О духе законов»: «Если власть законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что этот монарх или сенат станет создавать тиранические законы для того, чтобы так же тиранически применять их. Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не будет отделена от власти законодательной и исполнительной. Если она соединена с законодательной властью, то жизнь и свобода граждан окажутся во власти произвола, ибо судья будет законодателем. Если судебная власть соединена с исполнительной, то судья получает возможность стать угнетателем».

Российская Федерация, субъекты Федерации, муниципальные образования, будучи коллективными образованиями, обладают всеми признаками, необходимыми для такого рода субъектов гражданского права.

Организационное единство, характеризующее коллективное образование как единое целое, имеющее четко определенную структуру построения, наличие органов с определенной компетенцией и подчиненных подразделений, определяется в Конституции РФ, конституциях и уставах субъектов РФ, уставах муниципальных образований и других нормативных актах публичного права.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.Система органов публичной  власти.

 

 

 

Предложенные классификации органов публичной власти систематизируют теоретические знания о них, но не дают возможности на практике образовать систему данных органов. Это позволяет сделать только теория разделения властей.

Государственная власть состоит из трех относительно самостоятельных ветвей, каждая из которых имеет свое юридическое обоснование. Эти ветви — законодательная, исполнительная и судебная — обособились как три основополагающие институционально-правовые формы публично-властной деятельности.

Впервые теория разделения властей была изложена английским философом Дж. Локком и французским просветителем Ш.-Л. Монтескье. Юридический смысл разделения властей выражен в следующем рассуждении Монтескье в его основном сочинении «О духе законов»: «Если власть законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что этот монарх или сенат станет создавать тиранические законы для того, чтобы так же тиранически применять их. Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не будет отделена от власти законодательной и исполнительной. Если она соединена с законодательной властью, то жизнь и свобода граждан окажутся во власти произвола, ибо судья будет законодателем. Если судебная власть соединена с исполнительной, то судья получает возможность стать угнетателем».

Следует пояснить, что Монтескье отводит роль главы исполнительной власти монарху потому, что исполнительная власть более эффективна, когда она осуществляется единоличным органом власти.

Из рассуждения Монтескье вытекает, что разделение властей существует в трех аспектах, или на трех уровнях: функциональном, институциональном и персональном.

1. Функциональное разделение властей. Ради обеспечения свободы необходимо  установить раздельно функцию  принятия решений о принуждении (применении силы) и функцию осуществления  государственного принуждения. Законодательная  власть устанавливает правила  применения силы, судебная власть  допускает или предписывает конкретные  меры применения силы. Следовательно, эти ветви власти не должны  обладать принудительной силой, не должны осуществлять государственное  принуждение. Поскольку такой силой  обладает исполнительная власть, она сама не должна принимать  нормативные или индивидуальные  решения о применении силы. Следовательно, исполнительная власть должна  действовать на основании и  во исполнение законов и судебных  решений.

В правовом государстве во всех случаях, когда действия исполнительной власти связаны с ограничениями свободы и собственности, эти действия не только должны быть законными, но и сопровождаться предварительным или последующим судебным контролем за их законностью и обоснованностью. В частности, ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950) устанавливает, что:

• арест (заключение под стражу), задержание, содержание под стражей возможны лишь на законном основании и в порядке, предусмотренном законом;

• эти ограничивающие свободу административные действия допустимы лишь с санкции суда или для выполнения соответствующего судебного решения;

• несанкционированные судом арест (заключение под стражу), задержание нуждаются в незамедлительной судебной проверке их законности и обоснованности;

• содержание под стражей допустимо лишь на основании обвинительного приговора суда1.

2. Институциональное разделение  властей. Осуществление функций  законодательной, исполнительной и  судебной власти не должно  быть соединено в одном лице  или учреждении. Разделение властей  означает отделение инстанций, обладающих  принудительной силой, от инстанций, принимающих решение о применении  силы. Иначе говоря, нужно разделить  государственные органы, компетентные  применять силу и компетентные  принимать решения о применении  силы.

В этом контексте разделение законодательной и исполнительной власти означает, во-первых, что органы исполнительной власти не вправе заниматься первичным нормотворчеством, издавать нормативные акты, имеющие силу закона.

Конституция провозглашает разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную. Но в противоречие функциональному и институциональному разделению властей ст. 90 Конституции позволяет Президенту РФ — главе исполнительной власти — издавать указы не на основании и во исполнение законов, а всего лишь не противоречащие Конституции и законам. Это означает конкурирующую нормотворческую компетенцию номинального законодателя (Федерального Собрания) и Президента. Так, если вопрос не урегулирован законодательно, Президент РФ имеет право издать по данному вопросу свой нормативный акт. Президент РФ может внести законопроект, а в случае отклонения законопроекта — издать по этому вопросу указ. Президент РФ может реализовать свое право отлагательного вето, отклонить федеральный закон и издать по этому вопросу указ. Следовательно, в России возглавляемая Президентом РФ исполнительная власть выполняет функцию законодательной власти. Нормативные указы Президента РФ, не противоречащие Конституции, имеют силу закона до тех пор, пока иное не установлено вступившим в силу федеральным законом. Конституционный Суд РФ признал такое положение не противоречащим Конституции: Президент РФ вправе издавать указы, восполняющие пробелы в законодательном регулировании, а их действие во времени ограничивается периодом до принятия соответствующих законов1. Между тем такое нарушение разделения властей несовместимо с конституционным идеалом -правового государства.

Во-вторых, законодатель не вправе вмешиваться в деятельность исполнительных органов, не вправе принимать решения индивидуального характера, входящие в компетенцию исполнительной власти. В противном случае законодатель превратится в институциональную силу, одновременно устанавливающую правила применения силы.

Концепция, отрицающая ценность разделения властей, исходит из того, что законодатель (орган народного представительства) должен контролировать деятельность исполнительных органов и может своим законом или иным актом решить любой вопрос, входящий в компетенцию исполнительной власти. Получается, что законодательная власть должна быть одновременно и исполнительной, по меньшей мере, руководить исполнительно-распорядительной деятельностью. Но можно оценить такое положение и с другой стороны: орган исполнительной власти становится законодателем. Ибо с точки зрения политической арифметики безразлично, законодатель ли становится исполнителем или исполнитель — законодателем. Возникает своего рода «симбиоз» органов законодательной и исполнительной власти, в котором законодатель уже не заботится о гарантиях свободы, безопасности и собственности, а подводит законодательную базу под административный произвол.

Законодатель не вправе косвенно вмешиваться в процесс отправления правосудия, изменяя законы, которые должны применяться в делах, интересующих законодателя, если такое вмешательство угрожает свободе, безопасности, собственности. Поэтому существует правило, согласно которому закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Вместе с тем допустима юридическая ответственность лишь за те деяния, которые признаются правонарушениями в момент применения санкции. Поэтому смягчающий закон имеет обратную силу. По аналогичным мотивам амнистию, объявляемую законодателем, следует считать допустимым вмешательством в процесс отправления правосудия.

Отмечая недопустимость соединения судебной власти с исполнительной, Монтескье обратил внимание лишь на одну сторону проблемы — «судья получает возможность стать угнетателем». Действительно, полицейские органы, творящие «суд и расправу», напоминают чрезвычайный карательный аппарат тоталитарных режимов, например Особое совещание при НКВД и «тройки», действовавшие в СССР в 1938 г. Но есть и другая сторона: если суд не отделен от администрации, то нет государственного органа, который давал бы правовую защиту от административного произвола. Суд должен быть независим от любых органов исполнительной власти, включая министерство юстиции.

Если же судьи, хотя бы в силу организационного подчинения суда министерству юстиции или же в силу их фактической зависимости от бюрократического аппарата, ведающего распределением социальных благ, так или иначе инкорпорированы в структуры исполнительной власти, они объективно вынуждены защищать корпоративные интересы этой власти, если таковые затрагиваются спором о праве. При таком положении суд не может быть гарантом законности, противовесом незаконным акциям исполнительной власти. В целях достижения административной независимости судов от органов законодательной и исполнительной власти в США, Японии и некоторых европейских странах формирование бюджета судов, назначение персонала, расходы на ведение дел и тому подобные вопросы находятся под судебным контролем.

3. Персональное разделение властей. В состав законодательных органов  не входят функционеры исполнительной  власти и судьи, т.е. депутатами  легислатуры (законодательные органы) не могут избираться будущие исполнители законодательных решений. Однако этот, казалось бы, очевидный принцип несовместимости депутатского мандата с занятием других государственных должностей не соблюдается в парламентарных странах (Великобритания, ФРГ и др.), где члены правительства одновременно являются депутатами парламента. Причем такое нарушение персонального разделения властей является чертой парламентарных стран.

Раскрыв уровни разделения властей, теперь перейдем к характеристике самих ветвей власти.

Цель законодательной власти, как это следует из ее названия, — издание законов. Еще эту ветвь публичной власти принято именовать представительной, поскольку эти органы, как никакие другие, представляют интересы всего народа (населения) или значительной его части. Речь идет об органах, которые принято именовать парламентами. Именно им доверено принимать законы, т.е. акты высшей юридической силы, поскольку они являются выборными коллегиальными органами публичной власти, в которых наиболее широко представлены интересы большинства граждан демократического государства, включая политические, национальные, возрастные и иные социальные меньшинства.

Выборный характер данных органов и коллегиальный порядок принятия ими решений позволяют принять сбалансированный нормативно-правовой акт, отражающий компромиссное (устраивающее большинство депутатов парламента) решение по важнейшим вопросам государственной и общественной жизни. При этом законодательная функция должна быть отделена от исполнения принятых решений, поскольку в ином случае будут приниматься не те законы, в которых нуждаются граждане данной страны, а те, которые легче можно исполнить.

Особенность этой ветви публичной власти состоит еще и в том, что среди входящих в нее органов отсутствуют властная иерархия и система административного подчинения. Дело в том, что каждый представительный орган публичной власти действует от имени своих избирателей и в пределах собственной компетенции, установленной конституцией, законом или иным нормативным правовым актом. Эта органическая связь конкретного парламента с избирателями не позволяет ему вмешиваться в компетенцию иного представительного органа публичной власти.

Данная характеристика представительной власти сформировалась еще во времена Ш,-Л. Монтескье. Однако за период последующего развития общественных отношений в нее были внесены некоторые коррективы: