Брачно-семейное и наследственное право по законам Хаммурапи

1 Брачно-семейное и наследственное  право по законам Хаммурапи 

 

 

Первым вопросом в работе предложено рассмотреть брачно-семейное и наследственное право по законам  Хаммурапи. Законность брака в Вавилоне, как и везде, определялась по соблюдению определенных юридических формальностей: необходимо было заключить брачный  контракт, причем при свидетелях (обычно устный), а иначе этот брак не имел законную силу (п. 128)1 Кузищин В. И. История  Древнего Востока. Тексты и документы; Учебное пособие - М: Высшая школа 2002 С191 : "Если человек возьмет жену и не заключит письменного договора, то эта женщина - не жена". Брачному обряду предшествовало заключение определенного соглашения между женихом или его отцом и отцом невесты. Это были своеобразное обручение. При этом жених вручал семье девушки определенную сумму денег - тирхату и брачный подарок самой новобрачной или её семье - библу (ст. 139, 159). Соглашение не означало в будущем обязательного брака: обе стороны могли от него отступить. Однако это налагало определенную ответственность - моральную и материальную. Если отказывался от брака жених, то он не мог требовать возвращения ни тирхату, ни брачного подарка. Если же отказывалась невеста или ее семья, то они возвращали все получено в двойном размере (ст. 160). Следовательно, и тирхату, и библу выступали не как плата за товар, то есть девушку, как это было у многих древних народов, а как своеобразная гарантия заключения брака. Допускали брак свободного с рабыней (ст. 170). Детей от такого брака считали свободными, так же как от брака свободной с рабом (царским или мушкенума). Однако в последнем случае в случае смерти мужчины - раба половина его имущества переходила к его хозяину и только вторую его половину наследовали жена и дети.

 

При бракосочетании отец давал  дочери приданое - шерикту. Шерикту выдавали дочери и при посвящении ее в жрицы. Получив приданое, дочь уже не могла наследовать родительское имущество после их смерти (ст. 183). Шерикту становилось собственностью дочери, однако после бракосочетания переходило в пользование мужа, а после смерти жены - к ее детям.

 

Неверность со стороны  жены каралась смертью (п. 129). Были установлены  подробные правила для разбирания обвинений такого рода (п. 130 - п. 136) Крашенинникова Н. А. "Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран", М., 2008г.. При определенных обстоятельствах она могла быть и оправдана, например, в п. 134 говорится: "Если человек будет уведен в плен, а в его доме нет средств для пропитания, то его жена может войти в дом другого; эта женщина не виновна". Здесь Хаммурапи поступил мудро, включив в судебник такую статью, ибо в условиях частых войн того времени, пленение, видимо, случалось достаточно часто, а так как большинство семей жило, скажем так, ниже среднего уровня и мужчина был единственным кормильцем, то отсутствие подобной статьи могло бы привести просто к сильному сокращению населения и, соответственно, падению силы государства. При возвращении же воина из плена, его жена возвращалась к нему, что сказано в п. 135, но это правило не распространялось на ее детей, рожденных от другого. В этом пункте прямо так и говорится: "дети следуют за их отцами". Это может свидетельствовать о том, что эта женщина могла войти в дом другого человека, уже имея собственных детей, и в случае возвращения своего мужа из плена эти дети, конечно же, уходили назад вместе с ней, но она не могла забрать с собой детей рожденных от человека, который ее содержал все это время. Но, если этот человек, так сказать, дезертировал, то его жена, после его возвращения назад не должна была возвращаться к нему (п. 136). "Если человек бросит свою общину и убежит и после этого его жена войдет в дом другого, то если этот человек вернется и захочет взять свою жену, - так как он возненавидел свою общину и убежал, жена беглеца не должна возвращаться к своему мужу". Дети, в этом случае тоже, вероятно, не возвращались. Если же жена в отсутствие мужа могла прокормить себя, но вошла в дом другого, то этот случай приравнивался к измене и, соответственно, карался смертью (п. 133). Правда эти законы о супружеской неверности распространялись только на женщин, муж же, наоборот мог сожительствовать с рабынями и прижитых с ними детей признавать своими законными детьми (п. 170). Смертной казнью он карался лишь в том случае, если соблазнил жену свободного человека, хотя если муж этой женщины хотел простить ее, то ему тоже могли сохранить жизнь (п. 128). "Если жена человека будет захвачена будет захвачена лежащей с другим мужчиною, то должно их связать и бросить в воду. Если хозяин жены сохранит жизнь своей жене, то и царь сохранит жизнь своего раба ". Однако законы в этом случае предусматривают, что если муж будет изменять ей со свободными, "ходить из дома в дом", то жена могла забрать свое приданое и уйти в дом своего отца (п. 142).

 

В определенных обстоятельствах: болезнь жены (п. 148), женитьба на жрице, которой не позволялось иметь  детей (п. 145), плохое поведение жены (п. 141)- муж мог взять вторую жену. Целью этого брака являлось рождение детей, которые унаследуют семейное имущество, и будут поддерживать культ предков. Весьма интересна  в семейных отношениях статья 141: "Если жена человека, которая живет в  доме человека, вознамерится уйти и  станет поступать расточительно, станет разорять свой дом, позорить своего мужа, то ее должно изобличить, и если ее муж  решит покинуть ее, - он может покинуть ее; он может в ее путь не давать ей никакой разводной платы. Если ее муж решит не покидать ее, то муж  ее может взять замуж другую женщину, а та женщина должна жить в доме своего мужа, как рабыня". Слова "станет разорять свой дом" могут свидетельствовать  о том, что замужние женщины в  древнем Вавилоне могли наравне  с мужчинами заниматься торговыми  делами и распоряжаться средствами семьи по-своему усмотрению, естественно  на благо семьи. В этом же случае она могла, так сказать копить свои собственные заначки по вполне понятным причинам. Так как в браке  большую роль играло имущество, то Законы Хаммурапи подробно рассматривают  вопрос о имущественных отношениях между супругами: о приданом и брачном выкупе (п. 159 - п. 164), о раздельной ответственности по долгам, возникшим до брака (п. 151 - п. 152), об имуществе жены о котором сказано в п. 150, который сам по своему содержанию очень оригинален: "Если человек подарит своей жене поле, сад, дом или движимое имущество и выдаст ее документ с печатью, то после смерти ее мужа ее дети не могут требовать от нее ничего по суду; мать может отдать то, что будет после нее своему сыну, которого любит, брату она не должна отдавать". Эта статья говорит, что женщина в Вавилоне могла иметь свое личное имущество, принадлежащее только ей и которым никто, кроме нее, не мог распоряжаться. Не случайно в статье упоминается, что муж должен выдать ей документ, который подтверждает право ее владения. Наследственного права на это имущество тоже никто не имел. Хотя в законах есть упоминание о выкупе за невесту, однако вавилонский брак не был браком-куплей, так как размер приданого был больше чем размер выкупа. Как уже упоминалось, целью брака было рождение детей и поэтому в случае бездетного брака выход искали в усыновлении чужих детей по согласованию с их кровными родителями или найденышей (п. 185). Из ст.117, 119 также видно, что продавать или выдавать в “кабалу” членов своей семьи иначе, как в уплату уже существующего долга, “человек” не может. Очевидно, возможности свободно (например, не ради уплаты долга, а ради простого обогащенияГрачев М. Н. История политических и правовых учений ) распоряжаться членами своей семьи его лишил именно Хаммурапи.

 

Дети обычно становились  полноправными лишь после смерти отца и наследования семейного имущества. Законы Хаммурапи и здесь тоже вносят некоторые правовые особенности: так, отец мог лишить сына наследства, если тот дважды совершил тяжелый  грех против него (п. 168 и п. 169). "Если он совершил по отношению к отцу тяжкий грех, достаточный для лишения  его наследства, они (судьи) должны на первый раз простить его; если же он совершил тяжкий грех во второй раз, то отец может лишить его наследства". Отец также мог признать детей  от рабыни своими собственными детьми, со всеми вытекающими отсюда правами, посредством формулы "Мои дети". И после смерти отца они получали свою долю наследства наравне с законными  детьми, но даже если он их таковыми и  не называл, они после его смерти все равно получали свободу и  их мать тоже, правда, в этом случае они уже не могли претендовать на наследство (п. 170 и п. 171).

 

Известными имущественными правами пользовалась также и  вдова: она получала свое приданное  и вдовью долю, если муж дал ее ей. Если же муж при жизни не оставил  супруге вдовьей доли, то она получала из наследства долю, подобную доле одного наследника. В любом случае она  могла и дальше жить в доме своего мужа, правда не могла распоряжаться  им, "отдавать за серебро". Причем ее дети не могли насильно выселить ее из дома (п. 171 и п. 172)

 

Известны случаи, когда  престарелые отцы при жизни передавали детям свое имущество в обмен  на обязательство со стороны детей  выдавать отцу, пока он жив, определенное содержание. Такие же договоры заключали  иногда со своими детьми и матери, очевидно, передавая им свою "вдовью долю " (свое приданое, а также, если были, подарки  мужа).

 

Дворцовый раб или раб  мушкенума могли жениться на свободных, и их дети считались свободными (п. 175). "Если либо раб дворца, либо раб мушкенума возьмет замуж дочь человека, и она родит детей, то господин раба не может предъявлять претензии к детям дочери человека об обращении их в рабство ". Вдова такого раба, если она была свободной имела право забрать свое приданое и половину совместного нажитого имущества "для своих детей" (п. 176). Вторая половина отходила к господину умершего раба. Характерно, что дети в этом именуются не "детьми раба", но "ее детьми". Неизвестно, идет ли речь о привилегии рабов царя и мушкенумов, или аналогичными правами могли пользоваться и рабы авилумов, “Законы Хаммурапи” просто не упоминают это как часть обычного права. Из ст.175-176 видно, что государственные рабы и рабы мушкенумов не только располагали правом иметь семью, включающую лиц любого сословия, но и могли иметь свои хозяйства - “дома” с определенной движимостью (возможно, этой привилегией раб наделялся только благодаря браку со свободной). Очевидно, эти “дома” либо выделялись рабам хозяевами, либо приобретались рабом на собственные средства как частным лицом. По-видимому, такой “дом” при жизни раба считался неотъемлемым придатком его самого как собственности господина (во всяком случае, возможные конфликты по поводу принадлежности такого “дома” “Законы Хаммурапи” игнорируют), а по смерти раба отходил в непосредственное распоряжение господина.

 

Всякий царский служащий или работник владел землей из дворцового фонда лишь условно, в зависимости  от выполняемой им службы. Царь мог  в любое время отнять такую  землю у владельца или заменить ему один надел на другой. В случае смерти владельца земля не переходила по наследству, если на наследника нельзя было возложить ту же службу; однако по мере того как во множестве случаев  эта земля все же переходила к  сыну владельца и так как администрация  редко считала нужным менять условия  землепользования, то надельная земля  со временем все более становилась  прочным достоянием владельца и  его семьи (п. 27 - п. 29, п. 31 - п. 32)

 

 Таким образом, государство  поощряло наследственную передачу  статуса военного. Примечательно,  что о замещении убитого военного  “Законы Хаммурапи” молчат; очевидно, этот вопрос решался соответствующим  чиновником согласно сложившейся  административной практике. Однако  если сын пропавшего без вести  военного был преимущественным  наследником статуса своего отца, то тем более это должно  было относиться к сыновьям  убитых.

 

 Статья 31: "Если же  он (воин) будет отсутствовать только  один год и вернется, то должно  отдать ему его поле, сад и  дом, и он сам будет нести  свою повинность". И в письмах  того времени эта земля часто  называется, так же как собственная  земля, "владением отцовского  дома". Тем не менее земля эта, а также дом и огород, расположенный на ней, не могли отчуждаться по произволу владельца (п. 35 - п. 38). Статья 38: "Редум, баирум или приносящий доход не может отписывать из поля, сада или дома, связанных с его повинностью, своей жене или дочери, а также отдавать за свой долг".

 

Вернувшемуся из плена  воину был обеспечен его надел (п. 27), а в случаи гибели воина  его надел передавался его  совершеннолетнему сыну, если же совершеннолетнего  сына не было, то его матери с детьми выдавалась треть надела на пропитание (п. 29). "Если сын его малолетен и не может нести повинность своего отца, то должно отдать треть поля и сада его матери, и мать вырастит его". О дальнейшей его службе ничего не говорится, так что речь, очевидно, идет о земельной “пенсии”, выделяемой малолетнему сыну пропавшего без вести военного.

 

Служащим царя не возбранялось приобретать частную землю из общинного фонда (п. 39) "Из поля, сада и дома, которые он купил и приобрел, он может отписывать своей жене и  дочери, а также отдавать за свой долг".Таким образом, надитум, тамкар и люди прочих видов царской службы (но не военные и “несущие подать”, см. ст.41!) могли продавать свой ильк вместе с его обеспечением любому желающему, т.е. уходить с царской службы, подыскав заместителя и оформив передачу ему своего надела и службы как акт купли-продажи. Свободно продавать свои участки как частные было, однако, запрещено и им (ст.71). Поскольку речь шла о высокообеспеченных и почетных должностях, наделы и ильки, упомянутые в ст.40, как правило, доставались “авилумам”. Данная статья вкупе со ст.36-37 запрещает военным и “несущим подать” проводить ту же операцию, что прочим царским людям по ст.40, пользуясь тем же методом, что в ст.35,37. Таким образом, “Законы Хаммурапи” стремятся исключить передачу наделов и службы военными и “несущими подать”, делая их фактически наследственными крепостными. Причины, по которым таких препятствий не чинили “царским людям” ст.40, можно восстановить только приблизительно. В ст.40 речь идет о “царских людях” высшей категории, самих по себе малочисленных, не заинтересованных в избавлении от своей службы и в то же время наделяемых достаточным количеством земли для того, чтобы ее не мог откупить “случайный” покупатель, а таких покупателей вообще не находилось много. С “царскими людьми” ст.41, служба которых достаточно обременительна, дело обстоит прямо противоположным образом, и предоставление им права свободно передавать ильк привело бы на деле к неконтролируемому массовому перераспределению участков и “текучести кадров”, сопровождающейся всевозможными злоупотреблениями и, что особенно важно подчеркнуть, концентрацией государственной земли в руках крупных собственников (на полученную землю те сажали бы собственных зависимых людей - хотя бы ее же вчерашних владельцев - которые и несли бы реально за них ильк). Такое внедрение “промежуточных” крупных эксплуататоров между государством и реальным работником на участке государственной земли и стремятся исключить “Законы Хаммурапи”. Ст. 42-70-е Крашенинникова Н. А. "Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран", М., 2008г., с.22-26 регулируют операции с недвижимостью и ответственность за правонарушения, связанные с недвижимым имуществом. При этом ст.42-48 касаются аренды целины и поля, ст.60-65 - аренды сада (арендная плата во втором случае выше, чем в первом, поскольку и работа арендатора сада намного легче). Ст. 49-52 посвящены залогу земли. “Законы Хаммурапи” оставляют во всех случаях арендованную и заложенную землю за первоначальным владельцем и всячески подчеркивают его права. Цель этого - исключить переход арендованного участка в руки арендатора и идущую таким способом концентрацию земли. В частности, при залоге урожай должен оставаться в руках истинного владельца заложенной земли, и тот отдает заимодавцу сумму заклада, лишь продав урожай (собранный заимодавцем, ст.49-50).

 

 

Заключительные требования “Законов Хаммурапи” (угроза всевозможными  бедствиями царю и стране, которые  осмелились бы хоть в чем-то отступить  от “Законов Хаммурапи” Кузищин В. И. История Древнего Востока. Тексты и документы; Учебное пособие - М: Высшая школа 2002 С191 ) уникальны для законодательных сборников Месопотамии. Они доказывают, что Хаммурапи, едва ли не единственным из всех правителей Месопотамии, искренне полагал, что ему удалось найти оптимальный государственный порядок “на все времена”, и свидетельствуют о серьезных (однако недолговечных) идеологических сдвигах в его правление, сделавших возможным публичное провозглашение этой уверенности как основы государственной политики.

 

2 Общая характеристика  Вестминстерского статута 1931 г

 

 

После первой мировой войны  обострился процесс распада Британской империи. Имперская конференция  провозгласила полную самостоятельность  доминионов в области внутренней и внешней политики и их равноправие  с Англией в рамках Британской империи при сохранении формального  подданства английской короне. Очередная имперская конференция, проходившая в октябре - ноябре 1930 г., утвердила рекомендации и предложила английскому парламенту оформить их в законодательном порядке до конца 1931 г. Соответственный закон был 24 ноября 1931 г. утвержден английским парламентом и вошел в силу 11 декабря 1931 г., получив наименование Вестминстерский статут 1931 г. Акт с целью придать эффект отдельным резолюциям, принятым на Императорских конференциях в период с 1926 по 1930 ггКрашенинникова Н. А. "Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран", М., 2008г., с.79

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Общими для всех сословий были требования брачно-семейных законов. Общие условия заключения брака, порядок сопровождавших брак церемоний здесь не регулировались: по-видимому, в этом отношении беспрекословно действовали нормы обычного права. Не характеризовались специально и права главы семьи, который рассматривался как собственник всего имущества и самих членов семьи. Законы Хаммурапи регулировали более усложненные ситуации брачно-семейных отношений.

 

Заключение брака оформлялось  договором, без которого женщина  не рассматривалась в качестве жены. Договор был, как правило, устным. Из литературных памятников известно, что браку сопутствовали особые церемонии и сама процедура заключалась в произнесении фраз типа: «Ты лишь да будешь моим мужем, я же буду твоей женой». Письменные договоры употреблялись тогда, когда надо было обговорить некие особые условия. Супруги должны были соблюдать в браке взаимные обязанности: жена – хранить верность, муж – обеспечивать средства к существованию; нельзя было покидать супругу в случае, если ее постигнет тяжкая болезнь.