Правосубъектность физических лиц зарубежом

1. ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ В СОВРЕМЕННОМ ЗАРУБЕЖНОМ ГОСУДАРСТВЕ.

В настоящее время регламентация  правосубъектности физических лиц в зарубежных государствах осуществляется, как правило, на уровне законов, как кодифицированных, так и не кодифицированных, причем нормы, составляющие рассматриваемый институт, находят свое закрепление в разных разделах законодательства, что объясняется различием доктринальных и законодательных подходов к построению системы частного права в целом и гражданского законодательства в частности.

Наибольшую специфику, вернее - самобытность, в части регламентации  гражданско-правового статуса личности до настоящего времени сохраняют  почти все арабские государства, где основным источником правового  регулирования в этой сфере являются нормы мусульманского права, и только в некоторых из них гражданско-правовой статус личности устанавливается специальными законами. В частности, в Ираке  и Иордании применительно к мусульманам  этот вопрос регламентируется в Законах  о личном статусе лица (соответственно 1959 г. и 1976 г.), а мусульманская доктрина применяется в качестве субсидиарного  источника. В свою очередь, к представителям немусульманского населения в Ираке  применяются нормы их личного  права (канонического или иудейского) во всех случаях, за исключением наследственных правоотношений¹. По такому же принципу решается вопрос о личном статусе граждан и в ряде других стран, в том числе в Малайзии, где каждая из этноконфессиональных общин руководствуется собственным правом (мусульманским правом и адатом, традиционными конфуцианскими нормами и индусским правом и др.).²

В свою очередь, в странах  Азии и Африки в закреплении гражданско-правового  статуса физических лиц до настоящего времени значительная роль принадлежит  древним обычаям, а правовая система, как правило, носит смешанный  характер, представляя собой причудливое  сочетание рецепиированных норм западноевропейского законодательства и mores majorum, сложившихся в результате многовековой практики. Одним из отличительных признаков подобных правовых систем является тотальная дискриминация женщин. Так, например, в Лесото замужние женщины приравниваются к несовершеннолетним и в силу этого не могут самостоятельно совершать гражданско-правовые сделки, а в Папуа - Новой Гвинее женщины вообще рассматриваются как часть имущества, которое нередко предоставляют в качестве компенсации при разрешении споров между племенами. Почти во всех современных африканских государствах в вопросах наследования, как правило, доминируют представители мужского пола: в Габоне, например, вдова допускается к наследованию только при наличии письменного разрешения семьи умершего мужа³.

Рассмотренные положения  резко диссонируют с гражданским  законодательством европейских  государств, а также стран, образовавшихся на постсоветском пространстве. Рассматривая особенности законодательного закрепления  в этих государствах наиболее важных положений о гражданско-правовом положении физических лиц, необходимо отметить значительные расхождения  не только в содержании установленных  законом прав и обязанностей граждан, но и в терминологии, используемой в этой сфере. В частности, древнейшие цивилистические категории - правоспособность и дееспособность различаются далеко не во всех действующих правовых системах. В государствах, воспринявших англосаксонскую правовую традицию, они определяются одним термином - "правовая способность" (legal capacity), хотя юридическая доктрина и судебная практика оперируют двумя смежными понятиями: "пассивная правовая способность" (passive capacity) и "активная правовая способность" (active capacity), вкладывая в их содержание тот же смысл, который соответствует используемым в отечественной правовой системе категориям право- и дееспособности⁴.

В романо-германской правовой системе такого единства не наблюдается. В то время как, например, Гражданский  кодекс Испании не проводит четкого  различия между правоспособностью  и дееспособностью, используя термины "capacite" и "capaz" в равной степени для обозначения каждого из указанных элементов правосубъектности.

Основным принципом, на котором  базируется гражданское право большинства  зарубежных стран, является принцип  равной гражданской правоспособности всех физических лиц. Впрочем, даже там, где этот принцип получил свое законодательное закрепление еще  в XVIII - XIX вв., идея формального равенства  граждан далеко не всегда реализовывалась  на практике. Так, например, предписание  ст. 1124 Французского гражданского кодекса, признававшее замужнюю женщину недееспособной наряду с несовершеннолетними, душевнобольными  и умалишенными, сохраняло юридическую  силу до середины прошлого века. Лишь в 1965 г. специальный закон снял установленные  для женщин ограничения в обязательственной  сфере, признав, что каждый из супругов может единолично заключать договоры, предметом которых является ведение  хозяйства, открывать счет в банке  на свое имя без согласия супруга, заниматься любой профессиональной деятельностью и распоряжаться всеми доходами от нее⁵.

Довольно поздно, только в 1972 г., во Франции улучшилось и правовое положение внебрачных детей, за которыми были признаны в целом те же права, что и за детьми, рожденными в  браке, вследствие чего они впервые  получили право наследовать имущество  отца, матери и других восходящих, своих  братьев и сестер и других боковых  родственников, но практически сразу  же последовало уточнение: "Внебрачные дети, чьи отец и мать в момент зачатия состояли в браке с  другим лицом и имеют от этого  брака законных детей, имеют право наследования... но каждый из них имеет право лишь на половину той доли, которую они могли получить, если бы были рождены в браке"⁶.

Анализ европейских правовых систем позволяет привести немало подобных примеров, но еще больше изъятий  из принципа равной правосубъектности всех физических лиц содержало законодательство США, долгое время носившее откровенно расово-националистический характер. Только в 1964 г. был принят специальный федеральный закон, запрещавший дискриминацию по признаку расы, цвета кожи, религии, пола и национального происхождения, однако он не распространялся на целый ряд учреждений и организаций, в том числе на частные учебные заведения, торговлю внутри штатов и некоторые другие сферы деятельности.⁷

Следует отметить, что, предваряя  легальное закрепление гражданско-правового  статуса физических лиц, законодатели иногда подчеркивают индивидуальность каждого субъекта гражданского оборота, предопределяемую его возрастом, полом, происхождением и социальным положением, что, однако, не является препятствием для провозглашения и закрепления  равной гражданской правоспособности для всех. Сравнительный анализ правовой регламентации данной категории  в разных государствах свидетельствует  также и о том, что далеко не все действующие гражданские  кодексы содержат соответствующую  норму-дефиницию. Существенные отличия  наблюдаются также в степени  конкретизации момента возникновения  и прекращения гражданской правоспособности: в то время как в одних государствах законодатели ограничиваются указанием  соответственно на момент рождения и  момент смерти гражданина, в других имеются весьма существенные уточнения, касающиеся, как правило, обстоятельств  рождения. Следует заметить, что, последовательно  связывая возникновение правоспособности с моментом рождения, гражданское  законодательство практически всех современных государств, продолжая  традицию, заложенную в римском частном  праве, обеспечивает охрану наследственных интересов зачатого, но еще не родившегося  ребенка, подчеркивая, как правило, что осуществление этих интересов  зависит от его рождения. Специальные  правила на этот счет устанавливает  Германское гражданское уложение, предусматривающее, что охрана наследственных прав зачатого ребенка должна осуществляться специально назначенным для этих целей попечителем.⁸ ГК Франции, закрепляющий аналогичное правило, допускает, помимо этого, возможность совершения дарения в пользу зачатого, но еще не родившегося ребенка (ст. 906).⁹

Гораздо реже в действующих  правовых системах конкретизируется момент смерти. Весьма интересны в этом смысле Гражданские кодексы Азербайджана и Грузии, которые связывают смерть физического лица непосредственно  с прекращением деятельности его  мозга (п. 2 ст. 25 ГК Азербайджана, п. 3 ст. 11 ГК Грузии). С легальным определением момента смерти индивида нередко  связана и проблема коммориентов, в решении которой также отражаются различные законодательные подходы. Так, законодательство некоторых стран исходит из того, что наследство умерших в один день лиц, имеющих право наследования друг после друга, открывается независимо после каждого из них, а в других государствах закреплен принципиально иной подход.

В государствах англосаксонской  правовой системы решение проблемы безвестного отсутствия и признания  смерти безвестно отсутствующего лица в подавляющем большинстве случаев  выведено в сферу гражданского процессуального  права. Это означает, что, если при  рассмотрении гражданско-правового  дела возникает вопрос о праве  на имущество или судьбе обязательства  отсутствующего лица, суд исходит  из процессуальной презумпции, что  если от отсутствующего не поступало  вестей в течение семи лет, то такое  лицо умерло; однако, если из обстоятельств  дела следует, что от отсутствующего и не должно было поступать известий, эта презумпция не применяется.

Еще более сложные ситуации возникают в тех государствах, в которых законодатель не предусматривает  института признания лица умершим. Во Франции, например, такое решение  вопроса исторически объясняется  экспансионистской политикой Наполеона  в Европе и за ее пределами, требовавшей, чтобы у воюющих солдат и офицеров была уверенность в том, что, когда  бы они ни вернулись, они останутся  собственниками принадлежащего им имущества¹⁰, поэтому их потенциальные правопреемники в случае их предполагаемой гибели вводились во владение соответствующим имуществом. В настоящее время во Франции урегулирование отношений, связанных с безвестным отсутствием граждан, осуществляется в два этапа, занимающих нередко весьма длительный отрезок времени: 1) допущение презумпции безвестного отсутствия гражданина (ст. 112 - 121 Французского гражданского кодекса); 2) объявление безвестного отсутствия, которое может быть сделано только спустя 10 лет после вынесения решения о презумпции безвестного отсутствия (ст. 122 - 132 Французского гражданского кодекса). Если же заинтересованные лица не обращались в суд за удостоверением указанной презумпции, то решение об объявлении безвестного отсутствия может быть вынесено не ранее 20 лет со дня поступления последних известий от пропавшего без вести или каких-либо сведений о нем.

Но и в тех государствах, в которых предусмотрены оба  рассматриваемых института, имеются  существенные расхождения как в  используемой законодателями терминологии, так и в основаниях, порядке  и правовых последствиях установления соответствующих юридических фактов. Наиболее часто употребляются две  легальные формулировки: "объявление умершим" и "презумпция смерти", причем именно последняя, на наш взгляд, в большей степени соответствует  правовой природе данного института. Значительно различаются и сроки, установленные для возбуждения  в суде процедуры признания лица умершим. Они варьируются от трех лет на Украине (ст. 46 ГК), в Беларуси (ст. 41 ГК), Казахстане (ст. 31 ГК), пяти лет  в Болгарии (ст. 14 Закона о лицах  и семье), Эстонии (ст. 31 ГК) до семи лет  на Филиппинах и 10 лет в Польше (ст. 29 ГК).

Во многих государствах особые правила предусматриваются на случай исчезновения лица в обстоятельствах, угрожавших ему смертью (например, при  крушении судна), и в ходе военных  действий. В первом случае указанные  выше сроки, как правило, существенно  сокращаются (нередко до шести месяцев, как в ГК РФ). В отношении лиц, пропавших без вести во время войны, позиции законодателей расходятся. Так, в некоторых государствах данное обстоятельство никак не выделяется среди прочих факторов. В других странах, напротив, в данных обстоятельствах не только значительно увеличивается срок ожидания, но и подчеркивается, что отсчет следует вести с момента окончания военных действий (ст. 46 ГК Украины). В некоторых государствах при решении вопроса о признании лица умершим принимается во внимание возраст безвестно отсутствующего. Так, в Польше гражданин может быть объявлен умершим по истечении 10 лет его безвестного отсутствия независимо от его возраста, но не ранее, чем ему исполнится 23 года, или по истечении 5-летнего срока, если к моменту вынесения решения об объявлении лица умершим ему исполнилось бы 70 лет (ст. 29 ГК). Еще более высокие возрастные критерии установлены в Германии: соответственно 25 и 80 лет.¹¹

Все сказанное позволяет  сделать вывод о том, что, несмотря на значительные терминологические  и методологические расхождения  в законодательной регламентации  гражданской правосубъектности физических лиц, в современном зарубежном законодательстве отчетливо отражается стремление законодателей учесть все многообразие факторов, влияющих на гражданско-правовой статус граждан, в первую очередь факторов, с которыми связаны возникновение и прекращение их правоспособности. Изучение и анализ зарубежного опыта в этой сфере имеет важное значение для дальнейшего совершенствования российского законодательства с целью наиболее полной и эффективной охраны и защиты прав и законных интересов как иностранных граждан, проживающих на территории России, так и российских граждан, находящихся в различных государствах современного мира.

2. ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ В СТРАНАХ ЗАПАДА.

2.1 Правовое положение физических лиц в Германии.

Правовое положение физических лиц в Германии урегулировано  гл. 1 книги 1 ГКГ, раскрывается через категории правоспособности, дееспособности и деликтоспособности.

Правоспособность – способность  физического лица быть носителем  гражданских прав и обязанностей, допускаемых законодательством. Эта  способность присуща каждому  человеку и не зависит от его умственных способностей, здоровья, общественного  положения. На момент принятия в ГКГ  были установлены некоторые привилегии для части дворянства, которые  были впоследствии отменены.75 В настоящее  время ГКГ не содержит специальной  статьи, устанавливающей равенство  всех граждан перед законом. О  том, что всем гражданами в равной мере принадлежит способность иметь  гражданские права и обязанности  можно сделать вывод из положений  Основного закона – Конституции  ФРГ. Согласно ГКГ правоспособность приобретается физическим лицом  с момента окончания рождения и прекращается с его смертью  или объявлением его умершим (§ 1 ГКГ). Предусмотрена возможность  охраны наследственных интересов еще  не родившегося ребенка (абз. 2 § 1923 ГКГ). Объем правоспособности меняется с возрастом: с самого рождения человек не может иметь права супруга, родителя, опекуна и некоторые другие. В полном объеме правоспособность признается за физическим лицом с момента совершеннолетия – 18 лет (§ 2 ГКГ) .